Драматург, публицист, прозаик, известный философ-экзистенциалист, участник Сопротивления, Жан-Поль Сартр был идейным руководителем молодежной революции конца шестидесятых, сторонником "новых левых" и экстремизма. О его неровном пути хорошо сказал Л. Г. Андреев:
"Ему очень доставалось - и справа, и слева, тем более что вскормленная экзистенциалистской абсолютной свободой мысль Сартра не была чужда левачеству и анархизму. Сартр страстно боролся за мир и звал объединиться вокруг коммунистов, вокруг СССР как пункта сбора всех антивоенных сил. Он осудил сталинские лагеря - но напоминал о лагерях, созданных "свободным миром" для свободолюбивых борцов за независимость "третьего мира". Он осуждал колониальные войны во Вьетнаме, в Алжире - и появление советских танков в Венгрии, в Чехословакии. Он отказался от ордена Почетного легиона - и какой шум возник вокруг его отказа от Нобелевской премии!"
Жан-Поль Сартр окончил Эколь Нормаль - престижный гуманитарный вуз во Франции, защитил диссертацию по философии, преподавал в лицеях Гавра, Лиона, Парижа. С 1936 года начинают издаваться его философские сочинения: "Трансцендентность Я", "Воображение", "Набросок теории чувств", "Бытие и небытие". Восприняв идею Ницше "Бог умер", Сартр в своей философской системе отталкивается от абсурда как объективной бессмыслицы человеческого бытия.
Основные положения атеистического экзистенциализма, которому суждено было стать в послевоенной Франции ведущим течением духовной жизни наряду с католичеством и марксизмом, изложены в работе Сартра "Экзистенциализм - это гуманизм?" (1946).
Первые произведения Сартра-прозаика - роман "Тошнота"(1938) и сборник рассказов "Стена" (1939) - принесли ему признание писателя и родоначальника литературного экзистенциализма, с которым во Франции связаны своим творчеством А. Камю и Симона де Бовуар.
Повествователь в романе "Тошнота" - некто Антуан Рокантен. После шестилетнего путешествия он возвращается во Францию и поселяется в Бувиле, чтобы написать книгу о маркизе де Рольбоне, а для этого - закончить изыскания в местной библиотеке, где хранится богатейший архив маркиза. Из архива перед Рокантеном предстает личность маркиза. Интриган и авантюрист, сын своего века, столь безобразный внешне, что королева Мария-Антуанетта называла его "милой обезьянкой", он в то же время одерживал победы над блистательными придворными дамами, стал всемогущим наперсником герцогини Ангулемской и делал погоду при дворе. Маркиз побывал в России, где, говорят, приложил руку к убийству Павла I, что и пытается доказать исследователь его жизни, постепенно приходя к выводу, что "доказать вообще никогда ничего нельзя".
Сартр не собирается создавать жизнеописание знаменитого маркиза. Его интересует состояние души и мироощущения своего современника Антуана Рокантена, и он намеренно строит роман как дневник ученого и философскую прозу нового типа. Это роман о власти тошноты, в которой оказался ученый, напряженно работающий над замыслом и находящийся в естественном для него состоянии изолированности от мира. Рокантен испытывает обычные для творческого процесса сомнения (писать исторический труд или лучше роман, поскольку Рольбон-человек интересует его куда больше, чем книга, которую он должен написать) и неудовлетворенность. Вместе с тем, состояние тошноты становится в романе Сартра емкой метафорой страха и одиночества, существования как такового. Это поиск своего "я" и смысла бытия, преодоления отвращения к себе, к своему собственному "одному из никчемных существований", детально описанный на примере взаимоотношений персонажа с окружающими - прохожими, посетителями кафе, обслуживающим персоналом, читателями библиотеки, подругой Анни. Рокантен общается с ними, но чувствует себя лишним в этом мире странных, далеких и непонятных ему существ. Он слоняется по интерьерам и экстерьерам города, попадает то в "ловушку" зеркала и теряет очертания собственного лица от долгого созерцания, то в "ловушку" окна и пристально разглядывает старый вокзал, забор, стройплощадку Бувиля. Он вглядывается в корень каштана на бульваре, прикасается к вещам, предметам и обнаруживает их существование, но навязчивая близость этого существования невыносима для него и неизбежно ввергает его в тошноту.
"Так вот что такое тошнота,- понимает Рокантен,- значит, она и есть эта бьющая в глаза очевидность?.. Теперь я знаю: я существую, мир существует, и я знаю, что мир существует. Вот и все. Но мне безразлично. Странно, что все мне настолько безразлично, меня это пугает".
Помышляющий о самоубийстве, но неспособный его совершить в своем апатичном одеревенении, "лишний" Антуан Рокантен как бы предвосхищает мироощущение "чужого" Мерсо из повести Камю, хотя Сартр и Камю далеко не во всем принимали друг друга. Роднит этих писателей экзистенциалистская идея абсурдности мира, к которой приходит Рокантен в процессе мучительной работы Ума и Души: "Я понял тогда, что нашел ключ к Существованию, ключ к моей Тошноте, к моей собственной жизни. В самом деле, все, что я смог уяснить потом, сводится к этой основополагающей абсурдности".
