Звезда

Бог. Значение этого слова приобретает интересное послевкусие, если ты висишь в кромешной тьме, далеко от дома. Вот, ты вроде выше небес, а значит ближе к Богу, но отсутствие храма тебя почему-то отдаляет. Интересно, а отсюда наши молитвы слышнее? - почти спокойно подумал я, отталкиваясь ногой от стены, чтобы добраться до иллюминатора.

Гравитация отключилась неожиданно, сразу после удара, а потом всё стихло. Только бортовой компьютер ЧАРЛИ, продолжал повторять об аварии на третьей солнечной батарее.

– ЧАРЛИ, мы тебя расслышали. Провести диагностику и оценить ущерб, – выплыл командир Энтони Хэнкс из коридора, пытаясь через толстое небольшое стекло разглядеть, что случилось.

А мимо, проносились блестящие куски панели, которые всего несколько секунд назад были одним составным с космической станцией.

– Командир, я мог бы помо… – начал произносить я, но Энтони уже говорил по коммуникатору с Аикой Сато, нашим бортинженером.

– Аико, сможешь дистанционно отключить панель?

– Сейчас гляну, командир, – послышался тоненький женский голосок.

– Третий солнечный модуль уничтожен на семьдесят процентов, – произнёс ЧАРЛИ, своим монотонным голосом, – Я могу отсоединить оставшуюся часть.

– ЧАРЛИ, с чем мы столкнулись? Космический мусор? По нашей траектории ничего не должно было быть.

– Причина: столкновение. Челнок пятой категории, подкласса омега.

– ЧАРЛИ, ты случайно головой не ударился? – с удивлением спросил голос Аико.

– А, что не так? – влез я в разговор.

Командир Энтони нахмурился, потёр переносицу и развернулся ногами к полу.

– Восстановить гравитацию! Повторная диагностика!

И когда его ботинки коснулись металлического пола, он тут же развернулся и добавил на выходе:

– ЧАРЛИ, отчёт строго мне!

Пока командир выполнял все свои действия, я грохнулся со стоном и не думал подниматься. Почему, если мы столкнулись с челноком, то не помогаем им, а заняты станцией? Там, возможно, больше нужна помощь!

– Котти, ты где? – донёсся голос Аико из моего коммуникатора.

– Тут!

– Ясно, подойди ко мне, я в обзорном модуле.

Быстро она! Командир велел ей заняться дистанционкой, а она уже у купола. Вот бы и мне такую скорость! Хотя, раз меня взяли на станцию, значит я всё-таки чего-то, да стою.

Я прошёл через палубу, пару раз свернул не туда, а когда всё-таки добрался до купола, увидел сердитое лицо Аико.

– Ты должен быть внимательнее!

Девушка поджала нижнюю губу и казалась взволнованной.

Это я должен волноваться! Это я всего несколько месяцев на станции и совсем не понимаю своей роли!

– Взгляни, – и Аико указала пальцем на часть видимой солнечной панели.

– Это уже не отремонтировать, как и сказал Чарли. Но я-то здесь зачем?

– Приглядись!

Я прищурил глаза и начал искать, то, что не заметил. Ага! За панель зацепилась часть, явно не принадлежащая нашей станции.

– А мы не можем просто сойти с орбиты, догнать челнок и всё узнать у них, чем доставать тот кусок?

– Нет, Котти, не можем. Нам нельзя сходить с орбиты.

– Тогда, объясни, что ты от меня хочешь? – попытался я разозлиться.

– Чтобы ты завтра вышел в открытый космос и принёс нам кусок обшивки челнока.

Принёс? Иногда, они относятся ко мне, как к собаке. На всякий случай я огляделся, чтобы проверить отсутствие хвоста. Если бы он там появился, это было бы плохо.

– Стоп! А почему только завтра? – добавил я.

– Скоро ужин и тебе пора ложиться отдыхать. Ты ведёшь дневник?

– Да, каждый вечер, – вздохнул я. Мне совсем не нравилось перед сном, рассказывать машине, о том, что произошло со мной за день. Это было скучной и ненужной тратой времени.

За ужином, я быстро проглотил порцию невкусной интерпретации еды и направился в свою каюту, чтобы записать дневник и заняться секретным любимым делом.

