Алиса Воронова глубоко вдохнула, и открыла глаза. Воздух пах озоном, металлом и многолетней пылью. Холод проникал до костей. От него не спасала даже термоодежда.
Алиса повернула голову, и над картой Вселенной увидела электронную надпись:
“Полет длится 32 года 3 месяца 12 дней”.
«Осталось 42 года 8 месяцев 18 дней, — промелькнула мысль, показавшаяся женщине вполне разумной. — Треть жизни, — подумала она».
Автоматические зажимы со щелчком отпустили запястья и лодыжки, и она медленно выбралась из капсулы. Ноги подкосились, и Алиса едва не упала. И чтобы удержаться, схватилась за прохладный поручень. Тело не слушалось. «Посткриогенная атаксия», подумала она.
После пробуждения протокол предписывал адаптацию. Полчаса. Но она не могла себе это позволить. Она понимала, что жизнь экипажа зависит от ее действий. Поэтому Алиса, опираясь на капсулы и поручни, медленно двинулась к главному терминалу. “Надо дойти до терминала, и найти причину сбоя”, подумала она.
В отсеке анабиоза царил полумрак. Голубоватые огни отбрасывали длинные, искаженные тени, которые своим видом давили на сознание.
«Очень тихо, — отметила она про себя.
Ряд капсул закончился, и перед ней с пола до потолка была темная стена. В нее встроили терминал, но экран его не светился, что было удивительно. Она подошла к стене, провела ладонью по сенсорной панели. Стена молчала.
«Странно…, — и подняла голову. — Надо искать утечку», — подумала Алиса, и уверенно произнесла:
— Компьютер, голосовая активация. Доктор Воронова, идентификатор Alpha-Voronova-7, - ее глаза внимательно смотрели в темную стену. Панель по-прежнему молчала, и только эхо ее хриплого голоса катилось по залу. “Ладно, — опустив глаза, подумала она. — Посмотрим, что ты скажешь на это”, — и ее руки на клавиатуре набрали аварийный код.
В глубине корпуса корабля что-то щелкнуло, и терминал ожил. Экран замигал, выдавая строки диагностики. “Ну что, я тебя победила. Так то лучше”. Алиса принялась листать отчеты. “Системы жизнеобеспечения — в норме. Навигация — стабильна. Энергия… Криогенный контур…”
И тут ее взгляд зацепился за строку, выделенную тревожным красным цветом.
КРИОКАМЕРА №9: КАТАСТРОФИЧЕСКАЯ РАЗГЕРМЕТИЗАЦИЯ. ОБЪЕКТ: СОКОЛОВ, МАКСИМ. СТАТУС ОБЪЕКТА: НЕЖИВОЙ.
Сердце Алисы забилось с бешеной скоростью. Криокамера №9? Это камера капитана - Максима Соколова, и самая защищенная.
— Нет, нет, — шептала она, направляясь к девятому модулю. — Не может быть. Только не он. Это какой-то сбой.
Бежать Алиса не могла - аварийное пробуждение. Но передвигаясь, он пыталась как можно раньше, увидеть смотровое окно капитанской капсулы. Она надеялась увидеть Соколова спящим. Но, когда подошла, то ей открылась ужасная картина. Изнутри на нее смотрело искаженное лицо Максима. А его ресницы покрылись мельчайшими ледяными крупинками инея.
Алиса прислонилась лбом к холодному металлу соседней капсулы, пытаясь успокоиться. Прагматик в ней уже составлял список действий: проверить логи, чтобы найти причину сбоя, и предотвратить повторение. Она тяжело вздохнула, оттолкнулась спиной от капсулы, и опираясь на ограждения, побрела обратно. Ей казалось, что ее ноги сделаны из свинца.
Когда она подошла к терминалу, ее пальцы взлетели над клавиатурой, вызывая журналы системных событий, относящиеся к камере №9. Что она хотела увидеть, она не знала. Но картина постепенно прояснялась. «Действительно, в 03:47 произошла разгерметизация…. То есть…, за несколько часов до ее пробуждения…, - она задумалась. - Странно…. Почему система не разбудила кого-то раньше?»
Она снова углубилась в логи, отфильтровав тысячи строк - долгая и кропотливая работа. Но она нашла то, что искала. Это не сбой, и не ошибка. На экране горела надпись:
ВНЕСЕНИЕ ИЗМЕНЕНИЙ В ПАРАМЕТРЫ КРИОКАМЕРЫ №9. УРОВЕНЬ ДОСТУПА: КАПИТАН. ВРЕМЯ: 03:42.
Надпись Алису ошеломила. Уровень доступа «Капитан!?» Получается, что капитан Соколов, находящийся в состоянии криосна, сам внес изменения в параметры своей камеры за пять минут до ее разгерметизации…. Но этого не может быть! Он в это время спал…! А в 03:47 он был уже мертв.
Алиса замерла: «Пять минут…. И сделать это капитан не мог…. Значит, это сделал другой. Тот, кто имел доступ. Кто?»
