Подъезжая к Икитосу, я контрольно прогнал гуглмэпс на предмет наиболее оптимального хостела. Я не планировал задерживаться в городе надолго, но мне требовалось время, чтобы осмотреться и сориентироваться. А ещё экипировка — в Лиме я успел найти только палатку и чашки/кастрюльки, но для сельвы необходима специфическая одежда, которой у меня всё ещё не было. Ничего, решил я, Белен — легендарный рынок, пусть оправдывает репутацию.
Гугловские карты в очередной раз подтвердили мой выбор хостела Moicca, с приятным интересным антуражем и восторженными отзывами, цена тоже говорила в его пользу. Дождавшись выдачи рюкзака, я потопал по вечерним улицам на другой конец города.
Это немного смущало — несмотря на рёв десятков мототакси, музыку и многолюдие, я опасался что меня не заселят в десятом часу вечера, но не попробуешь — не узнаешь, так?
На подходе к хостелу даже мои цельнометаллические кахонес начали тревожно позвякивать — людей на улице становилось всё меньше, а те что были, собирались в кучки и питонили на меня мрачными взглядами. Вдобавок, за углом очередной подворотни я обнаружил, что между мной и хостелом находится небольшой меркадо: длинные пустые прилавки, пропахшие мочой, рыбой, гнилыми овощами и прочими прелестями пищевых перуанских и не только рынков. В некоторых местах тусовались особенно злодейского вида индейцы, некоторые играли в карты, кто-то лениво потягивал пивко, и каждая компания долго и задумчиво визуально меня оценивала.
Цитадель уюта
Спустя несколько секунд мне открыл дверь чуть сонного вида расслабленный чолло, с добрыми глазами и гостепримной улыбкой. Я объяснил, что мне нужна отдельная комната на ночь, а он в ответ кивнул, мол, без проблем, представился как Фабио и поинтересовался, откуда я. Я сказал.
— Спасибо, друг! — со смехом ответил он по-русски, принимая деньги за номер и жестом приглашая следовать за ним.
Фабио <3
Номер был чистым, опрятным: с расклеенными просьбами не разводить муравьёв и есть на кухне, с пожеланием не быть эгоистами и тратить горячую воду умеренно, дабы хватало всем, в номере не курить и прочая, прочая... Но оформлено это всё было очень доброжелательно, что подкупало. Кинув вещи, я уже традиционно для себя отправился искать еду, стремясь поскорее закончить эту ночь и заняться завтра делами. Лодка вымотала меня сверх всякой меры, а дополнительные полтора часа в забитом потными людьми микроавтобусе, среди которых самым потным был я, чуть меня не доконали.
Я пробыл в Икитосе несколько дней, потихоньку находя всё нужное. Познакомился с местной девушкой, преподавательницей английского языка в школе, вызвавшейся быть моим гидом (в обмен на поцелуй, как оказалось в итоге), изучил город, попробовал сури и был, в общем-то, готов идти в джунгли. Оставалось определиться с шаманом.
У меня была наводка от Янкарло на одного из них, некоего Вилли Виллакорта, о котором Ян очень высоко отзывался. Для верности я решил спросить Фабио, к которому за это время проникся большим уважением и симпатией, и каково же было моё удивление, когда первым он назвал всё того же Вилли. Это знак, решил я и прекратил дальнейшие поиски.
Получив его контакты, я связался с сеньором Виллакорта и объяснил ему свою ситуацию — мол, так и так, я приехал с целью стать шаманом и целителем, хочу обучаться у курандеро и взамен помогать с бытом в качестве волонтёра. Вилли выслушал это без воодушевления, но подумав, ответил, что подручных у него хватает, но что поделать, приезжай, что-нибудь придумаем. Завтра, добавил он, я буду в Икитосе, в своём офисе, приходи обсудим, и поторапливайся, потому что после обеда я уеду обратно. "Не нравится мне этот город", добавил он, раскритиковав шум, мусор и пыль. На том и порешили.
В полдень следующего дня, отбиваясь от назойливых местных, предлагающих услуги гидов, сводничество с "ну сааамыми трушными" шаманами и прочие услуги, я нашёл офис и обнаружил там двоих обычных перуанских мужиков — разница была лишь в том, что один был с косоглазием и одет попроще второго. Я решил, что второй и есть Вилли, но Вилли скосил на меня часть своих глаз и представился, заставив стушеваться. Я вновь рассказал ему свою историю, на что он кивнул, очень самобытно протянув "аааага" (оказалось, это у него фишка такая, ааага) и отправил меня за вещами, показав на висящей на стене карте, куда мы сейчас поплывём. На что получил мой незамедлительный отказ, обусловленный отсутствием запаса еды, сортирки и прочих репеллентов. "Маньяна", — сказал я ему — "Завтра я сам приплыву к вам". Ну, маньяна так маньяна, пожал плечами шаман и я отчалил закупаться.
Сеньор Виллакорта собственной персоной
На следующий день, вооружившись подробными инструкциями у Фабио, где, как и сколько заплатить, чтобы добраться до центра Вилли, я тепло попрощался с ним, пообещав себе снова сюда заселиться, вернувшись в город, возможно через несколько месяцев. Кто же знал, что это произойдёт всего через неделю?..
