Было мне лет восемь или девять, не больше. Гостила я у бабушки. Так-то она в деревне жила, но недавно границы города расширили, и ее маленький бревенчатый домик оказался в городской черте. А у деревенских знаете какая привычка есть? Открывать двери во время грозы. Зачем? А вдруг молния в дом попадет! Изба-то деревянная вся, полыхнет в один момент. Вот тогда-то и пригодятся открытые настежь двери, потому что в них выбегать на улицу куда сподручнее.
Я была начитанной не по годам девочкой, поэтому знала, что молния скорее ударит в пятиэтажку, которая находилась рядом, или в крест на золоченой маковке церкви. Однако бабушка на мои доводы только махала рукой: "Ишь ты, что выдумала. От горшка два вершка, а уже взрослых поучает. Испокон веков так заведено было: двери при грозе открывать. Не нами заведено, не нам и отменять..."
Вот началась гроза. Вот бабушка выключила все электроприборы. Вот открыла дверь в сени и дверь на улицу. Мы втроем (мама работала неподалеку и зашла к бабушке пообедать) сидели на кухне и ждали, когда пройдет туча. На улице сильно потемнело, дул сильный ветер, грохотал гром, сверкали молнии, но ливень почему-то никак не начинался.
Мы все ждали, когда по крыше забарабанит дождь, Но вместо этого вдруг услышали громкий топот на чердаке. Шум был такой, будто там скачет отряд кавалеристов, объезжая помещение по периметру.
Тогда бабушка встала, подошла к иконам и стала молиться. Я поняла, что ей страшно, потому что с каждым раскатом грома она говорила все чаще, словно хотела перекричать грозу.
Мама же сильно побледнела. Она молча сидела, прислушиваясь к топоту на чердаке, и так крепко держалась за стол, что мне казалось, что она вот-вот отломает от него кусок.
Я тоже сдерживалась с трудом. Мне хотелось истерически завизжать, как это делала, испугавшись, одна моя одноклассница, забраться под стол и сидеть там, заткнув уши, пока все это не кончится.
А молнии тем временем били все чаще и чаще. Они мелькали так часто, что глазам даже в доме было больно. А гром стал грохотать так оглушительно, что не было слышно, как молится бабушка, хотя она уже практически кричала. Но самое страшное было то, что в коротких промежутках между громовыми раскатами мы по-прежнему слышали шум с чердака.
А потом случилось совсем ужасное. На чердаке прозвучал резкий щелчок, как кто-то кнутом ударил, и раздался такой страшный грохот, что дверца в кухонном шкафу распахнулась и посуда со звоном стала биться об пол. Наверху же продолжало грохотать, мне казалось, что вниз катится огромное бревно.
Грохот становился оглушительнее, невидимое бревно должно было уже проломить стену и ворваться в кухню. Но тут на чердаке снова щелкнуло, и наступила тишина. А потом по крыше забарабанил дождь. И гроза стала самой обычной, сверкало, гремело, да и закончилось все...
Мама ушла на работу, мы с бабушкой решили выяснить, что случилось на чердаке. Туда из сеней вела крутая, но массивная и устойчивая лестница. Естественно, никаких следов конного полка мы не обнаружили. Чердак в принципе был пустым, лишь в углу стоял маленький деревянный сундучок со старыми учебниками.
Что это было, мы не поняли. Ни до этого случая, ни после него ничего подобного в доме не происходило.