Я уселся в кресло перед небольшим монитором и включил видеозапись.

– Котти, младший помощник бортинженера Аико Сато. Двадцать второе февраля, две тысячи триста девяносто пятый год. Сегодня был интересный и насыщенный день. С раннего утра я помогал Аико. Мы разобрали одну из панелей энергоблока в теплице, так как ночью, начал перегреваться климат-контроль. Мне было интересно, и я быстро понял, что нужно делать в этом случае. Аико - отличный учитель. Потом, я несколько часов занимался на симуляторе управления шаттлом. А ближе к вечеру в третью солнечную панель станции врезался непонятный челнок, название которого смутило весь экипаж.

Я поставил запись дневника на паузу, немного поразмышлял, а потом обратился к бортовому компьютеру.

– ЧАРЛИ, что это было за судно, которое в нас врезалось?

– Челнок пятой категории, подкласс Омега.

– ЧАРЛИ, мне нужны все данные этого челнока, а также его предполагаемый маршрут.

– Данную информацию может запрашивать только командир станции, – также монотонно ответил ЧАРЛИ.

– Хорошо, – просто ответил я и развернулся к своему рабочему монитору, – Это будет сложно и интересно одновременно.

Я собрал в замок пальцы рук и вывернул вперёд ладонями к экрану. Костяшки хрустнули и от этого звука, я получил непередаваемое удовольствие. И откуда у меня этот жест? Затем, мои пальцы начали бегать по клавиатуре, подбирая новый код к земной библиотеке. На нашей станции код менялся каждые сутки, поэтому мне приходилось подбирать его каждый вечер.

Было немного странно, когда я попросил у командира разрешение пользоваться библиотекой Земли, а не той, которая была на станции, а мне сердито отказали.

Потому что в земной библиотеке информации было гораздо больше и интереснее. Как например случайно пролистывая электронные полки с книгами, я наткнулся на Библию и нашёл для себя много интересного под одним лишь словом Бог. Хотя, насколько я заметил, на станции никто его не употреблял. Поэтому, я тоже решил пока молчать.

А ещё, я узнал многое о животных Земли и иногда меня начинают терзать сомнения. Я вроде человек по всем стандартным нормам и меня сюда пригласили для работы, но в тоже время я абсолютно был уверен, что ни разу не был на Земле. Так, кто же я тогда такой? Бывали моменты, когда этот вопрос не давал мне спать по ночам, но чаще всего разум брал верх и как будто прятал эти мысли, как что-то непостижимое и ненужное. Я снова становился самим собой, холодным и рассудительным. Таким, каким меня хотели видеть на этой станции.

Всего несколько минут ушло на то, чтобы подобрать новый код и вот передо мной открыты все знания человечества. Я вбиваю в поисковике название челнока и на моём экране всплывают лишь два окошка с короткой информацией.

«Сенсация! Огромный прорыв в изучении и освоении космического пространства! Челнок, способный развить скорость почти сто тысяч километров в час, а точнее девяносто четыре тысячи, сегодня был утверждён на запуск в феврале. Не имеющий аналогов, с экипажем в четырнадцать человек, полностью работающий на биотопливе, вы скажете, что это сказка? Нет! Это новый челнок пятой категории, подкласса омега. Инженеры, работающие над созданием данного корабля (Плотских, Зазубаев, Иконникова, Моргилёв и Ступкина), получили награды от самого президента. Челнок был назван в честь инженеров, по их инициалам. Легир – Леонид, Егор, Галина, Игорь и Раиса.»

– Интересно, зачем скрывать такую информацию? – вслух произнёс я, – Странно только, что мне ничего неизвестно об этом. Статья датирована две тысячи девяносто первым годом. Значит, челнок должен был стартовать почти триста лет назад. Ладно, посмотрим, что во второй статье.

«Весь мир скорбит! После того, как Земля перестала получать сигнал с челнока «Легир», в то время, как он проходил по тёмной стороне луны, никто не ожидал страшной катастрофы. Предположительно из-за неполадок в системе, челнок упал на луну, хотя никаких подтверждений мы не получили. Но больше члены экипажа «Легир» не выходили на связь.»

