Рето

Н. Тесла

Каждое утро на Марсе начиналось с одного и того же ритуала. Альдо, главный инженер станции «Эхо-1», первым делом бросал взгляд на панель управления сетью. Не на ту, что связывала их с Землей — эта линия, с сорокаминутной задержкой, была тонкой нитью в прошлое. Он смотрел на карту локальной меш-сети «Ариадна», которую молодежь следуя тренду на эсперантизацию Марса, называла просто "Рето" (сеть). Сотни узлов — от процессоров центрального купола до датчиков и личных устройств населения малой колонии, транспондеров на роверах и скафандрах — мерцали ровным зеленым светом, сплетаясь в живой, дышащий клубок. «Ариадна» была их "кровеносной системой", по которой текла информация от всех и для каждого.

———

За завтраком в общем куполе Лума, геолог, получила на свой планшет оповещение. Ее ровер, оставленный в двадцати километрах от базы для забора проб, собрал роботов завершивших анализ. Данные в несколько десятков гигабайт мгновенно, по цепочке ретрансляторов «Ариадны», улетели в её руки. Земля увидела бы этот отчет только через час. Здесь же, решение о продолжении буровых работ было принято за секунды. Это была рутина, быт быстро развивающейся колонии. Меш-сеть делала их не какой то изолированной группой людей в агрессивной среды Марса, а самодостаточным, быстроадаптирующимся к местным условиям организмом. Отчасти благодаря "Ариадне" население станции уже давно перестали связывать лишь рабочие отношения и запротоколированные цели "устойчивого развития колонии." 

———

Проблема пришла, как и ожидалось, с Земли. Управление внеземными поселениями (УВП) наконец окончательно решило, что делать с инициативным творением поселенцев, прислав объемный официальный  документ под названием "обновление протоколов безопасности незарегистрированной сети". Новый код требовал обязательную интеграцию локальной "Ариадны" в единую цифровую экосистему со сквозной шифровкой всех внутренних сообщений по протоколам УВП, а так же вводил через лицензированных ИИ-агентов "умное администрирование" и «фильтр» тем, которые считал «дестабилизирующими». Альдо прочитал приказ, и у него сжались кулаки. Они создавали «Ариадну» именно для себя — из-за необходимости, обусловленной действительностью. Своя сеть позволила им не просто эффективно выполнять цели колонии, но и полноценно жить в ней. Иметь свое, автономное пространство для мыслей, творчества, шуток, споров вне официальных протоколов миссии. Теперь Земля, компенсировав не возможность  прямого управления на  расстоянии пыталась закрыть этот пробел технологически, а Альдо из разработчика переходил в статус обслуживающего персонала.

———

Социальный конфликт назревал стремительно. Молодежь везде отличавшаяся излишней горячностью, к тому же родившаяся уже на Марсе, реагировала наиболее резко. Совершенно не стесняясь  называть приказ УВП «Нейро-нянькой 2.0» (Neura Vartisto) или "Мыслефильтром" 

(Pensfiltrilo). Старожилы и новые колонисты, для которых Земля, по прежнему оставалась настоящим домом указывали на необходимость дисциплины.

Споры вспыхивали уже не в мессенджерах «Ариадны», а буквально на каждом шагу: за едой, за проверкой систем жизнеобеспечения, и даже как реакция на неосторожно обронненные фразы. Сеть, бывшая символом единства станции, стала расколотой. 

–——

Техническая неполадка – банальный случай – лишь усугубил кризис.  Наложение магнитной бури и внезапной бури Марсианской  вывела из строя два ключевых ретранслятора на северном направлении, и заблокировала связь с УВП через спутник.

 От недостатка информированности на станции сразу же пошли обоюдные обвинения и разговоры о саботаже. ИИ-агенты автоматически стали  блокировать и перестраивать информационный контент в соответствии с протоколами УВП.  

«Ариадна» конечно тут же перестроилась, пустив данные в обход. Тем неменее в сети возникла «дыра». Именно в этой зоне работала группа Лумы. Связь с ними прервалась, оставив лишь тревожный статус «нет сигнала» на карте Альдо, который сразу же проинформировал администрацию станции. Однако стандартный протокол предписывал ждать восстановления связи с УВП и посылать спасателей с задержкой, согласовав все дейсвия с Землей. Но УВП был далеко, а бури не утихали.

