- Интервью не даю! – крикнул я толпе у дома и специально громко захлопнул дверь.
Стены и массивный дуб немного приглушили голоса у входа, а у меня уже голова разрывалась на части. Кто же мог подумать, что на такую почти не интересную новость, съедутся все журналисты города. И, кажется, в толпе мелькнула знакомая эмблема одного телеканала. М-да, знаменитым быть немного сложнее, чем мне казалось.
Я обернулся на внутреннюю часть дома и глубоко вдохнул тяжёлый спёртый воздух. Вот она – сенсация! Для начинающего писателя ужасов просто не придумать подарка лучше, чем старинное похоронное бюро в наследство. Здание было построено в девятнадцатом веке и это отлично прорисовывалось в деревянной отделке стен, мебели и даже сувениров. Консервация длилась почти шестьдесят лет, и сейчас, когда его решили снести, выяснилось, что у бюро имеется законный наследник, то есть – я.
Первая моя книга «сумеречные тайны» вышла небольшим тиражом и раскупалась исключительно друзьями и знакомыми. Мало кому интересно читать о вампирах, когда эта тема изъедена до чёрных дыр. Но стоило мне опубликовать пост в интернете, что вторая книга будет писаться в заброшенном похоронном бюро, а главными героями станут две сестры близняшки, как от будущих читателей стало не отбиться. И в день моего переезда, у здания собралась шумная толпа. Тем, лучше, ещё не написанная книга уже имеет популярность. Пиар!
Чемодан стоял у моих ног, а неуверенность не давала руке, включить свет. Жуткий полумрак окутывал всю прихожую. Хотя, мне кажется, что это вовсе и не прихожая, а целый проходной зал. Возможно, здесь раньше стояли гробы для демонстрации разнообразия и рекламы, но сейчас только пыльный пол и пара коробок. Громоздкая люстра с тремя рожками доставала до середины высоты, и мне пришлось её обойти, чтобы не удариться головой.
- Ладно, включим свет, - сказал я вслух и достал из кармана куртки фотографию отца. – Пап, обещаю, ты будешь мною гордиться.
Крупный рубильник на стене пришлось с силой поворачивать, чтобы провода в стенах загудели, а в пыльных плафонах заморгал жёлтый свет. От этих пяти минут, что я провёл в бюро, уже бежали мурашки. Новая книга просто обязана получиться страшной и популярной. Чемодан остался стоять у входа; мне же нужно осмотреться и понять, что со всем этим делать.
От входной залы вели два входа вглубь дома, дверь и арка, наполненная темнотой. Скорее всего, там просто не было окон, а свет не работал. За дверью оказалась лестница, ведущая в морг. Пара древних холодильных камер, стол, блистающий своим хромом и куча шкафчиков со склянками. Брр! В холодильники не полез, ну их к чертям. Если там кого-то забыли по ошибке, а я получу сердечный приступ, то виноват буду сам.
Поднялся и вышел. Дверь в морг закрыл на ключ, торчавший из замочной скважины. Так спокойнее. И стоило мне это сделать, как тут же внизу что-то неприятно лязгнуло. Словно металлом об металл. Сердце замерло, глаза округлились.
- Пойдём, смотреть следующую комнату.
Возможно, что было бы лучше пустить парочку журналистов и с ними вместе всё осмотреть, но, что я за писатель, если не оставлю себе всю прелесть первых ощущений? Только испытав настоящий страх, можно начать работать над искусственным.
Комната за аркой оказалась не настолько тёмной, слабый свет очерчивал несколько скамеек и небольшое возвышение в конце. Здесь прощались с усопшими. А вот, справа от меня по полу лился свет, указывая на ещё одну дверь. Пока я шёл по тёмной комнате, звук моих шагов гулко разлетался по всему бюро, и разум, совершенно не спрашивая моего разрешения, рисовал силуэты, сидящие на скамейках.
- Нет, - специально громко сказал я, - Все ужасы, что пишут и снимают в кино – выдумка, иначе бы многие свихнулись, или даже покончили с собой.
