Бекка

Размахивая телеграммой над головой, Ребекка Мэй Шерер взволнованно сказала:

- О, Дейзи, разве это не грандиозно? Фрэнк попросил меня выйти за него замуж, используя новомодную штуковину под названием телеграф. Он хочет, чтобы я отправилась отсюда на территорию Вашингтона. Да ведь это, должно быть, тысячи миль через Великие равнины и большие горы, на поездах и кораблях. Можшь ты хоть представить себе подобное приключение?

Это был солнечный день, когда две сестры стояли у забора дома своих родителей.

- Это действительно удивительно, Бекка, - улыбаясь, ответила Дейзи, используя домашнее прозвище. Она тоже была поглощена радостью энтузиазма своей старшей сестры.

- Я люблю его больше всего на свете, и мне всё равно, что люди могут сказать об этом! Я еду на запад, и это окончательное решение. Большую часть дня я занималась организацией поездки, и уже отправила ему ответную телеграмму.

- Когда ты собираешься рассказать отцу?

- Мне придётся противостоять самому господину Шереру, - сказала Бекка, посмеиваясь. - Скорее всего, он читает газету в гостиной. Я дам тебе знать, как всё пройдёт.

Она открыла ворота и помахала на прощание, торопясь по тропинке, и исчезла в проёме входной двери. Её младшая сестра задержалась за забором, как будто ожидая взрыва.

Телеграфные линии пришли в город в 1870-х годах, но она впервые слышала о тех, кто делает предложение вступить в брак подобным образом. Бекка и Фрэнк переписывались в течение многих месяцев, часть из посланий удавалось прочесть и Деззи. Она знала, ещё до Бекки, насколько глубоко развились их отношения. Неохотно девушка повернулась к своему дому и прошептала: "ах, моя дорогая сестра, ты бесстрашна, мне нравиться твой боевой дух. Он и впрямь соответствует твоим рыжим волосам.”

Ребекка вошла и увидела, как отец сидит в своем любимом кресле и читает дневную газету. Она уселась напротив него выпрямив спинку. Волосы покрывала сетка, подходящая для должности библиотекаря, которую она и занимала. Бекка сладко улыбнулась.

Айзек Шерер отложил газету в сторону и поприветствовал дочь дружелюбной улыбкой.

- Здравствуй, моя дорогая. Вижу, у тебя прекрасное настроение в этот вечер, и щёки горят от счастья. Держу пари, дата свадьбы наконец-то назначена, я прав?

- Да, я хотела сказать…

- Ну, Бекки, не заставляй же своего бедного старика гадать? Когда это случится? 

- Я выхожу замуж в следующем месяце.

- Это лучшие новости, с Кануна Нового года. Поздравляю, моя дорогая!

- Но я не выйду замуж за Билла.

- А? Проклятье! Юная леди, о чём ты говоришь?

Отец растерялся, смущённый подобным заявлением.

- Я собираюсь жениться на Фрэнке Соммере, который живёт на территории Вашингтона на Тихоокеанской стороне нашей огромной страны.

Исаак Шерер смотрел на свою дочь, недоверие и удивление соперничали за контроль над эмоциями. Он наклонился вперед в кресле:

- Ну, хорошо, продолжай. Кто такой этот Фрэнк, Ах, как ты сказала, его фамилия?

- Соммер. Я переписываюсь с ним уже больше года. Это произошло в рамках проекта, созданного друзьями библиотечной Ассоциации здесь, в городе. Наша группа начала писать одиноким мужчинам на северо-западе Тихого океана, чтобы поднять им настроение. Сегодня я получила телеграмму от Фрэнка с просьбой выйти за него замуж. - Она подняла заветный лист бумаги, чтобы показать отцу.  - И я уже отправила согласие ответной телеграммой.

- Бекка, милая, ты хоть раз видела этого Соммера? Встречалась с ним лично? Что ты знаешь о его прошлом, может он сидел в тюрьме? Каков он высокий, низкий, толстый или худой?

- У меня есть дагерротип. Хочешь покажу?

- Когда я смогу с ним встретиться и посмотреть на него? - Айзек сорвался. - В конце концов, я твой отец!

