Жили мы всегда скромно, в маленькой квартире в панельном доме далеко за МКАДом. Родители ездили на работу в столицу на электричке. Мама работала медсестрой в больнице, а папа — бригадиром на стройках. Я ходила на учебу в обычную среднюю школу. После уроков зависала в секции легкой атлетики, но дальше второго юношеского разряда не продвинулась. Не хватало ни скорости, ни прыгучести, ни выносливости. Так что и о собственных завидных достижениях речь не шла. От пяток до макушки была я типичной Сидоровой — ничего выдающегося, обыкновенный середнячок.
С такой фамилией даже легенду о древнем и знаменитом роде не придумаешь. Нет, придумать-то, конечно, можно, только никто не поверит. А так хотелось выделиться из толпы хоть чем-нибудь. И, прежде всего, утереть нос однокласснице Марьяне, которая только и делала, что хвасталась обновками, привезенными папой из заграничных морских рейсов. Ее отец давно не жил с ее мамой, но о дочке не забывал, постоянно баловал подарками. Он ей даже учебу в университете оплатил, когда выяснилось, что она не прошла на бюджетное место.
И я тоже провалила поступление в университет. Однако, в отличие от Марьяны, у моих родителей не было столько денег, чтобы обеспечить мне платное высшее образование. Промаявшись пару месяцев, пристроилась продавцом-консультантом в магазин косметики. Специально выбрала торговую точку подальше от дома, чтобы не встречаться ни с кем из бывших одноклассников и дворовой компании. Но поддерживала с ними контакт через социальные сети, только-только появившиеся на просторах интернета. Удобно ведь привирать о своих достижениях, когда тебя никто не видит.
Особенно мне понравилось, что теперь я смогла в полной мере осадить заносчивую Марьяну. Подловить меня на обмане ей было сложно, поскольку она практически перестала навещать родные пенаты. Ее мама в очередной раз вышла замуж и переехала в другой город, сама Марьяна жила на съемной квартире в центре Москвы. Квартиру, по ее словам, тоже папа оплачивал. Фотографии той квартиры она постила почти каждый день. Кухня там плавно переходила в столовую, за широким окном маячила застекленная и уставленная цветами лоджия, с которой открывался вид на набережную Москвы-реки. Ванную комнату при желании можно было использовать как бальную залу, такая она была светлая и просторная.
Спальня не уступала ванной светом и пространством. «Я бы непременно пригласила вас всех в гости, — подписывалась под фотографиями Марьяна, — если бы не дурацкие условия договора аренды. Хозяйка категорически против, чтобы еще кто-то бывал в квартире. Только мне одной она доверяет». Я кусала губы от зависти и успокаивала себя тем, что шикарная квартира не в собственности Марьяны, это лишь временное жилище, из которого ее в любой момент могут попросить съехать. Со своей стороны, придумала, что вообще практически не живу дома. Мотаюсь по разным городам в качестве фотомодели. Используя пробники косметики, которые были мне доступны по работе, я наводила себе яркий макияж — будто бы сценический или для съемок в журналах. Фотографировалась на фоне рекламных постеров, которыми в нашем магазине были обклеены все простенки между витринами. Особенно один угол мне нравился.
Он выглядел как фотозона люксового мероприятия. Снимки на фоне его походили на профессиональные кадры. Я добавляла к ним подписи: «Сегодня выгуливали новинки «Шанель», «Едем в тур с «Ланкомом». Отсутствие модной одежды и фотографий из гостиниц и с подиумов я объясняла жестким требованием моего агента и особенностями бизнеса: «Конкуренты не дремлют, пытаются перехватить идеи и на них заработать. Поэтому я ничего больше, чем наведенный макияж, показать вам не могу. Сорри».
Девчонки, бывшие одноклассницы и соседки по двору, ставили мне лайки и пририсовывали восхищенные рожицы. Говорили, что я реально красавица и, мол, кто бы мог подумать, что выбьюсь в модели. Советовали не расстраиваться, что не поступила в университет. Наперебой заявляли, что наверняка устроюсь в жизни лучше, чем те, кто учится. Ведь на подиуме меня скорее заметит какой-нибудь перспективный жених.
Я активно поддерживала переписку, ловя себя на том, что иногда начинаю верить в свою собственную выдумку. Надеялась, что если сама начинаю верить, то уж Марьяна точно поверит. А та будто и не замечала моих стараний, увлеченная собственной жизнью. В какой-то момент на ее страничке стали появляться фотографии с огромными букетами. Это были даже не букеты, а просто охапки цветов. Чаще всего — яркие красные розы.
