Гость остановился на пороге таверны, выискивая глазами свободное место. В этот поздний предзакатный час зал был полон народу. Всем известно, что на дорогах Тэйтора после захода солнца лучше не оставаться. С молоком матери впитывался, нет, не страх темноты, а осознание того, что ночное время принадлежит иным созданиям, нежели человек. Они и только они получили право безраздельного господства над подлунным миром. Поэтому во всех тавернах были еще и комнаты для путников, как на постоялых дворах.
Оглядев зал, гость с облегчением увидел свободный столик возле окна, плотно закрытого ставнями. Подойдя к нему, он устроился на стуле, сложил руки на стол. Был он молод, по виду он едва перешагнул совершеннолетие. В Тэйторе этим возрастом называлось двадцатилетие. Черные до плеч волосы и смуглость кожи говорили о южном происхождении гостя. Был ли он только человеком либо сочетал в себе разные расы? Ничего в обличие не могло сказать об этом. Южные земли были мало изучены. Жители той части Тэйтора практически не заходили так далеко на север. Хотя и заглянувших сюда никто не трогал. Одет был гость в коричневую одежду простолюдина: рубашку и штаны.
- Яныбар, обслужи гостя, - велел хозяин. Он находился возле весело горящего очага, согревающего зал таверны. – На его счастье, у нас еще осталась незанятая комната. Следующему путнику придется спасаться в сарае.
Из кухни тотчас вышла белокурая девушка. Ей можно было дать не более семнадцати лет. Она направилась было к новому посетителю, но, проходя мимо одного столика, была грубо схвачена за руку мужчиной в голубой одежде, которая указывала на принадлежность к местной знати. Его трое спутников были одеты во все синее.
- Пусти, господин! – девушка несмело рванулась.
- Не раньше, чем ты ответишь согласием на мое предложение, - все четверо дружно заржали.
- Господин знает, что его желание невозможно выполнить.
- Сейчас мы это проверим.
Мужчина рванул девушку на себя, заставив сесть к себе на колени. Он крепко обхватил талию Яныбар свободной рукой, прижав ее грудь к своей, хотел было поцеловать ее в губы, но был остановлен криком.
- Отпусти девушку немедленно!
Все взоры обратились на звук голоса. Кто осмелился перечить знатному человеку? Кому надоели дороги Тэйтора? Кто больше не хочет видеть его солнца и неба?
Дерзким оказался только что вошедший южанин. Он стоял с пылающим гневом взглядом и крепко стиснутыми кулаками.
Мужчина отпустил девушку, медленно встал из-за стола. За ним поднялись трое слуг. Кивком головы велев оставаться на месте, мужчина с какой-то ленцой подошел к гостю. Их взгляды испепеляли друг друга.
- Ты знаешь, кто я? – прервал молчание мужчина. – Видимо, нет, - от его голоса многим стало не по себе. Они поспешили вернуться к оставленным занятиям. Лишь немногие продолжали удовлетворять свое любопытство. Редко увидишь ссору между господином и простым человеком, хотя известно ее окончание.
- Я вижу перед собой человека, недостойного носить голубую одежду, - спокойно ответил гость.
- Сейчас ты горько пожалеешь о своем оскорблении. Я не посмотрю на твою молодость.
Левой рукой мужчина прикоснулся к цепочке, висящей поверх одежды. В его правой руке тотчас возник меч. Холодное острие прикоснулось к горлу оскорбителя. Тот не шелохнулся, по-прежнему твердо глядя в лицо мужчины.
- Меня зовут Шеннет. Я владею всем и всеми, что есть на моей земле. Никто не смеет прекословить моему желанию. Ты ступил в мои владения, а, значит, я распоряжаюсь и тобой. Теперь преклони колени и проси прощения. Быть может, ты его получишь, - Шеннет зло усмехнулся
- Меня зовут Идаром и здесь я действительно всего лишь проезжий, но по крови я выше тебя. В своей земле я наследник, и потому не могу исполнять твоих приказов, особенно подобных этому.
- Тогда выбирай между немедленной смертью от меча и смертью от топора палача возле моего замка. Не думаю, что твоя смерть приведет к каким-либо неприятным последствиям.
