Нита была в таком ужасном, подавленном состоянии, что уже несколько дней ничего не ела. Она не могла вести следствие, так как её отстранили от дела. И это ещё больше отдаляло её от пропавшей дочери. Но Браски, приезжал каждый вечер и пытался влить в неё хотя бы стакан кофе.
Женщина была убита горем. В основном, она сидела в детской комнате, завернувшись в маленькое одеялко и плакала. А когда слёзы высыхали, она начинала выть так, как воют раненые звери. Иногда вставала, чтобы сходить в туалет или умыться, а потом снова ложилась на пол детской и начинала выть.
Сильная духом и телом, одна из лучших детективов штата, превратилась в неразумное существо, неспособное позаботиться даже о самой себе. И если бы не её напарник, она бы вскоре умерла от голода и отчаяния.
Маленькая надежда размером с пламя крохотной свечи угасало с каждым днём. Волосы Ниты приобрели серебряный оттенок, взгляд потух, губы потрескались и часто кровили от прикусываний.
А штат продолжал жить дальше. Почты работали в своём режиме, кафе всё так же открывались в десять утра, магазины обслуживали покупателей. И самое страшное то, что уже всем было известно о новом серийном маньяке, который убивал маленьких девочек. И то, что Элайза до сих пор могла быть в живых, верилось всё меньше и меньше.
Это был очередной вечер, когда детектив Браски, возвращался после смены в квартиру Ниты и почему-то решил по дороге, заехать в другой кафетерий. Это означало, что придётся сделать большой крюк через пригород и потратить на дорогу, как минимум час. Но, что-то словно отдаляло его от встречи с напарницей. Браски устал, видеть её в таком состоянии. Это в прямом смысле сводило его с ума. Он не мог сосредоточиться на работе, шеф постоянно придирался к его ошибкам, да и дома в семье, это никого не радовало. Жена начинала ставить условия, выгодные только ей. А самое страшное то, что дело не двигалось с мёртвой точки. Поэтому, он резко вывернул руль вправо и свернул на восемьдесят шестое шоссе.
Дорога шла вдоль кромки леса, который уже почернел в опустившихся сумерках. Браски включил фары. Дорога тянулась бесконечно. С одной стороны поля, с другой тёмный лес и внезапно на дорогу выскакивает, что-то непонятное.
Мужчина выкручивает руль в последнюю секунду, спасая ситуацию, себя и того, что на дороге. Резкий тормоз и он ударяется лбом о руль. В последнее время ремень безопасности болтался без дела.
Минутная потеря контроля над ситуацией, но Браски быстро взял себя в руки, и выскочив из машины, подбежал к светлому пятну на дороге.
- Господи милостивый! - воскликнул детектив, падая на колени перед телом девушки, - Лизи, ты меня слышишь?
Глаза были закрыты, дыхание слабым, а само тело казалось, пережило что-то страшное. От увиденного у Браски сбилось дыхание. То, что перед ним сестрёнка Ниты не было никаких сомнений. Они не ожидали найти даже тела, а сейчас, здесь, перед ним была живая Лизи.
- Лизи, пожалуйста, очнись!
Детектив аккуратно поднял девушку на руки, поднёс к машине и положил на заднее сиденье.
- Теперь, всё будет хорошо, - сказал он, сел за руль и вдавил педаль газа в пол.
* * *
Нита, лежала около детской кроватки в полудреме, когда зазвонил стационарный телефон. Он так звонил уже много дней, но она не подходила к нему и не снимала трубку. Ей не хотелось сейчас слышать о том, что все сочувствуют и переживают. Что хотели бы помочь, но это не в их силах. Зачем эти пустые слова? Кто вообще придумал соболезнование и сочувствие? Людям, потерявшим близких уже ничем нельзя утешить.
Но сегодня, телефон как будто звонил по-другому. Словно, он звал её. Пластиковый аппарат заливался трелью, маня звуковыми волнами.
Едва разгибая затекшие ноги, Нита встала с пола, и всё так же сжимая маленькое одеялко, неуклюже прошла на кухню.
- Да, - едва слышно произнесла она в жёлтый пластик.