– Так вот почему все так насторожились! Это же, словно призрака увидеть! – я вспомнил это сравнение из одной прочитанной книги. Хотя, какие могут быть призраки в космосе? – Но как челнок мог появиться спустя триста лет на около земной орбите? А если сопоставить данные, то мы, как раз в тот момент проходили мимо луны и по чистой случайности в феврале. Интересно!

На стене зажёгся сигнал в виде красного индикатора, оповещающего о начале сна. Оно конечно всё интересно, но по режиму пора ложиться спать. Я встал, переоделся, подключил капельницу с питательным раствором и лёг в кровать. Завтра мне предстоит впервые выйти в открытый космос. Я хотел ещё подумать о животных Земли, которых никогда не видел, но мозг слишком быстро погружался в сон.

***

Я проснулся ещё до того, как прозвучал сигнал, оповещающий о пробуждении экипажа. Странно! Со мной раньше такого не случалось. Где-то внутри меня чувствовалось странное недомогание. Я минуту постоял и прислушался к своему телу и разуму. Это была подавленность.

Мне не понравилось это странное чувство. Я поспешно облачился в комбинезон, и направился в медотсек. Как-то довелось читать о таком, что члены экипажа могут испытывать грусть и своего рода печаль, которая была вызвана, тоской по Земле. Но я не был на Земле! Поэтому лучше обратиться к профессионалам.

– Доброе утро, Салли! – поприветствовал я, женщину средних лет, которая была медиком на нашей станции.

– Доброе утро, Котти! Ты хорошо спал?

Я кивнул и уселся в кресло возле её стола.

– У меня есть к вам вопрос.

– Хорошо, – Салли тоже присела рядом, – Я тебя внимательно слушаю.

Пока мы всё это говорили, она положила на мою руку BI (или бесконтактный анализатор), который тут же поднялся в воздух на пару сантиметров от моей кожи и начал приятно жужжать.

Я привык к этим процедурам потому что, мы их проводили по нескольку раз в день. Но именно сегодня, я впервые почувствовал неприязнь к BI. Это было так, непривычно, и в тоже время возникал интерес. Почему я испытываю эмоции, которых раньше у меня не было?

И в тот момент, когда я уже было хотел поделиться этим с Салли, что-то изменилось, а точнее остановилось, препятствуя моим голосовым связкам.

– Котти, у тебя всё хорошо?

– Да, – с трудом выдавил я.

– Взгляд какой-то потерянный. Да не переживай ты так, ничего страшного в открытом космосе нет. Скоро ты привыкнешь и для тебя это станет стандартной процедурой. Ну вот, готово! – Салли встала и загрузила полученные результаты в свой компьютер. – С тобой всё хорошо, лишь немного участился пульс. Но к вечеру всё нормализуется, и ты будешь с гордостью вспоминать свой первый выход в открытый космос.

Я, как-то сумбурно её поблагодарил и отправился завтракать.

Салли права, скоро всё будет в норме.

День шёл так же, как и все предыдущие до него. Завтрак, занятия на симуляторе, помощь Аико, обед и наконец-то, настал черёд самого главного.

Я делал это миллионы раз и всё равно командир станции находился рядом и проверял, как я облачаюсь в скафандр и выхожу в атмосферный шлюз. А до этого, целых полчаса меня штудировали Аико и бортовик Сэм Ричардс. Я старался встречаться с этим парнем пореже, потому что в его взгляде ко мне читалась какая-то неприязнь. Меня это не очень-то волновало, просто не хотелось участвовать в стычках на международной станции. Если я ему не по душе, то это не мои проблемы, но на крайний случай будем держаться подальше друг от друга.

Свет словно моргнул, и я остался совсем один перед шлюзом, который открывает нутро вселенной. Началась декомпрессия, выровнялось давление и к горлу подступила неприятная тошнота.

Шипение, и моим глазам открылись мириады звёзд. Больше не было огромной толщи стекла, которая словно мутная плёнка на глазу мешала видеть реальный мир.

– Как красиво! – не удержался я.

Звёзды, как называют их простым человеческим языком, переливались всеми красками радуги, их было так много, что кружилась голова, и недолго думая, я сделал шаг в бездну.