Идар прочел решимость в глазах противника. Он перевел взгляд на Яныбар. Та отрицательно замотала головой, говоря, что из-за нее не стоит раставаться с жизнью.
Идар преклонил левое колено и покорно опустил голову.
- Прости, господин, мои слова. Ты вправе делать все, что пожелаешь, - молодой человек говорил с трудом, но громко и четко, как и подобает.
Тот довольно улыбался.
- Можешь подняться. Отвести его на конюшню и преподать хороший урок, - бросил Шеннет через плечо, едва Идар оказался на ногах.
Яныбар бросилась к Шеннету, схватила обеими ручками его большую руку, в которой все еще находился меч.
- Ты ведь обещал, господин, простить его!
- Я? Обещал? – с недоумением в голосе спросил Шеннет. Он обвел взглядом зал, и те немногие любопытные, что ждали развязки, отводили глаза, словно боясь выдать свое мнение своему господину. – Ах, да, - будто бы вспомнив о прошлых словах, улыбнулся Шеннет. – Так я ведь говорил о сохранении жизни, не более того. О том, чтобы отменить наказание для дерзкого, речи не шло. К тому же ты слышала разрешение, произнесенное им же самим. Не так ли? – Шеннет посмотрел на Идара.
Тот стоял, не подтверждая и не опровергая слов. Он ведь действительно так сказал. Ничего изменить невозможно. Слово в Тэйторе нерушимо, где бы оно ни было произнесено, к каким бы последствиям это ни приводило. За нарушение слова следовало магическое наказание, так что немногие отваживались на подобный проступок. Остается покориться. Хотя покориться вовсе не означает не мстить за нанесенное оскорбление, каким является порка.
Яныбар отступила.
- Ведите его, - вновь приказал Шеннет. Снова прикоснувшись к цепочке на шее, он убрал меч.
Трое слуг немедленно обступили Идара, заломив руки назад, повели прочь. Никто не последовал за ними. Публичные наказания были не приняты. Наказание касалось только истца и ответчика.
- Вяжите к столбу, - приказал Шеннет, выйдя за ними во двор. – Все-таки передо мной принц. Не следует ему лежать на конюшне, где бьют лишь слуг, - он расхохотался, предвкушая развлечение.
Двое слуг подвели Идара к столбу, бережно сняли рубашку (одежду всегда берегли), крепко привязали веревкой из чересседельной сумки лошади, стоящей у коновязи.
Третий вышел из конюшни с кнутом.
Кнут жалил невыносимо, оставляя за собой кровоточащие следы. Вгрызался в тело снова и снова, направленный опытной рукой от плеч к пояснице. Дыхание молодого человека сбилось. Он крепко стискивал зубы, не желая даже стоном выдать муки. Хотел сосредоточиться на счете ударов и сразу же сбился. Несколько месяцев занятий по умению терпеть боль не давали сейчас результатов. Видимо, учитель тогда щадил его. Колени подогнулись. Не будь руки привязаны так высоко, Идар бы вновь опустился на колени. Он практически висел на руках.
- Довольно, - раздался спасительный приказ Шеннета. Идар удивился, что его не засекли до потери сознания. – Отнесите его в комнату и дайте хозяину денег на лечение и десятидневное проживание. Малый гораздо выносливее, чем я ожидал. Это заслуживает уважения, - в голосе не было ни капельки издевки. Некоторым людям просто необходимо увидеть в человеке проявление силы, чтобы начать уважать.
Слуги отвязали Идара. Он сразу же повис у них на руках. Подхватив под руки с двух сторон, повели обратно. Некоторые посетители украдкой посмотрели на молодого человека с иссеченной спиной. Они были удивлены, что на этот раз обошлось даже без потери сознания наказуемого, что случалось довольно редко. Хозяин владений не спускал обид.
Яныбар не находила себе места. Уронив две тарелки на пол, она была отправлена в свою комнату. Хозяин пригрозил в следующий раз наказать.
- Нечего раскисать из-за чужака, - прошептал он служанке на ухо ледяным тоном. – Если не умеет себя вести с господами, то пусть не посещает заведений. Скажи спасибо, что тебя рядом не привязали да не всыпали, а следовало. Напоминать господину о его же словах.
