В годы после Второй мировой войны американские и европейские учёные-диетологи надеялись накормить мир обычной тиной из пруда с добавлением пластмассы. Возможно, многие уже слышали, что в будущем, когда изменение климата усложнит выращивание сельскохозяйственных культур, все люди будут питаться устойчивыми продуктами, приготовленными из крошечных
водорослей или их гигантского родственника, ламинарии.
Сегодня люди склонны думать об этих продуктах как о привлекательных «натуральных». Но, как пишет учёный-американист Уоррен Беласко, когда водоросли как пища впервые стали широко распространённой мечтой в годы после Второй мировой войны, они рассматривались как чудо не природы, а технологии.
К 1940-м годам, отмечает Беласко, население мира удвоилось всего за четыре десятилетия, и не было никаких признаков замедления роста.
Многие опасались, что сельское хозяйство не сможет произвести достаточно еды, чтобы накормить всех, и большинство экспертов обратились к идеям, которые до этого были областью научной фантастики.
Некоторые надеялись синтезировать углеводы, жиры и белки из угля, нефти или даже воздуха. Многочисленные биохимики исследовали предложения по искусственному фотосинтезу, надеясь улучшить методы растений, которые превращают менее одного процента солнечного света в полезную пищу.
Именно в этом контексте спонсируемые Институтом Карнеги исследователи из Стэнфордского исследовательского института и компании Arthur D. Little, Inc. приступили к пилотным проектам по выращиванию Chlorella pyrenoidosa. Пресноводные водоросли могут преобразовывать 25 процентов солнечной энергии в пищу, богатую белком, калориями и витаминами. Сразу же учёные Карнеги начали мечтать о массовом производстве этого материала. Они утверждали, что могут производить от 7 700 до 18 100 килограммов белка на приблизительно 4000 квадратных метрах по сравнению с ничтожными 230 килограммами для соевых бобов.
Фото: livejournal.com
Основные средства массовой информации, включая New York Times, Fortune и Newsweek, подхватили эту идею, опубликовав статьи, в которых восхищались идеей превратить «прудовую нечисть» в обед. Одна существенная проблема, которую признали даже её сторонники, заключалась в том, что водоросли были довольно отвратительны на вид. Но многие ожидали, что пищевые химики и психологи смогут работать вместе, чтобы разработать удовлетворительные продукты на основе водорослей, такие как стейки, «сделанные жевательными за счёт добавления подходящей пластиковой матрицы», как предложил биолог Калифорнийского технологического института Джеймс Боннер.
В конце концов, исходя из его предположения, в будущем «люди будут придавать меньшее эмоциональное значение изысканным аспектам пищи и будут есть, чтобы поддерживать химический состав своего тела».
Группа по определению вкусов в лаборатории Артура Д. Литтла в Кембридже обнаружила, что, когда хлореллу смешивали с куриным супом, «более сильные, менее приятные «ноты» были значительно ослаблены, а «фактор отвратительности» не был заметен».
Но не только неприятный вкус повлиял на конец увлечения водорослями. Беласко отмечает, что вырастить их оказалось сложнее, чем ожидалось. Хлорелла преобразовала 25 процентов световой энергии в пищу в лаборатории, но в неконтролируемых условиях солнечного света этот показатель снизился до всего 2,5 процента — не намного лучше, чем у других культур. И создать идеальные условия для выращивания, не допуская нежелательных организмов, было непросто.
Применять технологии для снабжения мира соей и кукурузой оказалось проще. Кроме того, рост населения мира, которого так опасались, замедлился. За десятилетия голод в мире резко сократился — без помощи обедов из водорослей.