Моя задача была проста. Нужно пройти по краю станции, через ферму, палету, добраться до солнечной панели и принести обратно ту часть, что оставил нам пролетающий мимо челнок.

Шаг за шагом, медленно, но уверенно я двигался вперёд. В скафандре это было крайне сложно, несмотря на то, что я долгое время тренировался. А ещё, я не мог оторвать глаз от бескрайнего величия вселенной. Теперь мне стало понятно почему люди так стремились покинуть Землю. Но я не могу судить их, возможно лишь от того, что я не видел саму Землю. И стоило мне подумать о Земле, как в голове словно закоротили провода.

Внезапно стало страшно и одиноко. Ладони вспотели и начали прилипать к перчаткам.

– Котти, поговори с нами, – донёсся из динамика голос Аико, – У тебя, что-то случилось?

– Нет, – ответил я, чувствуя испарину на лбу.

– Ты уже почти на месте.

– Что там, Аико? – услышал я голос командира Энтони.

– У него дёрнулся пульс и немного участилось дыхание.

– Возвращай его обратно!

– Но, командир, он почти достиг цели, в этот раз мы очень далеко продвинулись. Слепое повиновение и служебный долг. Он всё делает так, как нам и нужно.

Потом послышался какой-то странный стук из динамика и все звуки стихли. Что они обсуждали? Это было так странно.

Несмотря на этот разговор между командиром и бортинженером, я успел приблизиться к нужной солнечный панели. Кусок, который в ней застрял, оказался частью обшивки корабля. Непонятные мне сплавы бросались в глаза. Если подумать чисто логически, то по первому осмотру, можно смело сказать, что этот челнок явно был создан не в последние сто лет. Он был намного старше и глядя на сварочной шов, можно было подумать, что его собирал ребёнок.

– Котти, возвращайся обратно! – снова из динамика раздался голос Аико, – У нас были перебои со связью.

– Я уже возвращаюсь, – зацепив тросом непонятный кусок, я начал медленно возвращаться. Мне кажется, или некоторые члены экипажа при мне ведут себя довольно странно.

Из моего динамика больше не доносилось ни звука, и я старался, как можно быстрее добраться до шлюза.

Почему-то меня там встретил только Сэм.

– А, где все остальные?

Шлюз наполнился кислородом, давление нормализовалось, и я спокойно снял шлем.

– Ну, если хочешь, можешь пойти со мной посмотреть на всё через купол.

– А что там? – не понимал я.

– Тот самый челнок, который задел нас, объявился снова, отправляя нам сигнал СОС.

– А, как же МКП, межведомственный космический порядок? Они должны перехватывать все сигналы сос, и у них есть специальные корабли курирующие околоземную орбиту.

– Я слышал, что командир получил приказ от МКП принять стыковку с челноком.

Сэм говорил всё это, а его ноги уже двигались в сторону, откуда видно стыковочный узел.

Надо, так надо. Чего все переполошились?

Я спокойно снял скафандр и заглянул в окошко камеры, куда я до этого положил часть обшивки. Надо доложить командиру, что я выполнил задачу.

– Командир Энтони, это Котти, я всё закончил.

В этот момент, на станции почувствовался небольшой толчок, говорящий о том, что произошла стыковка. Челнок пятой категории, подкласса омега больше не был частью истории прошлого. Теперь он принадлежал настоящему времени.

***

Я вернулся в свою каюту и принялся за чтение полезной разрешённой литературы. Время близилось к ужину. И в тот момент, когда я дошёл до самого неинтересного момента, взревела система защиты. Если считаться с правилами пребывания на станции, то всем известно, что система защиты включается только при биологической опасности. Которой тут никак не может быть. Если только...

Я со скоростью гепарда бросился к стыковочному узлу. В этот раз нигде не потерялся и успел вовремя, чтобы увидеть испуганные лица членов экипажа.

– Командир Энтони, начальник директивы МКП на видеозвонке, - ровным голосом произнёс ЧАРЛИ.

– Это не к добру, – сердито бросил командир, затем ещё раз взглянул на шлюз стыковочного узла, за которым находился челнок, и вышел в сторону рубки. Все остальные продолжали стоять и переглядываться.

