Началось всё, как водится, с головной боли. Сидим себе как люди, потягиваем пивко, медяки
в карманах перебираем, инвентаризацию им делаем, – прикидываем, прервутся на
этом простые земные радости или… Естественно, очень хочется, чтобы вышло «или».
И тут нате вам из-под
кровати! Мишка-друг заявляется. Оно бы и хорошо: третий в деле не помеха, но
чую – что-то с ним не так. И сел эдак особнячком,
и глаза на запах пены не откликаются. Прямо молчат глаза. А это уже, знаете,
признак.
Тем не менее, сижу, вида не
подаю, солидность соблюдаю. Разговоры там всякие, как водится. Ни о чём. Я, как
и вы, любитель поговорить за кружкой пива на высокоинтеллектуальные темы.
-- Ну, как дела? – спрашиваю.
-- Да вот, бизнес расширяю.
-- Хорошо.
-- Да не очень-то хорошо.
Хлопот с этим много.
-- А вот это плохо.
-- Да не так уж плохо. Вот, в
новый офис переехал.
-- А это уже хорошо.
-- Да не больно-то хорошо. В
офисе этом дела творятся разные – голова кругом идёт. То дверь сама
захлопывается, то компьютер без посторонней помощи включается. То картина со стены падает. И
вообще, тягостно как-то там. У ребят настроение подавленное, никто там долго
находиться не может, всех на улицу
тянет. А то вдруг возьмут, ни с того ни с сего между собой пересобачатся -- так,
что вся работа тормозится. Спросишь, в
чём дело, так никто вспомнить не может. Какие-то штуки хулиганские происходят:
будто кто-то цепляется за тебя, под мышки залазит, за нос дёргает. Вчера пальто
с крючка никак не снималось. Крутил его, крутил, пока вешалка не оборвалась.
-- Ну, это-то понятно, -- хмыкнул
Сашка, подмигнув мне. – Вчера ж понедельник был.
Мишка посмотрел в его
сторону. Даже не со злобой посмотрел, а с такой бездонной усталостью, что у
Сашки пиво замёрзло в горле.
-- А ты там вентиляцию
проверял? – поинтересовался я.
-- Я её сам делал! – отрезал
Мишка так, что я мигом вспомнил, что его фирма как раз этим и занимается.
-- А зарплату людям давно
платил? – напёр на друга Сашка, кое-как проглотив колючий глоток.
-- Зарплата у нас всегда день
в день, -- задрав глаза к небесам, важно изрёк Мишка. –
Не то, что у некоторых.
«У некоторых» – это, конечно,
у нас. Что ж, мы на друзей не обижаемся. На правду тоже. Очистка помещений,
энергетическая поддержка договоров страхования, изготовление на заказ
Помощников в торговле и разное другое в
том же духе – дела увлекательные и вообще-то полезные, пока ещё с трудом
пробивают стену всеобщего скепсиса. Ничего не попишешь: образованщина! Современное
образование уже позволяет тем, кто его с горем пополам осилил, задирать нос и с
умным видом клеймить «всякую там бесовщину», но ещё не даёт достаточной
подготовки к тому, чтобы вникнуть в реалии квантовой механики и освоить
современную теорию физического вакуума.
Отсюда и доходы таких, как
мы, оставляют радоваться тому, что они, хоть и небольшие, да и нерегулярные, но
всё-таки есть. А радоваться надо обязательно. Это одно из тех правил, которые
каждый в этой жизни обязан строго соблюдать.
Мишка-то, хоть и хорохорится,
а ведь не зря сюда приковылял. Была у него однажды неприятная история, из
которой ещё неизвестно, как бы он выпутался, если б не мы. Строил он на
отъезде, в другой области, резервуар. И вот как-то приезжает к нам, глаза
навыкате, весь сморщенный как сапог, даже чёрный какой-то. И прямо с порога:
-- Ну вы, колдуны, вашу мать,
вы хоть что-то можете сделать?
