Моя муза ушла на самоизоляцию. А это ещё хуже, чем на карантин. Потому что на карантине можно хоть виртуально посещать своих избранных-подопечных, а тут вообще никак. Думаю, она просто обиделась на меня.
За несколько недель до этого.
Сухой воздух в комнате. Волосы электризуются. Лампочка в люстре слегка подмигивает, образуя неправильный вздрагивающий полумрак. Шторы дрожат от ветра из форточки. На полу разбросанные листы бумаги. 8 шариковых ручек собраны в 7 угольную несимметричную фигуру. Банка апельсинового сока отражается в картине, создавая зловещий силуэт. Где-то валяется карта с изображением шута из колоды Таро Кроули. Капли пролитого сока на столе, как россыпи звёзд, отражаются в окне.
На кожаном диване лицом к стене лежит регулярно сморкающаяся женская фигура. Её волосы живут своей отдельной от владелицы жизнью и, будто загипнотизированные, поднимаются к потолку. Как в невесомости.
В ногах женской фигуры лежит равномерно мурлыкающий комочек, изо всех сил, пытаясь успокоить всех одушевлённых и неодушевлённых домочадцев этой комнаты. Под столом спит, во сне взвизгивающая собачка. Ей явно снится что-то тревожное, потому что она дёргает лапками, как при беге.
Вдруг женская фигура встала и перестала сморкаться. Тушь стекала из обоих её глаз, образовывая чёрные шрамы на лице.
- Ну что же мне делать? Как мне это написать? - спросила женская фигура.
Но ей никто не ответил. Только котёнок перестал мурлыкать, а собачка посвистывать.
Не дождавшись ответа, фигура пересела с дивана на стул у стола, на котором и находилось всё это безобразие с каплями и картой шута.
- Муза, ты где? - написала она на мониторе.
- Вдохновение, ау!
А в ответ тишина. Только лампа перестала мигать и застыла, ужаснувшись этих слов.
Монитор презрительно сморщился и попытался отвернуться. Но рука женской фигуры решительно повернула его назад.
- Нет музы, значит, буду писать без музы, - сказала она монитору и вывела:
«в некотором царстве, в некотором государстве жила была девочка».
«какая банальщина!» - подумал Монитор, но не удалил строчку.
Женская фигура написала:
«и звали её Оливия».
«как оливье, что ли?» - ужаснулся Монитор.
«У меня болит голова» - написала Женская фигура.
Потом отвернулась и посмотрела в окно. Долго всматривалась в одну точку в здании напротив. Затем вздохнула, снова села за стол и написала:
“Дорогой Саша.
Я долго не решалась сказать тебе это. Прости, но я не умею произносить такие вещи вслух. Но если я не признаюсь тебе, меня просто разорвёт”.
Монитор затих и даже перестал шуметь. Собака подошла к хозяйке и положила голову ей на колени. Котёнок тоже подошёл и взобрался на колени Женской фигуры. Капля скатилась с глаз женщины.
“Я так больше не могу”. Потом она удалила это и написала:
“Саша, прости меня”
Резко встала и вышла на балкон. Холодный морозный ветер обдал её, как будто на неё вылили ушат воды. Она вся съёжилась и вбежала в комнату, закрыв за собой дверь балкона. Сделала резкий выдох и снова села за клавиатуру.
“Мне было тогда 15 лет. Я была у своей бабушки в деревне. У моей бабушки напротив жила Лена Семёновна, к которой приезжали её внуки из Костромы. Их было пять: две девочки и три брата-парня, один красивее другого. Самого красивого звали Андрей, но я почему то влюбилась в среднего - Вовку. А Вовка мной вообще не интересовался. Он дружил с моим братом Сашкой, и они постоянно куда-то вместе ходили. Все они были очень классные, и мы часто ходили с ними купаться на озеро, которое звали “Сталинское”.
В тот день я опять плакала, что Вовка не обращает на меня внимания. И тогда у меня родился план. Когда мы купались в озере, я сделала вид, что тону, и Андрей стал меня спасать. Он вытащил меня из воды и стал вытирать всё моё тело, согревая своим дыханием. Думаю, ты поймешь, что было дальше. Я потеряла девственность. Но через месяц они уехали назад в свою Кострому, а меня каждый день тошнило. Я думала, что чем-то отравилась, и бабушка отвела меня к врачу, где и выяснилось, что я беременна.
Можешь представить себе, какой скандал был у меня дома. Отец приказал избавиться от ребёнка, а мать во всём его слушала. Я уехала к бабушке, сказала, что у неё сделаю аборт. Но бабушка не разрешила мне его сделать, и через 8 месяцев у меня родилась чудесная дочурка.
К родителям я не вернулась. Закончила школу, а потом оставила дочь бабушке и уехала в Гомель работать. Там мы с тобой и познакомились. Теперь ты знаешь всё: у меня есть дочь. И если ты больше не захочешь меня видеть, я это пойму.” - написала Женская фигура и нажала “отправить”.
Занавески перестали шевелиться и молча рыдали, воздух в комнате увлажнился, монитор молчал. Собачка и котик свернулись калачиком и тихо смотрели на Женскую фигуру.
“Дорогая муза” - снова написала она.
“Я знаю, что разочаровала тебя, и ты ушла на карантин, заразившись от меня самым страшным вирусом - ленью. Но моя лень не просто так. Или я ищу оправдания. Я хочу быть свободной в том, что и как пишу, но, увы, не могу. И ты в этом не виновата. Это ограничение во мне - я сама враг своему творчеству. Я установила себе какие-то рамки, назвала это графоманством, стала сравнивать себя с другими писателями, у которых полно сюжетов. Я завидовала тем, кто умеет придумать новые миры и несуществующую реальность. Я хотела быть, как они. Но у меня ничего не получалось.
Прости, что я тебя разочаровала. Я не ценила тот дар, который получала от тебя каждый день - дар индивидуальности - возможности быть самой собой, свободной, единственной и неповторимой. Я не понимала, что на самом деле все только в МОИХ руках, а не в чьих-то. Я пыталась заставить тебя прийти ко мне, не понимая, что ты можешь быть только свободной или не быть вообще. Музы не живут в изоляции. Они там умирают.”
Женская фигура нажала “Сохранить”.
Собака и кот, непонимающе посмотрели друг на друга и съёжились, как будто от холода.
Женская фигура встала. Собрала волосы в пучок и вышла из комнаты.
В это время на экране монитора появилось: “Подтверждаем принятие вашего рассказа на конкурс”.