Они прибыли на Ленинградский вокзал, но выйти через турникет не получалось. К ним подошел лейтенант, поинтересовался о том, в чем проблема? Ненаглядная не растерялась.
- Машина сломалась, мы первый раз так добираемся с дачи. Да еще сумочку потеряла, а там все…
- А билеты брали?
- Не успели, - покраснела она.
Подошел дежурный, что-то сказал на ухо про ветеранов, их выпустили, переспросив, не случилось ли кражи.
- Нет-нет, муж пиджак в машине забыл, жарко… А там все и…
Академик долго смеялся, он не смог бы так ловко соврать.
- А была у нас такая история, сломались на полпути, я сумку на поляне забыла, пока дошли до автобуса. И благоверный документы забыл в машине, благо ключи от дома у него в кармане брюк были. Подвезли нас за честное слово.
- Ключи-ключи… А нам не нужны ключи, на охране запасные есть. Пойдем пешком, стыдно мне зайцем себя чувствовать.
На Котельнической набережной у дома-высотки они крутились перед подъездом. Охранник вышел к ним, поприветствовал Академика, сообщив, что Зайка улетела в Испанию, вернется в среду. Он шел впереди, чтобы открыть квартиру, удивляясь, что они так простецки одеты в джинсы и майки, да еще без машины и ключей. Вопросов у него было слишком много, чтобы найтись, что ответить.
- Зайка-зайка… - бубнил под нос Академик, - вот тебе и зайка…
- Да уж, мне тоже не нравится испанец. На вид чурка чуркой, вы все-таки построже с дочкой. Хотя, младшая… Как тут построже? А вот дамочке надо бы документы показать, в журнал записать для порядку.
- Нет у нас документов, - отрезал Академик, - машина сломалась, с дачи выбираемся.
- А как же симпозиум?
- Нормально, парень, видишь, хорошо отдохнули с коллегой, что еще непонятного?
У двери молодой человек ретировался, ничем не выдав любопытства.
- Не знала я, что у тебя такие апартаменты, - сказала Ненаглядная, оглядывая квартиру.
- Да, поэтому и бесилась жена, что в закрытый городок пришлось уехать… Постой, он сказал, что у меня младшая – дочка. Такого просто быть не может, ты же знаешь моих сыновей…
- Знаю, конечно… Что-то сместилось, вдруг настоящий хозяин или жена вернутся?
- Чушь! Жена давно умерла.
- Постой, сколько нам здесь лет? Мы ничуть не помолодели с возвращением на тысячу лет назад.
- Но служивый впустил нас, значит, узнал, видно, мы ничуть не постарели… Был бы кагэбешный мальчик, тебя бы сразу взяли на крючок. Надо осмотреться, переодеться, понять, что происходит.
- Возвращаться надо скорее к своим, здесь мы уже чужие.
- Успеется. А ты знаешь способ, как попасть в свою квартиру без ключей?
- Нет такого способа, разве что на дачу, но там муж… реальный муж в деревне, там сразу сплетни пойдут. А вдруг там есть и мое второе я?
- Второе-третье и внутренний голос из другой области познания. Двойников быть не должно. Человек неповторим, а клонов еще не начинали штамповать.
- Да, я понимаю, но в 2008 году мы с тобой не были знакомы, я не была поседевшей, то есть красилась. Все катастрофы случились после спокойного семнадцатого года. А это может случиться лишь через десять лет.
- Не запутывай меня, посмотри на город. Правда, красивый вид? Я всегда вставал вот здесь и мечтал, как я обниму свою единственную, что моя женщина бродит где-то внизу, берет билеты в кино, смеется и вовсе не думает о том, что я рядом. Вот мы знакомы и, может быть, все обойдется без катастроф.
- Угу… Вернется Зайка в среду и спросит: кто мы такие? Ты помнишь, что происходило у тебя в этот год? Что ты делал? Кем ты был? Ведь твое место в НИИ занято Александром Соломоновичем?
- Я?.. Я работал, - растерялся он. - А надо посмотреть в кабинете, все же расписано в дневнике, пойдем!