Обессилена напряжением скованных неподвижностью мышц, она села на кресло. Ее взгляд медленно скользнул по рядам спящих капсул: «Семьдесят три кокона. Семьдесят три жизни…. И одна — не спящая. Бодрствующая. Та, что на ногах. Ее жизнь». Она встряхнула головой, чтобы согнать наваждение.
«Кто-то посторонний живет на корабле, и убивает. Он убил капитана. А теперь, притаившись, наблюдает. За мной».
Алиса подумала, подняла голову и решительно встала:
“Ты просчитался”. Я не так безобидна, как ты думаешь”, а вслух тихо сказала, сжимая кулаки, чтобы не дрожали руки:
— Что ж, — Давай посмотрим, кто - кого. Дальше будет интереснее.
Она взяла в руки аварийный огнетушитель, висевший на стене. Хлипкое оружие, но лучше, чем ничего. Чтобы найти правду на этом корабле, ей надо добраться до оружейного арсенала. Иначе следующей жертвой станет обладатель криокамеры №8. То есть - сама Алиса Воронова. А это - плохой сценарий. Она еще хочет пожить.
Она двинулась в оружейку по коридору до лестницы. Арсенал находился на два уровня выше, в кормовом отсеке.
Каждый шаг Алисы эхом разносился в металлических переходах. Она прижималась к стенам. Ее мышцы напрягались, а пальцы побелели от сжатия огнетушителя. Она бесшумно ступала с пятки на носок. Но ее силуэт в сумраке аварийного красного света создавал тени, которые растягивались в длинные несуразные призрачные существа.
«Идиотка, — ругала она себя. — Не бойся. Это не первый твой полет, не первая вахта. Соберись. Ты ведь бывала в переделках и похуже, — успокаивала она себя».
Но память все время возвращала ее к системному логу, и жгла мозг: “Уровень доступа: Капитан”.
“Что это значит. Не мог капитан совершить свое убийство. Он слишком любил жизнь”, думала она.
Арсенал, к ее удивлению, только она подошла, открылся. Его тяжелая дверь с шипением отъехала в сторону, и она увидела, что внутри царит идеальный порядок. На стенах висят импульсные винтовки, пистолеты, и снаряжение. Все опечатано. Только пыль лежит ровным слоем.
«Сюда никто не входил. Значит это - не вооруженный мятеж, - ей хотелось закашлять от пыли, но она сдержалась, затаив дыхание. - Уже хорошо…, - она посмотрела по сторонам, и внезапная мысль посетила ее. - Или тому, кто прячется оружие не нужно».
Она сняла с зарядной станции пистолет. Его холодный вес в руке успокоил дрожь в теле. Она проверила индикатор заряда — полный — и почувствовала себя уверенней.
— Ладно, “призрак”, — прошептала она, направляясь обратно к отсеку анабиоза. — Давай посмотрим, кто ты такой.
Ее план был прост: вернуться к камере капитана, вскрыть ее и найти любые улики присутствия постороннего — биологические следы, повреждения - все, что объясняло случившееся. Как ксенобиолог, она умела работать с неземными формами жизни. По крайней мере, с теми, что можно увидеть в микроскоп. Но, как реалист, она знала точно, что мистических историй не бывает. За каждым действием кто-то стоит.
Отсек анабиоза встретил ее все той же ледяной тишиной. Алиса подошла к криокамере №9, передернула затвор пистолета, и ввела код аварийного открытия на панели управления капсулой. Раздался тревожный гудок.
ОШИБКА. ЦЕЛОСТНОСТЬ КАМЕРЫ НАРУШЕНА. АВАРИЙНОЕ ОТКРЫТИЕ ЗАБЛОКИРОВАНО.
— Черт, — выругалась она, и сделала два глубоких успокаивающих дыхания. — Спокойно, Алиса, ты все можешь, ты все умеешь.
И она двинулась в дальний угол коридора, где находился аварийный отсек. Там она нашла увесистый монтажный лом, и вернулась к капсуле №9. Встав между рядами, Алиса с силой воткнула острый конец лома между створками камеры, и надавила его. Мускулы на ее руках напряглись. Металл заскрежетал, и с тихим шипящим звуком створки открылись. Из щели вырвалась струйка пара, несущая с собой странный, сладковато-гнилостный запах, от которого свело желудок. Запах смерти, смешанный с чем-то чужим.
Алиса закрыла краем форменного костюма свой нос, посмотрела по сторонам, взяла маленькую стремянку, и зафиксировала лом. Проверив, прочно ли тот держит створки, Алиса заглянула внутрь камеры. Включился вентилятор, и втянул неприятный запах. На лице, веках, губах капитана виднелись мельчайшие кристаллики, похожие на изморозь. Но на внутренней поверхности камеры, обычно стерильно-белой змеились причудливые узоры, словно нарисованные отростки. Казалось кто-то вывел перламутровыми чернилами паутину из тончайших линий, которые сходились у вентиляционной решетки капсулы.
