Потрескивал огонь в очаге, отбрасывая на лица собравшихся пляшущие тени. Среди жителей деревни Луриджаны самой мудрой была старая Агата с глазами, отражающими само время, и морщинистым лицом, темным, как кора старого дуба. Она начала свой рассказ. Ее хрипловатый голос звучал, как ветер в кронах древних сосен, которые окружали деревню. Взрослые переглянулись, предвкушая очередную страшную историю, а дети прижались поближе к родителям. Даже самые маленькие, обычно шумные и непоседливые, слушали, затаив дыхание.
— Сегодня я поведаю вам о Духе Черного озера, — начала бабушка Агата. — Скрытое в глубине темного леса, озеро это непростое. Говорят, что в его водах покоится душа девушки, бедной Элизы, которую убили из-за ее красоты. Она также обладала редким даром предвидения. Ее блестящие, как шелк, волосы были цвета воронова крыла, а в глазах словно отражалось глубокое ночное небо. Она умела видеть то, что было скрыто от простых смертных, и за это ее считали ведьмой.
Бабушка Агата сделала театральную паузу, позволяя нарасти напряжению среди собравшихся в ее старом доме гостей, а потом продолжала:
— Многие завидовали ее дару, просили научить их предвидению, но Элиза отказывалась выдавать свои секреты. Жадность и зависть привели к трагедии. Ее убили, когда она гуляла у озера, поздним вечером. Девушка упала в воды Черного Озера, и ее душа осталась там, а тело так и не нашли. С тех пор из глубин озера по ночам доносятся печальные песни, а над поверхностью при полной луне появляется бледный туман. Говорят, на вечные муки будет обречен тот, кто посмеет осквернить место, где покоится Элиза, так как дух ее до сих пор ищет справедливости.
Старая Агата умолкла. Дети забыли дышать, представляя печальные песни из озера и бледный туман. Даже к любопытству взрослых примешивался некий необъяснимый ужас.
— Я знаю и другие истории об этом озере, — продолжала Агата, ее голос перешел на шепот. — Рассказывают, что из-за проклятия одной старой колдуньи на дно озера погрузился город эльфов. В лунную ночь можно услышать доносящийся из-под воды звон колоколов, только надо очень хорошо прислушаться. А в самую глухую ночь белая лошадь выходит из озера, скачет по берегу, а затем снова исчезает в темных водах.
Бабушка Агата вздохнула. В комнате повисла тишина, огонь в очаге почти потух. Все жители деревни, собравшиеся послушать рассказы старой женщины, погрузились в мир тайных историй и легенд, которые поддерживали в сердцах людей страсть к магии и чудесам. О реальности напоминал только треск затухающих углей. В этой реальности существовали и они, слушатели, расположившиеся вокруг теплого очага, и сами эти фантастические истории.
***
Последние отблески давно зашедшего за верхушки старых сосен солнца сменились темной синевой, на которой одна за другой зажигались звезды. Жители Луриджаны, любители посидеть у камина старой Агаты и послушать ее страшные истории, медленно расходились по домам. Дети пугливо озирались и цеплялись за юбки матерей. Дом Агаты стоял на самом краю деревни, и любому, выходящему из ее дома, приходилось пройти мимо церкви Святого Антония, поросшей мхом и полуразвалившейся. Напротив церкви располагался огромный камень, на котором, по древним преданиям, казнили ведьму Дивину. Изъеденный дождями и временем серый валун на первый взгляд ничем не примечателен, но его историю знают многие, особенно старые женщины.
Двое молодых людей, парень и девушка, шли по дороге мимо церкви, взявшись за руки. Девушка была одета в платье со шнуровкой, длинный плащ и мягкие кожаные сапожки с короткими голенищами. Юноша носил штаны и тунику, подпоясанную расписным поясом, а также кожаные туфли с острыми носами. Проходя мимо камня, девушка невольно прижалась ближе к своему спутнику.
— Каждый раз мне внушает страх этот валун, Марк!
— Ты же знаешь его историю, Алесса! Все это давно в прошлом.
— Я слышала ее вкратце от бабушки Агаты еще в детстве. На этом камне сожгли ведьму Дивину, верно? Расскажи мне подробнее, — попросила девушка.
— Много о Дивине мне рассказывала моя бабушка, которая относилась к ней хорошо. Эта ведьма, как и Элиза, была невероятно красива. На склонах окружающих Луриджану гор она собирала целебные травы и варила из них зелья. Да не просто знала свойства всех растений, а умела разговаривать с ними и чувствовать каждую травинку. Самые редкие травы Дивина пересаживала в свой сад за домом. Это было зачарованное место, говорили, что таких растений не росло больше нигде. По ночам ведьма заговаривала свои травы, чтобы усилить их целебные свойства, а колдовским подспорьем ей служила роса и лунный свет. Она умела излечивать неизлечимые раны и помогала роженицам.
Дивина выросла в деревне, где люди сначала верили в народную медицину, но затем стали относиться к ней с опаской. Но она умела лечить очень сложные болезни, например, лишай или, как его называли местные жители, «огонь Святого Антония». В определенную фазу луны девушка собирала семь разных трав, сушила их и толкла в каменной ступке. Затем на рассвете с листьев папоротника собирала росу, добавляла ее в растолченные травы и эту мазь наносила на пораженные участки кожи, читая при этом заклинание на латыни. Заклинание содержало имена как демонов, так и божеств, что усиливало действие магии. С помощью другого рецепта Дивина лечила «злую кровь», неизвестную болезнь, сопровождающуюся серьезным воспалением. Лечение заключалось в принятии ванны в отваре из определенных кореньев. Затем на больного накладывался оберег, вырезанный из особого вида дерева, который символически «запечатывал» болезнь.
