Наконец-то, родной город! Не думала, что снова смогу сюда вернуться. Я вышла из подъезда, где проживала моя неугомонная семейка, и улыбнулась новой весне.
Ох, всё точно так же, как и в моём детстве! Горки, качели, скамейки, зарёванная девочка в ярко-красном платье. Стоп! Такой девочки в моём детстве точно не было. На опухшем лице присутствовали следы косметики, а платье было коротковато для семи-восьми лет. Девчушка посмотрела в пустоту перед собой и с обидой в голосе произнесла:
- Первое слово – дороже второго!
Я сделала неуверенное лицо и огляделась. Во дворе кроме нас больше никого не было.
Вот она, современная молодёжь! Из интернета не вытянешь, стабильную психику не восстановишь!
- Хватит таскаться за мной! – внезапно завопила девочка и отвернувшись села на скамейку.
Отлично, - подумала я, - она поругалась сама с собой, а потом точно так же помирится. Но почему я не могу пойти дальше? Мне ведь не нужны чужие проблемы.
- Привет, – неловко сказала я, подсаживаясь к девочке, которая надулась словно воздушный шарик.
- Скажи ей! Чего она! Ах! – она подобрала колени и прижалась к ним подбородком. – Ты меня видишь?
- Ну, я вообще-то не слепая.
- Не слепая – зато, обидчивая.
В лицо подул тёплый ветерок с запахом юношеского восторга. Я не могу объяснить, как сложилось такое впечатление, но пахло именно восторгом из детских воспоминаний.
- Как тебя зовут? - спросила я, чтобы хоть как-то смягчить обстановку.
- Ида.
Девочка немного расслабилась, опустилась ноги и стала раскачивать ими.
- А, ты?
- А, я Алиса.
- Селезнёва? - в глазах ребёнка мелькнула издёвка.
- Нет. Из страны чудес.
И тут, меня словно водой окатило. Я поняла почему не смогла пройти мимо. Эта девочка, до боли, в виде ржавого гвоздя в душе, напоминала мне саму себя в детстве.
Я часто сидела вот так вот, на скамейке во дворе обиженная на маму, сестёр, да и вообще на весь мир.
- А, что ревём? - спросила я.
- Смотри-ка, какая любопытная! Тебе какое дело?
О, ясно, пошла я отсюда.
Двор наполнялся птичьим щебетом, где-то газанул автомобиль, солнечные зайчики весело отражались от стёкол домов.
Я встала, прошла мимо горки и почувствовала прикосновение к руке.
- Ты чего? – воскликнула я.
Девочка в красном держалась за меня ладошкой.
- Я с тобой!
Слёзы на маленьком личике высохли, а черты приобрели более взрослые оттенки.
- Не надо. Разве тебе не говорили, что с чужими нельзя уходить со двора?!
Но Ида лишь рассмеялась.
Потом повернулась назад и нахмурилась.
- Не ходи за нами!
- Воображаемый друг?
- Вовсе нет. Но у тебя дела ещё хуже, чем мне представлялось.
Я вырвалась из детских пальчиков и быстрым шагом направилась прочь со двора. Позади раздались всхлипы, а потом и плачь.
Главное - не оборачиваться и не поддаваться на истерику. Мне, так ещё мама в детстве говорила.
Я зашла в магазин. Продавец странно на меня глянул, кашлянул и потянулся за чем-то под прилавком. Я вспомнила, как он смеялся надо мной в детстве из-за картавости и на душе стало неприятно.
- Мне, пожалуйста, воды без газа и сникерс, – попросила я.
- А мне кахтошки! – появился голосок позади меня.
По спине пробежали холодок и неприязнь. Бежали они судя по всему держась за руки.
Продавец хмыкнул, поставил на прилавок воду и шоколадку. Расплатившись и стараясь не оборачиваться, я вышла из магазинчика.
- Ты сдачу оставила на пгилавке!