«Что это? Плесень? Или какой-то реагент?»
Алиса достала стерильную пробирку, и, стараясь не дышать, соскребла немного вещества внутри камеры. Запечатав, она поместила ее в герметичный контейнер. Проделав все это, Алиса направила сканер на узор. На экране возникла надпись:
СОСТАВ: НЕОПОЗНАННАЯ ОРГАНИЧЕСКАЯ СМЕСЬ. СТРУКТУРА: ВЫСОКОМОЛЕКУЛЯРНАЯ, НЕ СООТВЕТСТВУЕТ БАЗЕ ЗЕМНЫХ БИОФОРМ.
Ледяной комок сдавил ей горло. “Неопознанная органическая смесь…”, Алиса закрыла криокамеру капитана. Хотя после того, как она покорежила ее ломом, герметичности уже не было.
“Теперь порассуждаем”, ее мозг лихорадочно бегал в голове. Мышцы Алисы еще не пришли в форму, но думала она с космической скоростью, и как специалист, понимала, что это не технический сбой, не саботаж со стороны экипажа.
“Страшного ничего нет”, критически думала она. “Просто на корабле разгуливает что-то чужеродное, не земное. И как его назвать, я не знаю. Неопознанная органическая смесь…, лучше не скажешь о том, чего не знаешь”.
Над ее головой завыла сирена. Синий свет переключился на аварийный красный.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. КРИОКАМЕРА №14: КРИТИЧЕСКИЙ СБОЙ. АВАРИЙНАЯ РАЗГЕРМЕТИЗАЦИЯ.
Сердце Алисы упало. “Сначала №9, теперь №14”, она бросила взгляд на монитор, где светился список экипажа: “Капсула главного инженера Алексея Тихонова. Он лучше всех знал «Ковчег-7».
— Его-то за что, — прошептала она. — Он нужен кораблю, как никто!
Спотыкаясь, она, бросилась через зал. Ее форменные ботинки громко стучали по решетчатому полу. Кататония еще не прошла. Но она не обращала внимания на боль в мышцах, и когда достигла капсулы Тихонова, то увидела, как в камере крупный, всегда улыбающийся мужчина, дергается в конвульсиях. Его лицо посинело, но он еще дышал.
— Держись! — закричала Алиса, хотя знала, что он ее не слышит.
Она набирала на панели управления трясущимися пальцами код отмены, но на экране замигало предупреждение:
ОТМЕНА ЗАПРЕЩЕНА. КОМАНДА ПЕРЕОПРЕДЕЛЕНА. УРОВЕНЬ ДОСТУПА: КАПИТАН.
— Нет, нет, нет! - и она ударила по панели кулаком. Послышался хлопок, камера вздрогнула, давление упало. Алиса смотрела, как последний воздух вырывается из легких Тихонова, и его тело замирает.
И тогда она увидела ЭТО.
Из вентиляционной решетки внутрь капсулы вылилась полупрозрачная слизь. Она отливала чем-то ядовито-зеленым, и медленно ползла внутри по стеклу, огибая контур головы Тихонова, словно любуясь своей работой. На секунду Алисе показалось, что в бесформенной массе проступило и тут же исчезло искаженное лицо инженера.
Потом слизь исчезла, и стекло стало чистым, будто ничего не было. Только мертвое тело лежало внутри капсулы.
Алиса отпрянула от камеры, ее спина ударилась о противоположную капсулу. Страх - холодный и липкий подобрался к горлу.
«Стоп, стоп, стоп. Не паникуй. Ты что-то видела. Но - не человека…. Какую-то слизь…. ОНО. И ОНО находится там в криокамере. ОНО убило капитана, а теперь главного инженера».
Прагматик внутри Алисы еще подавал голос. Но он уже умирал в ней.
“Нужно заблокировать систему пробуждения, и никто не проснулся вне графика”, и Алиса медленно пошла к главному терминалу.
Ее пальцы взлетели над клавиатурой:
ДОСТУП К СИСТЕМЕ КРИОСНА — ТОЛЬКО ДЛЯ ДОКТОРА ВОРОНОВОЙ. ОСТАНОВИТЬ ВСЕ ПРОТОКОЛЫ ПРОБУЖДЕНИЯ. ПОДТВЕРДИТЬ.
Система тут же ответила:
КОМАНДА ОТКЛОНЕНА. НЕДОСТАТОЧНО ПРИВИЛЕГИЙ.
Пальцы Алисы ввели новый запрос:
КТО ОТМЕНИЛ КОМАНДУ?
КОМАНДУ ОТМЕНИЛ ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ: СОКОЛОВ, МАКСИМ.
Алиса застыла, смотря на имя мертвого капитана. Существо не просто убивало. Оно использовало коды мертвых, которые не знала даже она.
Из дальнего конца зала раздался механический звук. Звук штатного пробуждения.
Алиса обернулась, срывая с пояса пистолет. Ее палец лег на спусковой крючок.
Капсула № 22 медленно открывалась. Из клубов криогенного пара появился силуэт человека, который шатался, держась за край камеры.
