Представьте, что самый элегантный программный код, написанный из мести, начинает не просто обнулять банковские счета, а стирать саму ткань реальности. Представьте, что строки на древнем санскрите появляются в логах блокчейна, а пивная пена в ирландском пабе вдруг застывает повиснув в воздухе, нарушая законы физики. Представьте повесть, которая начинается как едкая сатира в духе Пелевина, а заканчивается как философская притча, написанная Борхесом в соавторстве с Пастернаком. Если вы можете это представить, то вы почти готовы к «Код(а)»

В тихом кафе «У Слепого Зеркала», где отражения теряют чёткость, а воздух пропитан запахом старой бумаги и остывшего времени, встречаются двое: архивариус Артём и программист-визионер Кирилл. Их диалог — не просто разговор, а многоуровневое путешествие к самому краю реальности. От платоновской пещеры и индуистской Майи до буддийской пустоты и картезианской пропасти одиночества, от квантовой странности до гипотезы симуляции — они методично деконструируют привычный мир, в поисках ответа на единственный вопрос: что скрывается за иллюзией, которую мы зовём жизнью? Это история о тошноте существования, об онтологическом одиночестве и о тихом мужестве, которое требуется, чтобы сделать экзистенциальный выбор: довериться призрачной реальности, вносить в неё «патчи» сострадания и красоты, даже если всё вокруг — лишь сон, который снится сам себе.

Рассказ показывает, как в рамках строго регламентированной системы возможно пространство для индивидуального осмысления и творческой интерпретации, даже когда речь идёт о выполнении идеологически нагруженного задания.

Почему цикл «Иранский дневник» — это не просто шпионский триллер, а пугающе точный диагноз нашему времени? В современной литературе Иран обычно предстаёт в двух ипостасях: либо как карикатурная «Ось зла» с безумными аятоллами, либо как экзотическая декорация для слезливых историй об угнетении. В своём цикле «Иранский дневник» автор выбирает третий, самый сложный путь. Он показывает Иран как огромную лабораторию, где ставят эксперименты не только над атомом, но и над человеческой душой. И делает это с большой любовью: к стране, религии и персонажам. Цикл, состоящий из трех повестей — «Исфахан», «Шираз» и «Фордо», — это жанровый хамелеон. Он начинается как холодный процедурный триллер в духе Джона ле Карре, делает резкий поворот в интеллектуальную альтернативную историю и заканчивается мощной постапокалиптической драмой.