- Так ведь я правду сказала, - пыталась оправдаться служанка.
- Первый день на свете живешь? Не знаешь, сколько правдолюбцев в земле лежат? Марш с глаз моих и пока не позову, из комнаты не выходить.
Глаза девушки застилали слезы. Меряя шагами каморку, она то и дело натыкалась на скромную мебель. Единственное окно выходило как раз на тот столб, к которому привязали Идара – единственного человека, защитившего ее. Никто никогда прежде не смотрел на то, как грубо обращаются со служанкой. Даже хозяин в такие минуты отворачивался. Он предпочитал сам обслуживать посетителей. Сейчас Яныбар казалось, что она слышит через ставни свист кнута, хотя этого, конечно же, быть не могло.
Мысли Яныбар прервал стук в дверь. Девушка вздрогнула от неожиданности. Хозяин никогда не стучался. Больше некому.
- Войди, - разрешила девушка, отходя подальше от двери. Неужели Шеннет решился войти к ней? Она положила руку на нож, лежащий на столе. С некоторых пор он всегда был здесь. Лишать себя жизни не хотелось, но, если не останется выбора.
Дверь открылась. Яныбар чуть было не закричала, поскорее зажав рот рукой. Порог переступил Идар. Он улыбался и чувствовал себя вовсе не как человек, только что избитый кнутом.
- Ты ведь должен лежать! – воскликнула она. – Ты маг? Только они способны на самоизлечение.
- Я вовсе не маг. Разве ты не слышала о племени ланкийцев? Наши раны затягиваются в течении часа, - Идар подошел к девушке.
- Нет, мы здесь ничего почти не знаем о мире. Может быть, ты и боли не чувствовал? – в голосе девушки было столько надежды, что Идару захотелось соврать, - Увы, я не могу ничего не чувствовать.
- Мне жаль, что из-за меня ты пострадал.
- Забудь. Я ни о чем не жалею и пришел сказать тебе об этом.
- Здесь не принято перечить хозяину.
Молодой человек нахмурился.
- Чего хотел от тебя Шеннет? Поиграть и бросить? В моей земле за подобные насмешки предают смерти, не смотря ни на какие заслуги.
- Господин вовсе не такой плохой, каким показался тебе. Он хочет взять меня в жены.
Идар изумился.
- По всем правилам Тэйтора? С магической клятвой?
Яныбар кивнула.
- Прости, но не так уж плохо стать хозяйкой земли. У тебя кто-то есть?
Девушка опустила голову.
- Я не могу быть ничьей, - чуть слышно проговорила она. – Меня обещали Богу Тэйтора.
Идар не удивился.
Он знал этот обычай приношения жертв. Существовала легенда о чашах весов добра и зла. Магическим силам Тэйтора необходима постоянная подпитка для борьбы со злом. Иначе они не смогут защитить людей от тех, кому отдана ночь. Каждый год пятеро девственниц Тэйтора приносятся повелителю магических сил, именуемому Богом. Бог посылал гонцов к тем, кого выбирал. Никто из девушек не смел ослушаться. Сам Идар не очень-то верил в необходимость приносить жертвы. Из его племени никто не уходил в Священную Рощу.
- Жаль лишится такой красавицы, - грустно улыбнулся Идар. – Тебе страшно?
- Нет. Знаешь, в детстве я даже мечтала быть избранной. Моя сестра тоже ушла в Священную Рощу.
- Почему же Шеннет преследует тебя?
- Он не верит. Говорит, что Богу не нужны никакие жертвы. Он не сможет лишиться магических сил, дарованных ему Высшими. Еще господин говорит, что в Священной Роще живут чудовища, которых давно пора истребить всем магам вместе.
Идар задержал взгляд на лице девушки. Какое-то новое чувство охватило все его существо. Молодому человеку была неприятна мысль, что он больше не увидит этого лица с ямочками на щеках, этих огромных черных глаз, этих пухлых алых губок, к которым так хочется прикоснуться сейчас. Не отдавая себе отчета, Идар стал медленно наклонятся к лицу Яныбар. Та тоже потянулась было к нему, но тотчас же отскочила в сторону.
