Глаза охвачены ожиданием и рукам что-то не дает покоя, можно заняться делом, каратая эти несколько минут, но я стою и упорно жду, пока она достигнет нужной температуры. Цифры на табло, как стрелки часов на восьмом уроке, мелькали в моих глазах. И я ждала, не то чтобы это главное событие за день или очень важно для меня, но эти минуты, самые долгие в моей жизни минуты, текли отвратительно медленно.
Вот догожданный отрадно звучащий в моей голове сигнал, и я с улыбкой достаю прекрасную вчерашнюю курочку из микроволновой печи. Но только притронувшись к ней кончиком указательного пальца, в досаде понимаю, что она холодная. Мне придётся терпеть ещё как минимум 30 секунд мучительного ожидания или довольствоваться этим отвратительно неприятным холодным, как путь зимнем утром, куском курицы.
Передо мной даже не стояло выбора, сами руки сделали его за меня и по инерции поставили в микроволновку эту вкуснейшую вчера, но уже не такую сегодня курочку. И снова мысли охватило ожидание, и слюни во рту ускоряются от мыслей о предстаящей трапезе.
30 20 и вот мои глаза озарились неумоверным счастьем, и я достаю эту тарелку, которую кажется подарила моя бабушка, из засаленной и давно немытой дешёвой микроволновки. Притрагиваюсь тем же кончиком указательного пальца и отдергиваю руку, невольно понимая, что она слишком горячая. Разочарование. Чувство преследующее меня всю жизнь. Когда люди воспринимают тебя доброй и достаточно умной, щедрой, понимающей, в некоторой степени удобной, и вскоре ты делаешь что-то, что неуловимо рушит твой образ. Их ожидание, словно суицидник с 30 этажа за считанные секунды врезается в асфальт и превращается всмятку с вытекающими из неё оскорблениями и косыми взглядами в твою сторону.
Первого мнения о тебе больше не вернуть, ты навсегда разрушила свой идеальный образ в голове этого человека. Возможно он тебя даже не знал, и это разочарование по сути бессмысленно, но противное, как заусенец на большом пальце, ощущение не может оставить тебя в покое. И дальше, как по карьерной леснице мноэтажки, ты катишься вниз, с каждым днём поступая всё хуже и хуже, руша то самое впечатление о тебе, отдирая понемногу уже кроваточащий заусенец, тебе всё равно на температуру твоей курочки, и ты жадно поедаешь её, дабы восполнить запас энергии для нового уже лишённого смысла и внимания поступка.