Дёрнул ручку двери – заперто. Ключа в скважине нет. Интересно, что за этой дверью? Я присел на корточки и придвинулся лицом к выемке для ключа. Свет шёл от настольной лампы, лежащей на полу среди разбросанных бумаг и книг. Слева виден секретёр и спинка стула, но… под столом отчётливо виднелись ноги, обутые в высокие ботинки. Я отскочил от двери и опрокинулся на спину. Из комнаты послышался скрип отодвигаемого стула и половицы просели под тяжестью человеческого тела.
Я собрался заорать, но тут же всё стихло. Дыхание было настолько частым, что я чуть не задохнулся. Слева от меня стояли пустые скамейки, а в комнате стояла гробовая тишина. В прямом смысле. От такой тишины в ушах появился звон, нарастающий с каждой секундой.
«Бежать! Бежать прочь от этого места! И плевать на книгу, читателей и всех остальных!»
Но я остался сидеть на полу. Когда звон стих, то и разум начал успокаиваться, твердить, что всё это лишь его игра и не более. Ведь всё можно объяснить рационально.
- Идиот! Верно? – я достал фото отца и улыбнулся.
Встал, подошёл к двери и потянул ручку. На этот раз дверь открылась легко и мягко. Слева стоял стол со стулом, на полу валялась лампа, а справа половина комнаты оказалась закрытой тканью, прибитой к потолку.
- А тут у нас гора трупов! – и я резко дёрнул материю вниз, отрывая её от гвоздей. Мне открылась часть помещения со странным стулом, к которому сзади крепилось приспособление, похожее на штатив. Напротив, стула, на треноге находился громоздкий фотоаппарат, какими пользовались в старину.
- Я - не я, если не попробую, - я сел на стул, и не рассчитав, ударился затылком о штатив сзади, в этот же момент фотоаппарат щёлкнул, ослепив меня на мгновение яркой вспышкой. – Старая техника барахлит. Ничего сверхъестественного.
Понимая, что немного заигрался, я встал и вышел из кабинета, потирая ушибленный затылок.
Неприятное место, да, но точно так же страшно и в больницах, причём функционирующих, и в ночных детских садиках. Это всего лишь место, а наполняют его наши фантазии. Единственное, что меня расстроило, так это отсутствие простой комнаты. Где мне спать-то? Но так даже лучше, здесь не стоит оставаться с ночевкой.
Комната со скамейками всё так же создавала впечатление, что там кто-то есть. Я постарался запомнить мысли и ощущения, чтобы потом изложить их на бумаге. Я всегда сначала делаю заметки и наброски, и только потом, сажусь писать полную версию. На углу ближайшей скамейки бликами отразилась пачка фотографий.
- А вот это уже интереснее!
Я взял фото, вернулся в проходную залу и уселся у чемодана, облокотившись на дверь. Света здесь было достаточно, а в чемодане лежали чипсы. Но до еды дело не дошло. Чёрно-белые фотографии, что я взял, были настолько жуткими, что меня начало мутить. На одной из них стояла женщина в длинном светлом платье и улыбалась, а по правую руку от неё стоял маленький гробик с ребёнком. Открытые на выкате глаза девочки в чепчике пугали блеском смерти, застывшим навсегда. На другой, стояли пятеро детей и так сразу понять, что здесь не так, было сложно. Но приглядевшись, я понял, что крайний мальчик был мёртвым в момент фотографии. И удерживал его в прямом состоянии тот самый штатив, находившийся позади стула в кабинете.
- Какого хрена?
Вот теперь мне по-настоящему становилось страшно. Я читал о таких услугах, фотографировании мёртвых на память, но чтобы увидеть это своими глазами.
Если выдержу здесь весь день, то думаю, через несколько месяцев получится отличная книга, с такими-то артефактами и дополнениями. Мои оптимистичные мысли прервал звук падающего предмета с большой высоты. Грохнуло так, что я аж подскочил.
- Ну, уж нет! Я напишу эту книгу, и никакие фантазии меня не остановят.
Решительным шагом я направился к арке, освещение в которой внезапно появилось. Шесть длинных скамеек были заполнены людьми в одежде прошлого века.
- Что это такое? – воскликнул я, понимая, что это, скорее всего нелепый розыгрыш.
Одна женщина в платке повернулась, и приложила палец к губам, таким образом, советуя мне заткнуться. Что? Я в три шага вылетел в проход между скамейками и увидел впереди гроб.
