В безбрежном море-океане есть остров Буян, где, как гласят предания, творятся чудеса... Но наша история не о нём. Она про другой остров, совершенно не похожий на чудесный край.
Одинокий клочок земли, омываемый со всех сторон бурными волнами. Они, как языки пламени, лизали сушу, будто пытались стереть её в порошок. Над ним — синие небеса, такие синие, что больно смотреть. Вокруг —густые леса, где деревья шептались на забытом языке. А на просторах — широкие поля, где золотая рожь звенела на ветру, будто тысячи стеклянных колокольчиков. Когда-то его звали землёй обетованной… пока жители не переименовали его в «Остров обманутых надежд».
И жили там люди. Самые обычные. Совершенно ничем не примечательные.
До поры до времени...
Казалось бы — рай земной.
Но люди:
— считали зёрна в чужих амбарах, забывая про свои;
— подслушивали шепот леса, надеясь услышать чужие секреты;
— разбавляли молоко водой, а потом винили соседа в неурожае.
Самый страшный их грех был не в воровстве, а в глазах. Глазах, что были чисты, как небо. Но в глубине их была чернота, и она разрасталась, как колосья, поражённые чёрной ржавчиной.
В том, как они смотрели на чужое счастье — словно на личную обиду. И пришло к ним озарение, как гром среди ясного неба.
Не желали люди отвечать за свои слова и дела, им нужен был кто-то для того, чтобы себя оправдать. Очистить имя своё от грязи. И тогда они решили: если нельзя очистить душу – надо создать богов, которые объявят их грехи священными.
На куске обгоревшего картона старейшина дрожащей рукой вывел четыре силуэта. Старыми, рассыпающимися от времени акварельными красками он нанёс символы огня, воды, земли и воздуха. Осталось лишь одно—вдохнуть в них жизнь. Использовав силы природы, он призвал огонь и сжёг начертанный символ, другой же пустил по ветру, третий закопал в землю, четвёртый окунул в озеро.
Боги получили имена: Углежар—бог стихии огня, бог стихии воды— Волноворот, бог стихии воздуха—Ветродуй, бог стихии земли—Чернодар.
Углежар получал подпитку, когда люди вели себя бессовестно. Углежар ликовал, когда они творили подлые поступки. И тогда с неба начинал сыпаться пепел — будто сам остров превращался в погребальный костёр.
Волноворот наполнялся силой, когда люди лгали. Лили грязную воду, отравляя своих собратьев, да и самих себя. И так полнилась их жажда—иссякали запасы пресной воды.
Ветродуй, как ветер в поле, гулял, да истины не видал. Слова на ветер брошены, да им подхвачены. Пустые обещания людские в его копилку клали монетку. А люди становились всё злее друг на друга.
Чернодар процветал, когда посевы травили, да сорняки сажали вместо культурных растений. Выросла однажды репа красивая, да горькая, как правда. Ох и плевались от неё люди.
Однажды соорудил человек кумира своего: Углежара. Все подлости свои на него списывал. Маленький, хитрый, рыжий, с узкими, как щёлочки, глазами, он собрал углей и головешек из костра. Жадно потирая руки и ухмыляясь, ваял идола. При любой возможности приносил он дары ему: сжигал живые деревья, заражая других островитян этим вирусом идолопоклонства.
Нашлась женщина, разносящая сплетни, которую хлебом не корми, дай ложь да слухи в мир запустить. Она была одинокая: ни семьи, ни детей, считала долгом своим злословить. Набрала она воды болотной, тухлой, да в дырявое и ржавое ведро налила, на черенок лопаты водрузила. Таким образом она почитала Волноворота.
Двое братьев-близнецов, похожих, как две капли воды и с лица, и с изнанки, любили давать напрасные обещания, вселять надежды, но ничего не выполнять. Как с гуся вода. Они считали себя лучше других и обогащались за счёт тех, кого считали дураками. Их покровителем стал Ветродуй. На ветви сухого дерева повязали они ленты разноцветные, и колыхались они в разные стороны, как ветрячок.
Чернодара воплотил почти обезумевший старик, некогда успешный земледелец. Разум его горе затмило, и стал он уничтожать посевы чужие, камнями огороды закидывать. Собрал он груду камней, наподобие кургана, а вместо креста связал лопату и мотыгу.
Люди, что разделяли его приверженность Чернодару, приносили камни, пополняя монумент.
А потом наступил день, когда пепел Углежара засыпал последний родник, ложь перестала утолять жажду, а горькая репа оказалась единственным, что осталось на полях...Не было помощи людям от их богов. В тот день причалил корабль, спасаясь от шторма. На остров «Обманутых надежд» спустился моряк, да так и застыл. Охваченный ужасом этого мёртвого острова, огляделся по сторонам. Людей на нём не было, только четыре изваяния, как символ выбора рода человеческого. К ногам его ветер принёс кусок обгоревшего картона с символами стихий.
А море, как и тысячу лет назад, лизало берег языками пламени...