Оказалось, что опаздывает он
со сроками. «И, главное, мои орлы-то ни в чём не виноваты. Поставщик подвёл,
сволочь. Главное: мне наплёл, что с заказчиком договорился, что, мол, срок
отодвинут. А как до дела дошло, то заказчик, оказывается, ни о чём таком и не
слыхивал. Короче: кто там чего врёт, концов не найдёшь. Поставщик спрятался. А
заказчик не давится ни в какую. Упёрся и стоит на своём. Дескать, как хотите, а
завтра начинаем испытания. Может, они и договорились – кто знает! Заказчику-то,
конечно, выгодно: если потечёт, мы ему – страшенную неустойку. И ещё ремонт,
если он понадобится, то за мой счёт. Короче: мне хотя бы сутки, чтобы
гидроизоляция как положено схватилась. Сможете помочь? Озолочу.»
Переглянулись мы с Сашкой.
Чем тут поможешь! Однако собрались и в машину уселись: друг всё-таки.
Бутерброды прихватили. А Сашка ещё прихватил одного такого хорошего-хорошего
помощника. Чёрненький такой каменный кубик. Подсказчик называется. Как раз для
таких неясных случаев сделан.
Всю ночь ехали. Приехали –
Бог мой! Плоская, как блин, равнина. И сколько хватает глаз – сплошь какие-то
башни, трубы, загогулины и провода. Подвёз нас Мишка к своему резервуару.
— Вот. Смотрите.
Чего на него смотреть! Тоже
мне, оперный театр. Обошли его вокруг. Сарай сараем. А спать-то как хочется!
Если б не наша спецподготовка, то так бы и повалились. Прямо тут, на кучи
щебёнки и прочей разной дряни. Сашка из кармана Подсказчика вынул. Погладил
его, повернулся зачем-то на девяносто градусов. Зачем? Ему виднее, это ведь его
Подсказчик: он его делал. Отошёл на несколько шагов, сел, кряхтя, на какой-то бетонный
блок, охватил своего помощника двумя руками – нежно так, как цыплёнка
маленького. И встал.
-- Всё, -- говорит. – Едем
спать. Не могу больше. Где у вас тут поспать можно?
Мишка так на него и
вылупился.
-- А… как же? – говорит.
-- Всё в порядке, --отвечает
Сашка. – Вези куда-нибудь, где койка есть. Иначе прям тут свалюсь.
Приехали в какой-то барак.
Сашка, прямо не раздеваясь, плюхнулся на кровать.
-- Эй! – Мишка тряхнул его за
плечо. – Мне-то что делать?
-- Спи тоже, – пробурчал
Сашка. – У них воды не будет.
Так оно и вышло. Воды ещё три
дня не было. А Мишка начал зажимать наш гонорар. Мол, это так случайно
получилось, и мы тут ни при чём. Два дня с ним ссорились. Дошло до того, что он
договорился: «Я на вас зря только бензин потратил».
-- Ах, бензин?! – взорвался
Сашка. – А хочешь, гад, этот сарай у тебя завтра потечёт?
Мишка хотел уже что-то
крикнуть ещё более обидное, да так и остался с открытым ртом.
— Вот и молчи, -- уже
спокойно сказали ему. – А то ещё, чего доброго, и развалится.
Потом, уже когда приехали, я
спросил у Сашки:
-- А что, правда, мог потечь?
-- Да кто ж его знает, --
беспечно ответил он. – Мог, наверное. Иначе зачем вся эта канитель с
испытаниями. Такие деньги тратят.
За этими воспоминаниями я
совсем отвлёкся от разговора. А Мишка тем не менее продолжал рассказывать:
-- А сегодня как начало нас
«колбасить». Такие противные ощущения, что просто уже за своё здоровье начали
волноваться. А у одного парня образы перед глазами замелькали. Волки какие-то,
лисы, или и те и другие вместе – пёс их знает.
Вот
тут-то и возникла та самая головная боль, с которой всё началось (а вы что
подумали?). Делать нечего, надеваем
мы с Сашкой фураги и едем.
В
офис приехали, в той самой комнате уселись. Сидим, в обстановку вникаем.
Комната, действительно, не из приветливых. Углы какие-то… Заплывшие, что ли,
как у кошки глаза. Трахомные какие-то углы. И вроде слегка дымно, хотя никто не
закуривал. Сидим, разговариваем
вполголоса, как эту стерву одолеть. Диспозицию разрабатываем: кто с фронта
зайдёт, кто с тылу. И тут смотрю, кто-то меня за глаз дёргает. Да хватко так,
словно вырвать собрался. Ах ты, тварь
ушастая! Да я, может быть, знакомым своим не позволяю за глаз! Баста, говорю, Сашка,
давай работать.
