Жирафы будут есть кабачки, если придётся, но на самом деле они предпочитают морковь. Группа исследователей из Испании и Германии недавно воспользовалась этим предпочтением, чтобы выяснить, способны ли эти животные к статистическому мышлению. В ходе эксперимента жирафу показали два прозрачных контейнера со смесью ломтиков моркови и кабачков. В одном контейнере была в основном морковь, в другом - кабачки. Затем исследователь взял по одному ломтику из каждого контейнера и предложил их жирафу только так, чтобы он не видел, какой овощ был выбран.
При повторных испытаниях четыре жирафа чётко выбирали руку, которая тянулась к контейнеру с большим количеством моркови, показывая, что они понимают, что чем больше моркови было в контейнере, тем больше вероятность того, что в очередной раз снова будет выбрана морковь. Обезьяны также проходили подобные тесты, а дети могут делать это в возрасте 12 месяцев. Но мозг жирафов гораздо меньше, чем у приматов, по отношению к размеру тела, поэтому было примечательно увидеть, насколько хорошо они усвоили эту концепцию.
Однако подобные открытия с каждым годом становятся всё менее удивительными, поскольку поток новых исследований опровергает давние предположения о том, на что способен и на что не способен разум животных. Во многих современных популярных книгах о животных утверждается, что навыки, которые долгое время считались прерогативой человечества, от планирования будущего до чувства справедливости, на самом деле существуют во всём животном мире - и не только у приматов или других млекопитающих, но и у птиц, осьминогов и не только.
Например, в 2018 году команда из Университета Буэнос-Айреса обнаружила доказательства того, что зебровые вьюрки, чей мозг весит полграмма, видят сны. Мониторы, прикреплённые к шее птиц, показали, что когда они спали, их мышцы иногда двигались точно по той же схеме, что и при громком пении; другими словами, казалось, что им снится, как они поют.
В XXI веке подобные открытия способствуют серьёзным изменениям в отношении человека к животным - и к самому себе. Человечество традиционно оправдывало своё превосходство над всеми другими животными - то, что человек разводит их и держит в клетках, а не наоборот, - означает интеллектуальное превосходство человека. Согласно
Аристотелю, люди отличаются от других живых существ тем, что только они обладают разумной душой. Наш вид известен как Homo sapiens, «человек разумный».
Однако в то время, когда самовосприятие человечества в значительной степени формируется страхом перед экологическим опустошением и ядерной войной в сочетании с воспоминаниями об исторических злодеяниях, уже не так просто сказать, как Гамлет, что человек является «образцом среди животных» - идеалом, которому другие существа могли бы подражать. Природа может быть «красной от зубов и когтей», но существа, чьё оружие - зубы и когти, могут убивать друг друга только одним способом.
Только люди совершают такие зверства, как война, геноцид и порабощение - и то, что позволяет задумывать и совершать такие преступления, является той самой силой разума, которой человек так кичится.
В своей книге «Если бы Ницше был нарвалом», вышедшей в 2022 году, Джастин Грегг, специалист по общению с дельфинами, доводит недоверие к человеческому разуму до крайности. В названии книги заключён аргумент Грегга: если бы Фридрих Ницше родился нарвалом, а не немецким философом, ему было бы гораздо проще, а учитывая его интеллектуальное влияние на возникновение фашизма, то и всему миру. То же самое можно сказать и обо всём роде человеческом. «Планета не любит нас так сильно, как мы любим свой интеллект», - пишет Грегг. «Мы породили больше смертей и разрушений на этой планете, чем любое другое животное, в прошлом и настоящем. Наши многочисленные интеллектуальные достижения в настоящее время ведут к нашему собственному вымиранию».
