Два часа ночи. Лежу на кровати, пишу под одеялом. Так до конца и не понял, что прошлой ночью произошло. Однако… обо всем по порядку...
Это позавчера случилось. Я попал в известное всем заведение закрытого типа. Можно сказать, по глупости. Подрался у пивной с одним типом. Было бы ничего, но очень плохо помню, что на самом деле происходило у этого бара. Когда приехала патрульная машина, я кричал полицейским, что на меня напал демон с рогами и копытами, поэтому отбивался от него. И был уверен в этом. Меня “повязали” и положили в самое плохое из всех, что у нас в городе есть заведение. Находится оно у черта на куличиках. Стены обшарпанные, электричества практически нигде нет. О туалете даже говорить не хочется. Валяться предстоит мне здесь одну неделю. Я утешаю себя тем, что это лучше, чем сидеть в городском изоляторе.
В палате со мной лежит ещё три “пациента”. Я даже с ними знакомиться не хочу. Мне это не нужно. Из развлечений только книжки и раз в день дают мобильный кнопочный телефон на три минуты. Время тянется крайне медленно. Как я это все вынесу, не знаю.
Короче, этой ночью мучала бессонница. Пошёл гулять по коридору. Привлекла взгляд дверь, которая днём была всегда закрыта. Теперь же она стояла приоткрытой, и оттуда мерцал тусклый свет. Тихие голоса слышались. Точно их там было двое. Один мужской, а второй девичий. Разговаривали они на незнакомом мне языке. Был похож на немецкий, хотя нет, не немецкий. Остался стоять я недалеко от двери. Взяло верх любопытство. Тихо подошел и посмотрел в небольшую дверную щель. Первым, кого увидел, был медбрат, который днём раза два приходил в мою палату. В следующее мгновение я чуть не упал на пол из-за скрипа половицы. Медбрат разговаривал с девушкой, заслоняя её от меня. Лампочка под потолком еле-еле светила. Парень отклонился влево, и я увидел его девушку в белом халате. Лицо получеловечье, уши длинные лохматые волчьи и лапы большие вместо рук. Я обомлел от неожиданности. Тут медбрат, обняв девушку-волчицу за плечи, повернулся ко мне, и они с тихим смехом прошли мимо к дверям, ведущим на второй этаж. Проходя рядом, парень сказал мне: “Правда, она милая?”. И они, продолжая хихикать, вышли за порог.
Потом темнота. Утром я очнулся в кровати. Больше ко мне этот медбрат в палату не приходил. Сейчас вот пишу, идёт третья ночь, надеюсь, что тетрадку сумею вынести наружу, когда выходить буду отсюда.