- Пошла ты…
Я повернулась, и нос к носу встретилась с девушкой приблизительно моего возраста. Красное платье сменилось на длинный плащ того же цвета. А вот лицо всё ещё было в потёках от недавних рыданий.
- Кто ты? – в ужасе спросила я.
- А ты ещё не поняла? Я твоя детская обида! – улыбнулась девушка.
- В каком смысле? Я тебя чем-то в прошлом обидела?
- О, нет! Ты никого не обижала, зато сама дулась на всех, кто тебя окружал.
- Чушь, какая-то! – от этих слов мне стало не по себе. Может, это розыгрыш?
- Не веришь мне?
Я отрицательно покачала головой.
- Хорошо. Я покажу тебе!
Девушка взяла меня за руку и потянула на шумную улицу.
- Смотри, вот там, у светофора! – Ида указала пальчиком на женщину с ребёнком на самокате. Рядом с ними стояла старуха в грязном красном пальто и одной рукой гладила по спине женщину, а другой голову мальчика. Зажёгся зелёный свет и пешеходы двинулись по зебре. Женщина успела сделать всего несколько шагов, схватилась за спину и согнувшись, упала на колени. Мальчик заплакал, помогая матери подняться, но его попытки не увенчались успехом.
Помогли прохожие, не оставшиеся безразличными. А я стояла и смотрела на весь этот спектакль с широко открытыми глазами. Старуха, которая теперь отошла в сторонку, посмотрела в нашу сторону, подмигнула Иде, но заметив мой взгляд, тут же скрылась в толпе.
- А эта бабка, чего ушла, разве она не родственница той женщины? – спросила я.
- Ну, в каком-то роде теперь даже ближе, чем родственница. Она её личная Обида.
- Не верю, – произнесла я и развернулась к тротуару.
Рядом находился парк, в который я давно не заходила и сейчас мне захотелось это исправить. У самого входа сидели два старичка.
- Дура старая! – бубнил один. – Совсем сбрендила! Значит, третью кошку мы будем вместе с пенсий содержать, а как мне мёда захотелось, так иди и со своих покупай?
Дед в бордовом пиджаке, сидевший рядом, кивал головой и осторожно дул другому в ухо, пока тот бормотал о жене и кошках.
- Ведьма старая! Вот, сейчас приду домо… - у старика побагровело лицо, в глазах полопались капилляры, и он начал заваливаться на бок.
- Что ж вы сидите, помогите ему! – закричала я в испуге, второму деду.
А тот, посмотрев на меня, вскочил и скрылся среди деревьев.
- Здесь человеку плохо! – снова закричала я, стараясь привлечь чьё-нибудь внимание.
- Ты ему уже не поможешь! – произнесла девушка в красном плаще. – Инсульт!
- Да, что здесь происходит?
Мой крик сошёл на визг, дыхание сбилось, а ноги стали подкашиваться.
- Я и сама не понимаю! Обычно, простые смертные нас не видят. А, ты какая-то странная.
- Это я-то странная?!
По аллее прошелестел тёплый ветерок и на душе стало немного легче, словно меня обняла мама.
- Ну, зачем ты опять припёрся? Уходи!
Девушка смотрела в сторону и говорила с пустотой. А я, наверное, сошла с ума и потерялась в собственном подсознании. На душе стало приятно, а потом это чувство резко исчезло.
- Слушай, а что, если мы с тобой заключим сделку? – спросила Ида, задумчиво постукивая пальцем по подбородку.
- Ну, если ты при этом отвяжешься от меня, а моя душа останется со мной, то я согласна!
- А, зачем мне твоя душа? - удивилась Ида.
- Ну кто вас потусторонних там знает!
Мы присели с девушкой в красном на ближайшую скамейку, и она заговорчески начала шептать.
- Короче, тут такое дело, влюбился в меня значит один... ну, как бы сказать... ну, парень допустим. Вот, и я никак не могу от него отделаться. Вы же люди более осведомлены в делах сердечных... как бы мне ему разъяснить, что он мне не нравится?