Игнорируя Последние комментарии, она продолжила:

- Вы встретитесь, когда с мамой поедете за тысячи миль на Тихоокеанский Северо-Запад. Он живет за пределами деревни Снохомиш, примерно в двадцати милях по рекам вверх. Самый большой город в районе Пьюджет-саунд-Сиэтл, находится в сорока милях к югу. Фрэнк владеет частью золотого рудника, построил себе новую хижину, владеет участком с большими лесными угодьями, а в протекающих там реках полно лосося. Он родом из Миссури, но убежал из дома ещё мальчиком, забравшись в поезд. Ему сорок восемь лет, и он человек, которого я люблю. Через неделю я начинаю свое путешествие.

- Бекка, ты уже не девочка! - Айзек штурмовал, всё сильнее наклоняясь вперёд, лицо покрылось красными пятнами, и источало странную смесь недоверия и гнева.

- Отец, остановись! Ты должен быть счастлив больше остальных, учитывая множество лекций, прочитанных мне на тему женитьбы.

- Чёрт возьми, девочка, тебе уже за тридцать. Ещё немного и тебя запишут в старые девы, как, по сути, так и по возрасту.  И тогда, кто будет с тобой? Весь этот бред приведёт тебя к большому разочарованию, или даже катастрофе.

Увидев его взгляд, девушка поспешно продолжила свои планы путешествия.

- Как только я доберусь отсюда до Кливленда на челночном поезде, я сяду на другой, который идёт на запад в Чикаго и дальше в Каунсил-Блаффс, штат Айова. Там, я пересяду на Юнион Пасифик рейд для пробега в Огден, штат Юта. После этого я отправляюсь в центральную часть Тихого океана в Сакраменто, Калифорния.

- Могу я спросить об этом . . . этот.  . . этот парень, как его зовут?

Но беку не удалось остановить, пока она не закончила рассказ. Она сообщила, что пароход доставит пассажиров поезда вниз по реке от железнодорожного вокзала Сакраменто до порта Сан-Франциско, а затем судно, идущее на север в Сиэтл, и, наконец, что почтовое судно поднимет пассажиров вверх по реке Снохомиш.

- О Боже, - ответил Айзек Шерер, раздражённый. Откинувшись на спинку стула, он услышал детали путешествия, но понять смысл всего этого предприятия по-прежнему не удавалось. Расстроенный, Айзек внезапно встал,  щёлкнув обеими подтяжками для акцента, он посмотрел на свою дочь в гневном недоумении.

- Ты потеряла рассудок? Или, может быть, просто разыгрываешь меня? Это, правда, Бекка? Ты просто шутишь со своим старым отцом из-за того, что я так часто говорю тебе о замужестве. Я прав, не так ли? - В заключение он выразил надежду в своём голосе.

Ребекка осталась сидеть с прямой спинкой.

 - Нет, я не шучу с тобой, дорогой папа, и я сказала всё так, как есть. И кроме моего будущего мужа, ты первый узнала о моём решении. - Она подумала, что лучше не упоминать, что рассказала Дейзи. Девушка терпеливо наблюдала, как лицо собеседника вытянулось, а затем приняло свой привычный облик.

- Как Ты можешь принять такое опрометчивое решение? И ты уже всё решила, и взяла на себя обязательство, не поговорив ни со мной, - спросил её отец. -  Ни с твоей матерью?

- Это так.

Мистер Шерер нахохлился словно петух, готовый к удару, вопросы и упреки посыпались градом:

- Ты собираешься вот так, просто уехать и оставить нас? И ради чего? Ты готова убежать в лес с мужчиной, которого ты даже не видела! А здесь, в Нью-Филадельфии, ты отказываешься от такого прекрасного человека, как Уилл, которого ты знаешь всю жизнь, и знаешь, что его ждёт прекрасное будущее? Вместо этого, ты планируешь отправиться в какие-то дикие земли, как можно дальше от новой Филадельфии, на другой конец света, чтобы твоя мать и я заболели от беспокойства. Это глупая идея, Бекка, и ты сильно напрягаешь сердце своего бедного старого отца. - Иссак опустился на стул, так, словно новости и впрямь подорвали «хрупкое» отцовское здоровье.