Жители деревни сначала относились с недоверием к силе Дивины, но потом стали обращаться к ней за помощью и уходили с благодарностью. Однако, в древние времена многие боялись того, чего не понимали. В Луриджане жил один священник, завистливый и жестокий человек, который видел угрозу своей власти в Дивине. Он стал распускать слухи, что та лечит с помощью черной магии и колдовства. На своих проповедях священник часто напоминал прихожанам о грехе чародейства и библейских заветах, настраивая людей против Дивины, пока, наконец, доверие не обернулось ненавистью, а благодарность сменилась страхом.
Однажды жители Луриджаны собрались на площади перед церковью и обвинили ведьму во всех несчастьях, смертях и болезнях. Они поставили ее на камень и стали судить. Дивина смотрела в лица своих мучителей, ее волосы развевались на ветру, а глаза не выражали ни раскаяния, ни страха, только достоинство и печаль. Она не просила пощады, не пыталась оправдываться, а просто молчала. Она знала, что оправдываться бесполезно, Дивина очень устала от непонимания и ненависти.
Камень обложили дровами и подожгли. Девушку быстро охватило пламя. С криками толпы смешался запах трав и горелого дерева. Но спокойствие не изменило Дивине даже в агонии. Говорят, что, умирая, она прошептала какое-то заклинание на языке, которого никто не понял. В тот же миг поднялся сильный ветер и задул пламя костра. Но было уже поздно: бездыханное тело Дивины упало с камня к ногам испуганной толпы.
Спустя много лет единственным напоминанием о ведьме остался лишь шепот старых женщин и этот серый камень. Дивина была сожжена заживо за то, что лечила людей. Этот горький памятник оставлен здесь для предостережения будущих поколений, для напоминания о непонимании, жестокости и слепоте, уничтожающей самое ценное. Из этой трагической истории родилась легенда, передающаяся из поколения в поколение, из уст в уста. Теперь Дивину называют не ведьмой, а феей, а камень у церкви Святого Антония охраняет память о ней, как молчаливый страж. Фея Луриджаны знала тайны лечения травами, но заплатила за свое знание самую высокую цену.
— Марк, а ты знаешь, откуда появился у Дивины этот дар? — спросила Алесса, зябко кутаясь в свой плащ.
— Перед смертью ее мать, старая знахарка Эльвира, передала дочери кожаный фолиант, туго перевязанный выцветшей лентой. Там были не просто записи, а наследие их рода, проклятие и дар одновременно. Сила заключенная на страницах того фолианта могла как исцелять, так и губить, поэтому использовать ее необходимо было с большой мудростью. На рассвете Эльвира умерла, оставив дочь перед неразгаданными тайнами старой книги. Чтобы научиться читать этот фолиант, Дивине потребовалось немало времени, таким затейливым и витиеватым почерком он был заполнен. Помимо рецептов мазей и травяных настоек, в нем были описаны ритуалы, больше похожие не на медицину, а на колдовство. Формулы напоминали не то знаки алхимика, не то руны, и были написаны на каком-то древнем диалекте и на латыни.
Изучая рисунки и описания оберегов в фолианте, Дивина с тревогой поняла, что ошибка в их изготовлении может привести к непредсказуемым последствиям. Особая глава в этой странной книге была отведена заклинаниям. Эти заклинания читались для изгнания духов болезни, и молодую ведьму завораживала их могучая энергия. Однако, читая эти тексты, она сначала испытывала дискомфорт, так как ее мать воспитывала девушку в строгой христианской вере. Она считала себя не ведьмой, а лекаркой, помогающей людям. Дивина прекрасно знала, что мать ходила по тонкой грани между магией и медициной, сочетая христианские традиции со знаниями предков, но объединяя и то, и другое в свой уникальный метод исцеления.
Так Дивина научилась использовать знания, которые передала ей мать. Сначала с сомнениями и боязнью, нерешительно, а потом все увереннее, она увидела, как ее целительные способности излечивают тела и души, помогая жителям Луриджаны. Но также девушка понимала, какой огромной ответственности требует от нее сила, заключенная в фолианте и таящаяся в его страницах. Необходимо было бережно относиться к ней, использовать и хранить с мудростью, ибо это было наследие, а не просто книга с рецептами. И Дивина знала, что, чтобы полностью раскрыть тайны ее матери, ей предстоит еще многому научиться.
— Марк, я тоже хотела бы научиться исцелять людей! — воскликнула завороженная рассказом жениха Алесса.
— Это очень опасно, ты же видишь, как относится народ к тем, кто лечит травами и заклинаниями.
— Но ведь эти методы помогают людям! Сейчас у нас в деревне нет настоящих лекарей. С любыми болезнями люди идут в церковь, где священник только и делает, что изгоняет нечистого.
— Правильно, потому что народ боится, — сказал Марк. — Хотя я и понимаю, что ты права.
— Как ты думаешь, где бы я могла научиться лечить людей?
— Возможно, надо поговорить с бабушкой Агатой, только так, чтобы об этом никто не знал.
— Завтра же зайду к ней, — решительно заявила девушка, — но днем, когда у нее не собирается толпа любителей послушать древние легенды Луриджаны.