— В который раз тебе говорю, Саша, укладывай вещи аккуратней, — приговаривала Дарья Андреевна, помогая сыну собирать чемодан. — Дорога неблизкая, всё-таки за океан летишь.
Фирма, где Александр работал менеджером, заключила контракт с одной американской компанией, и его командировали в Бостон на четыре дня. Мама не находила себе места: перегладила дважды все рубашки сына, пересмотрела все достопримечательности Бостона в интернете и купила ему новый галстук.
— Восемь часов лететь, а в Бостоне всего четыре дня! — возмущалась Дарья Андреевна. — Что ты там увидишь за это время?
— Мама, я туда еду работать, а не достопримечательности разглядывать.
— Обязательно посмотри Капитолий! — не унималась мама.
— Хорошо, посмотрю, — смеялся Александр.
— Я в молодости была в Бостоне, — с ностальгией вздохнула Дарья Андреевна. — В те времена не так просто было съездить за границу.
— Правда? Ты мне об этом не рассказывала.
— Может, там ты, наконец, жену найдёшь, — неожиданно жалобно проговорила Дарья Андреевна, сменив тему. — Ведь тебе уже тридцать пять лет, а у меня до сих пор нет внуков!
— Мама! Ну что ты снова начинаешь! Давай чемодан, я пошёл, а то на самолёт опоздаю.
***
Александр разместился в гостинице и решил прогуляться по городу. Ему нужно было явиться в филиал компании, с которой у них был заключён контракт, только на следующее утро, поэтому у него было полдня свободного времени. «Нет, мама, — подумал он, — Капитолий — это, пожалуй, слишком. Пойду-ка я лучше чего-нибудь выпью».
Александр зашёл в первый попавшийся бар и расположился за столиком у окна. Ожидая официантку, он стал разглядывать посетителей. За соседним столиком щебетали две девушки лет двадцати. Александр прислушался. «Да ведь они по-русски говорят! До чего ж тесен мир!». Девушки заметили, что он усмехается, глядя на них, и захихикали, перешёптываясь.
— Привет, девушки, — сказал он, чтобы посмотреть на их реакцию.
Они действительно удивились. Но после обмена любезностями даже попросили его сфотографировать их, протянув свои телефоны. Он их пощёлкал немного: и с бокалом мартини, и в обнимку.
— А теперь давайте и Вы с нами, — сказала одна из них. — На память о встрече.
— Почему бы и нет? Только давайте на мой телефон, согласился Александр.
Он сфотографировался сначала с одной девушкой, потом с другой. Девчонки, наигравшись с телефонами, продолжили своё хихиканье, разглядывая прохожих из окна. Александр решил мельком взглянуть на фотографии, чтобы убрать телефон, а в гостинице удалить снимки. Зачем ему какие-то девчонки?
Проведя пальцем по экрану, он перелистнул фотографию и закрыл телефон, собираясь положить его в карман. Но что-то заставило его снова достать его. Какая-то смутная тревога, будто он увидел нечто, чего не должно было быть. Александр снова открыл телефон и взглянул на фотографии. На одной из них он был с черноволосой девушкой с короткой стрижкой. Она улыбалась, подняв вверх два пальца. Ничего особенного.
На второй фотографии была блондинка с длинными волосами, он и… ещё он. Александр смотрел на фотографию и чувствовал, как ему становится жарко. Подошла официантка, чтобы принять заказ. Он не сразу понял, где находится и что она от него хочет. Опомнившись, он заказал пиво и чипсы, потому что аппетит пропал.
Александр узнал себя на фотографии. Слева от девушки стоял он. Это действительно был он, потому что в гостинице он переоделся в голубую рубашку. Второй тип был в клетчатой рубашке и выглядел точно так же, как Александр. Он несколько раз подносил телефон к глазам, увеличивал фотографию, оглядывался, но это не помогало. Тогда Александр решился.
— Простите, девушки, — обратился он к собравшимся уже уходить девчонкам, — не могли бы вы показать мне ваши фотографии?
Они удивились, но вытащили свои телефоны. На их фотографиях были только они, смеющиеся и корчащие рожи. Парня в клетчатой рубашке там не было.
— Спасибо, — пробормотал Александр и вернул им телефоны.
Они посмотрели на него немного странно и ушли. Александр выпил залпом пиво, вытер пот со лба и принялся снова разглядывать фотографию. Нет, этот парень хоть и был здорово похож на него, но всё же отличия были. Он выглядел немного моложе, и рубашка была старомодной. Не зная, что думать, Александр вернулся в гостиницу и позвонил своему другу Серёге, с которым они вместе работали. Друг был классным специалистом по компьютерной графике.
— Саня, ещё вроде не поздно, а ты, вместо того чтобы закрутить с какой-нибудь аппетитной американочкой и оторваться по полной, звонишь старому доброму другу, которого каждый день видишь на работе?
— Серёга, у меня к тебе дело.
— Вот говорил я им, надо было меня посылать! Говорил я им, что Саня, кроме как о делах, ни о чём другом думать не умеет!
— Слушай, ты можешь определить по цифровой фотографии, фотомонтаж это или нет? — не обращая внимания на причитания друга, спросил Александр.
— При желании, в принципе, всё можно определить. А что, американочка сказала, что ей тридцать, а в реале оказалось пятьдесят?
— Я тебе сейчас скину фотографию, скажи, ты видишь что-нибудь странное?