Это был не первый раз, когда отец и Ребекка противостояли друг другу, и причина всегда была одна. Как выражается отец «её неспособность показать надлежащий пример младшим сестрам». В её возрасте она обязана не только быть замужем, но уже родить второго или третьего ребенка.

Ребекка чинно сидела, продолжая молчать. Она всегда хотела быть независимой, и ей доставало самоуверенности сохранять свою точку зрения, и пытаться найти своё место в жизни самостоятельно. Упрямство и дерзость всегда выделяли её. Едва Бекке исполнилось семнадцать лет, она твёрдо решила устроиться в городскую библиотеку, где наряду с книгами имелось немало периодических изданий. Прежде коллектив полностью состоял из мужчин. После настойчивых усилий Ребекки главный библиотекарь сдался, и, наконец, принял её. Ей удалось показать себя, прошло несколько месяцев, и вот она уже курирует закупкой всех новых материалов для чтения.

Однако, прошедшее десятилетие ничуть не укротило её авантюрный характер. Она всё ещё тонула с головой в рассказах исследователей о таинственно африканском континенте. Её захватывала судьба женщин из популярных романов. В то же время, беспокойный дух самой Бекки оставался нереализованным, и требовал приключений.

Она всегда пользовалась вниманием мужчин, включая Билла. До него были другие, но ни одни отношения не вывелись во что-то серьёзное. Много лет назад она была в восторге от Дэвида, красивого молодого человека, который жил на другом конце города. Он занимал все её мысли, воскресным днём они часто прогуливались вместе вдоль реки. Во время их последней прогулки он держал её за руку и внезапно потянул за высокие кусты, чтобы скрыться от взглядов прохожих. Неловко, он поцеловал её в губы. Прежде с Ребеккой не случалось ничего подобного. Она ответила на поцелуй с неожиданным рвением, прижавшись близко, как героиня Бреддона, просунула язык между его губ. Удивлённый молодой человек быстро отстранился, потрясённый и глубоко смущённый. По сей день он краснеет всякий раз, как они случайно столкнуться на улице.

Были и другие разочарования, и не только с мужчинами, о которых знал отец. Однажды, к ней приставал женатый мужчина прямо в задней части библиотеки. Он бесстыдно ласкал её грудь и ягодицы, пока колено не встретилось с его интимными частями. Судя по всему, слухи разошлись, так как заигрываний в штабелях больше не происходило.

С Биллом всё было иначе, она была с ним спокойна. Да, они целовались, но это было скучно, по-Викториански. Он был примерно её возраста, красивый и обходительный. Трудолюбивый и амбициозный, всегда внимателен и почтителен к ней. Все понимали, что без сомнений, из него выйдет прекрасный муж.

Бека соглашалась, что это всё хорошие черты, но его излишняя правильность служила поводом для досады. Однажды на рождество она предложила сесть на поезд и сбежать к Ниагарскому водопаду. Это смелое предложение, особенно для тех, кто живет в новой Филадельфии, но и ужасно романтичное, по крайней мере, так казалось Бекке. Но Билл как настоящий консерватор, быстро сменил тему, и больше об этом никто не говорил. Он слишком скучен и предсказуем.

Ребекка Мэй продолжала сидеть напротив своего отца и была странно спокойна внутри, сладко улыбаясь, озорно поглядывала на него. Он наблюдал за ней, временами отводя взор, собираясь с силами прежде чем начать новую тираду призывов для возвращения нерадивой дочери к здравомыслию.

Пока сохранялось молчание, её мысли переместились в проект написания писем, предпринятый друзьями библиотечного общества много месяцев назад. Это началось, когда один из членов читал статью в одной крупной газете Кливленда об Асе Шинн Мерсер, первом Президенте территориального университета Вашингтона, и его усилиях по поощрению большего числа женщин к рассмотрению преимуществ жизни на северо-западе Тихого океана. Он также описал одиноких мужчин, живущих там, Мерсер предлагал начать обмен письмами, для поднятия их духа.

