Одно событие всегда притягивает к себе последующие. Цепочка событий бесконечна. Никто не знает, какой бы она стала, стань звеньями совершенно другие события.
Не сломайся у лошади Шеннета подкова, он бы не потратил целый час возле кузницы. Прошедшего впустую часа ему бы хватило, чтобы добраться домой, минуя таверну, которую тщательно объезжал стороной, не желая сталкиваться с упрямой Яныбар. Мужчина никогда бы не встретился с Идаром, осмелившимся перечить хозяину земли.
На рассвете Шеннет покинул таверну. Он уже не вспоминал события прошедшего дня, вполне насладившись наказанием Идара. Встреться молодой человек ему сейчас, он бы пожелал доброго утра. Шеннет хотел даже зайти в комнату Идара, справиться о его здоровье, но решил не будить. Мужчина был вспыльчивым, но легко отходил. Впрочем, далеко не всем везло так же, как Идару. Некоторые покоились в земле либо сидели в замковой тюрьме. Над хозяином земли не было никаких законов. Он делал все, что хотел в своей земле, но был уязвим в земле соседа точно так же, как и Идар в его земле.
У Шеннета было двое сыновей – десяти и пятнадцати лет – Сарол и Локас. Их мать скончалась при родах. Тогда воспитанием занялась старшая сестра. Она не вышла замуж в свое время и всю любовь изливала на племянников. Вряд ли бы родная мать смогла дать столько, тем более, жена Шеннета не отличалась нежностью, считая, что будущий хозяин земли должен обладать суровостью в большей степени, нежели мягкостью сердца. Своего супруга она поддерживала во всем, что касалось взаимоотношений в семье, со слугами и с соседями. Кроткая же сестра Шеннета докучала брату просьбами простить то одного человека, то другого. Нередко шалости сыновей, за которые неминуемо последовало бы строгое наказание, оставались для него тайной. Когда же проступок вдруг открывался, Шеннет не щадил даже сестры.
Мальчики проходили обучение фехтованию с нанятым учителем. Локас был прилежным учеником. В тайне от отца он мечтал стать свободным воином. Грезил о вступлении в войско какого-нибудь восточного хозяина земли. Ходили слухи, будто население из далеких земель нападает на границы мирного Тэйтора, поэтому тамошним хозяевам необходимы регулярные войска. Локас желал не только защищать, но и вступить вглубь тех земель. Юный же Сарол тяготился обучением. Ему хотелось играть со сверстниками, лазить по деревьям и придумывать всякие иные проказы.
Въехав в ворота замка, Шеннет остановил коня на лужайке, где сейчас под руководством учителя упражнялись на деревянных мечах мальчики. Слышались слова одобрения со стороны наставника. Несомненно, заслуженных, иного бы Шеннет не потерпел. Никакой лести быть не должно.
Сарол увидел отца и бросился к нему, оставив меч на земле.
- Папа! – радостно воскликнул он.
Шеннет, наклонившись, подхватил сына под мышки и усадил перед собой. Сделал большой круг и остановился возле Локаса и склонившегося в поклоне учителя. Мальчик очень любил подобные встречи с отцом после его длительных отлучек по делам. Несмотря на всю строгость, Локас любил отца и пытался смягчить его этой любовью. Сарол же держался сдержанно. Ему не раз приходилось отвечать за младшего брата.
- Я рад, что не ошибся в твоих способностях к преподаванию, - ласково сказал Шеннет учителю.
- Твои мальчики, господин, делают успехи, - только теперь учитель раскланился. – Они, несомненно, сделаются прекрасными воинами.
- Твоя семья гордится тобой. Вчера я навестил их.
- Позволь мне уехать домой на пару дней.
Шеннет нахмурился.
- Ты ведь помнишь наш уговор. Не покидать замка во все время обучения. Ты согласился.
- Помню, господин, но очень скучаю.
- Не заставляй увеличивать время твоего пребывания здесь.
Учитель лишь поклонился, понимая намек господина.
- Я заберу у тебя на время Локаса. Продолжай занятие.
Локас вздохнул. Мальчик знал, зачем снова понадобился отцу. Он обладал редким даром проводника. Дар забирал слишком много сил, мог даже привести к смерти, но Шеннет не хотел отказываться от использования сына. Никакие слезы не помогали Локасу. Они лишь злили мужчину, грозившему наказанием за непослушание.
Вот и сейчас Шеннет заметил изменившееся настроениие сына.
