Будучи дочерью генного инженера, Анна хорошо знала, что генетический материал абсолютно любого земного организма можно представить в виде цепочки из четырех видов нуклеотидов, которые зашифровываются буквами А, С, G и Т. Изучив первый файл, в котором ничего другого не было, кроме этих букв, Анна предположила, что это один из тех тестов для проверки имитатора и что ассистент отправил его по ошибке.
Затем ее насторожило то, что весил этот файл не столько же, сколько весил бы геном крысы. Неужели Марк уже создает человеческий имитатор и скрывает это? Почему он тогда все время утверждал, что до этого еще далеко?
Чтобы сделать какие-то выводы, Анне нужен доступ к программе, считывающей геном, нужно было или обратиться к отцу, или искать другую лабораторию, которая занимается генетическими исследованиями. В том и другом случае придется объясняться и передавать находку третьим лицам, чего Анна не хотела. Она металась между этими двумя вариантами, пока не сообразила, что можно для начала сравнить этот код с каким-нибудь другим человеческим геномом.
Различие между ними составило чуть менее половины процента. Анна знала, что в среднем люди генетически идентичны на девяносто девять и девять десятых процента и отличаются от ближайшего родственника – шимпанзе – более чем на один процент. Из этого следовало, что геном из файла с большой вероятностью человеческий. Но человек ли это, если отклонение превышает среднее значение в пять раз? И сама цепочка букв А, С, G и Т была несколько короче, будто кто-то прошелся по жизни ножницами и убрал лишние куски.
Неужели Марк занимается теми самыми экспериментами, о которых пару раз заикался? Вот почему он вел себя подозрительно, и не зря Анна думала, что за этим что-то есть. Или же файл просто поврежден, и это вовсе не рецепт генно-модифицированного человека? Анна была так потрясена находкой, что так и не заглянула во второй документ: отчасти забыла, отчасти боялась узнать что-то пострашнее. Мало ли сколько скелетов в шкафу у этого странного во всех проявлениях человека.
Тем временем университетская жизнь продолжалась, и она, как и прежде, старалась не отставать. Очередное занятие проходило в лаборатории инновационной трансплантации. За стеклянными стенками находились копии человеческих органов от костей до сердца. Несмотря на то, что технологии выращивания частей тела из стволовых клеток давно вошли в обиход, картина не оставляла никого равнодушным.
– Итак, уважаемые студенты, подытожим, – сообщил робот с предзаписанным голосом преподавателя. – Единственное, до чего пока не дошла регенеративная медицина, – это человеческий мозг. С подробным устройством этого чрезвычайно сложного органа вы познакомитесь в следующем семестре, в рамках другого курса. А теперь объявляю десятиминутный перерыв. Можете ознакомиться с экспонатами, а затем вас ждет небольшая практика. Просьба ничего не трогать.
Анна подошла к секции с сердцем и протянула руку. Ладонь остановилась в сантиметре от стекла. Орган был подключен к искусственной системе кровообращения и бился, совсем как настоящий.
– Как думаешь, – обратилась к ней Вероника, – можно ли будет собрать все эти органы воедино и создать человека, когда мы научимся выращивать мозг?
«Кажется, я понимаю, почему Марк боится людей, – подумала Анна. – Каково каждый день думать, что о твоих темных делах однажды все узнают? Это какая же шумиха начнется».
– Анна?
Анне вдруг стало не по себе, и она сбежала, боясь, что ее вырвет в лаборатории на глазах у всех.
Вот почему Марк спрашивал, как она относится к экспериментам над людьми. Анна думала, что ничего ужасного в них нет, если есть согласие самого пациента. Она сама не отказалась бы стать лучшей версией себя. Но дело обстоит иначе, если человек родится в ходе вмешательства в геном. Что эти люди будут чувствовать? Смогут ли принять тот факт, что их создали ученые? Будут ли у них те же права?
Анна нависла перед зеркалом в туалете, когда к ней подбежала обеспокоенная соседка.
– Эй, ты в порядке?
– Наверное, не то съела.
– Или это Марк на тебя плохо влияет?
– Нет. – Анна крепко взялась за край раковины. – Просто… Эти органы…
– Не знала, что ты такая слабонервная.
– Нет, все в порядке. Кому-то эти технологии спасут жизнь. Мы знали, куда поступали.
– Ты на себя не похожа.
– Почему ты спросила про искусственный мозг? Да и зачем его создавать? Вряд ли кому-то нужна пересадка головы. Впрочем, я бы не отказалась. – Анна засмеялась. – Слушай, Ник, а ведь настанет день, и ученые перевернут мир с ног на голову и никого не спросят. Когда-нибудь люди создадут себе подобных просто потому, что смогут.
– Но существует же…
– Законы никого не остановят. Общество всегда подстраивалось под прогресс, а не наоборот. Кто-нибудь осмелится и сделает это. Вы его осудите, запрете в клетку, но пока вы будете заняты бюрократией, мир изменится, и факт в том, что вы к этому не готовы.
– А ты что, не осудишь?
Анна смотрела на свое отражение и спрашивала себя, встанет ли на сторону Марка, если ее догадка окажется правдой, будет ли осуждать его вместе со всеми, если эта страшная тайна станет достоянием общественности.
– Не знаю, – честно ответила она. – Пойдем лучше отсюда, а то пропустим практику.