Сначала письма библиотечной группы были адресованы Фонду Мерсера, а затем распространены среди мужчин, подписавшихся на программу. В последние годы время работы почты значительно улучшилось, поэтому теперь для пересылки в один конец обычно требуется всего несколько недель, мужчины и женщины стали прямыми адресатами.

На заседании в прошлом месяце председатель Эмма Хагадорн открыла своё выступление словами: "я рада сообщить, что более половины наших членов участвуют в этом сострадательном проекте, пишут одиноким, Богом забытым людям на территории Вашингтона". Затем она призвала членов церкви поделиться своим опытом. Большинство из них рассказали о тёплых контактах, которые сложились, и о том, как им нравилось получать письма от своих друзей по переписке.

С трудом держась на ногах, консервативная госпожа Террилл напомнила им хриплым голосом: “я с самого начала высказала свою озабоченность группе тем, что писать диким людям на Западе было аморально, постыдно и неприлично. Далее, я сказала, что ничего хорошего из этого не выйдет!”

"Спасибо, миссис Террилл", - сказала председатель Хагадорн, её голос выдал раздражение. "Ваши советы всегда приветствуются."

Ещё несколько человек поделились своими переживаниями, а большинство благосклонно поддержало доклад. Они также кратко привели примеры захватывающих приключений мужчин, описанных ими в письмах. Затем миссис Хагадорн дала слово Агнес.

Маленькая молодая женщина медленно встала. Она была незамужней и явно беспокоилась. "Товарищ по переписке стал моим настоящим другом, и я с нетерпением ждала его писем. Затем пришло его последнее сообщение...". Она опустила голову и скрутила платок в руке, изо всех сил стараясь сдержать слёзы. "Письма всегда были такими интересными, счастливыми и полными приключений, но на этот раз всё изменилось. Его слова, манеры были грубыми и требовательными. Он настаивает на том, чтобы я немедленно отправилась на запад, потому что, как он выразился, "мы можем весело плыть по жизни, зная, что мы всегда будем в объятиях друг друга, греясь под одеялами нашей любовью."".

Воинственно, женщина, сидящая рядом с ней, огрызнулась:

- Как мужчина мог позволить себе такие вольности!

- Позор ему! - послышался ещё один горячий возглас.

Все ещё стоя, девушка продолжила:

- Жаль, что его слова на этом не закончились, - Тут же, в комнате все притихли, ожидая, будут ли раскрыты более непристойные детали. - Он предложил оплатить мне проезд, чтобы избавить меня от лишних раздумий, сказал, что это позволит мне приехать без промедления. - Снова Агнес остановилась, её щёки стали влажными от слёз.

Госпожа Хагадорн сделала шаг назад с трибуны и, казалось, болезненно осознавала, что понятия не имеет что, что будет дальше.

- Тогда, мой друг по переписке написал следующее.

 Агнес остановилась, чтобы вынуть из кармана смятое письмо и развернула его. Напряжение охватило комнату, несколько дам даже привстали в своих креслах.

Голосом, наполненном эмоциями, молодая женщина прочитала:

- "Когда ты приедешь, блаженство огненной любви снизойдет на нас, когда я подниму твою завесу, и ты впустишь меня в треугольник блаженства." Он, по-видимому, думает, что грубые слова, произнесенные по почте, - это всё, что мне нужно, чтобы упасть в его объятия, - пренебрежительно добавила молодая женщина.

Раздался дружный вздох. Многочисленные комментарии охватили комнату дамы заговорили чуть-ли не хором.

- Это дерзко и возмутительно!

- Мерзавец, вот кто он такой!

- Вульгарно и отвратительно, - громко сказала другая.

- Твой мужчина из друга по переписке превратился в похотливого самца!

- В наше время это неприемлемое поведение.

В задней части комнаты кто-то громко сказал:

- На мой взгляд, всё, чего желает ваш друг по переписке, дорогуша, - это прижаться к вашему тёплому лону холодными ночами.

- Это мужской звериный инстинкт, - сказала ещё одна женщина, сидевшая прямо перед Ребеккой. - Похотливые пристрастия лежат прямо под кожей каждого мужчины, а не только у наших друзей по переписке.

- Этот проект по переписке стал домом утех по почте, - сказала ещё одна.