Видеокамера над дверью просканировала хозяина и впустила в святая святых ученого. Комната имела закуток для отдыха с широкой постелью, мягкой периной, лабораторный отсек был застеклен и зашторен изнутри, все очень напоминало его кабинет в академгородке, все, кроме бездонного неба за окном. Академик привычно уселся за рабочий стол, зачитал вслух: «Надо поговорить с Зайкой, взять на работу?! Жена достала – надо взять. Уезжать? Или еще побороться… Нет 50%? Да? После удачного опыта!» Далее шли расчеты, химические формулы. Рядом с органайзером лежали ключи от машины, всякая мелочь из карманов, видимо, менял костюм перед уходом. Значит, уезжал он на такси или служебной машине. Он оглянулся на Ненаглядную, но она уже сладко спала, завернувшись в плед.
Академик просмотрел внимательно все комнаты, сварил кофе, залил в дорожный термос. Собрал в сумку нужные бумаги и реактивы. Он решил принять предложение об исследованиях в секретной лаборатории фармкомпании. Адрес, указанный в коммерческом предложении не совпадал с местоположением НИИ, куда им без помощи Виктора уже не попасть, чтобы вернуться назад. Что-то ускользнуло из расчетов искусственного интеллекта, и он знал что именно. Уже сработала на Докторе эта обновленная формула эликсира, о которой он решил никому не сообщать, даже любимой. Она позвала его, учуяв запах забытого прошлого.
- Витаааль?.. Это кофе?
- Да, моя милая, сейчас принесу.
Он решил остаться в условном времени, уехать на новое место работы, начать жизнь с чистого листа, заново, не оставляя семье своего адреса. Зачем ждать потрясений, чтобы иметь великое счастье быть с желанной женщиной до конца, каков бы он ни оказался этот конец.
Старая «Волга» мчалась по МКАДу. Ненаглядная шутливо подсказывала направление на свою дачу, но на Химкинском мосту машина вдруг пошла юзом, словно в гололед, в доли секунды с первой полосы ее подмахнул дальнобойщик, как скомканная бумажка, она перелетела ограждения, рассыпаясь в горящие клочья, падала в воду.
Ненаглядная просыпалась тяжело, с головной болью, чуть приоткрыв глаза, увидела профиль Академика.
- Витаааль… - тихо позвала она, - мне так плохо, Витааль… Ты мне кофе обещал, милый…
Он не откликнулся, она присмотрелась. Они уснули в кабинете, видимо, уже вечерело, пепельное небо не давало света сквозь шторы. Она пошарила рукой, сбила флакон с тумбочки, включила ночник, чтобы понять, где что находится, чтобы прикрыться. Нагишом было прохладно. Одноразовые покрывала и комбинезоны были в герметичных упаковках на своих полочках-ячейках. Она силилась вспомнить, что же снилось такое страшное, где они скинули одежду, но ничего не получалось. Автоматически, как с похмелья, она нашарила бутылочку, упавшую на пол, приняла капсулу эликсира, медленно запивая водой.
- Витаааль… Мы будем подниматься сегодня?.. Нет, так нет, - добавила она после выжидательной паузы.
Ненаглядная уже направилась к терминалу, просмотреть ленту новостей, но вдруг остановилась. Ей показалось, что Академик позвал ее. Она подошла, присела на край постели, в его разжатом кулаке оказалась мышка из натурального меха, игрушка, какие обычно вешали на лобовое стекло в былые времена. И она ее уже где-то видела…
- Виталь, - рассмеялась она, целуя его в холодные губы.
Она отшатнулась, поняв, что непоправимое случилось. На разные лады повторяя его имя, она гладила его по волосам, поливая неудержимыми слезами, срываясь на подвывание и крик. Казалось, вот-вот он обнимет ее, прижмет к груди, утешит. Но чьи-то руки приподняли ее за плечи, чуть кольнув под лопатку, на ватных ногах она отошла от постели и потеряла сознание.
Далее шла работа утилизаторов, заметивших на экране сетки слежения странное свечение в пустующей лаборатории Академика. Ему все-таки удалась телепортация, чем он косвенно подтвердил теорию «об одном электроне во вселенной», мятущемся во времени, которое собственно существует только в человеческом, упрощенном восприятии.