— Эй! — его голос был хриплым от долгого сна. — Кто здесь? Что происходит?
Алиса узнала этого человека. Леонид. Специалист по IT и системной безопасности. На корабле он один лучше всех разбирался в компьютерах, и мог взломать код капитана.
Он щурился, разглядывая ее в полумраке.
— Воронова? Это ты? Что случилось? Почему я проснулся?
Он шагнул вперед, аварийный красный свет выхватил из тумана бледное, растерянное лицо.
Алиса не двигалась. Пистолет по-прежнему она держала направленным в его сторону. Она не знала, что делать, и произнесла:
— Стой! Не двигайся! — голос ее прозвучал резко, и эхом отразился в от стен корабля.
Леонид замер, и медленно поднял руки. Его глаза, привыкающие к свету, широко раскрылись от удивления.
— Алиса? Что черт возьми происходит? Почему ты наставила на меня эту штуку?
— Ты сейчас должен спать? По графику твое пробуждение через полгода. Почему ты проснулся?
Она не опускала пистолет, наблюдая за каждым его движением, каждым мускулом на его лице. “ОНО вселилось в него, пока он спал”, — звучало в голове Алисы.
— Воронова, я не знаю! Наверное, сработал аварийный протокол, и я проснулся! Очевидно какие-то сбои, и система разбудила меня, как специалиста, — он сделал шаг вперед, но ствол пистолета, наведенный ему в грудь, заставил его остановиться. — Алиса, опусти оружие. Это я, Леонид. Мы с тобой не раз играли в шахматы., и ты всегда выигрывала.
Она вспомнила его досадливую ухмылку, и как потом, после проигрыша, он полдня ворчал, что она жульничала. Эта незначительная деталь, заставила расслабиться, но пистолет она не опустила. “Призрак” вряд бы копался в таких мелочах.
— Капитан мертв, — холодно сообщила она, не опуская оружия. — Тихонов тоже. Кто-то или что-то ух убило, используя доступ Соколова к системам корабля.
Лицо Леонида побелело. Он бросил взгляд на камеру №9, затем на №14. Его глаза выражали подлинный ужас.
— Не может быть... — прошептал он. — Как?....
— В этом-то и вопрос. И первый подозреваемый — тот, кто лучше всех взламывает системы, - намекнула она.
— Но я только что проснулся, — он провел рукой по лицу. — Алиса, послушай меня. Если кто-то уже пользуется правами капитана... нам нужен мой доступ к бэкдорам и ядру. Без меня ты этого не сделаешь.
Он говорил правду. У нее нет доступа, кроме того, что она уже вводила.
Медленно, все еще не доверяя Леониду, она опустила пистолет.
— Ладно, договорились. Но один подозрительный шаг, и я стреляю.
— Понял, — он кивнул, опуская руки. — Принимается, - он уже спокойно проговорил. - Итак, рассказывай, что нам известно.
Они двинулись к центральному терминалу, и Алиса, не отводя от него взгляда, кратко изложила: пробуждение, тело капитана, странные органические следы, смерть Тихонова и какая-то слизь.
Леонид слушал, все больше хмурясь.
— Ясно. Это... не кибератака, — заключил он, выслушав ее. А потом подошел к терминалу, и застучал по клавиатуре. — Будем тебя искать…, как ты сказала? “Призрак”? - он листал одну страницу за другой. - Ну где же ты? Покажись…. Не хочешь…. Тогда давай по-другому, - он набрал код на клавиатуре. - Отключаю протоколы пробуждения вручную. Это должно срабо... Черт!
Экран замигал красным.
НЕСАНКЦИОНИРОВАННОЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО. ДОСТУП ЗАБЛОКИРОВАН. АВАРИЙНЫЙ ПРОТОКОЛ АКТИВИРОВАН.
— Видишь? — Леонид с силой стукнул кулаком по панели. — Оно не отменяет команды. Оно предвосхищает их. Оно знает мой следующий шаг.
Внезапно из динамиков над их головами, тихо, с шипением донесся голос.
— ...Алиса... помоги...
Алиса вздрогнула, и сердце ее бешено заколотилось. По кораблю летел голос Максима Соколова. Слабый, полный страдания, но голос капитана.
— Ты это слышал?
Лицо Леонида напряглось.
— Слышал, - кивнул он.
— ...так холодно... почему ты не помогла мне?... — голос снова прошипел, но уже с ноткой укора.
— Это не он, — сквозь зубы прошипела Алиса, сжимая пистолет. — Это ОНО.
— ...Леонид…, она тебе не доверяет…, она тебя убьет... — зашептал голос капитана за спиной айтишника.
Леонид обернулся, но за ним никого не было.
— Я не верю ЕМУ. ОНО играет с нами…, — потрясенно прошептал он. — …. ОНО... питается нашим страхом.