Если человеческий разум не способен решать проблемы, которые он создаёт, то, возможно, наше спасение заключается в знакомстве с совершенно другими типами разума. Глобальная популярность документального фильма «Мой учитель осьминог», выпущенного Netflix в 2020 году, является лишь одним из примеров растущей потребности в таких знакомствах. В фильме южноафриканский дайвер Крейг Фостер проводит много месяцев, снимая самку осьминога в подводном ламинарии, наблюдая за большей частью её жизненного цикла. Фостер представляет себя как анти-Жака Кусто; он погружается под воду не для того, чтобы изучать «нелюдей», а чтобы учиться у них.
Фото: theguardian.com
Смирение - традиционное
религиозное понятие, и в поисках Фостера и в успехе фильма есть духовная составляющая. На YouTube, где трейлер фильма просмотрели 3,7 млн. раз, тысячи людей свидетельствуют, что фильм заставил их плакать, изменил их понимание мира и помог решиться на лучшую жизнь. Очевидно, что для современных людей, которые редко встречаются с животными, за исключением домашних кошек и собак, вступление в близкие отношения с нечеловеческим разумом может стать священным опытом.
Идея наличия у осьминога нечеловеческого разума «par excellence» была популяризирована в бестселлере 2016 года «Чужой разум: Осьминоги, море и глубинные истоки сознания», написанный Питером Годфри-Смитом. Будучи скорее философом, чем морским биологом, Годфри-Смит получил возможность увидеть этих существ в действии в месте у восточной Австралии, известном исследователям как Октополис. Там он обнаружил, что осьминоги «умны в смысле любопытства и гибкости; они авантюрны, оппортунистичны», склонны уносить с собой такие предметы, как рулетки и измерительные колья.
Исключительность осьминога заключается в том, что, хотя его поведение идентифицируется человеком как озорство или любопытство, работа
его нейронов сильно отличается от нашей. Со времён
Дарвина люди привыкли узнавать себя в собратьях-приматах, чей мозг и строение тела похожи на наши собственные. В конце концов, люди и шимпанзе имеют общего обезьяньего предка, жившего в Африке 6 млн. лет назад. Наш самый последний общий предок с осьминогом - червеобразное существо, как считается, жило 500-600 млн. лет назад.
Фото: theguardian.com
Поскольку разум осьминога развивался совершенно иначе, чем человеческий, он осмысливает мир так, как мы даже не можем себе представить. У осьминога 500 млн. нейронов, примерно столько же, сколько у собаки, но большинство из них расположены не в мозге, а в восьми щупальцах, каждое из которых может самостоятельно двигаться, чувствовать запахи и, возможно, даже запоминать. По словам Годфри-Смита, осьминог «возможно, находится ближе всего к встрече с разумным инопланетянином». Когда такое существо встретит человека на дне океана, что оно сможет сделать с ним?
На протяжении большей части 20-го века исследователи животных даже не задавались подобным вопросом, а тем более не пытались на него ответить. Под влиянием американского психолога Б.Ф. Скиннера научная ортодоксия считала, что говорить о том, что происходит в сознании животного, неправомерно и не нужно. Наука, утверждал он, имеет дело только с тем, что можно наблюдать и измерять, а люди не могут непосредственно определить умственные способности даже у себя, не говоря уже о животных. Учёные могут наблюдать только за действиями и поведением, и Скиннер смог изменить поведение крыс, используя положительное подкрепление, например, поощрение пищей, и отрицательное подкрепление, например, удары электрическим током.
Когда Джейн Гудолл впервые отправилась изучать шимпанзе в Танзанию в 1960-х годах, само понятие субъективности животных было запретным. Её практика давать имена отдельным шимпанзе, за которыми она наблюдала - например, Дэвид Седобородый, который прославился благодаря её исследованиям - была воспринята как ненаучная. Стандартной практикой была их нумерация. «Вы не можете прожить жизнь с собакой или кошкой, - позже заметила Гудолл, - и не узнать, что у животных есть личности, разум и чувства. Вы это знаете, и я думаю, что всё те учёные тоже это знали, но поскольку они не могли это доказать, они об этом не говорили».