Для понимания позиции Сартра важен разговор его героя о гуманизме. Рокантен возражает Самоучке, который обратил на себя внимание в библиотеке тем, что читал все книги подряд в алфавитном порядке. Естественно, мысли Самоучки, взятые напрокат, банальны и однозначны. Самоучка допытывается от Рокантена, какова цель его трудов, и не может понять, что того не привлекает мирская суета и что он пишет только для того, чтобы писать. Рокантен вспоминает о разных типах гуманистов, не веря в искренность ни радикалов, ни католиков, ни коммунистов: "Писатель-коммунист любит людей со времени второго пятилетнего плана. Он карает их, потому что их любит. Стыдливый, как это свойственно сильным натурам, он умеет скрывать свои чувства, но за неумолимым приговором поборника справедливости умеет взглядом, интонацией дать почувствовать свою страстную, терпкую любовь к собратьям". Рокантен настойчиво повторяет, что не считает себя гуманистом, из чего вовсе не следует, что он мизантроп, как показалось Самоучке. "Я не совершу глупости и не стану рекомендоваться "антигуманистом",- говорит Рокантен, - Я просто не гуманист, только и всего".
Рокантен предстал типичным для экзистенциализма героем вне социальных связей и нравственных обязательств, на пути обретения абсолютных одиночества и свободы. Он привлек глубиной исследования жизни "в себе", провозглашением свободы от общества и бессмысленного мира, свободой делать выбор и отвечать за него, воспринимая ответственность вне социальной значимости.
Действие рассказа "Стена", давшего название целому сборнику новелл, происходит в республиканской Испании во время гражданской войны и моделирует абсурдность бытия. Среди заключенных в камере ожидает казни анархист Пабло Иббиета, оказывавший содействие республиканцам. Он разыгрывает мнимое предательство. Не ради спасения своей жизни, которой, как истинно экзистенциалистский герой, он не дорожит, а чтобы пошутить над палачами, доказать свое над ними превосходство - превосходство человека, презревшего смерть. В итоге он действительно оказывается предателем. По злой воле рока, как сказали бы древние мыслители, а по объяснению автора - согласно антилогике абсурда. Сартр исследует пограничную ситуацию, в которой смерть неестественна, но и жизнь нелепа, как абсурдный фарс.
В 1940 году, находясь в немецком лагере для военнопленных, Сартр написал пьесу "Мухи"; через три года она была поставлена в Париже и воспринята как пьеса антифашистская. Проблемы личной ответственности, выбора и свободы решались в ней на мифологической основе, как это было в "Антигоне" Ануя и драмах Клоделя. Обращение французской драматургии в сороковые годы к мифологии продиктовано не только цензурными соображениями. Эта форма оказалась удобной для выражения философских идей экзистенциализма, набиравших тогда популярность.
Герой трагедии "Мухи" Орест прибывает в Аргос, где находится дворец его предков. В нем после злодейского убийства отца Ореста живет со своим новым мужем Эгисфом мать героя. В Аргосе героя встречает жуткая реальность: полчища трупных мух, зловоние, вереницы плакальщиц, молящиеся старухи. Преступно взошедший на престол Эгисф учредил культ мертвых и заставил живых каяться в грехах перед ними, принудил забыть о свободе, находиться в постоянном страхе. Людям это, как ни странно, не в тягость. "Они лелеют свое горе, они нуждаются в привычной язве и заботливо поддерживают ее, расчесывая грязными ногтями. Их можно вылечить только насильно: зло одолеешь лишь злом",- говорит Оресту сестра Электра.
Воспитанный в традициях светлого скептицизма, Орест сохраняет какое-то время позицию стороннего наблюдателя. Затем "свобода ударяет в него, как молния". Он активно вмешивается в судьбу в общем-то далеких ему горожан, мстит Эгисфу за отца, но совершает этот поступок с одной-единственной целью - ощутить себя свободным и доказать, что человек свободен. Он противостоит богам и царям, секрет которых выдает Юпитер: они знают, что люди свободны, но людям это неизвестно. В результате своего выбора Орест оказывается совершенно одиноким (толпе свобода не по плечу), покинутым даже сестрой, но он идет до конца, уводит за собой эриний (богини мщения и угрызений совести), очищает город. "Что мне Юпитер? - восклицает он. - Справедливость - дело людей, и я не нуждаюсь в богах, чтоб знать, в чем она состоит. Справедливо раздавить тебя, гнусный пройдоха, справедливо свергнуть твою власть над жителями Аргоса, справедливо вернуть им чувство собственного достоинства".
В трагедии "Мухи" содержалась попытка противопоставить разум и нравственный императив иррационализму и мистике, к которым прибегла фашистская идеология.
Однако, хотя пьеса Сартра несла антифашистский подтекст, она расходилась с пониманием сопротивления как народного и массового организованного протеста, которое утверждала коммунистически ориентированная литература. Полемика с Сартром и экзистенциализмом драм Ануя содержится, например, в романе Луи Арагона "Коммунисты". Арагон считал, что мифологическая драма, при всем ее антифашизме, экзистенциалистична, ищет выход для "одинокого человека", наполняет смыслом борьбы его бытие, игнорируя при этом народ и саму возможность массового сопротивления.
В послевоенном творчестве Сартра драматургия займет наиболее важное место. В пьесах "За запертой дверью" (1945), "Мертвые без погребения" (1946), "Дьявол и господь бог" (1951), "Затворники Альтоны" (1960) развиты возможности интеллектуального театра, философской рационалистической притчи. Для Сартра характерна, по словам С. Великовского, "пытка мыслью", что проявилось во всем его творчестве, и особенно в романе "Дороги свободы" и программных философских сочинениях.