Снова болезненно вставая, миссис Террилл подняла свою трость над головой и строго махнула ей в направлении всех собравшихся. Дрожащим голосом она заявила:

- Я строго предупреждала ваше библиотечное общество, но нет, вы, современная молодёжь, не смогли прислушаться к совету опытной женщины. Вы думаете, что знаете всё, даже когда ваши действия выставляют вас самих дураками.

Председатель Хагадорн была в ужасе от такого поворота событий. Лицо её побледнело, очки на золотой цепочке свисали на грудь. Жёстко хлопнув молотком, она потребовала:

- Дамы, пожалуйста, давайте сохраним немного приличия. Помните, мы покровители городской библиотеки, и мы должны вести себя соответственно и...

Бедная Агнес, Ребекка заключила, что нет никаких шансов, что ей теперь придётся легко в обществе, хотя, она всего лишь принесла дурную весть. Интересно, что намёк на нетерпеливое волнение, кажется, царит сегодня в воздухе. Держу пари, что некоторым из этих лицемеров понадобится дополнительная мера щелочного мыла, когда они снимут свои шаровары сегодня вечером. Она улыбнулась мысли, но та быстро угасла. Что насчет Фрэнка и меня, и чего он ожидает? Он тоже предложил заплатить за моё путешествие, но я сказал ему, что этого не будет. Я действительно хочу доверять ему. Могу ли я быть в той же шкуре, что и Агнес, просто игрушкой для грязных удовольствий, и он будет использовать меня до тех пор, пока не надоем? Нет, мой Френк совсем другой. Мое сердце подсказывает мне это.

Комментарии в зале заседаний не унимались. Кто-то сказал:

- Почему кто-то из вас удивляется, когда проявляются плотские инстинкты диких мужчин, особенно тех, кто живёт в Богом забытой пустыне, как Вашингтон, где они находятся в дали от женщин.

Миссис Хагадорн уселась в кресле, недоумевающая и униженная. Щёки надулись, и она стала казаться старше своих лет.

Взбудораженная комментариями, Агнесса осталась стоять, её щёки пылали.  Осанка выпрямилась, и слёзы высохли.

 - Я думала, что мои письма помогают ему бороться с одиночеством, я утешалась тем, что делаю доброе дело, для кого-то в диких землях. Теперь он просит, чтобы я жила в стыде, вне святости семьи и церкви. - Почти крича она бушевала праведным гневом. - Никогда! Я не собираюсь быть куплена как новая муфта из почтового каталога!

Аплодисменты заполнили зал, встреча закончилась беспорядком. Все быстро разбились на небольшие группы, чтобы перетереть вопросы морали, восхитительно представленные Агнес, а также поглощать сладкие пироги с бокового стола.

Председатель Хагадорн осталась сидеть, лицо выглядело истощённым. Её руки повисли по бокам стола с молоточком. 

* * * *

Сменив тактику, Айзек Шерер поднялся со стула, и начал вышагивать взад-вперёд перед дочерью. Это вернуло Ребекку из воспоминаний, к по-настоящему сердитому сейчас отцу.

- Бекка, пожалуйста, мы с твоей мамой не молодеем, и мы хотим, чтобы все наши девочки заботились о нас перед смертью. Пришло время прекратить уговоры, и перейти к требованиям, и я требую, чтобы ты, дорогая, восприняла предложения Билла всерьёз.

Девушка невозмутимо ответила:

 - Отец, ты силён как бык, и мама чувствует себя хорошо. Так что, в моих действиях нет ничего приступного. Мои младшие сёстры и их семьи здесь, в общине, они прекрасно составят вам компанию и помогут, при необходимости.

- Ты всё сказала?

- Нет, я планирую собрать сумки сегодня же вечером.

- Ха, это заставит этих кур в библиотечном обществе кудахтать месяцами.

- Я не сомневаюсь, что Билл сможет жить дальше. Кроме того, я не намеренна отказываться от своей цели из-за бредовых сплетен. - На мгновение ей вспомнилось лицо Агнессы и скрученный платок в руке, усилием воли она стряхнула нежелательные мысли.

Остановившись перед ней, Айзек штурмовал:

- Я больше не буду терпеть эту глупость и обсуждать территорию Вашингтона.