– Почему включилась система безопасности? – спросил я.

– Наверное, мы это скоро узнаем, – грустно произнесла Аико

Сэм грубо усмехнулся и произнёс:

– Может тогда стоит открыть шлюз?! Мы ведь всё равно отсюда не выберемся. Если МКП приказало нам состыковаться с этим челноком, они должны были быть уверены, что нам ничего не может угрожать. А раз, что-то угрожает, то они в курсе, что это и сделали это умышленно.

– Я совсем запутался. Зачем МКП вредить международной станции? – спросил я поворачиваясь лицом к Аико.

Бортинженер пожала плечами и заботливо погладила меня по голове, как послушного щенка.

– Я, не собака! – внезапно выпалил я.

– Что? – удивилась не только Аико, но и все остальные присутствующие.

– Как ты сказал? – почти вплотную подошёл ко мне Сэм.

– Котти, откуда ты знаешь про собак?

В глазах Аико больше не присутствовала забота и опека. Они сменились разочарованием и горечью.

Это всё прекрасно читалось на её лице.

Я подумал, что сейчас было бы неплохо сбежать куда-нибудь и спрятаться, но в этот момент из динамика на панели управления раздался неизвестный голос.

– Челнок вызывает МКС! Ответьте! Нам нужна помощь!

Наши головы все, как одна повернулись в сторону динамика, и признаться даже у меня округлились глаза от удивления.

Но самое странное было то, что на заднем фоне раздавался странный визгливый звук, словно кто-то мучил маленького котёнка.

– Там есть дети! – ошарашенно произнесла Салли, – Нам нужно открыть шлюз!

– Пока командир не даст на это разрешение, мы не прикоснемся к шлюзу.

– Челнок вызывает МКС! Нам нужна помощь!

– А почему защитная система не затихает? – спросил я, подходя вплотную к шлюзу и пытаясь через две переборки разглядеть, что происходит, с другой стороны.

– Она не затихнет. Это карантин, – с печальным лицом произнесла Салли, – Аико, мне продолжать оставаться здесь или можно пойти в медотсек?

Я думал, что инженер Сато сейчас свяжется с командиром, и уже точно даст дальнейшие установки, о том, что нам делать. Но она почему-то молча вышла и направилась к фермам. Почему к фермам?

Вроде бы, мы все люди одинаковые, а в любой ситуации я отделяю себя от них. Словно мы думаем по-разному. Вот почему, например, ни Салли, ни Сэм, не остановили её, чтобы спросить куда она идёт? Значит, они понимают что-то, до чего я никак не могу додуматься.

– Челнок вызывает МКС. Челнок вызывает МКС. Нам нужна медицинская помощь. МКС ответьте!

Из динамиков слышно было, что говорящий человек находился в отчаянии. Так почему мы не можем им помочь? Ведь на челноке разумные люди, если бы нам угрожала какая-либо опасность, навряд ли бы они подвергли нас ей.

И вдруг, по всей станции распространилась мягкая пугающая тишина. Отключилась система защиты. А по всей станции из динамиков донесся голос директора МКП.

- С этой минуты на Международной космической станции, а также на челноке пристыкованного к ней, объявляется карантин до дальнейшего выяснения обстоятельств. Просьба выполнять седьмую часть контракта из пункта Б, в которой оговаривается, как вести себя в таких ситуациях. И, приятного вам времяпрепровождения.

– Срочный сбор экипажа станции. Всем явиться в пищевой блок через пять минут, – последовал голос командира.

Все собрались за небольшим круглым столом и с интересом смотрели на командира.

– Ситуация вышла из-под контроля. Мы не можем нарушать параграф МКП о наложении карантина. Но и... Котти, – обратился ко мне Энтони, – Тебе пора идти к симулятору управления.

– Я здесь лишний? – удивился я, – Я ведь тоже член экипажа!

– Сейчас совершенно иной случай и тебе будет лучше, если ты сейчас займёшься своими повседневными делами.

– Хорошо, – я покорно встал и вышел.