- Ты обязан помогать мне.
- Знаю, папа, но мне очень плохо после этого. Я боюсь умереть.
Мужчина потрепал Локаса по голове, что случалось крайне редко.
- Тебе нечего бояться. Я не беру больше энергии, чем можешь ты дать без ущерба для жизни. Разве я позволю тебе умереть?
- Нет, папа, - Локас немного кривил душой. Был случай, когда мальчик чуть не умер. Он даже видел предел мира, за которым лежала пустота.
Подъезжая к конюшне, куда Шеннет направился от лужайки, они увидели мужчину с парнем. Завидев хозяина, те склонились в поклоне.
- О чем просишь?
- Господин велел привести сына, чтобы прислуживать юному господину.
- Ах, да, - вспомнил Шеннет. – Локас уже большой и няньку пора заменить слуге. Как тебя зовут?
- Шэн, господин, - ответил отец.
- Пусть он сам говорит за себя, равно как и за проступки будет отвечать сам. Сколько тебе лет?
- Шестнадцать, господин, - теперь ответил сам Шэн.
- Надеюсь на твою расторопность. Ты будешь должен будить Локаса по утрам, следить за порядком в комнате и прислуживать за столом юному господину.
- Я со всем справлюсь, господин. Спасибо за доверие.
- Оправдай его. Я строго спрашиваю за вину. Отправляйся в комнату Локаса и жди его там.
Шеннет ссадил мальчика на землю, спрыгнул сам и передал коня подошедшему пожилому конюху.
- Чтоб в следующий раз проверил подковы, - сурово сказал он. – Ты, видимо, уже не справляешься со своими обязанностями.
- Все сделаю, господин. Мой внук помогает мне.
- Так это он не доглядел? Пусть выйдет.
- Его не было вчера, господин, - поспешно сказал конюх.
- Только из уважения к твоему возрасту не наказываю тебя и держу при себе. Однако, всякому терпению приходит конец.
Шеннет с Локасом поднялись в одну из многочисленных комнат замка. Здесь находилось всего лишь одно небольшое стрельчатое окно, обращенное на закат. Был полдень, солнце находилось на юге, поэтому комнату наполнял полумрак. Из мебели здесь стояла пара простых кресел, так же направленных на окно, и скамья возле стены. Никакого освещения в комнате не предполагалось.
Локас не любил этой комнаты больше всего в жизни. Здесь он становился проводником отца, после чего целую неделю не мог встать с постели. Здесь же на скамье они с братом получали расправу от отца либо бывали наказаны сидением взаперти.
Вошедшие устроились в креслах. Соединили руки и закрыли глаза. Теперь предстояло уменьшить дыхание и сердцебиение.
Локас стал представлять, как он медленно встает с кресла и поднимается в воздух. Без усилий, по одному лишь мысленному желанию. Мальчик почувствовал боль во всем теле. За все время она будет нарастать и станет практически невыносимой. Когда мыслетело полностью сформировалось, оно полетело к окну и дальше. После полумрака комнаты резкий свет ударил в глаза. Мыслетело Локаса зажмурилось. Оно ощущало, видело и слышало все то же самое, что и физическое тело. Вместе с ним зажмурились и Шеннет с сыном. Дар проводника состоял в том, чтобы с помощью мыслетела передавать физическим телам происходящее далеко.
Шеннет взял на себя управление мыслетелом сына и направил его в соседнюю землю, что находилась на юге. Он хотел узнать намерения молодого хозяина. Люди Шеннета пару раз задерживали лазутчиков с той стороны, но никакие допросы не могли их разговорить. Они предпочитали смерть. Неужели, сосед желает ему смерти, чтобы захватить владения. Подобное происходило время от времени в Тэйторе. Их же соседи никогда не отличались дружелюбием, но прежний хозяин никогда не посылал людей в землю Шеннета. В любом случае Шеннет защитит своих мальчиков и сестру.
Мыслетело Локаса подлетело к одному из окон замка. Комната оказалась спальней и была пуста. За вторым и третьим окнами также находились пустые комнаты. Только с четвертого раза Шеннету повезло.
В комнате находился Рассир – молодой хозяин земли и маг Гарайтис. Рассир стоял возле окна, так что Шеннет мог слышать каждое его слово. Видимо, маг только что вошел, потому что они обменялись приветствиями.
- Я только что узнал о твоем намерении, - сказал Гарайтис.