Повернувшись, он продолжил мерить шагами комнату словно сердитый лев.

- Я не позволю тебе уйти! Я хочу, чтобы ты прекратила все эти глупые разговоры, прямо сейчас. Ты меня слышишь? Я запрещаю! Давай отложим это в сторону и больше не будем об этом говорить!

- Ты запрещаешь мне жениться на Фрэнке? -  оторопело спросила Ребекка. Щёки вспыхнули, почти сливаясь с красновато-рыжими волосами. Она стремительно встала с прямой как рельс спинкой, вскинула подбородок. Глаза вспыхнули от гнева.

Увядая под её суровым взглядом, Айзек Шерер сделал первое, что пришло ему в голову: попытался спрятаться. Снова усевшись в кресло, он поднял газету и раскрыл разворот, пытаясь отделиться от огненного блеска своей дочери. Это был хитрый ход, словно занавес упал после спектакля в местном театре. Учитывая буйный нрав дочери, ход оказался заведомо проигрышный.

Сделав глубокий вдох, чтобы восстановить самообладание, Ребекка сказала:

- Дорогой отец, ты можешь возмущаться сколько тебе угодно, пока небо не упадёт, а океаны не поднимутся. И можешь попытаться спрятаться  за этой газетой, или даже пошевелить ушами, если хочешь. Когда дело дойдёт до моего Фрэнка и наших планов, позволь мне кое-что пояснить. В Субботу я отправлюсь к поезду, чтобы начать своё путешествие на Запад, и не вы ни кто-либо другой не сможет остановить меня. 

Дымясь, отец смял газету. "Отец наш Небесный, спаси эту женщину от её бредовых представлений и романтической глупости! Бекка, ты понимаешь, о чём говоришь? ". Он снова встал, его голос поднялся. "Ты говоришь о поездке на Дикий Запад. Ты много читаешь. Ты не забыла многочисленные истории о женщинах, скальпированных или ещё хуже на необузданной границе? Боже милостивый, это было всего лишь дюжину лет назад, когда безумный конь нашёл генерала Кастера, отправившегося вдоль маленькой реки Бигхорн, и отправил его и каждого члена его команды на тот свет. ". Он сделал паузу на мгновение, а затем продолжил: "может быть, вы сошли с ума от этого брачного предложения и временно потеряли свои чувства. Могу я напомнить вам, что Ваши младшие сёстры, Дейзи и Мэри, замужем должным образом? Они поселились со своими мужьями неподалёку, счастливы и рожают детей.".

- Я счастлива за своих сестер, но я вижу жизнь по-другому, и это моя жизнь. Большой, широкий мир существует там, и я хочу быть его частью. Вы читали последние рассказы исследователей о поиске новых цивилизаций? Отец, это происходит всё время в Азии, Южной Америке, Африке и в других местах, и авантюрные души и их семьи создают новую жизнь на девственной территории на западной границе Америки. Я недавно читала, что на территории Вашингтона есть деревья, такие большие, что четыре человека с широко вытянутыми руками не могут коснуться и пальцами, чтобы обхватить ствол.

- Какое отношение имеет размер ствола дерева ко всему, что мы обсуждаем? В наши дни, юная леди, я не понимаю, где ваша голова?

- Я знаю, - ответила она, глядя в окно. Обернувшись, она продолжила - отец, дорогой, я хочу достичь чего-то в своей жизни, делать что-то, видеть новые места, охотиться на дичь, может быть, ловить рыбу в реках на обед и…

- Вы хотите охотиться и ловить рыбу? - отец нервно провёл пальцами по волосам. С сарказмом он продолжил: - Вздор! Я прямо представил, как ты входишь в ручей, задрав юбку вместе с подъюбником, чтобы они не намокли, при этом выставляя на показ панталоны! Ха, разве это не зрелище? Ты просто тянешь время. Сначала это был Дэвид, потом Джеймс, а теперь ты собираешься бросить Билла. Далее, я полагаю, станешь ждать, пока этот рыцарь на белом коне не придёт, чтобы спасти тебя от скуки! Так вот как ты видишь этого Фрэнка - славного рыцаря из глубинки?