Начинаем расширяться. Я на
всякий случай держу границы плотными – навроде сита, чтобы всякое там … сами
знаете, что – снаружи оставалось. Я всегда так делаю в незнакомых местах. И
другим советую. Всем, кому не лень. И вот этим ситом дохожу до углов, дивана и
стола, на котором компьютер стоит, и чувствую – дальше ни в какую. Не пущают
меня дальше. Нет, думаю, шалишь! Вызываю своего Защитника Пространства, и он
быстренько так является. Будто за дверью поджидал. Указываю ему на это
безобразие и – чую – он аж дрожит от негодования. Ну, думаю, теперь держись,
малахольный (это я ЕМУ). А то ишь, чего удумал! За глаз. Совсем распоясался.
Падло.
И такая славная началась
борьба! Сижу только и расширяюсь потихоньку, а по границам и потряхивает, и
подёргивает, и будто похлопывает – и мы с Защитником (звучит-то как!) всё новое
и новое пространство захватываем. Или, вернее, освобождаем. Мы ведь не захватчики
какие. Мы совсем наоборот. Очистили мы углы эти трахомные. В другую комнатёнку
перебрались. Там спецодежда какая- то висела. Так Защитник и на неё набросился,
и возился с ней некоторое время.
Но самое интересное началось,
когда добрались мы до угла, где стол и диван стояли. Залез он в компьютер и так
плотно им занялся, что я даже ждать
немного притомился. Всё было довольно тихо и спокойно, но чувствовалась там,
внутри, некая возня. То в системном, то в мониторе – как-то так по очереди: то
здесь, то там, то снова здесь. И так это долго продолжалось, что я сидеть уже
начал уставать. Хотелось встать, поразмяться, но решил потерпеть -– не терять
сосредоточенности, да и из уважения к Защитнику. Он там пашет как надо, а я-то
просто отдыхаю.
В компьютере воцарилось
полное спокойствие и тишина. Наступила пауза. Начали терзать смутные сомнения:
где же Защитник? Сделал своё дело и ушёл к себе в домик, в прозрачный кристалл?
Но что-то ещё мешает. Что? Ах, да, диван. Он так и не хочет впускать в себя.
Попробовал его захватить - не поддаётся. Снова пытаюсь распространить туда свои
границы. Бесполезно. Что-то очень плотное и упругое не пускает. Но где же
Защитник?
И в этот самый момент одним
рывком началась в диване страшенная возня. По внезапности это было похоже на
взрыв. Но потом ощущения сменились. Я явственно чувствовал, как что-то
гоняется за чем-то по всему дивану. Полнейшее
ощущение драки двух до крайности озлобленных собак. Кажется, даже слышны были
визги, рычание, грызня.
Это была весьма
энергичная и краткая схватка. Всё
затихло так же внезапно, как и началось. Пришло ощущение полнейшего покоя,
комфорта, и эфирное тело как-то удивительно легко, вроде само собой, заполнило
всё пространство.
Окончание схватки ощутили
буквально все присутствующие. Хозяин предложил ещё для профилактики расшириться
на остальные помещения офиса. Мы согласились (я из чистой вежливости, так как было совершенно ясно, что с НИМ покончено
полностью). Работа в тех помещениях ничем примечательным не отличалась, так что
описывать там нечего.
Работники, зашедшие после
всего дела в помещение, пришли просто в восхищение – до того легко и комфортно
в нём стало работать.
Так это и по сей день.
Тут бы и закончить, но как
закончишь, не сказав о том, ЧТО это было и откуда оно взялось.
В процессе всей работы у меня
возникало несколько версий, но они как-то не приживались – таяли тут же, и всё
тут. Та же, которую я собираюсь изложить здесь, наоборот, только крепла и
оформлялась всё более чётко, а когда – уже после дела – мы узнали ряд подробностей,
я стал практически убеждён в её справедливости. Хотя мне, конечно, известно,
насколько вредными могут быть какие-либо убеждения в подобных делах.
До Мишки этот офис
принадлежал другому хозяину – человеку, по описаниям тех, кто имел с ним дело,
не очень высоких устремлений, несколько неуравновешенному эмоционально и не
чуждому к тому