Однажды я насчитала три сотни штук и обомлела от подписи: «Любимый подарил!» Конечно, Марьяне просто найти такого щедрого поклонника, учась в университете и живя в элитной квартире. Она может представить себя как представительницу золотой молодежи. Мне такое и не снилось. Обидно было до слез. Но плакала я недолго. Меня вдруг осенила мысль, что я вполне могу сфотографироваться с букетом в цветочной лавке — так же, как фотографируюсь с косметикой в своем магазине. В цветочном салоне совсем не удивились, когда я спросила, можно ли мне взять все их розы в руки только на секундочку, чтобы запечатлеть себя с ними, будто это подарок.
— Пожалуйста, — ответили мне. — У нас есть такая услуга. Всего за пятьсот рублей.
— Сколько?! — обомлела я.
— Пятьсот, — повторили мне. — Это если в магазине. А если к вам домой доставить на полчаса, то тысячу. Домой лучше, потому что в интерьере магазина не слишком похоже на подарок.
Я слушала и дивилась. Получалось, такой способ пускать пыль в глаза был настолько распространен, что даже в прейскурант его успели включить. Тем временем продавец продолжил:
— Если желаете, то за дополнительную плату мы дадим вам упаковки от фирменных духов. Их тоже можно поместить в кадр как подарок.
— Упаковки не надо, — помотала головой я. — У меня свои есть. С работы.
— Тогда можете использовать нашего мальчика, который доставит вам цветы, в качестве любимого, — окончательно добил меня продавец. — Только не снимайте его лицо. Лучше — со спины, затылок или просто размытый силуэт. Чтобы ваши подружки случайно его не узнали. Он ведь может и им цветы привезти для съемок.
Я была шокирована, но от идеи все, же не отступилась. Отказалась только от мальчика. Выбрала букет красных роз и попросила доставить их по моему адресу.
В маленькой родительской квартире большой букет смотрелся странно и неуместно. Я отметила это в подписи: «Неожиданное, но приятное возвращение домой обеспечил мне поклонник. Презент занял всю комнату. Ни шкаф не открыть, ни к окну не подойти. Придется цветы отдать на украшение какого-нибудь дома культуры, чтобы не выбрасывать».
Девочки тут же завалили меня вопросами по поводу поклонника. Я постаралась пожарче раскалить их любопытство, так ничего толком и не сообщив. Брала пример с Марьяны, которая ни под одной из фотографий с цветами не написала о том, кто же именно является ее воздыхателем. Вместо словесных откровений она показала автомобиль, в котором они с любимым катались по Москве. Это был шикарный «Бентли» серебристого цвета с кожаными сиденьями и внутренней отделкой из редких пород дерева. Марьяна в нем смотрелась не совсем органично, ей все-таки не хватало лоска. Ну и, конечно, недоставало дорогих шмоток и крупных брильянтов. Да и сумочка «Биркин» была бы ей очень кстати, подумала я и решила, что могу сделать фотографию лучше.
Правда, посчитала, что не стоит замахиваться на «Бентли». Достаточно новой «Хонды», которую можно найти в автомобильном салоне. Подпись я придумала заранее: «Подарок от жениха!»
«Вау!!! — высказались девчонки. — Где же, Ольга, такие женихи водятся?» Одна спросила про помолвочное кольцо. Типа, странно, что я его не показала. «Счастье любит тишину», — ответила я.
А про себя подумала, что кольцо снять проще простого. Сделала это в тот же день — в первом попавшемся ювелирном магазине. Продавец с удовольствием мне помогла, уложив мою руку мне на коленку и мастерски спрятав ниточку с пломбой и ценником в складках моей юбки. Получилось мило и вполне правдоподобно.
Примерно в то же время и Марьяна выложила фотографию с кольцом. Этой фотографией она открыла свой аккаунт в только что запущенном приложении «Инстаграм». Следом посыпались виды европейских столиц с комментариями, что ей больше нравится тихая Прага, чем суетный Рим. Что она лучше себя чувствует в сельском Провансе, чем в помпезном Париже. Что Венеция напоминает ей Питер, а Берлин — современные районы Москвы. Я так поняла, что катал Марьяну по Европе ее жених, хотя прямо она об этом не сообщала. Может, и сама по туристическим путевкам ездила. Тоже неплохо.
Что ж, я и тут не собиралась отставать. Смекнула, что вовсе необязательно лично бывать в других городах, чтобы фотографию у себя в «Инстаграм» разместить. Можно скопировать панораму в любом альбоме, чем я и занялась, представляя, что путешествую на самом деле. И поэтому старалась не выкладывать фотографии, слишком часто. Ведь нереально в одну неделю побывать сразу в десяти городах одной страны, не говоря уже о разных.