Александр послал фотографию Серёге, а сам подумал: «Что я несу? Как может быть фотомонтажом только что сделанная фотография на моем собственном телефоне?». А с другой стороны, что ещё он мог думать? Что у него раздвоение личности? Серёга позвонил через десять минут.
— Девочка, конечно, конфетка, — хмуро сказал друг. — Я бы тебя поругал за то, что врёшь…
— Давай, говори, не тяни.
— Ты как это сделал с фотографией? Я вроде бы все трюки знаю…
— Серёга! — взорвался Александр. — У меня проблема, понимаешь? Это серьёзно! У меня завтра важная встреча, а я чувствую себя как идиот! Ты можешь мне объяснить, что там не так?
— Да ладно, не ори… В общем, ты знаешь, как раньше делали фотографии, которые надо было печатать на бумаге, но сначала плёнку проявлять, а перед этим…
— Я знаю, Серёга, знаю, дальше давай.
— Ну вот, там было так: если не додержишь в проявителе, то изображение получалось нечёткое, белёсое такое, как бы размытое, — стал объяснять Серёга. — Тот мужик… Я уж не спрашиваю, кто это, не хватало ещё мне умом тронуться, как ты… Ну вот, тот мужик, он как бы недодержанный, понимаешь? Недофотографированный. Но в цифровой фотографии это невозможно. Вот я тебя и спрашиваю, как ты это…
— Серёга, я тебе скажу самое главное: этого мужика там не было.
Последовало долгое молчание, потом какое-то пыхтение в трубке.
— Что значит не было?
— Понимаешь, я сфотографировался с девушкой, — сказал Александр, — а секунду спустя посмотрел на фотографию и увидел того мужика. По-твоему, я мог бы его не заметить, если бы он там был?
— По-моему, ты псих.
— А что мне делать?
— Ну, если ты псих, то надо лечиться, — после некоторого раздумья ответил Серёга, — но у меня есть идея. Я пошарю в интернете и тебе перезвоню. Ты не грусти, ладно?
И Серёга отключился. Но всё же Александру стало очень грустно. Было бы жаль оказаться психом — это могло бы навредить его работе. Он решил позвонить маме, как он всегда делал, когда ему было грустно.
— Сашенька, как ты, сынок? — закричала в трубку Дарья Андреевна. — Ты поужинал? Ты был в Капитолии?
— Нет, мама, мне немного нездоровиться.
— Что у тебя случилось? У тебя лётная болезнь? Ты должен принять горячую ванну и полежать!
— У меня не лётная болезнь, — сказал Александр. И тут его осенило: — Мама, мне очень важно твоё мнение по поводу одной истории, которая случилась со мной сегодня. Я сейчас тебе кое-что пришлю, а ты скажи мне, псих я или нет.
— Я знаю — ты простудился! У тебя температура, а ты ничего не говоришь мне, чтобы не волновать!
— Мама, просто посмотри то, что я тебе пришлю.
И он отправил маме фотографию. Дарья Андреевна долго бормотала что-то вполголоса, одновременно стараясь и не отключиться, и найти фотографию сына. Наконец, в телефоне наступила тишина, которая длилась, казалось, целую вечность. Потом вдруг послышалось всхлипывание.
— Мама? — озабоченно позвал Александр. — Ты ещё здесь? Что случилось? Ты плачешь?
— Сыночек мой… — шептала Дарья Андреевна сквозь слёзы. — Прости меня, милый… Прости свою старую глупую маму…
— Да что случилось? Ты меня пугаешь!
Было слышно, как Дарья Андреевна высморкалась.
— Сашенька, — сказала она, немного успокоившись, — этот мужчина… это твой отец.
Теперь замолчал Александр. Ему казалось уже слишком много того, что случилось сегодня. Но сюрпризы не заканчивались.
— Мама, — сказал он так, как говорят с маленьким ребенком, — ты ведь сказала, что мой отец умер.
— Это правда, он умер. Но я не сказала тебе, где он умер. То есть сказала, но неправду. Он умер в Бостоне.
— Как в Бостоне? Ведь ты говорила, что он умер ещё до моего рождения!
— И это правда, сынок! — затараторила Дарья Андреевна, как бы боясь, что сын уличит её в очередной лжи. — Я лгала тебе лишь в одном: он был американец. Мы познакомились, когда я приехала в Бостон на экскурсию с моей университетской группой. Я была с подружкой, а он с другом. У тех двоих ничего не завязалось, а у нас быстро начался роман. Мы сразу полюбили друг друга. Когда я вернулась домой, то обнаружила, что беременна. Я написала ему, но мне ответил его друг. Он написал, что твой отец разбился на мотоцикле.
— Но почему ты скрывала это?
— В те времена не очень приветствовалась связь с иностранцами, тем более с американцами.
— Как его звали, мама? — медленно проговорил Александр. — Ведь я Рудольфович.
— Его звали Роберт. Бобби. Не могла же я написать тебе такое отчество. «Робертович» вызвало бы всякие вопросы… Ты всегда был очень похож на него!
— Хорошо, мама, я отца всё равно не знал, но фотография! Как ты это объяснишь? Ведь его там не было! Я в этом абсолютно уверен! Там были только девушки. Они были русские, и мы сфотографировались.
— Значит, он там был, сынок, — прошептала Дарья Андреевна и снова начала плакать. — Бобби был в этой рубашке, когда я видела его в последний раз. Он приходил, чтобы увидеть тебя — своего сына — и послать привет мне. Он хотел сказать мне, что не забыл меня.