Фото: theguardian.com
Сегодня всё иначе. Исследователи без смущения говорят о разуме и сознании животных. В популярной литературе на эту тему Скиннер предстаёт лишь в роли злодея. В своей книге 2016 года «Достаточно ли мы умны, чтобы понять, насколько умны животные?» приматолог Франс де Ваал рассказывает об эксперименте середины XX века, в котором исследователи из центра приматов во Флориде, обученные методам Скиннера, пытались обучить шимпанзе так, как он обучал крыс - путём отказа от пищи.
Сотрудники центра приматов взбунтовались и начали тайно кормить шимпанзе, заставив Скиннера сетовать на то, что «нежные коллеги сорвали усилия по приведению шимпанзе к удовлетворительному состоянию депривации». Вряд ли можно найти лучший пример того, как высокомерие разума приводит к жестокости.
Между тем, животные без «разумных душ» способны демонстрировать такие восхитительные качества, как терпение и самоограничение. Среди людей способность жертвовать сиюминутным удовольствием ради будущей выгоды называется сопротивлением искушению и считается признаком зрелости. Но Де Ваал показывает, что даже птицы способны на это.
В одном из экспериментов африканского серого попугая по кличке Гриффин обучали. Если птица не поддастся желанию съесть порцию хлопьев, то через непредсказуемый промежуток времени будет вознаграждена более вкусной пищей, например, орехами кешью. Гриффин смог продержаться 90% времени, придумывая способы отвлечь себя разговорами, чисткой перьев или просто бросая чашку с хлопьями через всю комнату. Такое поведение, отмечает Де Ваал, очень похоже на то, что делают обычные дети перед лицом искушения.
Однако более интригующими, чем сходство между поведением людей и животных, являются глубокие различия в том, как они воспринимают и ощущают мир. Люди узнают о своём окружении в основном с помощью зрения и слуха, в то время как их способность определять запахи довольно слабо развита. У многих животных всё наоборот.
В своей книге «Необъятный мир», вышедшей в 2022 году, научный журналист Эд Йонг пишет об эксперименте, проведённом исследовательницей Люси Бейтс с участием африканских слонов. Бейтс обнаружила, что если взять мочу у слона, находящегося в хвосте стада, и поместить на земле перед стадом, то слоны реагируют с недоумением и любопытством, понимая, что характерный запах исходит не оттуда. Для них запах не на своем месте был таким же фундаментальным нарушением реальности, как для человека галлюцинации.
Фото: theguardian.com
Животные, воспринимающие мир через запах, такие как собаки, даже имеют другое чувство времени. Люди часто говорят о важности «жить моментом», но на самом деле у нас нет другого выбора; поскольку визуальная информация доходит до нас со скоростью света, то, что люди видят вокруг себя, - это вещи, существовавшие бесконечно малую долю секунды назад. Однако, когда собака чувствует запах, «она не просто оценивает настоящее, но и читает прошлое и предсказывает будущее», - пишет Йонг.
Молекулы запаха от человека или другой собаки могут задержаться в комнате надолго после того, как источник исчезнет, или распространиться до его появления. Когда собака оживляется задолго до того, как хозяин входит в парадную дверь, то улавливание запаха может показаться экстрасенсорной силой.
Если жирафы могут проводить статистические рассуждения, а попугаи понимают концепцию будущего, то где же на самом деле кроется отличительная особенность человеческого разума?
Одной из любимых теорий является то, что психологи называют «теорией разума» - способность сделать вывод, что каждый человек является собственным «Я», с независимым опытом и частными ментальными состояниями. В книге «Книга разума» научный писатель Филипп Болл описывает классический эксперимент, который проверяет развитие этой способности у детей. Ребёнок и взрослый наблюдают, как предмет прячут под одной из трёх чашек. Затем взрослый выходит из комнаты, и ребёнок видит, как второй взрослый входит и перемещает предмет так, чтобы он оказался под другой чашкой.