Я шёл медленно, не глядя по сторонам и совсем стараясь не думать о том тоне, которым мне приказали выйти. Я, член экипажа и рассчитываю на равноправные обязанности и отношение к друг другу. И задумавшись, совершенно не заметил, как подошёл к стыковочном узлу. Из динамика уже не доносился мужской голос, просящий о помощи. А потом, со мной случилось самое непонятное во всей моей жизни. Я подошёл к панели управления и обходя голосовой код, которому подчинялся ЧАРЛИ, открыл шлюзы, соединяющие челнок и станцию.

ЧАРЛИ конечно же успел сообщить командиру, о том, что я сделал, но к тому времени, когда они прибыли на место, было уже поздно.

– Как ты мог это сделать? Ты должен подчиняться прямым приказам! Тупое создание! Аико, отведи Котти в его каюту и запри там.

Сэм в это время прохаживался от стены к стене, а секундами позже прибежала Салли с чемоданчиком – аптечкой.

Признаться, я сам себе не мог объяснить, зачем я это сделал. Ведь в голове твёрдо сидел указ, идти к симулятору.

В это время Аико грубо схватила меня за руку и хотела уже было проводить до каюты, как в этот момент из челнока на нас побежали люди. Их было так много, и все они были разных возрастов. Я увидел стариков и женщин несущих на руках грудных детей.

Если судить по той статье, которую я прочитал, то на борту должно было находиться четырнадцать человек, а тут как минимум тридцать. Что это значит?

Наш командир, стоял и ругался в полный голос. Для него это было неожиданно и неприятно.

Энтони начал давать приказы, кому в медотсек, кому в зону отдыха. И было ясно понятно, что все мы здесь не поместимся.

– Сэм, надень, защитное снаряжение и проверь челнок. Салли, постарайся оказать помощь большинству. Аико, будешь помогать Салли, а мне нужно поговорить с капитаном челнока.

И в этот же момент к нашему командиру вышел пожилой мужчина с огромной седой бородой.

– Котти, ты идёшь к себе, сейчас же!

Ну, раз они не надеются на мою помощь, пойду к себе, почитаю что-нибудь. Хотя, где-то в глубине души зарождалось негодование по отношению ко мне.

А на станции становилось оживлённо и шумно, что делало место не приспособленным, для спокойной работы.

– Зачем же я открыл шлюз? – спросил я сам себя по дороге к каюте, – Да, там были люди, им требовалась помощь, но я ослушался приказа и возможно поставил под угрозу всю станцию. Почему я так поступил? И почему экипаж относится ко мне, как к животному?

Я начинал злиться, хотя, это чувство было мне совершенно не свойственно.

И вот, я нахожусь прямо перед каютой командира, с желанием всё высказать ему в лицо, но каюта оказалась пустой. Где он? Мне казалось, что он будет здесь вместе с капитаном челнока.

На экране компьютера командира мигало не отосланное сообщение.

"Проект СЧ считаем больше непригодным для дальнейших исследований. Образец под номером 147 с кодовым именем Котти, снова не дал положительных результатов. Прошу разрешение на утилизацию данного объекта."

Я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Это странное письмо, возможно было ключом к непониманию того, что со мной происходит.

Я сел напротив монитора и ещё несколько раз прочитал сообщение. Вероятно, тут какая-то ошибка. Понимая, что сейчас нарушаю правила станции, я пробежался пальцами по клавиатуре и после недолгих поисков нашёл файл подписанный, как «проект СЧ номер 147, Котти».

"Чтобы привить человеку внушаемость и полное подчинение командиру, данный образец, выведенный искусственно, должен расти, вне земной цивилизации. После некоторых опытов, стало ясно, что человек, который живёт в социуме и подчиняется всем его правилам, не способен мыслить холодно и рационально. Чувства, переполняющие его и эмоции, стоят на первом месте. Поэтому образец 147, Котти, должен быть выращен, не зная, что такое религия, семья, животный мир, радость и огорчения, а также любовь к себе. Образец номер 147 будет выведен на Международной Космической Станции в целях изоляции от окружающего мира. Если образец не добьётся нужных результатов, то будет подвергнут утилизации."

Возможно там было написано что-то ещё, но я уже не смог больше читать.