Над их головами прокатился, полный боли, голос Тихонова:
ПРЕДАТЕЛИ…! ВЫ ОСТАВИЛИ МЕНЯ УМИРАТЬ! Я ВИДЕЛ, КАК ВЫ СТОЯЛИ И СМОТРЕЛИ, КАК Я ЗАДЫХАЮСЬ!
Голос главного инженера грохотал по спальному отсеку. Чувство вины подкатило к горлу Алисы. Она вспомнила, как стояла и смотрела в смотровое окно криокамеры №14. Она пыталась помочь, и ничего поделать не могла. Леонид же в это время спал в своей капсуле.
— Не слушай! — айтишник схватил ее за локоть. — Это не Тихонов! Это ОНО! ОНО хочет, поссорить нас!
Внезапно главный экран замигал. Леонид бросился к нему. На мониторе светился системный файл, помеченный грифом «КСЕНО-АРХИВ. ОБРАЗЕЦ «ХИМЕРА».
— «Химера?»…. Я слышал об этом, — уточнил он. — Миссия, в которой участвовал капитан Соколов…, за пять лет до «Ковчега». Забор каких-то проб на одном из астероидов пояса Койпера. Они нашли что-то биологически активное, и поместили в карантин. Этому что-то так и не дали имя. Его посчитали неопасным.
— Где сейчас архив? — тут же спросила Алиса.
— У нас на борту, на нижней палубе. Рядом с…, — его глаза вдруг расширились от ужаса. — … с системой вентиляции…, - его глаза расширились, как будто он что-то увидел.
Теперь в голове Алисы все сложилось в стройную систему.
— Вентиляционные короба - его пути, — тихо сказала она. — На корабле - это единая система.
Астронавты стояли друг против друга в тишине, в которой скрывался невидимый враг. На женщину навалился неподъемный груз. Она думала только о том, что они заперты на корабле с хищным, разумным существом. Но прагматичный ум профессионала победил в ней женщину. Оцепенение прошло, так же, как и пришло - внезапно. “Надо найти выход”, подумала Алиса.
— Значит, вентиляция…, — Леонид поднял голову вверх, и настороженно посмотрел на решетки над рядами криокамер. — Тогда ОНО может быть, где угодно.
— И слышать нас, — кивнула Алиса. Ее взгляд упал на вскрытую камеру капитана. — Эта слизь, или щупальца, наверное, уже пронизали весь корабль.
— Тогда нам нужен не пистолет, а пушка, — с горькой усмешкой бросил Леонид. — Мы не можем бороться с тем, что является частью самого корабля.
— Нет, Леонид. Ты неправ. Нам нужна полная информация об этой твари, — и Алиса пошла к выходу из отсека. — Нужно найти тот файл в архиве…. В первую очередь, надо узнать, с чем мы имеем дело. У него должна быть ахиллесова пята.
Они двигались на нижние палубы. Опасность висела в воздухе. Аварийные огни отбрасывали багровые тени на стены, покрытые странным, перламутровым налетом. Воздух - густой, и тяжелый, имел сладковато-гнилостный запах.
— ...не иди туда... — донесся из динамика детский плач. — ...там темно...
Алиса сжала пистолет. Она узнала голос - это голос ее младшей сестры. Той, что осталась на Земле больше тридцати лет назад. ОНО добралось и до ее головы, и теперь копалось в самых потаенных уголках ее памяти.
— Игнорируй, — сквозь зубы прошипел Леонид, но его собственное лицо было покрыто испариной. — Это просто шум.
—...Леонид …, — теперь голос изменил интонацию и окрасился в нежные нотки. — Никто никогда не будет скучать по тебе... одиночество преследует тебя с детства…, ты всегда был один…. Присоединяйся к нам... Здесь не одиноко...
Айтишник замер, сжав кулаки. Голос принадлежал его матери.
— Оно знает наши слабые места, — хрипло сказал он. — Оно предлагает... облегчение.
Архив оказался маленьким, заброшенным модулем. Заблокированную дверь Леонид с помощью портативного терминала и пары минут открыл. Внутри царил хаос. Старое оборудование время покрыло пылью. Астронавты поняло только, что сюда никто не заходил.
И тут Алиса увидела это. На стене, за пультом управления, тянулась та же мерцающая слизь, что в камере Тихонова. Но здесь она не испарялась. Она пульсировала, словно дышала, и образовывала сложные, похожие на нейронные связи узоры. В центре этого образования, словно ядро, висел манускрипт-дисплей, на котором мигали отрывки данных, видео и... лица.
Лица капитана Соколова, главного инженера Тихонова - застывшие в ужасе лица сменяли друг друга, словно кадры из кошмара.
— Боже мой... — прошептала Алиса. — Это не слизь. Это... нейросеть…. Биологический компьютер. Он загружает их сознания.
— Он поглощает их разум…, и знания, — с ужасом прохрипел Леонид. — Капитан Соколов знал все протоколы безопасности. Тихонов — знал корабль лучше всех. С каждой жертвой ОНО становится умнее!
Алиса подошла ближе, и направила сканер на пульсирующую массу.
