Древняя столица Аньян хранит богатства затерянной цивилизации

Первая в США выставка, демонстрирующая чудеса древнего китайского города Аньян, представлена в Национальном музее азиатского искусства.

Когда китайские фермеры в течение многих лет натыкались на странные кости и раковины на полях приблизительно в 480 километрах к югу от Пекина, реликвии часто попадали на рынки, где продавались как лекарственные снадобья или «кости дракона», обладающие магическими свойствами. Но однажды один учёный заметил, что одна из таких находок, известная как «кость оракула», содержит древние надписи. Эта неожиданная находка привела к повторному открытию развитой цивилизации возрастом 3 000 лет.

Потребовалось некоторое время на то, чтобы достаточное развитие в области археологии помогло полностью изучить находку 1899 года в Аньяне, столице китайской династии Шан с 1250 года до н.э. по 1050 год до н.э. Когда это произошло, место, где были обнаружены самые ранние сохранившиеся письменные документы страны, стало известно как место рождения китайской археологии.

Это произошло наряду с созданием молодого учреждения в столице США - Галереи искусств Фрира, первого национального художественного музея страны, который был в основном заполнен азиатским искусством и открылся в 1923 году в Вашингтоне, округ Колумбия.

Когда китайская Академия Синика - организация, не похожая на Смитсоновский институт - начала раскопки на этом месте, её руководителем был сотрудник Фрира - Ли Чи, который стал выдающимся китайским археологом. Чтобы способствовать развитию археологии в Китае, Фрир - ныне часть Национального музея азиатского искусства Смитсоновского института - поддержал первые два сезона работы Ли Чи в Аньяне в 1929 году.

В честь своего 100-летнего юбилея Национальный музей азиатского искусства представляет выставку «Аньян: Древний город правителей Китая» - первое крупное событие в США, посвящённое этому древнему городу. С помощью более двух сотен артефактов и поразительных цифровых проекций оригинальных раскопок, выставка рисует картину жизни в городе бронзового века и отмечает роль музея в его раскрытии.

«Я предложил приурочить открытие этой выставки к столетнему юбилею прежде всего потому, что Фрир участвовал в первых раскопках на этом месте в 1929 году», - говорит Джей Кит Уилсон, куратор выставки древнекитайского искусства музея. «Это казалось идеальной привязкой к столетнему юбилею».

Чарльз Лэнг Фрир, промышленник, который основал музей, передав в дар США свою обширную коллекцию произведений искусства, приобрёл экспонаты, датируемые поздним периодом Шан, ещё в 1911 году, даже до того, как археологический участок был официально идентифицирован. В то время о древнем царстве было известно очень мало. «Было ощущение неоднозначности: Была ли это мифология? Насколько это соответствует действительности?», - говорит Уилсон.

Когда прибыла первая археологическая группа под руководством Ли Чи, по словам Уилсона, «они спросили местных жителей: Где вы находите кости дракона?». Они указали на место, и те начали копать.

Кости, конечно же, не принадлежали драконам – «99,9 процента из них - это кости и панцири животных», - говорит Уилсон. «В основном это лопатки быков и нижние панцири черепах, на которых есть эти надписи».

«Это полностью сформированный язык с грамматикой и всем остальным, словарный запас из тысяч иероглифов», - говорит Уилсон. «Аньян, вероятно, признан колыбелью письменности главным образом потому, что древние надписи были сделаны на прочных носителях, тогда как ранее они могли быть выполнены на деревянных дощечках или пальмовых листьях».

Этим долговечным носителем была кость, а также бронза, и в Аньяне были литейные мастерские, где изготавливались изысканные изделия, которые сохранились в удивительно хорошем состоянии даже спустя три тысячелетия.

Официальные королевские гробницы уже давно были разграблены на протяжении веков. «Я предполагаю, что на следующий день после падения династии Шан войска последующей династии Чжоу разграбили это место», - говорит Уилсон. «Королевские захоронения, возможно, были идентифицированы по родовым залам, построенным над ними, поэтому они знали, где искать».

Но некоторые недавно найденные, ранее не тронутые участки вдали от королевских захоронений позволили по-новому взглянуть на то, какой была жизнь в этих местах. «Потребовалось время, чтобы найти подходящие места», - говорит Уилсон о раскопках 1929 года. Но участок к северу от центральной деревни в устье реки выглядел многообещающим. «Именно там они разработали современную археологическую практику «параллельного рытья траншей»», - говорит он, описывая полевую технику выкапывания траншей через равные промежутки для обнаружения каменной кладки стен. «И благодаря этому подходу они начали находить фундаменты зданий, а также мастерские и признаки проживания элиты».

«Это своего рода развивающаяся история», - говорит Уилсон. «Если подумать, это был их первый опыт в археологии. Поэтому очень интересно читать их собственный ежедневник того периода, когда они пытались понять, как наносить на карту такие большие площади, где ты идешь вслепую».

Работа, представленная в виде карт, фотографий и некоторых фильмов, оживает на четырёх экранах в начале выставки. «Это было предложено в самом начале, чтобы мы рассказали историю на этих четырёх поверхностях одновременно, и это выглядело не как случайный выбор просто мелькающих на экране картинок», - говорит Уилсон.

Недавно одним из крупнейших открытий стала гробница королевы, которая находилась не на территории королевского кладбища, а ближе к дворцу. «Поскольку её гробница не была разграблена, она дала нам практически нетронутую капсулу времени и понимание того, чем были окружены короли и королевы при жизни», - говорит он.

К ним относится изысканное церемониальное оружие, инкрустированное нефритом. «Нефрит - настолько хрупкий материал, что нет никакой практической причины делать из него повседневный инструмент», - говорит Уилсон. «Все эти вещи - это церемониальные версии оружия и инструментов, и, должно быть, они были сделаны для демонстрации».

Бронзовые сосуды искусно украшены драконами и масками. Один из экспонатов, демонстрирующий, как отливались бронзовые сосуды, говорит о высокой производительности древней культуры. «Они производили изделия в промышленных масштабах», - говорит Уилсон. «В нашей коллекции сохранилось несколько сотен образцов, так что вы получите представление о том, какова была производительность литейных мастерских».

Каждый из экспонатов стоит того, чтобы задержать на нём взгляд, учитывая их замысловатый дизайн. Некоторые из них напоминают современные фигуры. «Мы должны получать авторские отчисления по причине такой невероятной схожести» - шутит Уилсон, указывая на сосуд, который кажется похожим на Шрека.

Помимо детально проработанных, причудливых сосудов, работы из Аньяна содержат важные примеры ранней письменности. Хотя они не столь обширны, как надписи, найденные на костях, многие из этих изделий содержат краткие надписи. «Это ещё раз показывает, что письменность была важна в это время. Бронзовые изделия до Аньяна не имеют надписей», - говорит Уилсон. «Значит, есть какая-то причина, по которой важность письменности  в этом месте и в этом времени возрастает, и она используется на прочных носителях, неизвестных ранее».

Сегодня Аньян - это оживлённый город с населением 5,5 миллионов человек, где строительные проекты часто приостанавливаются, когда находят древние артефакты, а места свежих раскопок могут быть окружены со всех сторон многоквартирными домами.

Новые древние артефакты всё ещё находят, а выставка «Аньян: Древний город королей Китая» продолжает освещать эпоху международного сотрудничества и открытий.