Я не человек, я образец номер сто сорок семь, который специально выращивали для создания сверхчеловека, холодной машины, которая может только подчиняться начальству, не заботясь о том, что хотелось бы ему на самом деле. Сейчас это многое объясняет. И отношение экипажа ко мне, и то, почему я не помню своего детства, и почему мне никогда не было интересно откуда я появился и нежелание иметь эти знания.

И в этот самый момент, мне очень сильно захотелось увидеть землю. А ещё, стать полезным. И эти два разных чувства разрывали меня изнутри.

А тут, ещё этот странный челнок. Как он мог появиться внезапно спустя триста лет, да ещё и с таким количество экипажа на борту?

Я свернул с экрана данные о себе и уверенным шагом направился в медотсек.

Я хочу быть полезным! Не сверхчеловеком, или каким-то простым человеком. Просто полезным.

Салли и Аико, бегали от одного человека к другому. У прибывших был вид крайнего истощения и отсутствие гигиены. Они, что-то говорили о потери связи с землёй и блужданиях по орбите в тридцать земных лет. А когда всё-таки челнок решили посадить на поверхность планеты, то к ужасу экипажа выяснилось, что их родного дома больше не было. Всю поверхность Земли покрывали слои льда. Им пришлось остаться на челноке с горечью осознавая свою беспомощность. Целых тридцать лет, экипаж челнока вёл жёсткую борьбу за жизнь.

И вдруг, ни с того, ни с сего, после очередного прохода мимо тёмной стороны луны, их глазам открылась прежняя Земля, да ещё и чуть не протаранили международную станцию.

Я слушал всю эту историю, а сам поглядывал на Аико и Салли. Они слушали с таким выражением лица, будто им были известны все секреты вселенной.

И тут только до меня дошло. Они либо знали, либо догадывались, что могло произойти с этим челноком.

О, Господи, снова я вспомнил Бога, это ужасно!

Значит, они ставят эксперименты не только на мне, но и на этих ни в чём неповинных людях.

Я машинально помог пожилому мужчине, забраться на койку, а потом взял маленькую девочку на руки, и чтобы она перестала плакать, начал ей рассказывать о Земле, которую ни она, ни я никогда не видели. Девочка успокоилась, и с широко открытыми глазами слушала историю, а гепардах, о пандах, верблюдах и других интересных существах, которых создала эволюция.

Я даже не заметил, как вокруг меня собралась целая толпа детворы. Их личики выражали такую радость и неподдельный интерес, что вся моя жизнь показалась мне абсолютно неправильной. По крайней мере, я хотел не такую.

***

Спустя две недели, когда мы смогли оказать помощь всем, кто прибыл на челноке, когда МКП сняли карантин, выяснив, что никакой угрозы нет, я остался один на один с Аико. По её напряжённому лицу, было понятно, что разговор предстоит серьёзный и я догадывался куда он приведёт.

– Я неудачный эксперимент, – ровным голосом произнёс я.

– Давно ты это понял? – грустно спросила Аико.

– Кажется, я всегда знал, просто старался не думать об этом.

– Мне очень жаль Котти, – в глазах бортинженера почему-то стояли слёзы.

– Вам же всё равно, как это произойдёт?

– Ты хочешь подчиниться?

– Нет. Я сделаю так, как считаю нужным. Просто... у меня появилась мечта.

– У тебя появилась мечта? – глотая слёзы спросила Аико.

– Да, а что здесь такого?

– И, какая она?

– Огромная, красивая. Я хочу увидеть землю! Я понимаю, что ступить на неё мне нельзя, но есть и другие способы!

– Например?

Я протянул ей лист бумаги, на котором был написан стих. Он датировался две тысячи девятнадцатым годом, его написала девочка с Земли.

Aико взяла лист бумаги, прочитала, а потом, расплакалась ещё больше.

– Ты в правду этого хочешь?

– Я думаю, что это отличная идея!

Я не знаю, что на это повлияло, но командир, разрешил мне исполнить моё желание.

И вот, я снова в открытом космосе. Звёздное сияние окружает меня со всех сторон. Я по сильнее оттолкнулся ногами от станции в сторону Земли, и нёсся к ней, как дитя к матери.

А в динамике слышался голос Аико:

"Я вспомнил маму, брата Михаила,

«Смотри, звезда на небе - это Я!»"