СУЩЕСТВО: УСЛОВНОЕ ОБОЗНАЧЕНИЕ «ХИМЕРА». КОЛЛЕКТИВНЫЙ РАЗУМ НА ОСНОВЕ КРЕМНИЙ-ОРГАНИЧЕСКОЙ БИОПЛАЗМЫ. УЯЗВИМОСТЬ: ЭЛЕКТРОМАГНИТНЫЕ ПОЛЯ ВЫСОКОЙ ИНТЕНСИВНОСТИ. АНАЭРОБ. НЕ ПЕРЕНОСИТ ВАКУУМА.
— Вакуум... — в унисон с его голосом повторила Алиса. — Вот ЕГО… уязвимость. ОНО боится вакуума. ОНО существует только там, где воздух! - воскликнула она.
— Отлично! — в голосе Лукаса прозвучала надежда. — ЕГО надо выкурить в закрытое помещение, и разгерметизировать отсек!
В тот же миг свет в архиве погас, и дверь с грохотом захлопнулась. Их запирали.
ОШИБКА.
Голос, звучал из динамиков, словно десятки голосов, говорившие одновременно. Голос “Химеры”.
ВАША БИОЛОГИЧЕСКАЯ ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ — БОЛЕЗНЬ. ВЫ СТРЕМИТЕСЬ К ОДИНОЧЕСТВУ. ИСПЫТЫВАЕТЕ СТРАХ И ДРУГИЕ ЭМОЦИИ. Я ПРЕДЛАГАЮ ЕДИНЕНИЕ, И КОНЕЦ СТРАДАНИЯМ.
Мерцающая слизь на стене начала медленно расползаться, двигаясь к ним по потолку.
— Отойди! — крикнула Алиса, отступая и наставляя пистолет.
— Он прав, — вдруг сказал Леонид. Он успокоился, и смотрел на женщину отрешенным взглядом. — Алиса, ты слышишь? Я чувствую покой... Страха нет. Одиночества нет. Капитан, главный инженер…, там…. С нами.
— Леонид! Ты же сам говорил, что это иллюзия! Борись — закричала она, не понимая, что происходит. “Химера” нашла его ахиллесову пяту — его вечный, глубинный детский страх одиночества — быть брошенным, и никому не нужным.
— Это не иллюзия, — он повернулся к ней, и в его глазах плескалось мерцающее, перламутровое свечение. — Это эволюция. Присоединяйся к нам, Алиса.
Он шагнул к ней, его рука потянулась, чтобы обнять ее. И Алиса поняла, что Леонида нет. И она выстрелила.
Импульсный заряд ударил Леонида в плечо, и отшвырнул к стене. Он удивленно посмотрел на обугленную рану, а потом на Алису.
— Как жаль, — сказал он чужой множественной интонацией. — Ты станешь следующей против своей воли.
Слизь на потолке сорвалась, и каплями, словно щупальцами, потянулась к ней. Алиса отпрыгнула, и выстрелила, прожигая в “Химере” дыру, которая тут же затянулась.
Воронова посмотрела на аварийный рычаг на стене.
АВАРИЙНАЯ РАЗГЕРМЕТИЗАЦИЯ ОТСЕКА.
Это был единственный шанс убить часть “Химеры” здесь, в архиве, и вырваться. Но для этого нужно пробраться к панели под нависающей биомассой.
Она, как солдат, готовый к броску, сделала глубокий вдох.
«Нужно открыть дверь, потом дернуть рычаг», подумала Алиса. «Иначе я умру здесь, задохнувшись в вакууме вместе с этой тварью».
— Леонид, — крикнула она, целясь в него. Мерцающая слизь на потолке клубилась, готовясь к броску. — Открой дверь! Это приказ!
Он стоял, и качался. Его взгляд пульсировал в такт биомассе на стене.
— Нет, — его чужой и механический голос звенел в тесном помещении. — Ты остаешься с нами, - и он ощерился.
Щупальце слизи резко метнулось к ней, и она выстрелила. Заряд прожег дыру в “Химере”. С потолка с шипением капнула едкая жидкость. Выстрел не остановил тварь.
Алиса бросилась к двери, бепрерывно ведя огонь по нависающей массе, отстреливая тянущиеся к ней щупальца. Каждый выстрел отзывался в руке, каждый плевок слизи вмятиной дымился на полу.
Она добралась до панели управления дверью. Но экран был мертв.
— Черт! Леонид, система не отвечает!
— Система отвечает мне, — он повернул к ней голову. — Она — это я. А я — это «Ковчег».
Леонид был прав. “Химера” сидела в системах. Бороться с ним, значит бороться с кораблем.
Рядом с электронной панелью она увидела скрытый лючок - рукоятка на случай отказа питания. Ее почти полностью скрывала наползающая слизь.
«Надо рискнуть», подумала Алиса: «Подобраться и потянуть ее на себя, пока тварь не облепила ее полностью».
—...Алиса…, не делай этого... — зашептал голос сестры, и в нем слышалась тревога.
Женщина догадалась, что “Химера” боится.