- Нита, слава Богу ты взяла трубку. Я нашёл Лизи! Я нашёл твою сестрёнку! - голос детектива Браски срывался и в какие-то моменты переходил в глухие рыдания.
Девушка с телефонной трубкой в руке сползла по стенке, пытаясь совладать с истерикой, которая нахлынула на неё.
- Нита, она жива, слышишь? Мы в больнице Святой Вероники. Нита, ты слышишь меня?
Последние слова детектива Браски, услышала лишь пустая кухня. Нита даже не переодеваясь, сжимая в руках одеялко, уже бежала по ступенькам вниз, к своему автомобилю. Недельная голодовка, нервный срыв и сумасшествие не смогли бы её остановить.
Спустя двадцать пять минут, детектив ворвалась в приёмный покой больницы Святой Вероники, и безумно вращая впалыми глазами, принялась искать напарника.
- Нита, я здесь! - услышала она до боли знакомый голос и развернулась на кричащего.
- Где она, Браски?
- С ней всё будет хорошо, она сейчас в палате, там врачи. Они её обследуют и всё нам расскажут, но чуть позже.
- А, где Элайза? Моя дочка была с ней?
Все присутствующие в коридоре обернулись на женский крик.
- Тебе нужно присесть.
- Нет! - закричала девушка и начала вырываться. - Где моя дочка?
Крики становились всё более истеричными.
На помощь поспешил медперсонал, который незамедлительно сделал укол успокоительного детективу и вместе с Браски уложили её на одну из коек.
Несмотря на всю слабость, истощённый организм, и успокоительное, Нита так и не смогла уснуть. Истерика остановилась, и женщина, просто немного успокоилась.
- Где она, Браски, я хочу, видеть ее.
- Она в соседней палате, и врачи в ближайшие пару часов не пускают к ней.
- Я хочу, увидеть её, пожалуйста, она наверняка знает, где Элайза.
- Она... - детектив Браски замялся, - Она сейчас ничего не сможет сказать.
- Почему? - слабо, сквозь лекарство прошептала Нита. - Он что-то с ней сделал?
Детектив стоящий около больничной койки, с силой сжал стакан и тонкие кофейные струйки побежали по его пальцам.
Нита приподнялась и схватила за галстук своего напарника.
- Если ты сейчас же не отведёшь меня в её палату, то к делу маньяка с бабочками, припишут ещё одно убийство! – а затем, уже плаксивым голосом, - Пожалуйста, я умру, если не увижусь с сестрёнкой.
Нита была настолько серьёзно настроена, что Браски пришлось ей уступить.
Он, аккуратно приобняв, поднял напарницу, и они медленно двинулись к палате Лизи.
То, что открылось глазам отчаявшейся сестры, было похоже на отрывок из фильма ужасов.
Голова девушки была забинтована. В нескольких местах виднелись пятна подсохшей крови. На горле тонкий порез с несколькими грубыми швами. Пальцы на руках были содраны с ногтями почти до костей. Всё остальное скрывало больничное покрывало.
- О, Лизи! Моя маленькая сестрёнка, что он с тобою сделал? - бросилась к кровати Нита, но девушка никак не отреагировала и не открыла глаз.
- Вам сейчас сюда нельзя, - появился в дверях доктор. - Приёмные часы с трёх до семи.
- Я, детектив Браски, ведущий дело по этой потерпевшей. А это моя напарница Нита, сестра Лизи Браун.
- Всё равно, сюда сейчас нельзя. Приходите утром.
Браски с трудом, но всё же вывел Ниту в коридор и усадил в кресло. Сам же вернулся к палате и перехватил врача, пока тот не ушёл.
- Доктор, можно пару вопросов?
- Слушаю вас, детектив, только, если это ненадолго.
- Медсестра, сказала, что мисс Браун не может говорить. С чем это связано?
- У неё были повреждены голосовые связки. Причём, хирургическим путём. Ей сделали надрез на горле и проткнув щитовидный хрящ, порезали связки. На среду ей назначена операция, но мы не можем дать никаких гарантий, что она снова сможет говорить, - доктор устало выдохнул и продолжил, - Так же, у неё серьёзная черепно-мозговая травма.
