17 мая 2024 года
Такого громкого дела московские СМИ не видели уже много лет. В зале суда нетерпение овладело всеми: как журналистами, так и свидетелями, как представителями защиты, так и обвинения. Поэтому, когда дверь зала открылась и вошёл судья, все встали так порывисто, будто не проявляя уважение к власти, а встречая рок-звезду. Черная судейская мантия развевалась, как траурное знамя, когда его честь Андрей Витальевич Соболев направлялся к своему месту, где лежала папка с делом и молоток судьи.
— Судебное заседание объявляется открытым, — сказал Соболев, внимательно осмотрев собравшихся.
Все понимали, что для участников процесса происходящее может иметь серьезные последствия. Судья объявил о разбирательстве дела, после чего председательствующий попросил секретаря судебного заседания зачитать список свидетелей. Когда секретарь начал называть фамилии, в зале раздался шепот, журналисты зацарапали в своих блокнотах, записывая информацию. Затем был объявлен состав суда, а также имена защитника и прокурора, представляющих интересы сторон. Вновь взяв слово, судья разъяснил права и обязанности участникам процесса и произнес вступительную речь.
— Уважаемые присутствующие, на судебном заседании, собранном сегодня в этом зале, предъявляется обвинение старшему лейтенанту полиции Соколову Александру Андреевичу в убийстве Лебедева Сергея Петровича, учителя физики сельской школы Светлояра. Прежде, чем начать, хочу попросить участников процесса помнить о важности рассмотрения материалов дела справедливо и беспристрастно, проявлять друг к другу уважение, соблюдать законодательства и регламент, а от лишних замечаний воздерживаться. Со своей стороны обещаю обеспечивать соблюдение всех процедур, выслушивать стороны с вниманием, рассматривать материалы со справедливостью и терпением. Каждый из вас может взять самоотвод или дать отвод любому лицу, которое участвует в заседании. Для судебного процесса это важный аспект, гарантирующий справедливость и беспристрастность. В ходе процесса вы можете задавать вопросы свидетелям, а окончательное решение суда может быть обжаловано. Приступим теперь к слушанию. Прошу защиту и обвинение подготовить свидетелей и предоставить ваши доказательства и аргументы. Слово предоставляю государственному обвинителю.
Со своего места поднялся прокурор Михаил Жуков.
— Уважаемый суд и присяжные заседатели, мы стоим сегодня перед лицом важной задачи объективного и всестороннего рассмотрения обстоятельств убийства, которое было совершено в отношении гражданина нашей области, сельского учителя, уважаемого коллегами, детьми и родителями. Обвинение может доказать, что, лишив жизни невинного человека с необоснованной жестокостью, подсудимый превысил полномочия сотрудника полиции. В ходе следствия нами собраны доказательства, которые ясно свидетельствуют о связи подсудимого с фактом преступления. Это физические следы, обнаруженные на месте преступления, а также показания свидетелей об обстоятельствах конфликта между преступником и потерпевшим. В результате экспертизы было подтверждено, что оружие, найденное на месте преступления, совпадает с орудием убийства. Мотивом подсудимого обвинение выставляет неприязненные отношения между сторонами, которые также подтверждают свидетели. Прошу уважаемый суд отметить, что нельзя оставлять безнаказанным того, кто злоупотребляет своей властью, причиняя вред мирным гражданам, и признать виновным Соколова Александра Андреевича в совершении преступления на основании статьи 105 Уголовного кодекса, а именно, в совершении убийства, справедливо наказав обвиняемого. Спасибо за внимание.
— Благодарю обвинение, — сказал судья, — слово защите.
— Уважаемый суд, — начал адвокат, встав со своего места, — я выступаю защитником человека, судьбу которого нам предстоит определить. Прежде всего, хочу подчеркнуть, что мой подзащитный, являясь сотрудником полиции, много лет нес службу по обеспечению безопасности своих граждан. По утверждению обвинения, Александр Соколов совершил убийство. Но давайте рассмотрим объективно все обстоятельства этого дела, учитывая все детали данной ситуации. В момент совершения преступления присутствовала непосредственная угроза для жизни моего подзащитного, поэтому он действовал для предотвращения еще одного преступления или, как минимум, тяжелой травмы для себя. Право на защиту своей жизни имеет любой человек в ситуации непосредственной угрозы, если отсутствует иная возможность. Поэтому прошу суд учесть, что это не было умышленным убийством, а самозащитой. Уважаемый суд, защита просит о вынесении оправдательного приговора, исходя из справедливости. Благодарю за внимание.
— Спасибо, — сказал судья и обратился к Соколову: — Обвиняемый, что вы можете сказать в свою защиту?
