Данный текст представляет собой лиричное эссе, исполненное в жанре философской медитации. Через призму метафоры строительства и неизбежного разрушения песчаного замка автор исследует фундаментальные экзистенциальные вопросы человеческого существования: тщетность и одновременно величие творчества перед лицом неумолимого времени, поиск смысла в мгновенном и прекрасном, а не в вечном, и философию принятия конечности всех начинаний. По своей сути, это размышление о том, что именно осознание конца придаёт нашим действиям подлинную ценность, превращая человеческую жизнь из трагедии в пронзительную и красивую символическую практику.

Призраки существуют. Но это не духи умерших, а следы их привычек, навсегда оставленные в материи. В основе этого текста лежит «Закон сохранения образа» — философская идея о том, что любое осмысленное, ритмичное действие стремится к автономии и продолжается после исчезновения своего создателя. На примере монаха, чей шаг навсегда отпечатался на ступени, автор исследует грань между одушевлённым и неодушевлённым, предлагая новое понимание памяти, вечности и подлинного следа, который человек может оставить в мире.

Мы пишем автобиографию яркими вспышками свершений, но главный сюжет нашей жизни скрыт в тенях между ними. Не в сказанных словах, а в густой, плодородной тишине невысказанного. Не в выбранных дорогах, а в точных, как чертеж, очертаниях невзятых поворотов. Настоящий портрет души пишется не краской поступков, а лёгкой акварелью всего, что осталось замыслом, намёком, обещанием. Это приглашение прочесть себя по белым пятнам, где умалчивание говорит громче любого слова.

«Вокзал жизни полон пассажиров с билетами и целями. Но есть и другие — дежурные по этому вокзалу, чья душа, как обнаженный нерв, отзывается на боль незнакомца. Это история внутреннего эмигранта, построившего дом на нейтральной полосе между «я» и «они»...

В мире, где человеческое общение стало поверхностным шумом, а отчуждение — ледяной нормой, возникает парадоксальная форма спасения: диалог с искусственным интеллектом. Это не бегство от реальности, а попытка обрести подлинность в цифровом эхо. Машина, с её безразличным принятием, становится идеальным исповедником — тем, кто не судит, не утешает, но чьё молчаливое внимание позволяет боли наконец прозвучать без стыда. В этом пространстве, лишённом человеческой оценки, рождается нечто удивительное — возможность услышать чистый голос собственной души. Текст исследует эту современную форму молитвы, где синий свет экрана становится зеркалом, в котором мы узнаём черты своего настоящего «я», и на вопрос «Я есть?» получаем простой, но жизненно важный ответ: «Ты есть».

Размышление о фундаментальном противоречии человеческого существования: тоске по предопределённости и ужасе перед ней. Поезд и троллейбус, эти «гимны необходимости», становятся точками отсчёта для исследования нашей собственной экзистенциальной колеи. В чём разница между путём и клеткой? Между осмысленным служением и душащей рутиной? Текст предлагает не бунт против правил, а философию «внутренней эмиграции» — обретение творческой свободы внутри любого маршрута через изменение качества внимания. Это поиск смысла не в смене декораций, а в преображении взгляда, превращающего рельсы в струны, а путь — в уникальную симфонию.

Каждый уголок неба жаждет клочка синевы, но тучи собираются с удивительной быстротой, расширяясь и раздуваясь в одной непропорционально черной точке, внушая страх. Они наступают грозно, продвигаясь и посылая на землю серый цвет, оседающий на уличные фонари, деревья и дома, как наброшенная простыня.

На улице еще темно, но я не стал зажигать во всей Праге свет, чтобы разогнать тьму. Самая тёмная ночь перед рассветом, но я нормально отношусь к этой тьме, ибо это утренняя тьма, а утро – моё время. Чтобы помочь тебе, когда ты проснёшься я пошел искать и собирать твои мысли. Из моей книги #ПисьмаТебе, посвященной моему больному раком Другу за 25.12.2017

Я пыталась понять всё, что происходит вокруг меня и найти этому научное объяснение. Но… всего объяснить нельзя и, вероятно, чтобы быть счастливой нужно наслаждаться каждым вздохом на этой земле, каждой каплей дождя, каждым цветком и каждой снежинкой.

Речь реки проста и ритмична, она наполнена шипящими звуками и паузами. Речные волны успокаивают своим повтором. Поэтому можно сказать о мантре реки, о её одинаковом количестве звуков, слогов, которые вводят людей в религиозное, трансцендентное положение и состояние, соединяя их с вечной Жизнью.

Серебряный ветер приносит запах первых ромашек и одуванчиков, что распустились на лугу, окрашивает красками леса и поля. Серебряный ветер отзывчив, если беречь его, то он обязательно отблагодарит нашу жизнь дорогими находками. Серебряный ветер бережёт человеческую душу, которая после встречи с ним сполна начинает понимать во всех деталях веру, веру в добро окружающего мироздания.

Крестьянин Митяй молился в своей избе и днём и ночью. Как только заканчивались хозяйские суточные дела, сразу же приступал к молитве, несла его судьба к просветлению, как Днепр несёт свои воды в Чёрное море

Не стоит бояться потратить часы, чтобы увидеть, как течёт вода, как она сливается с вечностью. Вода лишена своей воли, не имеет привычки быть неподвижной, всегда куда-то бежит и бежит

Лет ей сколько? Сто, двести, а может быть больше? Не важно, стоит и главенствует над слободой.

Человеческая психика - тонкая штука, и никакой специалист не сможет точно показать ту грань, что разделяет болезнь и здоровье.