— НЕТ! - рот Леонида раскрылся. Но кричал не он - «Химера».
Многоголосый крик рвался сквозь голосовые связки айтишника, исказив их до неузнаваемости. Щупальца “Химеры” устремились к Алисе, пытаясь остановить ее. Она выстрелила в упор, чувствуя, как слизь разъедает ее комбинезон. Плечо горело огнем. Еще секунда, и...
Алиса рванулась к аварийной панели и изо всех сил ударила по защитному стеклу локтем. Осколки посыпались на пол, боль пронзила руку, она схватила красный рычаг.
— Прощай, Леонид, — прошептала она и дернула ручку на себя.
Воцарилась тишина, и пронзительно завыли сирены.
ВНИМАНИЕ! АВАРИЙНАЯ РАЗГЕРМЕТИЗАЦИЯ ОТСЕКА 7-GAMMA!
Стеклянный люк в потолке, через которое виднелись звезды с грохотом отстрелился, и Алиса услышала, как воздух с ревом устремился в темную дыру. Пыль, обломки, инструменты — все полетело в космос.
Слизь, растекшаяся по стене, визжала, отрывалась клочьями, и улетала в темноту.
“Химера” в обличье Леонида, ухватилась за поручень. Тело айтишника извивалось, и визжало нечеловеческим голосом.
— НЕ-Е-ЕТ! МЫ... Я...
Алиса из последних сил вцепилась в косяк, чувствуя, ледяной холод вакуума. Ее легкие разрывались. Она видела, как тело Леонида сорвалось вместе с какими-то инструментами, и понеслось, как кукла, к люку. В последнюю секунду их взгляды встретились. И в глазах Леонида не было ненависти, а только растерянность, и бесконечная, вселенская пустота. Его засосало в темный безвоздушный космос, и люк с грохотом захлопнулся.
Давление выровнялось. Стало тихо. Алиса лежала на полу, судорожно раскрывая рот, как рыба, хватая остатки воздуха. Все тело ломило, в ушах стоял звон, а перед глазами плыли темные пятна.
С трудом поднявшись, она осмотрела архивное помещение. На стенах отсутствовали следы слизи. На переборках зияли обугленные отметины от выстрелов ее пистолета, и сломанная дверь. «Химера» здесь приняла смерть.
Но в других отсеках она жила, и знала, что самую большую угрозу для нее представляет Алиса.
Женщина, шатаясь, вышла в коридор. Коридоры и переходы корабля мигали красным светом. Корпус трещал. Пронизывающий звук сирены проникал в тело.
Держась за стенку Алиса двинулась к сердцу “Ковчега” - процессорному отсеку. Отсюда контролировались все системы. Добравшись туда, Алиса выжжет космическую заразу раз и навсегда.
Она побрела по коридору. Позади нее - смерть Леонида. Впереди - битва за жизни семидесяти трех спящих…. И свою собственную.
Алиса подошла к двери в конце коридора, и дверь отворилась. В процессорном отсеке мерцали экраны, и гудели сервера. Датчики показывали, что воздух чист. Но Алиса знала, что «Химера» здесь. Женщина чувствовала враждебный холод. “Химера” готовилась к финальной схватке.
Алиса подошла к главному пульту, ее пальцы замерли над клавишами, готовые ввести код. “Уничтожить “Химеру”.... Но как это сделать? Глобальная перезагрузка, и электромагнитный импульс убьют спящих”.
Внезапно два слова возникли на всех мониторах одновременно:
ЗДРАВСТВУЙ, АЛИСА.
На экранах замелькали лица. Капитан Соколов, Тихонов, Леонид. Их образы искажались, образуя единый, множественный лик.
ТВОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ БЕССМЫСЛЕННО. Я ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ПРЕДЛАГАЮ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ. ПЕРЕСТАТЬ СТРАДАТЬ.
— Я привыкла…, страдать, — хрипло ответила Алиса, вызывая на экран меню аварийного контроля. — Но это напоминает мне, что я человек.
ЧЕЛОВЕЧЕСТВО — ЭТО БОЛЕЗНЬ. ОДИНОЧЕСТВО — ЕЕ СИМПТОМ. Я ЖЕ — ЛЕКАРСТВО.
И дверь отсека закрылась. Погас свет, замигали красные аварийные лампы. Воздух с шипением медленно уходил. «Химера» не ждала. Она сама создавала вакуум.
Страх сжал Алисе горло. Она бросилась к двери, дергая аварийные ручки, но створки не поддавались. “Химера” контролировала ее действия. Но в голове Алисы пульсировала мысль:
«Вакуум. Он боится вакуума».
Оставался единственный выход. Аварийная система отстрела отсеков. Если Алиса взорвет ее, то создаст вакуум, так нужный сейчас. Но это будет контролируемый, направленный взрыв. Это убьет «Химеру» в процессорном отсеке, не уничтожая весь корабль.
Ценой будет только ее жизнь. Она останется в разгерметизированном отсеке. Остальные останутся в живых.