- Её ударили по голове? - спросил Браски.
- Нет. Это не удар тупым предметом. Скорее всего, она упала с большой высоты на бетонное покрытие. Это же вы её нашли и привезли сюда?
- Да. Она выскочила на восемьдесят шестом шоссе и потеряла сознание. Больше я ничего не знаю.
- А, вот ещё, что. У неё заметные следы асфиксии. Мисс Браун, долгое время находилась в помещении с низким уровнем кислорода. Пока всё. Остальные результаты анализов будут готовы к утру.
- Спасибо доктор. Мы очень на вас надеемся.
Браски вернулся к Ните и сел рядом. Рука потянулась к пачке сигарет, но запрет на курение в больнице, остановил её в нескольких сантиметрах от кармана.
- Скажи, когда я смогу поговорить с ней?
- Доктор разрешил зайти с утра, но... Нита, дело в том, что Джен повредил ей голосовые связки и врачи не дают каких-либо гарантий.
Эти слова подействовали на девушку, как реактив на столе у неопытных лаборантов. Нита вскочила и направилась к выходу.
- Постой, ты куда?
- Домой, - ответила детектив и вышла из больницы.
Браски не мог вот так отпустить свою напарницу непонятно куда и побежал следом.
- Что ты задумала? Ты же помнишь, что шеф отстранил тебя?!
- Со значком или без, но я достану этого ублюдка! – Нита резко остановилась около своей машины и обратилась к Браски. – Возьми мне крепкий кофе и кусок пирога. Через час встретимся в участке. И… спасибо, Браски. За всё!
Женщина немного приподнялась на цыпочки и поцеловала напарника в щёку.
- Через час!
* * *
Нита вернулась домой и стараясь не смотреть на весь бардак, прошла в ванную. Прохладный душ взбодрил её и даже немного освежил разум. Как она могла так опустить руки? Как могла впасть в отчаяние? Такие, как она должны спасать людей, помогать им. А не забиваться от страха в угол. Нита Браун, одна из лучших детективов штата, струсила, как маленькая девочка. А в это время её родным причиняли боль.
Повезло, что в шкафу нашлась чистая одежда, правда на одной из вешалок, Нита наткнулась, на жёлтое платье своей дочери, приготовленное для воскресной прогулки в парке. На какое-то мгновение слёзы приготовились к новому мощному потоку, но эмоции стали жёстче и просто не позволили этого.
Спустя час, когда Браски с кофе вошёл в кабинет, то к своему изумлению, обнаружил там напарницу в более приемлемом виде.
- Кофе? - спросил он.
- Да, конечно. Спасибо. Минуту назад звонили из больницы.
- Что-то с Лизи? - насторожился Браски.
- Она пришла в себя, и первое что сделала, это написала для меня записку, - дрожащим голосом произнесла Нита.
Браски молча стоял у стола. Он ждал, когда напарница успокоится и сможет рассказать ему всё, что узнала.
- Понимаешь, моя сестрёнка оказалась сильнее меня. Я опустила руки, а она, несмотря на своё состояние, рассказала всё то, что смогла узнать. Это ей нужно было идти в полицию, а не мне.
- Прекрати, просто ты потерялась на какое-то время. Тебе нужен был толчок.
- Браски, не надо меня успокаивать. Всё в порядке.
Нита прокашлялась и продолжила уже ровным голосом.
- Он закопал её под полом какого-то кафе. Там играла ретро музыка, хозяйка скорее всего пожилая женщина, а её сына зовут Чарльз. Выбираясь она упала в подвал и разбила голову. Так как бежала она ночью и с сильным сотрясением, то совсем не помнит, что это было за место. Но нам ведь хватит и этого? Правда?
- Только не говори, что ты хочешь ехать туда прямо сейчас? – Браски закурил и открыл окно в кабинете.
- Но, около восемьдесят шестого шоссе не так много кафе, мы с лёгкостью сможем найти то, что нам нужно.
- Нита, сейчас три часа ночи. Нам не дадут ордер. Да даже если судья выдаст нам ордер, на это уйдёт пару дней, и понадобятся веские улики.
- Если ты не забыл, то меня вообще отстранили от этого дела.