Сердито, она прервала:

- Почему Вы не хотите рассмотреть мои взгляды и то, что я хочу сделать с моей жизнью?

- Вздор!

- Даже здесь, в Нью-Филадельфии, всё меняется, со строительством нового здания окружного суда и мужчин, прокладывающих Бульвар Довер с каменными блоками, вырезанными из известнякового карьера и…

- Хватит! Бекка, ты уже давно не мечтательная школьница. Помни своё место, юная леди.

- Отец, ты всегда подталкиваешь меня сделать это или сделать это. Разве ты не видишь, что я не могу жениться на ком-то ещё? Я люблю Фрэнка. Билл хороший и порядочный человек. Только для меня этого недостаточно!

- Не достаточно! - он прогремел. – Святые небеса, я стараюсь посоветовать тебе, как правильно поступить, а ты, бормочешь что-то невнятное о своих смутных чувствах. Мы оба знаем, что Гражданская война привела к истощению страны и нехватке людей, и некоторые джентльмены отправились искать золото на Западе и, вероятно, сгинули в пустыне. Бекка, почему бы не взять то, что у тебя уже есть и довольствоваться этим!

- Меня не остановят Ваши уговоры! И я устала от постоянных придирок. Мне уже кажется, что каждый раз, как мы начинаем говорить, Вы склоняете меня к свадьбе с Биллом.

- Девочка, ты всё ещё живешь в моем доме!

- Ну, я могу исправить это достаточно легко, я уеду в следующую субботу.

- Ребекка Мэй, марш в свою комнату! 

- Как Вы смеете относиться ко мне, как к младенцу! Я ухожу из этой комнаты, но это потому, что я собираюсь начать собирать вещи. - Она взметнулась к арке коридора, юбки взлетели, только чтобы остановиться и повернуться, щёки горели. - Если бы Вы открыли несколько новых книг в библиотеке или прочитали некоторые газеты большого города, это расширило бы Ваш кругозор за пределы вашей душной жизни, и вы бы знали, что происходит в мире. Всё меняется, и я хочу быть частью этого!

Тыча в дочь пальцем, Исаак Шерер снова штурмовал:

- Бекка Мэй!, - Он разочарованно рухнул в кресло и воскликнул, -  Боже Всемогущий, спаси этого ребёнка и помоги ей сделать правильный выбор!

- Да, это действительно правильный выбор. Выбор мой, и только мой. И, мой дорогой, заботливый отец, я его уже сделала!

 

* * * *

Дейзи положила продукты и открыла почтовый ящик. Её сердце трепетало, когда она перебирала почту и увидела конверт с обратным адресом Ребекки. Торопясь в дом, она уселась, и прочла его от начала до конца.

25 ноября 1889 года

Моему близкому другу и дорогой сестре.

Какие же удивительные и прекрасные приключения меня ожидали, пока я пересекала нашу большую страну, путешествуя на поезде со скоростью более двадцати пяти миль в час! Я не знаю, можете ли вы представить, насколько это быстро, как самая быстрая скачущая лошадь. Стоя на задней платформе поезда, я затаила дыхание, когда ветер трепал моё пальто и юбку. Извини, но красная шляпа, которую ты подарил мне в качестве прощального подарка, теперь где-то в этой дикой стране, ветер сорвал её с моей головы. 

Каждый вечер поезд останавливался в городах, и мы ночевали в отелях. В Денвере, у подножия Скалистых гор, мы поселились в прекрасном отеле Нью Браун Палац. Право слово, это элегантное чудо, и у него есть открытый вестибюль высотой в восемь этажей. Представь себе, что ты стоишь посреди здания и можешь смотреть прямо на потолок, который находится на высоте более восьмидесяти футов над вами. Это было чудесно. Хозяин рассказал мне, что пришлось потратить более двух миллионов долларов, чтобы построить его, используя Красный гранит Колорадо и Аризонский песчаник, а затем обставить должным образом. Из окон верхнего этажа, я полагаю, люди могут смотреть прямо на горные вершины.