Альдо не мог сидеть сложа руки, все действия предписываемые должностной инструкцией казались ему бессмысленными в этот момент. В ситуации где на кону возможно стояла жизнь человека, у него словно были связаны руки. Еще не так давно вся станция могла  быть проинформированна о беде в которой оказалась Лума и не дожидаясь команды с земли люди могли быстро самоорганизоваться, приняв наиболее эффективное и быстрое решение. Сейчас же об этом знала лишь горстка должностных лиц в числе которых был и сам Альдо, чувствующий себя теперь самым бесполезным человеком на свете. Протянув руку к стакану с водой, промочить внезапно пересохшее горло – он уже понял, что принял решение. Решение, которое возможно будет стоить его поста. Вопреки новым правилам, он использовал оставленную им же системную уязвимость, тем самым без труда миновав адаптивную защиту надстроенных ИИ-агентов УВП, Альдо откатил всю систему к базовым настройкам. Теперь все снова решали лишь люди. Не далекое УВП и не его ИИ-агенты, а колонисты живущие на Эхо-1. Использовав незашифрованный открытый канал «Ариадны», Альдо бросил короткий клич по всей колонии: 

– «Нужен дрон для ретрансляции сигнала в секторе Гамма. Кто ближе?».

 Через три секунды откликнулись с бурильной подстанции 11-37. Чей-то частный дрон-мониторинга, не занятый в работе, изменил курс и полетел в «дыру». Через пять минут он ретранслировал слабый, но стабильный сигнал от полевого модуля Лумы: 

– «У нас все в порядке, отделались легким испугом. К концу сола сможем вернутся своими силами. Отправляю отчет о выведенном из строя оборудовании.

————

Этот случай все изменил. Точнее все изменила полная информированность людей о этом случае. Лума и ее группа, вернулись куда быстрее окончания сола. Скооперировавшись население станции своими силами, при молчаливой поддержке администрации Эхо-1, быстро собрало спасательную группу. 

Потом было спонтанное собрание, в котором участвовала вся колония. Люди где бы они не находились вели оживленный диалог прямо в сети "Ариадны", которая на какое то время освободилась от регулирующих ИИ-агентов УВП. 

Люди оставались людьми и на Марсе они говорили не о технологии, а о доверии. О том, что непосредственно может спасти их жизнь в среде в которой не получится жить так же как они могли жить на Земле. Где необходимы не столько приказы, сколько спонтанная, рефлекторная быстрая реакция  обеспечиваемая собственной, "живой сетью". Социальный конфликт был исчерпан молчаливым соглашением. 

———

Той же ночью Альдо вынужден был совершил уже второй акт "тихого мятежа". Только уже не по своей воле, а по желанию всей колонии.  Он внес изменение в код «Ариадны», в которой теперь параллельно сосуществовала  безымянная "Рето" оживавшая лишь самой "темной ночью". Теперь, если сеть фиксировала любую экстренную ситуацию, все внутренние протоколы безопасности автоматически отключались, превращая «Ариадну» в безымянную "Рето" – ту самую, открытую и свободную сеть спасения, какой она и была задумана.

Для УВП, конечно, не остался не замеченным локальный "сбой" в их единой системе. Был прислан гневный запрос с требованием дать обратную связь на зафиксированную их системой критику. Альдо, стоя в центре связи среди  прочих колонистов ответил с задержкой в сорок минут:

– «Выполняем ваши предписания в штатном режиме. Инцидент был исчербан местными ресурсами». 

Он не врал. Лишь не уточнил, что главный местный ресурс — это не оборудование, не протоколы и не программы, а всего-лишь люди. Дух, которых по немногу пропитался марсианской необходимостью. 

«Ариадна» мерцала ровным зеленым светом. Она была отражением их общим новым образом жизни, на по-прежнему чуждой планете, их волей покорить этот опасный новый мир . Их первым детским, но по-настоящему марсианским изобретением — не техническим, но социальным. Они построили не просто колонию. Они построили общество. И его нервная система была жива.