Мототакси до порта Нанай, поиск лодки, 15 минут по Амазонке и вот я выбрасываю на каменистый берег ретрит-центра "Amazon Ventures Lodge" свои пожитки. Где-то наверху, на пригорке, ходит индианка с ребёнком, а ко мне уже шагает какой-то седовласый, но крепкий старикан. Подмогнув мне с вещами, он сдал меня на попечение этой женщины, а сам ушёл искать Вилли. Женщина тем временем предложила кинуть вещи в угол, а самому усесться за длинный стол в столовой, куда она позже принесла мне лёгкий обед из каши и супа.
Тот самый стол и незнакомые люди
Вилли пришёл ближе к вечеру, и выглядел он уже гораздо менее официально: вместо джинс — весёлой расцветки спортивные шорты, майка, задранная на пузе, на перуанский манер, сигара с мапачо в папиросной бумаге в пальцах... Он совсем не произвёл на меня шаманского впечатления — так, дачник-мужичок с пивным мамоном, но... было нечто неуловимое в том, как он двигался, как разговаривал и смотрел по сторонам (речь не о косоглазии!). В нём ощущалась скрытая сила, с которой нужно считаться. И с того момента я держал с ним ухо востро.
То самое пузо и незнакомый человек
Решив свои дела, он устроил мне экскурсию по территории, показал свой домик, домики для туристов-клиентов и храм. Спать можешь здесь, сказал он мне, но в ночи церемоний палатку нужно будет убирать в столовую. Не вопрос, ответил я.
Храм представлял собой круглое строение с конусообразной крышей, устланой пальмовыми ветками, с засохшим и вытоптанным до каменного состояния песчано-глинистым полом. Вкруг, вдоль стены, лежали матрасы, стояли свечи и полупустые бутылки с жидкостью грязно-бордового цвета. За домиком через пару метров начинались джунгли, и лёжа в палатке я порой мог видеть скачущих на ближайших деревьях обезьянок.
Храм
Пару дней я наблюдал за местной жизнью, помогая во всяких мелочах вроде мытья посуды или разгрузки лодок с привозимыми стройматериалами. Помимо Вилли и его жены с маленькой дочкой и взрослыми сыновьями, в центре жили пара его ассистентов, а из деревни неподалёку приходили ученики. В моей помощи действительно тут никто не нуждался, и понемногу я начал ощущать себя балластом. Нет, причин тому никто не давал — со мной обходились в меру дружелюбно, но учитывая мой лоу лэвел в испанском, с разговорами никто особо не лез, а с работой все справлялись и без меня. Инициативность я тоже проявлять не хотел, чтобы не маячить лишний раз перед глазами.
Нарастало ощущение, что надо что-то решать. Я сказал Вилли, что хочу понаблюдать за церемонией, а затем и сам поучаствовать, если это возможно. Шаман ответил, что скоро должны приехать пара туристов и я могу быть наблюдателем. А церемонию для меня он проведёт на следующей неделе. Это меня успокоило, и я немного расслабился. Большую часть времени я тратил на чтение, в остальные часы наблюдал за местным бытом.
Вилли проводил время, строя с ассистентами новый большой дом или растягивая лягушек-Камбо для сбора их токсина, его жена дни напролёт готовила на всю нашу ораву еду, парни-помощники и сыновья покуривали мапачо, болтали и занимались ремонтом. И вот настал день, когда приехали двое шведов: парень и девушка.
Когда я увидел их, поднимающихся к нам от берега, я удивился — мы виделись в хостеле Фабио, и хотя практически не общались, ограничиваясь вежливыми репликами, увидеть здесь относительно знакомые лица было приятно. Лучше было бы, конечно, если бы на их месте оказалась та вульгарная американка, которая заселилась к Фабио накануне моего отбытия, по-штатовски шумная, но весёлая и одевающаяся так, что человеку на безсексовой Айя-диете вроде меня становилось очень неловко в её присутствии, но увы, (а может и к счастью), это была не Кэссиди.
Шведы тоже заулыбались, признав меня, мы поздоровались и они пошли в свой домик. Вилли перед их уходом объявил, что сегодняшний вечер — вечер охоты на Камбо. А завтра будет церемония. Я воспрял — наконец-то хоть какой-то опыт, движуха!
На той охоте я сделал подробные заметки и фото, а на следующий день мы все перешли на суровое питание, состоящее из его практически полного отсутствия. Я не понял, почему я тоже пощусь, ведь про моё участие разговоров не было, но решил не возникать и принял правила. Но к вечеру не выдержал и сожрал-таки пачку крекеров, а буквально 10 минут спустя в столовую к нам со шведами зашёл Вилли в церемониальной одежде (состоявшей из джинс и белой крестьянского вида хенли с вышитым перуанскими узорами воротом) и объявил начало.
Сперва он задул нам всем троим рапэ, причём я не понял до конца инструкции и в самый ответственный момент втянул порошок носом, чего делать явно не стоило. Сквозь слёзы, кашель и сопли я увидел, как Вилли уже что-то капает бедолагам в глаза и внутренне напрягся — на тот момент я не был готов к ещё одной процедуре. Но руководствуясь некими своими соображениями, меня Вилли пропустил. Когда мы оклемались, он пригласил нас в храм. Выходя первым на воздух, я ощутил азарт и волнение: в воздухе отчётливо пахло приключением...
С этого начинается история самого мощного трипа в моей жизни.