Когда первый взрослый вернётся, где, по мнению ребенка, он будет искать предмет? Совсем маленькие дети предполагают, что взрослый будет искать в новом местоположении, как и они сами. Однако, начиная примерно с четырёх лет, дети понимают, что взрослый знает только то, что видел сам, поэтому они ожидают, что он будет искать под прежней, теперь уже пустой чашкой. «На самом деле, - пишет Болл, - они часто радуются обману: тому, что они знают то, чего не знают другие».
Развитие теории разума необходимо, потому что люди никогда не могут знать, что происходит внутри других людей так же непосредственно, как знают себя самих. Разумные взрослые люди считают само собой разумеющимся, что у других людей есть такая же внутренняя жизнь, как и у них, но это остаётся своего рода предположением.
Рене Декарт был одним из первых философов, который в 17 веке занялся этой проблемой. «Что я вижу из окна, кроме шляп и пальто, которые могут прикрывать оружие?» - спрашивал он. «И всё же я считаю их людьми». Но Декарт не распространял такое же преимущество сомнения на животных. Даже больше, чем Скиннер, он рассматривал их без какого-либо внутреннего опыта. Болл отмечает, что Декарт препарировал живых животных для изучения циркуляции крови, «и отвергал любые крики боли, которые вызывала процедура, как простую механическую реакцию, похожую на скрип плохо смазанной оси».
Четыре века спустя де Ваал жаловался, что наука всё ещё не преодолела тенденцию проводить разделительную линию между внутренней жизнью человека и других существ. Причина, по которой учёные сосредоточились на теории разума, считает де Ваал, заключается в том, что ни одно животное не обладает ею. Однако, по словам Болла, недавние попытки повторить эксперимент по теории разума с шимпанзе и бонобо показывают, что большинство из них проходят тест, хотя доказательства неоднозначны: поскольку испытуемые не могут говорить, исследователи оценивают их ожидания, отслеживая движения глаз.
Фото: theguardian.com
Даже если будет окончательно установлено, что другие виды обладают теорией разума, это, конечно, не поставит под сомнение монополию человека на «разумную душу», благодаря которой он смог создать пирамиды и монотеизм, теорию эволюции и межконтинентальную баллистическую ракету. Пока эти квинтэссенциально человеческие достижения остаются нашим стандартом интеллектуальных способностей, место людей на вершине умственной лестницы гарантировано.
Правильно ли считать интеллект «лестницей»
Возможно, вместо этого следует думать о том, что Болл называет «пространством возможных умов» - бесчисленных потенциальных способах понимания мира, некоторые из которых человек, возможно, даже не в состоянии себе представить. В составлении карты этого пространства, которое теоретически может включать компьютерный и внеземной разум, а также разум животных, «мы сейчас находимся не в лучшем положении, чем докоперниканские астрономы, которые установили Землю в центре космоса и расположили всё остальное по отношению к ней», - замечает Болл. «Пока мы не узнаем больше о том, какие виды разума возможны, ставить наш собственный разум в качестве эталона совершенства - чистая гордыня».
Ксенофан, досократовский философ, заметил, что если бы лошади и волы могли рисовать картины, они бы сделали богов похожими на лошадей и волов. Аналогично, если бы нечеловеческие виды могли разработать тест на интеллект, они могли бы ранжировать виды, например, по их способности находить дорогу домой на расстоянии без посторонней помощи. Пчёлы делают это, обнаруживая магнитные поля, а собаки - по запахам, в то время как большинство современных людей были бы беспомощны без карты или GPS.
Возможность истинного межвидового понимания является темой знакового эссе Томаса Нагеля «Каково это - быть летучей мышью?» 1974 года, которому каждый автор, пишущий о познании животных, отдаёт дань уважения. Нагель, американский философ, пришёл к выводу, что люди никогда не смогут по-настоящему понять внутренний опыт летучей мыши. Даже если попытаться представить себе, каково это - летать на перепончатых крыльях и проводить большую часть времени, вися вниз головой, всё, что человек сможет вообразить, - это то, каково ему быть летучей мышью, а не то, каково летучей мыши быть летучей мышью.