Это был уже старый маг, проживший не одно столетие. Говорили, что маги живут вечно, но это не было правдой. Самому старому магу насчитывалось восемь столетий, то есть гораздо меньше истории Тэйтора. Гарайтис же был его учеником. Как и все маги, Гарайтис одевался в желтые – цвета солнца – одежды. Маги не подчинялись хозяевам земель и не подчиняли их себе. Их уделом было обучать новичков и следить за соблюдением древних обычаев. Только тогда они выступали защитниками либо обвинителями.
- О каком же? У меня много различных намерений, - Рассир пожал плечами.
- Намерение казнить Мальвию.
- Какое тебе дело до непокорной девчонки? Я предлагал ей разделить со мной жизнь, но она отказала. Мое право убить ее.
- Я не оспариваю теперь твои права, но, подумай, из чьего она рода.
- Знаю-знаю, почтенный Гарайтис, род Мальвии – один из почтенных родов Тэйтора. По легенде, один из Высших спустился с небес и ему так понравилось здесь среди людей, что он остался. Женившись на смертной, он и сам утратил бессмертие.
- К мужчинам рода всегда прислушивались. Твоего деда спас дед Мальвии! – голос мага зазвучал торжественно. – Разве ты забыл историю своего рода?! Впрочем, мне помнится твоя лень при обучении. Твой отец часто сокрушался, что никакие угрозы не помогают сделать тебя усидчивым, даже когда сидячее место болело.
- Я помню куда больше, чем хотелось бы. Мой отец не отличался нежностью и не думал о моих желаниях, - Рассир сложил руки на груди. – Насчет же Мальвии и ее принадлежности к Высшим скажу, что раз ее предок стал смертным, то от него отреклись все Бессмертные. Мы совершенно зря считаем ее род каким-то иным, чем все остальные рода. Для меня Мальвия – обыкновенная девушка, не пожелавшая мне подчиниться, за что и будет наказана. Не хочу знать, что она отдает себя кому-то другому.
- Ты ее любишь? – уже спокойно спросил Гарайтис.
- Любовь хороша для простых людей, - хмыкнул Рассир. – Мне же нужна хорошая жена и мать моих наследников. Мальвия крепка телом и кротка нравом. Она подходит для роли матери, не мешающей отцу воспитывать сыновей и прививающей кротость дочерям.
Шеннет хотел уже направить мыслетело Локаса домой. Ничего интересного сегодня Рассир не скажет. Казнь Мальвии не беспокоила Шеннета. Даже если Высшие решат наказать Рассира, то никто не пострадает, кроме него. Не видят же Высшие его подслушивания. Им есть чем заняться. Зря только причинил боль мальчику. Следующие две недели пользоваться даром не получится. Придется усилить охрану границ и еще строже обращаться с плененными людьми молодого хозяина.
Следующие слова мага заставили Шеннета забеспокоиться.
- Я не стану далее убеждать тебя, но все знающие о казни непременно понесут наказание, - при этих словах Гарайтис посмотрел в окно. За ним обернулся и Рассир. Они, конечно, не могли увидеть мыслетела, но Шеннет поспешно отлетел в сторону.
- Кто там? – с тревогой спросил Рассир.
- Мне показалось… гм… впрочем, нет, - маг и сам не понял, был ли кто-то или нет. О даре проводника он знал, но не знал, что Локас им обладает.
Шеннет обругал себя за то, что так открыто находился перед магом. Следовало находиться возле кирпичной стены, а не возле окна. Даже маги не способны видеть сквозь стены. Сокрушаться поздно, а вот подумать о словах Гарайтиса самое время. Неужели Высшие видят и знают о нем? Знают, что Шеннету известно о казни Мальвии, и он станет повинен в смерти девушки наряду с Рассиром? С точки зрения смертных поступать так несправедливо. Однако, у Бессмертных свои понятия о справедливости. Знать и ничего не сделать является преступлением, и незамедлительно следует наказание. А уж наказывать Высшие умеют так, что нахождение в магической тюрьме покажется отдыхом. Пострадает не только Шеннет, попавший куда не следует в ненужный момент, но и его родные подвергнуться расправе.
Шеннет поспешил домой.
Вернув мыслетело в комнату, где оно соединилось с физическим телом, мужчина открыл глаза. Локас лишился сознания. Он дышал с трудом. Шеннет взял сына на руки и понес в комнату мальчика.