В соответствии с жанром романа-мифа, романа аналитического в "Волшебной горе" время двойственно: с одной стороны, автор изображает картину определенной эпохи - довоенного периода в Европе (и это придает роману черты исторического), а с другой, как отмечал Т. Манн, "речь идет о времени как таковом, в его чистом виде, причем эта тема подается не только через опыт героя книги, но и в самой ткани романа". Рисуя "Волшебную гору" как наглухо запертый и "выключенный" из времени мир, описывая ощущение героя, роман пытается быть тождественным тому, о чем в нем рассказывается.
Непосредственным продолжением "Волшебной горы", по мнению самого автора, является монументальная тетралогия "Иосиф и его братья" (1933-1943), углубившая исследование человека и возможности романа-мифа. Тетралогия состоит из романов "История Иакова", "Юность Иосифа", "Иосиф в Египте", "Иосиф-кормилец". Готовясь к их написанию, Томас Манн посетил в 1930 году Палестину и Египет. Как всегда, писатель выступил тонким комментатором своих творений. Он предпослал роману предисловие "Адский путь", в котором подробно изложил историко-философскую концепцию своего замысла.
В основе романов - библейская история о правнуке Авраама, прозванном Иосифом Прекрасным не только за красоту, но и за возвышенную душу, о самом любимом из двенадцати сыновей Иакова, от которых, по преданию, пошли двенадцать израильских родов. Жизнь Иосифа Прекрасного полна неожиданностей и тяжких испытаний: он познал зависть старших братьев, которые бросили его в колодец; проданный в рабство, познал клевету и несправедливость. Но всякий раз он преодолевал зло, отвечая на него добром, и достигал больших успехов. В трудные годы Иосиф спас Египет от голода и болезней; став приближенным фараона и первым министром, он помог отцу и братьям переехать в Египет. В романе Томаса Манна библейская легенда получает многогранную интерпретацию, переплетаясь с вавилонской, греческой, египетской мифологией. Символичен и многомерен образ Иосифа, личности незаурядной и потому, как правило, гонимой и страждущей в этом мире, личности, прочитываемой в мифологической призме как "символический образ человечества". Иосиф Прекрасный вне времени: "В пятьдесят лет он более, чем всегда, соответствовал своим двадцати". В романе сложная временная призма: здесь перекликается прошлое и современность, вымысел и реальная история. Мир тетралогии Томаса Манна причудлив и оригинален, образы пластичны.
Свойства философского романа с мифологической основой развиты на другом материале в "Докторе Фаусте" - книге, в которой Томасу Манну удалось достичь наивысшей степени обобщения сути эпохи и "немецкого комплекса". Томас Манн приступил к работе над этим романом в 1943 году, закончил - в 1947-м, а два года спустя вышла "История "Доктора Фаустуса". Роман одного романа" - автобиографический комментарий, где на основе дневниковых записей автор изложил историю создания своего романа. "В этот единственный раз я знал, чего я хотел и какую задачу перед собой поставил,- пишет Томас Манн в комментарии и далее четко определяет: - Я задал себе урок, который был ни больше ни меньше, чем роман моей эпохи в виде истории мучительной и греховной жизни художника". Леверкюн, гениально одаренный музыкант, убежден, что европейская музыка, как и вся культура, находится в глубоком упадке. Он готов пойти на любой эксперимент, самопожертвование и риск, даже на сговор с чертом ради максимальной реализации своего дара. Готов бросить вызов гуманистическому искусству, чтобы в "Плаче доктора Фаустуса" создать "негатив" бетховенского шедевра - "Девятой симфонии". Он последователен в удовлетворении своей честолюбивой мечты о собственном избранничестве, хотя плата за это - безумие и полное одиночество.
Жанровое своеобразие этого романа определяет параллельный монтаж структур исторического романа, исследующего судьбу Германии в том отрезке, который предшествовал краху гитлеризма, и романа-биографии, истории одного композитора. Два романа в одном монтируются таким образом, что два повествовательных потока, пересекаясь, создают роман философский с мифологической основой, исследующий катастрофу личную (интимную) и государственную. Адриан Леверкюн (1885-1940) будто бы жил в типичном немецком городке с характерным названием Кайзерсашерн, в архитектуре и традициях которого сохранилось средневековье, а на его фоне органично возникает миф (легенда о Фаусте), входящий в структуру романа. 23 мая 1943 года к его жизнеописанию приступает вымышленный биограф доктор философии Серенус Цейтблом. Он тщательно воспроизводит факты биографии композитора, годы учебы, увлечение богословием; описывает родителей, друзей, наставников. При всей своей величайшей страсти к музыке, разносторонней одаренности и таланте, Леверкюн все же потерпел крах. В личном аспекте это крушение его амбиций и целая цепь неудач: нелепое сватовство через посредника к скрипачке Мари Годо; потеря друга Руди Швердтфегера, убитого после концерта в трамвае любовницей Инес Инститорис; смерть племянника Непомука, очаровательного существа, единственного, к кому был привязан Адриан. Крах творческий - стремление осуществить невозможное, достичь "высоты", к которому привели Адриана непомерное честолюбие и эгоизм. Два последних его творения, подробнейшим образом воссозданные в романе, в которых он бросил вызов не только Бетховену, но и народной традиции, оказались бесплодными. Симфоническая кантата "Плач доктора Фаустуса" - это карикатура на бетховенскую Девятую симфонию, величественную и прекрасную. Музыка Леверкюна была проявлением мести и зла. Композитор, которому было отказано в любви, которого преследовала злая сила рока, решил отомстить миру и оказался в тупике. Трагизм и надломленность - удел тех, кто окружает Леверкюна во время прослушивания его последнего произведения, трагизм и надломленность - удел его самого. Это - удел Германии и германского рейха.