— Уважаемый суд, — начал Александр, но, почувствовав, что голос его подводит, прочистил горло и продолжал: — Я не оправдываю себя в совершенном мной преступлении, хочу лишь объяснить, почему я был вынужден так действовать. Последствия моих действий я полностью осознаю, но прошу быть справедливыми в вынесении приговора. Дело в том, что убитый мной Лебедев угрожал моей жизни, в его руках было оружие, и он хотел напасть на меня. Знаю, как полицейский, много раз сталкивающийся с подобными ситуациями, что неизвестно, нанес бы он удар или нет. Понимаю, я ударил первым, но я не хотел его убивать. Я бы не мог причинить вред беззащитному человеку, но Лебедев был вооружен тяжелым гаечным ключом. Действия развивались слишком быстро, я вынужден был среагировать первым, чтобы защититься. К тому же, прошу уважаемый суд это учесть, я находился в состоянии крайнего стресса, видя опасность для моей жизни. Мной не владел злой умысел, а лишь сильная тревога и желание остаться в живых. Прошу вас проявить сочувствие и принять во внимание, что мои действия были обусловлены крайней необходимостью. Спасибо.
— Со стороны обвинения может быть приглашен свидетель, — объявил судья.
— Я хотел бы пригласить Белова Виталия, бухгалтера сельской администрации Светлояра. Прошу вас, — прокурор сделал жест рукой и к трибуне подошел Белов. — Скажите, пожалуйста, были ли между обвиняемым и потерпевшим какие-нибудь разногласия?
— Видите ли, Соколов обвинял Лебедева в том, что он следил за своей ученицей, Аней Берестовой, которую потом и убил.
— Пытался ли обвиняемый угрожать Лебедеву?
— Протестую! — выкрикнул адвокат Соколова. — Свидетель не может этого знать, так как никогда не присутствовал при разговоре обвиняемого с потерпевшим.
— Протест принят. Защита может допросить свидетеля.
— Скажите, — обратился защитник к Белову, — вы присутствовали в тот момент, когда Соколов обвинял Лебедева?
— Да, я слышал это собственными ушами?
— Где происходил этот разговор?
— У меня дома.
— На каком основании Соколов явился к вам в дом, чтобы обвинять Лебедева.
— Он пришел, чтобы поговорить с моим сыном. Митя… Мой сын… Он… — Белов немного замешкался, но продолжал: — Он дружил с Аней и… иногда фотографировал ее. А учитель… Лебедев… он… ну, как бы беспокоился… и засветился на фотографиях.
— То есть Соколов расследовал дело об убийстве девушки, у него не было мотива угрожать потерпевшему?
— Ну, он спрашивал Митьку… моего сына, следил ли учитель за Аней, а тот сказал, что да.
— Спасибо, у защиты больше нет вопросов к свидетелю. Если уважаемый суд позволит, я тоже хотел бы пригласить свидетеля.
— Да, защита может пригласить своего свидетеля, — разрешил судья.
— Я хотел бы представить суду лейтенанта Виноградова, участкового села Светлояр, который первым осматривал место убийства. Прошу вас, лейтенант, вы осматривали гараж убитого, не так ли?
— Да, это так, — ответил Виноградов, — именно там был убит наш учитель, Лебедев Сергей Петрович.
— Пожалуйста, расскажите суду, что вы обнаружили во время осмотра?
— Кроме прочих улик, там лежал тяжелый гаечный ключ.
— По-вашему, каким образом этот ключ оказался на месте убийства? — спросил адвокат.
— Он принадлежал убитому, это подтвердила его жена.
— Могли ли вы сказать, что этот гаечный ключ использовался как оружие нападения?
— Он лежал как раз на том месте, где были обнаружены следы крови убитого, на нем были только отпечатки пальцев Лебедева, поэтому, предположительно, ключ выпал из рук жертвы в момент удара, — заключил Виноградов.
— Спасибо. Обвинение, свидетель ваш.
— Скажите, лейтенант, — начал допрос прокурор, — вы употребили очень верное слово «предположительно», ведь никто не видел, что именно этим ключом угрожали обвиняемому?
— Убийство произошло без свидетелей, но следствием установлено…
— Вот именно, лейтенант, без свидетелей! У обвинения больше нет вопросов к лейтенанту Виноградову.
— После слушания сторон, — сказал судья и сделал знак эксперту, который поднялся на трибуну, — предлагаю обсудить заключения экспертизы доказательств и улик, найденных на месте преступления.
— Уважаемый суд, меня зовут Грачевский Егор Константинович, я являюсь экспертом-криминалистом. В связи с этим делом было проведено несколько экспертиз, и я дам вам разъяснение по их результатам. На месте преступления были найдены образцы крови и проведен ее анализ, в результате которого было установлено, что она принадлежит Лебедеву Сергею Петровичу. Его генетический профиль совпал с образцами крови. По установленным обстоятельствам происшествия в совокупности с определенным типом крови было выявлено, что жертву ударили тяжелым металлическим предметом по голове. На найденном позже в багажнике обвиняемого трупе выявлены характерные следы, подтверждающие сказанное. Далее, обнаруженные отпечатки пальцев на предполагаемом оружии, а именно на гаечном ключе, найденном на месте преступления, были сравнены с отпечатками убитого Лебедева, и полностью соответствуют рельефным линиям жертвы. Из чего можно предположить, что убитый держал ключ в руках в момент конфликта с обвиняемым. Оружие, которое использовал обвиняемый, а именно монтировка, не было обнаружено. По словам обвиняемого Соколова, он находился в состоянии сильного стресса, когда выбросил оружие в лесу в глубокий снег. На месте преступления были выявлены также следы обуви, принадлежащие обвиняемому, следы шин автомобиля обвиняемого и кровь жертвы рядом со следами шин, из чего было сделано заключение, что убитого подтащили к автомобилю и положили в багажник, что и подтвердил сам подсудимый. Оценка вышеупомянутых данных подтвердила, что Соколов совершил все эти действия на месте преступления. Благодарю за внимание, я готов отвечать на вопросы сторон.