Я представляла, что, например, в одном месяце лечу в Испанию, посещаю Мадрид и Барселону. И только в следующем месяце, например, Кипр — с видами Пафоса и Ларнаки. Подробно изучила подробные описания стран и городов по интернету, их географические и природные особенности, самые известные достопримечательности. Могла бы уже вполне стать турагентом или учителем географии.
«Хоть бы фоточка самой тебя, Оленька, на фоне раскопок или моря?» — просили девочки, подписанные на мою страницу. «Вот, пожалуйста», — выложила я мастерски сработанный фотомонтаж.
Получилось не хуже, чем у Марьяны. Поднаторев в фотошопе, я смогла и прическу себе подправить, и по паре сантиметров с боков стереть, и ноги слегка удлинить. Чудо, как хороша! И никто не знает, что на себя настоящую я нисколько не похожа — ни по внешнему виду, ни по образу жизни.
На работе к тому моменту я получила повышение, стала старшим продавцом. Уже не носилась по торговому залу вслед за клиентами, а сидела за кассой. По вечерам и в выходные дни не выпускала из рук ноутбук, рисуя свою вымышленную жизнь и выставляя сказку на всеобщее обозрение.
В итоге под комплименты доверчивых подписчиков набрала лишние килограммы, перестала стричься и запуталась в собственных легендах. Настолько устала, что уже несколько раз была близка к тому, чтобы прекратить игру. Только успехи «соперницы» еще поддерживали мой задор. Марьяна же пересела с обычных рейсовых самолетов на частный борт. Видимо, ей удалось подцепить крупного олигарха. Самого благодетеля она, правда, не показывала, но себя сняла на откинутом трапе и внутри салона с бокалом шампанского в руке, загадочно улыбающуюся. Но и я не лыком шита: на той же неделе нашла аэродром, где стояли несколько частных самолетов, и за деньги получила возможность на получасовую фотосессию. Знай наших! И не задирай нос! Так я говорила себе, мысленно обращаясь к Марьяне. В подписях собиралась пожаловаться, что летать на частном самолете, конечно, удобнее, но скучно.
— Может, вам бокал с шампанским принести? — перебил мои размышления парень из обслуживающего персонала. — Часто с шампанским в салоне фотографируются, будто в полете. Заплатить придется, правда, за всю бутылку, потому, что ее уже не используешь потом, раз откроем. Но зато всех поразите богатством и шиком.
Когда о шампанском речь зашла, я вдруг заподозрила, что именно этот самолет уже где-то видела. Ведь, похоже, именно в этом салоне кто-то с шампанским уже сидел. И этот кто-то — Марьяна.
— Скажите, а вот эти фотографии, не у вас ли делались? — поинтересовалась я, открывая страничку Марьяны на своем телефоне.
— У нас, — согласно кивнул парень. — Две недели назад фотосессия была. Хорошо получилось, правда?
— Правда, — машинально повторила я, понимая, что теряю опору под ногами.
Весь мой мир рухнул. Получалось, что Марьяна мало чем отличалась от меня.
Я провела небольшое расследование и выяснила, что она тоже нигде не училась. Папа ей обучение не оплачивал и жилье не снимал. Квартира, которую Марьяна показывала с самого начала, была местом ее работы. Она там трижды в неделю порядок наводила, а сама при этом жила практически в курятнике. И все остальные фотографии были таким же фей-ком, как у меня.
Мы обе создавали лишь видимость успеха, ориентируясь на других, которых считали более удачливыми. Но, вполне возможно, что и те выкладывали липовые фотографии или рекламные уловки.
Теперь ни один журнал я не могу листать без скепсиса. Везде подозреваю подвох и обман. И только о том мечтаю, чтобы вернуться целиком и полностью в свою настоящую жизнь, которую до недавнего времени презирала, которой стыдилась. По глупости и под влиянием рекламы я считала свою реальную жизнь неудачной и недостойной внимания. Может быть, лишнее внимание и не стоит привлекать. Зачем выкладывать каждый свой шаг на публику? Но то, что удача у каждого своя, это факт. Не всем надо получать высшее образование. Не всем дано иметь идеальную фигуру. Не каждой выпадает возможность выйти замуж за олигарха, летать по Европе на частных самолетах и трястись за сохранность своих миллионов. Кому-то надо и хлеб печь, и улицы мести. От этого тоже ведь можно испытывать радость и чувствовать счастье. Каждый человек на своем месте достоин уважения. Жаль только, что прозрела я лишь сейчас. Слава богу, что не поздно.