Самоутверждение зла и крах его показаны в романе на личности Леверкюна, его трагедии, в которую, по словам автора, "вплетена трагедия Ницше, чье имя сознательно ни разу не упомянуто в романе, ибо он-то и заменен" героем романа - "вдохновенно-больным музыкантом". Совпадают, однако, многие факты биографии героя и Ницше, дважды сватавшегося через посредника; воспроизведены случай с Ницше в кельнском публичном доме и симптомы заболевания, ввергшего композитора и философа в мрак безумия, многие цитаты из дневников Ницше и его автобиографии "Esse homo". Жизненная и творческая судьба Леверкюна повторяет путь искусства в тупик эстетства и формализма. Этот тупик находит в романе символическое воплощение в образе черта, который у Т. Манна, в отличие от Гете, использовавшего тот же средневековый миф, размыт и появляется в романе в образе то доцента и критика, то друга Эсмеральды, то дьявола, преследовавшего Леверкюна в итальянском городке Палестрино; это, наконец, alter ego героя. Таким же дьявольским был для Германии путь через высокомерие к мировой экспансии и краху. Союз личности, желавшей для себя избранничества, с чертом и союз Германии с фашизмом - такова аналогия.
В романе воссозданы тенденции развития европейской философии, науки, культуры, музыки и литературы.
Роман насыщен именами выдающихся деятелей не только немецкой, но и европейской культуры (Данте, Достоевский, Шекспир, Стравинский; Верлен, Бетховен, Вагнер, Гете, Ст. Георге). Существенное влияние на Леверкюна как композитора оказала музыкальная теория Шенберга. Достоверно и подробно описаны в романе политические события 1943-1945 годов: фоном для краха композитора становится поражение Германии. Доктор Цейтблом, подобно древнему летописцу, фиксирует разрушение немецких городов, отступление и разгром фашистской армии, но при этом испытывает двойственные чувства (оба его сына на фронте). Так же и Томас Манн, желавший поражения фашизму, безумно страдал от гибели немецкой культуры и разрушения городов. Финал романа озарен Апокалипсисом (так названа оратория Леверкюна, "произведение конца"), пронизан чувством завершения целой эпохи так называемого буржуазного гуманизма. Оба повествовательных пласта в романе связаны в последнем заключительном абзаце: "Германия, с лихорадочно пылающими щеками, пьяная от сокрушительных своих побед, уже готовилась завладеть миром в силу того единственного договора, которому хотела остаться верной, ибо подписала его собственной кровью. Сегодня, теснимая демонами, один таз прикрывши рукою, другим уставясь в бездну отчаяния, она свергается все ниже и ниже. Скоро ли она коснется дна пропасти? Скоро ли из мрака последней безнадежности забрезжит луч надежды и - вопреки вере! - свершится чудо? Одинокий человек молитвенно складывает руки: боже, смилуйся над бедной душой моего друга, моей отчизны!"
В годы эмиграции Томас Манн написал роман "Лотта в Веймаре" (1939), посвященный Гете. В 1954 году, уже переехав в Швейцарию, он дописывает "Признания авантюриста Феликса Круля".
Философский роман, прибегающий к мифу, использующий готовые мифологические сюжеты, образы или мотивы, первоэлементы мифа как одной из древнейших фантастико-художественных форм, с помощью которых человек на донаучном уровне своего развития пытался трактовать загадочный мир, оказался популярным и был широко использован писателями XX века, принадлежавшими к самым разным идейным, философским и художественным системам. Совершенные образцы философского романа созданы Германом Гессе ("Игра в бисер"), австрийскими писателями Р. Музилем ("Человек без свойств") и Г. Брохом ("Смерть Вергилия"), что определило особую роль этой жанровой модификации в немецкоязычных литературах. Опыт Т. Манна и его современников, работавших над новой формой философского романа, широко воспринят писателями второй половины века (Г. Маркес, Ч. Айтматов).