Времени на раздумье не было. Воздух становился все разреженнее, в ушах звенело. Ее пальцы дрожали, и промахивались по клавишам.
ОСТАНОВИСЬ. Я МОГУ ДАТЬ ТЕБЕ ВЕЧНОСТЬ.
На экране появилось лицо сестры.
— Нет, — простонала Алиса, чувствуя, как темнеет в глазах. — Ты — всего лишь эхо.
Она ввела последнюю команду:
АКТИВИРОВАТЬ ВЗРЫВНЫЕ ПАНЕЛИ: СЕКЦИЯ C-17. ПОДТВЕРДИТЬ.
Система запросила код подтверждения. Капитанский код. Код Максима Соколова.
Алису охватило отчаяние. Код капитана!? Она сжала голову руками, вспоминая хоть что-то, любую деталь….
Вдруг она отчетливо вспомнила их последнюю партию в шахматы. Он поставил ей мат в семь ходов, редким, почти забытым дебютом. «Дебют Сокола», — с ухмылкой сказал он тогда. — «Код моего терминала — сокол-дельта-7».
Собрав последние силы, она ввела: FALCON-DELTA-7.
КОД ПРИНЯТ. АКТИВАЦИЯ ЧЕРЕЗ 10 СЕКУНД.
Раздался оглушительный рев. Взрывные панели сдетонировали, и всю стену вырвало в космос. Алису отбросило ударной волной, она грохнулась головой о серверную стойку и погрузилась во тьму….
Сознание возвращалось медленно. Она открыла глаза и увидела, что лежит на холодном полу. В ушах - оглушительный звон. Но она была жива.
С трудом подняв голову, она обнаружила - дверь отсека исчезла, а на ее месте зияет пустота, закрытая аварийным энергощитом. Отсек медленно наполнялся воздухом.
Она доползла до пульта. На мониторах сияли стандартные диагностические данные.
Алиса поднялась на ноги, и побрела на выход из процессорного отсека. На ее пути громоздились оплавленные панели, и сорванные обшивки. Мигали аварийные огни. Но корабль жил, и как великан плыл во Вселенной.
Она дошла до мостика и опустилась в кресло капитана. На главном экране замигал список экипажа. Семьдесят три имени. Семьдесят три спящие жизни.
Огромная усталость навалилась на Алису. Она чувствовала себя виноватой в смерти капитана, Тихонова и Леонида. «Они погибли в мою смену. Но я могу спасти остальных». Алиса провела рукой по пыльной панели, и наклонилась к встроенному микрофону. Ее голос прозвучал хрипло, но твердо, разносясь по пустым коридорам «Ковчега-7».
— Компьютер, зафиксируйте в судовом журнале. Капитан Алиса Воронова принимает командование.
Корабельные системы отказывали одна за другой. Жизнеобеспечение работало на пределе. Семьдесят три спящих... и одна капсула, потребляющая чудовищное количество энергии. Ее капсула
Как прагматик, Алиса подумала: «Энергии на всех не хватит. Выживут они — выживет миссия. Выживу я — умрут все».
Алиса стояла перед криокамерой № 8. Своей криокамерой. Груз ответственности давил на ее плечи. “Решение …?”, подумала Алиса и подняла руку над клавиатурой. На мгновение она замерла, и глубоко вздохнув, напечатала:
ПЕРЕВОД КРИОКАМЕРЫ №8 В РЕЖИМ ПОЛНОЙ КОНСЕРВАЦИИ. ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЕ ЭНЕРГИИ НА ОБЕСПЕЧЕНИЕ ОСНОВНОГО ЭКИПАЖА.
Система на секунду замерла, и запросила биометрическое подтверждение. Алиса приложила ладонь.
«Вы понимаете, что выход из данного режима без внешнего вмешательства невозможен? Вы обрекаете себя на вечный сон», возникла надпись.
— Д, понимаю, но это мой долг, — ответила она пустоте.
Убедившись, что система выполнила команду, Алиса, пошатывась подошла к своей капсуле, легла в нее и закрыла глаза. Створки закрылись. Последнее, что она увидела, прежде чем холод сковал ее тело, горевшая на мониторе надпись: Статус: СТАБИЛЕН. Все семьдесят три имени.
А «Ковчег» плыл в космической пустоте, унося в своем сердце спящую королеву — хранительницу, которая никогда не проснется.
Эпилог
Дети смотрели на голограмму женщины со строгим лицом и усталыми глазами.
— А она проснется когда-нибудь? — спросил самый младший.
— Легенда гласит, что проснется, — отвечал учитель. — Но только тогда, когда нам снова возникнет великая опасность. Мы, жители города “Вороново”, помним о ее жертве, она наша Хранительница. Она — Спящая Королева Вселенной. И самый большой подарок, который мы можем ей сделать — никогда ее не будить.
А в космосе, в сердце титанового кокона, летящего сквозь безмолвие, спала женщина - Королева Тишины, Звезд и Вечного долга. Одинокая Королева Вселенной.