- Нет! Это всё не настоящее! Я был тут минуту назад, и вас здесь не было! – заорал я.
Теперь мне было страшно. Я развернулся и побежал в проходной зал и чуть не врезался в другой гроб. Их тут было около десятка. В каждом лежал человек; женщины, мужчины, дети и подростки. Их глаза, остеклённые смертью, все, как один смотрели на меня.
- Отче наш… - пытался я вспомнить молитву, осторожно продвигаясь к входной двери. Дёрнул ручку на себя и оказался на лестнице, ведущей в морг. Развернулся и оказался в кабинете. Как я сюда попал? Что тут происходит? На столе лежала фотография, которой я раньше не замечал. Взяв снимок в руки, я понял, что всё происходящее просто не может быть реальностью. Чёрно-белая комната, стул со штативом, я, сидящий в странной позе, словно не живой. Взгляд стеклянный, челюсть отвисла.
- Так не бывает! – я полез за фотографией отца и не нашёл её в куртке. Может, выронил? К чёрту фото отца! Я сорвался с места и побежал к выходу из похоронного бюро. – Эй, меня кто-нибудь слышит? – кричал я и бил кулаками по двери.
Снимок моей смерти помялся в руке, а я всё продолжал бить. Вокруг уже не было гробов, зато появились тела, завёрнутые в белую ткань. Я насчитал двадцать три. Уверен, что и эти смотрели на меня, только их глаз было не видно.
- Как так? – не понимал я. Снова взглянул на фото. Голова на бок. Я ведь ударился тогда! Поднял руку и дотронувшись до затылка тут же её отдёрнул. Липкая кровь мазалась по волосам. А в центре затылка палец провалился внутрь и возможно прикоснулся к мозгу. Но боли совсем не чувствовалось.
- Я умер, да? – закричал на всё здание. – Мёртв, как все эти люди?
Мимо меня прошёл мужчина в чёрном костюме и с цилиндром на голове.
- Ответьте мне!
- Тсс, - приложил мужчина указательный палец к губам. – Ты их напугаешь.
- Кого? – не понял я.
- Живых.
А потом, послышался щелчок открываемой двери, и меня чуть не унесло сильным порывом ветра. Обитатели бюро исчезли, а потом, вновь появились, каждый держа фотографию.
Слабые, просвечивающие силуэты врачей и журналистов, как поток ворвались в проходной зал. Казалось, что призраки они, а не мы. Я видел, как одна женщина в платке подкинула под ноги репортёра свою фотографию, и когда он её поднял, то со вздохом облегчения растаяла в воздухе.
И почему я до этого сразу не заметил их снимки?
И тут началось, что-то странное. Все люди, что были со мной внутри, пытались передать свои фото живым людям, чтобы возможно, обрести покой.
- Я не останусь здесь! – закричал я и тоже бросил своё фото. Его нашла какая-то женщина за коробкой с мусором. Я приготовился отправиться куда угодно, лишь бы не оставаться в этом месте. Но время шло, люди сновали туда и сюда, делали снимки, что-то говорили и уходили. Уходили не возвращаясь. Я ждал. Молился. И вот, последний живой человек вышел из бюро и закрыл за собой дверь.
- Что не так? Почему я остался?
В истерике побежал к выходу, проскочил насквозь дверь и попал в морг. На полке со склянками лежала фотография моей смерти. Но, тогда, что я отдал женщине? Я порылся в карманах и понял, что у меня нет фото отца. Я отдал не тот снимок! Крик ужаса захлестнул меня. В какой-то момент, во мне не осталось ничего живого, и я пропал. Пропал на долго. Исчез из всех миров. Потому что когда я вернулся, в похоронном бюро шёл ремонт. Двое парней красили стены, ещё трое укладывали паркет в соседней комнате. Ничего из прошлого не осталось. Но… вот они люди, живые. Стоит лишь подкинуть фото, и я больше не буду метаться из комнаты в морг и обратно. Но, где, же фото?
- Ничего, - сказал я, глядя, как живые красят окна. – Я подниму здесь каждую половицу, отодвину каждый шкаф, но найду свой снимок и отправлюсь в другое место.