- Офигеть! Серьёзно? Ты непонятное сверхсущество, которое рождается посредством детских обид, не можешь отшить парня? А он симпатичный?
Девушка вздохнула грустно, а потом снова от обиды надула губы.
- Он хороший, просто дело в том, что такие, как мы не могут быть вместе. Понимаешь, я детская обида, а он юношеский восторг.
- Это, как?
- Ну вспомни, ты, наверное, почувствовала его присутствие. Это, как выпускной со школы, или первая влюбленность, или даже, поход в горы, когда ты забираешься на самую верхушку, подбираешься к краю и оглядываешь одним взором весь мир, словно он весь лежит у твоих ног и так будет всегда. И вот это вот самое чувство, когда восторг наполняет твою грудь и дыхание начинает замирать, ты на какие-то доли секунды понимаешь, что такое счастье.
- Ты сейчас говоришь точно так же, как моя сестра, когда она впервые в жизни влюбилась. - с тоном знатока ответила я.
- Нет-нет, - запротестовала обида, - Я просто пыталась тебе рассказать, какой он.
Итак, Алиса, ты окончательно сбрендила. Заключаешь сделку с детской обидой, которая хочет отворот поворот влюбившемуся в неё восторгу. Даже в мыслях это звучит, как бред.
- Ты мне поможешь? - спросила девушка в красном плаще.
- А, можно вопрос? - и глядя, как кивнула Ида, я продолжила. - Такие, как вы, убиваете людей?
После того как я произнесла это предложение, у меня мороз пробежал по коже, а на зубах появилась оскомина.
- Нет, что ты. Это было бы неправильно. Вы сами себя губите. Когда человек накапливает слишком много обид в себе, в городе рождается, такое существо, как я и пытается найти своего хозяина.
- А, когда находит, убивает?
- Да, нет же. Просто мы тоже хотим жить. А, если человек отпускает все свои обиды и всех прощает, то мы исчезаем. - глаза девушки наполнились слезами. И это были слёзы не от обиды, а от ужаса, который вызывает исчезновение.
- Получается, что вы как паразиты. Чтобы выжить, вы губите своего носителя, своего хозяина. А, что с вами происходит после его смерти?
- Мы становимся свободными.
- Ты в этом уверена? А вдруг вы умираете вместе с ними?
Ида задумчиво посмотрела на деревья в парке.
А я подумала о том, что сейчас сидела рядом со своей убийцей, которая лишь мечтала о том, чтобы добить меня и стать свободной. Алиса, это не страна чудес, это какой-то тихий ужас. Как бы от неё избавиться?
- Ну, ты сказала, что отстанешь от меня если я тебе помогу с ухажером?
- Я сделаю вид, что потеряла тебя, как это было до этого.
- И, всё? Почему же вы все не можете отстать от людей, чем убивать их?
- Ещё раз говорю, вы убиваете себя сами. Когда рождается очередная обида, в человеке начинает расти её половинка, которая медленно окутывает его сумраком смерти.
Слушать эти ужасные слова мне совсем не нравилось, и я решила побыстрее разобраться с её проблемами и отвязаться.
- Вернёмся к нашим баранам! Значит так, подходишь к этому своему восторгу и напрямую говоришь, что у тебя есть другой.
- А, если он не поверит?
Я погрузилась в невесёлые мысли и достала сникерс. Шоколад всегда помогает моему мозгу работать более продуктивнее.
- Меня сейчас посетила безумная идея. Я, тут прикинула, если он этот "бешеный восторг" вечно счастлив, то его будет сложно убедить в чём-либо. Ну, в том, в чём мы его и хотим убедить. Так вот, может, лучше будет его обмануть?
- Обмануть восторг?! - ужаснулась обида.
- Других вариантов я не вижу.
- Но как? Что мы ему скажем?
- Ничего говорить не будем. Мы ему покажем. Он знает историю появления ваших обид?
- Да.
- И соответственно знает, как вы можете погибнуть?
- Ты хочешь инсценировать освобождение от меня?
