В секции партийного архива Академик нашел много интересного даже о себе. Здесь личные дела каждого сотрудника хранились в алфавитном порядке. Старательно подшитые докладные, доносы и заявки на патенты. Он и его партнер по теме значились, как особо опасные вольнодумцы. Это было бы забавным, если бы не горечь упущенного времени, гибель незаурядных умов.
А могло ли все сложиться иначе? Пусть дилетанты ломают голову, а ему пора заниматься делом. Он стер вековую пыль с обеих папок, вложил в дезпакет, с гордо поднятой головой быстро зашагал на выход, спеша ознакомиться с забытыми версиями грянувших катастроф. Как правило, случается не то, чего опасается человек. В любой теме…
Даже кот Васька давал хорошие советы о том, что надо любить и беречь живую планету. А теперь люди могут плакать о былом великолепии Земли. Нувориши ломали вековые устои, строение общества, сочиняли трактаты, как правильно работать в сельском хозяйстве. Они в итоге разрушили все, мир по инерции катился к гибели. Такое обучение только навредило. Простой мужик хорошо знал крестьянские заботы от своих предков. Если шар столкнуть с горки, он стремительно катится вниз. Если человек сидит на дереве и пилит ветку под собой, разумеется, он упадет.
Академик решил, что ничего нового он не придумал в народной мудрости. Мысль Академика молнией пронизывала пласты времен и знаний. Его будоражил трепет верного направления. Он не помнил, как оказался у себя дома. Физический двойник хлопнул по лбу приветствующего робота, чтобы тот заткнулся и не шуршал, удобно разложился на диване, считывая свои запрещенные КПСС патенты. Он словно пролетел по лабиринту памяти, уткнулся в тупик неопределенности: предчувствия крысиной чумы – в те благоденственные времена. Теперь каждое нераскрытое тогда предположение сулило удачу.
Домашний процессор запросил очередную инсталляцию программы микробиологического классификатора. Академик автоматически ответил: «Заткнись!» И он вдруг понял, что искусственный разум послушался академика. Компьютер перешел в спящий режим, но человек не давал такой задачи! Программы искусственного интеллекта начинают делать то, к чему люди привыкли. Кот Васька, сразу заметил, что робот понял ругательные слова. Кот предупредил хозяина о новой угрозе пищалок, он очень не любил странные звуки. Васька никогда не мешает думать человеку, он чувствует, что это очень важно! Академик открыл диссертацию, она называлась: «Применение природных элементов в фармакологии». Резолюция на первом листе перечеркнута красным карандашом. Она гласила: «Чушь собачья!»
Следующая работа продолжала похеренную первую диссертацию: «Кристаллизация избытка питательных веществ в тканях и органах встречается все чаще. Петрификаты в недалеком будущем грозят вымиранию человечества». Предлагаемые меры очень напоминали по химическому составу эликсир долгожительства. Тема открытия – «Борьба с ожирением». Резолюция научного руководителя: «Бред собачий».
Искусственный разум надо ставить на профилактику. Снять задание. Академик еще не знал, но прочувствовал, что разгадал черную корону. Оставалось обоснованно разложить по полочкам внутренний сигнал. Это уже практические моменты, требующие работы с процессором.
- Ну, надо же, Васька, - говорил он, выйдя из кабинета. Но кота не было. На голос в гостиной выглянула любимая.
- У нашего гусара – март, в парке ни одну девчонку не пропустит, дерет молодняк и сам поистаскался, уши порваны, лечиться не хочет, на руки не дается. Хорошее потомство родится напоследок.
- Почему напоследок? Разве есть причины опасаться?
- Нет-нет, как-то к слову вырвалось, нет причин. Просто, он же никогда не рвался на улицу, а тут такие страсти разгорелись в парке, коты дерутся в клочья.
- Жильцы в округе жалуются?
- Нет, все работают, некогда.
- Боятся наверно. Мы будем пить пилюли? Мне еще поработать надо.
- Можем… я вчера забыла о них, и ты забыл. Ты сегодня такой окрыленный пробежал мимо, не заметив меня. Надо обязательно доделать. На завтра траур объявлен, все должны быть в сборе. Творческие вольности отменяются. Правители говорить будут.
- Извини, милая, какие правители? Наши засранцы? То есть дети?
- А ты это слово употребил в биологическом или переносном смысле?
- Я утрирую по отношению к детям и смеюсь, если речь идет о клонах.
- Ты недооцениваешь свое творение. Я смотрела спектакль, они умеют увлечь народ, хоть и преподносят все, как детские сказки.
- Комбинация последовательности нуклеотидов не мною записана. Даже не мой эксперимент. С какого перепугу биохимическая формула стала живой клеткой, я и сам не знаю. А ты что думаешь? Почему клетки не погибли, как раньше? Скажешь – питательная среда способствовала развитию?
- Я не генетик, но сейчас они действительно люди, они еще детей нарожают, они все еще развиваются.
- Я бы сказал, стремительно пытаются захватить власть. А я не уверен, что это будет хорошо для науки.
- А для людей?
- Какие люди, какой народ?! Десять лет – дети, еще десять – студенты, еще пять – аспиранты. Дальнейшая градация: младшие, старшие и ведущие научные сотрудники, затем – семнадцать ученых степеней, профессор и академик. И все мы - коллеги, а не просто люди. У нас нет имен, только специализация и ДНК-метки, чтобы не запутаться в родственных отношениях. И возраст не существует! После полноценного взросления до тридцати лет по старому стилю, старение клеток не отмечается. И мы – динозавры – не стареем, все так же бодры, как в первую встречу.
- Да, все верно. Но все Александры отличаются внешне, а мы начали сталкиваться с собственными копиями.
- Да, еще предстоит рассмотреть эту цикличность внешнего повторения. И все-таки человек неповторим. В этом вся прелесть жизни, которую я стараюсь сохранить на своем уровне.
- А я живу интуитивным познанием и поэтому называю клонов правителями. Так будет, я чувствую. Ты хотел поработать, у меня тоже полно домашних хлопот. Я хотела спросить о комнате с иконами, кто там жил?
- Няня детей, чудесная бабуля. Затем была сиделкой у жены, после просто вела хозяйство. Но недолго. Препарат добавил ей лет сто, но однажды она уснула и не проснулась.
- Почему же открывается новое кладбище, разве прежде не хоронили?
- Не было кладбища, при старой власти увозили по месту прописки. Город был закрытым – только для работы. А после чумы всем заправляли утилизаторы. Следов не оставалось.
- Ее кремировали?
- Нет кремации. Кислород экономим. Есть несколько неинфицированных саркофагов в морге. Кстати, завтра надо будет их захоронить. Я пойду, действительно много дел.
- Прости, еще вопрос. Разреши мне пользоваться этой комнатой, там так хорошо дышится.
- Господи, помилуй! Ты же здесь хозяйка, зачем спрашиваешь?! Здесь все твое! Кабинет, лаборатория - зона изоляции инфекций, которые я изучаю. Это было замаскировано задолго до тебя, не принимай на свой счет.
- Нора показала дорогу. Удачи.
- Не бойся, никто не проскочит случайно, многократная защита от утечки даже воздуха. Я разбужу тебя, отдыхай, Ненаглядная.
Перешагнув предварительную зону, он мгновенно забыл о лишней информации, предвкушая нечто.