Нита встала из-за стола и направилась к выходу.
- Прости, я понимаю, что у тебя семья, но мне нужна твоя помощь. Мне нужно найти мою дочку!
* * *
- А, зачем ты приехала в участок? - спросил в Браски, когда они уже ехали в машине.
- Мне нужно было посмотреть какое дело.
- И?
- И я его нашла, - выпивая залпом полстакана кофе, Нита достала папку.
- Ты вскрыла архив?
Но детектив пропустила слова напарника мимо ушей.
- Шестьдесят четвёртый год, дело о насилие над ребёнком. От соседей поступил звонок, что ребёнок, который постоянно кричал в доме напротив, в один из дней замолчал. Чета Бейли не единожды обвинялась в рукоприкладстве к своему ребёнку, сыну Эдварду Бейли. Соседи говорили, что ребёнок перестал разговаривать, а на его горле появился шрам, который родители никак не объясняли. Всего заявлений в полицию было семь штук, но наши стражи порядка, так ничего и не предприняли. Я пыталась поискать ещё упоминание этой семьи, но они словно в воду канули. Ни штрафов, ни свадеб, никаких данных вообще.
- В каком штате это было? Я не помню такого дела, - спросил Браски, не отрывая взгляда от дороги.
- В нашем. Это всё происходило у нас под боком. Я сложила один плюс один и получила непросто два, а целых четыре трупа девочек, которых мы нашли в том доме. Это наш Джен Ларсон.
- Ты уверена?
- Я ни разу в жизни не встречала такого случая, чтобы можно было повредить голосовые связки таким образом.
- Но Джен Ларсон разговаривает.
- Я уверена, что это он. Это с ним сделали его родители. Понимаешь, мы нашли зацепку!
- О какой зацепке идёт речь, Нита? – не понял Браски.
- О родителях. Он должен был где-то засветиться возле них. Когда взрослые издеваются над своим ребёнком, что он хочет сделать в первую очередь, повзрослев?
- Отомстить?
- Да!
- Найдём его родители, сможем выйти и на него.
Нита выдохнула, так как за последнюю неделю она не говорила так много и просто запыхалась.
- Вот, то место, - остановил машину Браски, - Здесь я нашёл Лизи.
Нита вышла на свежий ночной воздух, и замерла словно принюхиваясь.
- С какой стороны она выбежала?
Браски указал вправо.
- Глуши машину и бери фонарики, мы просто должны найти это место.
Пробираться сквозь густой лес в темноте было сложно, но детектив Нита, шла твёрдым шагом.
- Ты уверен, что вдоль шоссе не было кафе?
- Впереди километрах в двух, одно есть, но его хозяин мой хороший знакомый, а никак не женщина.
- Смотри, - Нита развернула бумажную карту и, зажав в зубах фонарик, принялась искать их местоположение.
Тонкий женский пальчик пробежал по полоске с надписью шоссе восемьдесят шесть. Затем, где-то на середине остановился и начал двигаться вправо. Лес, лес, затем ещё одна тонкая серая полосочка шла параллельно шоссе. Эта небольшая дорога и была вероятно той точкой куда они стремились.
- Видишь, вот здесь перекрёсток небольшой. Там точно должно быть, что-то вроде мотеля.
- Ты в курсе, что мы могли проехать всё это, а не идти пешком через ночной лес, - возмутился детектив.
- Я всё это прекрасно знаю. Но в лесу могли остаться какие-то улики.
- Нита, ты конечно права, но сейчас глухая ночь, мы не сможем разглядеть никаких улик, даже если бы приехали сюда с прожектором.
Женщина устало вздохнула и снова направилась в путь, прямиком к перекрестку на карте.
- Я найду свою дочь!
* * *
Спустя какое-то время они действительно вышли на небольшую дорогу, и двинулись в сторону перекрёстка. Впереди с жёлтыми огнями заиграла вывеска мотеля. И всё бы ничего, если бы не его название. На крыше административного здания расположилась огромная светодиодная жёлтая бабочка, которая своим светом притягивала младших её сестёр.
"Бабочка". Гласили цветные буквы, от чего у Ниты свело судорогой низ живота.
- Ублюдок!