- По-моему, это отличная идея.
Единственное, я не сказала того, что не собиралась это инсценировать. Я и вправду решила избавиться от обид, понимая, что когда-нибудь это меня действительно добьёт. Буду свободна и счастлива. Подумаешь, погибнет одна обида в городе. Одной меньше, одной больше. Плюс, восторг найдёт себе кого-нибудь другого и тоже станешь счастливым. Это идея начала меня переполнять, и я была уверена в положительном её исходе. Лишь бы ничего не сорвалось.
- Значит так, зови сейчас своего возлюбленного, как бы невзначай, а я начинаю.
Ида на мгновение пропала из поля зрения, а потом вернулась вместе с тёплым ветерком, от которого так приятно становилось на душе.
- Пойду-ка, я зайду в магазинчик. - произнесла я вслух, непонятно для кого, и направилась в сторону дома.
У прилавка стоял всё тот же продавец, и точно также лазил, и поправлял, что-то на полочках.
- Знаете, я давно хотела это сказать, что несмотря на то, что всё моё детство вы смеялись над моей картавостью, я прощаю вас и больше не держу обиды.
- Так это ты? Ты, так выросла! Прости меня, не хотел над тобой смеяться просто ты очень сильно напоминала мне мою дочурку, которая жила в другом городе с её матерью. Она тоже картавила, и я не мог сдержать улыбки умиления, от того, как вы были с ней похожи.
- Серьёзно? А я на вас обижалась полжизни. А, где сейчас ваша дочка?
- Она всё-таки с матерью вернулась ко мне, и мы живём снова все вместе.
Я совершенно не ожидала такого поворота. Всё моё тело наполнилось восхитительно лёгкостью. Я повернулась к Иде и заметила в ней изменения. Она снова стала на вид семилетней девочкой в красном платье. А я уже не могла остановиться.
Выбежав из магазина, я прямиком понеслась домой. Перепрыгивая через три ступеньки, рывком открыла дверь, я залетела в комнату мамы и кинулась к ней на грудь.
- Мамочка прости, что я на тебя всегда обижалась. Я поняла, что мои обиды могут быть беспочвенными, бесполезными и даже опасными.
- Конечно. - ответила мама. - Я тебе всегда говорила, на обиженных воду возят, или балконы падают. Поверь, всё чтобы я не делала для тебя и твоих сестёр, я делала это от любви и заботы.
Я заплакала от того груза, который наконец-то пропал с моей души, и от той легкости, которая наполняла моё тело.
И в этот момент краем глаза я увидела юношу, стоявшего у окна. Он был словно соткан из солнечного света, сияние, которого медленно гасло.
- Восторг. – едва слышно произнесла я, но он услышал и повернулся в мою сторону. Его лицо выражало боль, которую нельзя было передать словами. А у ног лежала маленькая девочка в красном платье, доходившего ей до пяток.
Встал вопрос: избавиться от обиды навсегда и стать свободной, или дать ей жизнь? Я ведь понимала, что она точно также влюблена в восторг, как и он в неё. Просто она слишком обидчивая. Но если я дам ей жизнь, то в конечном счёте она меня и убьёт!
И я сделала выбор!
*
Спустя пол года я вышла замуж и была безумна счастлива. Мы жили отдельно от родителей и вели совместный бизнес. Но иногда меня начинало тянуть туда, где я выросла и получила кучу эмоций и воспоминаний.
- Алиса, мы приехали. Замечталась, что ли?
Мы с мужем вышли из машины и оказались во дворе, где всё было по-прежнему. Горки, качели, скамейки.
- Алис, ты только не обижайся, но я кажется твой телефон забыл.
- Уже обиделась, – я смешно надула губки и нахмурила брови.
Когда мы заходили в подъезд, то краем глаза заметила странную парочку в обнимку на скамейке. Она была в красном красивом платье, а он словно соткан из осенних солнечных лучей.
Иногда, можно и обидеться. Главное – не делать это серьёзно и часто!