— Спасибо, Егор Константинович, — поблагодарил криминолога судья, — у обвинения будут вопросы к эксперту?
— Да, Ваша честь, — ответил прокурор, — скажите, были ли единственными образцы крови, обнаруженные на месте убийства?
— Как я уже сказал, кровь была обнаружена и за пределами места преступления, что означает, что жертву тащили.
— Можете ли вы утверждать, что Лебедев был еще жив, когда обвиняемый положил его в багажник?
— Не обязательно, — ответил криминолог. — Место рядом с машиной обвиняемого могло пропитаться кровью уже мертвого тела, тем более что обвиняемый в чистосердечном признании указал на отсутствие пульса жертвы.
— Понятно. Можно ли с достоверностью утверждать, что именно монтировка послужила орудием убийства, которая так и не была найдена?
— Из анализа тканей жертвы вытекает, что рана была нанесена тяжелым металлическим предметом. Была проведена трассологическая экспертиза для идентификации инструмента, которая подтвердила с большей долей вероятности, что это была монтировка.
— Можете ли вы подтвердить, что на месте преступления в тот момент находился именно автомобиль подсудимого, — спросил прокурор.
— Да, по следам шин было определено, что это был именно тот автомобиль, в багажнике которого был обнаружен труп Лебедева.
— Спасибо, больше у меня нет вопросов.
— Защита может задавать вопросы эксперту, если таковые имеются.
— Благодарю вас, уважаемый судья, — сказал адвокат, — у меня только один вопрос. Мог ли какой-нибудь другой автомобиль оставить похожие следы на месте преступления?
— В принципе это возможно. Но мы учитывали рисунок протектора, который, в большинстве случаев, уникален, а также ширина шин оставляет мало сомнений, и вероятность крайне мала, что могло бы быть совпадение с другими автомобилями.
— Благодарю, вопросов больше нет.
— В таком случае прошу стороны высказать свое заключительное мнение, — объявил судья. — Обвинение готово?
— Да, уважаемый судья, — сказал прокурор. — Сегодня нами было рассмотрены доказательства, которые убедили обвинительную сторону, насколько важно быть объективным в любой ситуации. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу РФ обвинение имеет право решать, действительно ли обоснованы эти доказательства. В этом случае обвинительная сторона считает, что для подтверждения вины подсудимого доказательства недостаточны.
При этих словах прокурора зал суда словно взорвался. Репортеры повскакали со своих мест, щелкая диктофонами и фотокамерами. Соколов начал оглядываться по сторонам с таким видом, словно до него еще не дошел смысл сказанного. Его адвокат вцепился в крышку стола с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев, он пытался сообразить, как он должен реагировать на такую неожиданно свалившуюся на него удачу. Зал шумел, как разбуженный улей, а судья усиленно стучал своим молоточком, но порядок в зале восстановился далеко не сразу. Когда, наконец, стало тихо, прокурор продолжил свою речь:
— Уважаемый суд, рассматривая данное дело, у всех нас была возможность убедиться в том, что подсудимый, совершая преступление, действовал в условиях угрозы для жизни или, как минимум, для своего здоровья. Как доказательства убедили нас, применение силы было оправданным. Для отражения нападения обвиняемый использовал подручные средства, орудие отражения нападения было найдено им спонтанно, а не использовано намеренно. Надеюсь, у суда не будет никаких оснований квалифицировать его поступок как умышленное убийство. Прошу уважаемый суд признать Соколова Александра Андреевича невиновным в предъявленном ему ранее обвинении, исходя из изученных фактов дела. Спасибо за внимание.
— Что ж, прошу высказаться также защиту, — произнес судья голосом, в котором слышалось плохо скрываемое удивление. — Адвокат подсудимого согласен с предложением обвинения?
— Уважаемый суд, — адвокат, напротив, справившись с волнением, постарался придать своему голосу бодрость, близкую с триумфом. — Моему подзащитному было предъявлено серьезное обвинение, непреднамеренное убийство, но в ходе слушания стало ясно, что он совершил его в целях самозащиты. Все мы убедились, насколько ценна каждая человеческая жизнь, особенно в условиях угрозы для собственного здоровья. Мой подзащитный оказался именно в такой ситуации и действовал инстинктивно, а не со злым умыслом. Это было подтверждено и следствием, что, находясь в экстренной ситуации, он не имел иного выхода. Я благодарю господина прокурора и уважаемый суд за объективность и прошу признать моего подзащитного невиновным. Благодарю за внимание.
— Суд удаляется на совещание для последующего оглашения вердикта, — сказал судья, а его последние слова потонули в невообразимом гуле, который прокатился по залу, как цунами.