Поезд прошёл через скалистые горы. Поездка была более красивой и вдохновляющей, чем всё, что ты, можешь себе представить. Мы путешествовали по рельсам и мостам, охватывающим широкие, глубокие овраги. Я видела множество рек и озёр, когда мы шли через дикую страну. Когда ты приедешь в гости (помнишь, ты обещала), сможешь испытать все те же приключения и насладиться видами. 

Мне понравилась остановка в Сан-Франциско. Город построен на группе холмов, с видом на широкую бухту с одной стороны и Тихий океан с другой. После ухода, честно говоря, у меня была морская болезнь во время всего пути корабля на север, когда бурная погода терзала нас, с волнами, разбивающимися над носом.

Плывя в Пьюджет-саунд, погодные условия прояснились, и я увидела мысы с самыми зелёными и обильными лесами, которые только можно себе представить. Сиэтл - процветающий город, но он не такой изысканный, как Сан-Франциско. Он также расположен на холмах и кажется несколько суетливым, и я думаю, это типично для границы.

Путешествие на почтовом экипаже на север от Сиэтла до Снохомиша было радостью, небо было удивительно чистым и голубым. Я была взволнована, напугана и немного паниковала на последнем этапе пути. Пути назад уже не было. Моё волнение усиливалось по мере приближения пункта назначения. Я послала Фрэнку телеграмму (интересно, как они доставили её в лес?), сообщая дату моего прибытия.

Когда корабль подошёл к причалу, моё сердце остановилось. Среди пёстрой толпы встречающих, не было ни одной женщины. О, как неряшливо выглядели некоторые мужчины! Они были похожи на оборванцев, в старой одежде, неровно остриженными бородами и в рваных шляпах. Клянусь, некоторые из них Бог знает сколько, не встречались с мочалкой и мылом.

У меня ком встал в горле и стало трудно дышать. Я помню, как почувствовала себя слабой и безвольной, с трудом втягивая воздух. В груди потяжелело и на глазах навернулись слёзы

В толпе я отчаянно искала глазами Френка, сверяясь с фотографией. У меня начиналась паника, и сердце билось гулко и дико. Я вдруг вспомнила все предостережения отца.

Затем я увидела человека с широкими плечами и аккуратно одетого. Когда я высадилась, он подошёл ко мне, и я увидела самые добрые глаза, которые когда-либо доводилось встречать. Это был мой Фрэнк. Дейзи, я прошла путь от истерики до дикого счастья в одно мгновение.

Мы несколько неловко обнялись, и он сказал, что любит меня и ждал меня всю жизнь. Его голос был тихим и нежным, и я поняла, что успокаиваюсь. Ну, мы не теряли времени, так как священник уже ждал нас в отеле. Присутствовала всего дюжина его друзей, все аккуратно одетые, церемония была короткой. Он надел на мой палец золотое кольцо, и мы поцеловались. Сестра дорогая, ты можешь себе представить? Наш первый поцелуй, произошёл после того, как я сказала: “Да." Я знаю, что ты сейчас улыбаешься.

Чиновник попросил нас подписать брачные документы, а за тем последовал ужин с его друзьями. Потом мы с Фрэнком отправились в наш номер. Теперь я покраснела! Он был нежным, добрым, заботливым, и всё, о чем я когда-либо мечтала. Боже правый, дорогая, почему ты не сказал мне много лет назад, чего я лишаюсь?

Дейзи, я знаю, что это было правильное решение. Тем не менее, слова матери, когда она стояла на крыльце, заламывая руки: “Бекка, пожалуйста, не уходи”, станут воспоминанием, которое будет преследовать меня до конца жизни.

Ещё до рассвета на следующее утро мы уехали в наш дом на реке Уоллес. После обильного завтрака мы погрузили в лодку купленные Френком припасы и мои вещи. Он помог мне войти в лодку, и держал до тех пор, пока её не перестало качать, потом укутал меня в тёплый бобровый плед и поцеловал в кончик носа.

Я сидела на корме, когда мы удалились от причала. Лодка плавно двигалась сквозь завитки тумана. Мы плыли в нашу новую жизнь, а солнце уже прогнало туман и отражалось на воде, указывая нам путь.

С нетерпением жду ответа, и начинай уже планировать своё путешествие. 

С любовью, Бекка