- Нельзя! Уходи! – на щеках девушки загорелся румянец.
- Послушай, я тоже не верю в смысл жертвоприношений. Давай уедем сейчас же, - Идар шагнул к Яныбар, но та выставила вперед руку.
- Перестань, пожалуйста. Кто мы такие, чтобы распоряжаться судьбами людей в угоду своим сиюминутным желаниям? Кто я такая, чтобы стать женой будущего вождя?
- Ты самая прекрасная девушка из всех, кого я знаю.
- Пожалуйста, уходи, пока нас не увидел хозяин таверны. Никто не должен из мужчин находится в моей комнате.
- Хорошо, я уйду, но буду ждать тебя в городе Манвиле до завтрашего заката. Не придешь, навсегда меня потеряешь.
В комнате запахло нарциссами. Вслед за запахом между людьми появилась в воздухе маленькая девочка с крылышками за спиной. Одета она была в зеленое платьице. Пшеничного цвета волосы расспались по плечам.
- Добрый вечер, мой будущий вождь, - девочка грациозно присела. Ее звонкий нежный голосок понравился Яныбар. Девушка только слышала о цветочном народце, обладающем сильной магией, несмотря на свой невеликий рост.
- Что ты здесь делаешь, Нарци? – удивленно спросил Идар.
- Твой отец просил присматривать за тобой.
- Так ты давно здесь, - в голосе появилось недовольство. Идар не желал, чтобы кто-то узнал про его ссору и последовавшие события.
- Никто ничего от меня не узнает. Мы ведь друзья.
- Что же ты не помогла другу? – вмешалась Яныбар. – Вы же маги. Тебе ничего не стоило заставить Шеннета передумать.
Нарци резко развернулась к девушке. Ее прекрасное кукольное личико исказил гнев.
- Я помогаю только по просьбе. Ее не было даже мысленно. Тебя же следовало привязать рядом и как следует отодрать, - Нарци подлетела вплотную. – Небось, лежала бы сейчас без памяти, а не умничала.
Слова Нарци заставили Яныбар покраснеть.
- Я вовсе не хотела, - промямлила она. – Даже пыталась помочь.
- Встала на колени? – съехидничала Нарци, скрестив на груди маленькие ручки. – Что-то я не видела.
- Нарци, перестань, - велел Идар.
- Кстати, - девочка вновь повернулась к Идару, - ты правда хочешь увезти Яныбар с собой, нарушив желание Бога.
- Да. Будь Бог найдет другую девственницу.
- Знаешь, Идар, в прошлом году я пыталась попасть в Священную Рощу, но не смогла. Ее окружает стена, даже купол, через который невозможно никому проникнуть, кроме избранных в назначенный день. Мне тоже кажется, что приношение жертв лишено всякого смысла.
Нарци задумалась, затем облетела вокруг Яныбар.
- Недурна собой. Хорошо приодеть, научить манерам, и выйдет неплохая мать наследника ланкийского племени.
- Прежде всего, жена вождя, - поправила Яныбар.
- Нет-нет, наши обычаи отличаются от ваших. Женщины должны рожать и воспитывать детей, а потом, - Нарци выразила жестом то, что проделывают с ненужными женщинами. Яныбар отшатнулась. Идар опустил глаза в пол, - Так ты ей ничего не рассказал, - догадалась Нарци. – Хорош жених!
- Зачем же убивать жен и матерей своих детей?
- Потому что наши женщины не участвуют в общественной жизни племени. Я изменю жестокий обычай, как только стану вождем. Всего лишь полгода назад я потерял маму. Никакие мольбы не были услышаны отцом, и поэтому я уехал на время заглушить боль, - Идар умоляюще посмотрел на Яныбар. – Пойдем со мной, помоги мне изменить наш мир. Изменить то, что заставляет нас страдать.
- Я не знаю, Идар, - Яныбар тянуло к молодому человеку, но в то же время она не могла ослушаться Бога.
- Что ж, удачи вам обоим. Если понадоблюсь, только позови. Прошу тебя больше ни с кем не ссорится. В следующий раз можешь не отделаться так легко.
Еще раз присев перед Идаром, девочка исчезла.