Для Нагеля этот вывод имеет последствия, выходящие за рамки психологии животных. Он доказывает, что жизнь никогда не может быть сведена к тому, что человек может наблюдать извне, будь то его поведение или схема электрических импульсов в нейронах. Субъективность, то, что люди чувствуют, когда существуют, настолько глубоко отличается от того, что учёные могут наблюдать, что эти две сферы даже не могут быть описаны одним и тем же языком.
Фото: oum.ru
Мало кто воспринял вызов эссе Нагеля так буквально, как Чарльз Фостер в своей книге 2016 года «Быть зверем». Барристер и академик, Фостер поставил перед собой задачу проникнуть в психические миры пяти видов животных. Он проживал жизнь как можно более похожую на жизнь животных. Чтобы стать лисой: «Я лежал на заднем дворе, без еды и питья, мочился и испражнялся где попало, вёл ночной образ жизни и относился враждебно к людям в многоквартирных домах вокруг». Чтобы стать барсуком, он вырыл траншею в склоне холма и жил в ней со своим маленьким сыном Томом, питаясь земляными червями и вдыхая пыль.
Способ Фостера искать общения с животными может показаться экстремальным, порой комичным, но его основной импульс разделяют многие современные студенты, изучающие познание животных, а также всё большее число мирян.
Встреча с разумом животного может выполнять ту же функцию, что и великое произведение искусства или религиозный опыт: она делает привычное странным, напоминая, что реальность включает в себя гораздо больше, чем человек обычно думает.
Большая разница в том, что если традиционный религиозный опыт может пробудить человека к Богу, то прозрение в плане жизни животного может пробудить к восприятию всей полноты этого мира. «Этот опыт позволил мне почувствовать, что я часть этого мира, а не просто гость», - говорит Фостер в заключительных строках книги «Мой учитель осьминог». Сначала это может показаться странным осознанием: где ещё может быть место человека, если не на нашей единственной и неповторимой планете?
Но в XXI веке людям становится всё труднее думать о том, что они действительно принадлежат Земле. Оглядываемся ли мы назад на долгую историю вымирания других видов или смотрим в будущее, в котором мы сами себя уничтожим из-за ухудшения климата? Многие люди сегодня считают человечество самой большой опасностью для Земли - раковой опухолью, которая неумолимо растёт, убивая своего хозяина.
Не случайно, что технологические «провидцы» начали думать о будущем во внеземном контексте. Земля может быть местом, где человечество эволюционировало, говорят они, но наша судьба зовёт нас в другие миры.
Элон Маск основал компанию SpaceX в 2002 году с явной целью ускорить
колонизацию Марса человечеством. Другие «трансгуманистические» мыслители ожидают полностью виртуального будущего, в котором человеческий разум покинет тело и обретёт бессмертие в виде электромагнитных импульсов.
Эти проекты звучат футуристично, но лучше всего их понимать как новое выражение очень старой человеческой тревоги. Люди всегда страдали от метафизической клаустрофобии - ощущения, что космос, в котором нет разума, кроме нашего собственного, невыносимо тесен. Именно поэтому с доисторических времён люди населяли Землю другими видами разума - от богов и ангелов до фей, лесных духов и демонов.
Все досовременные культуры принимали существование таких нечеловеческих разумов как должное. В средневековой Европе христианские и греческие философские идеи породили доктрину «великой цепи бытия», согласно которой вселенная населена непрерывной чередой существ, начиная с растений и заканчивая Богом на вершине. Человечество стояло в середине, более разумное, чем животные, но менее разумное, чем ангелы, которые существуют с различными полномочиями и способностями.
Наполнение Вселенной гипотетическими разумами, превосходящими человеческий по мудрости и доброте, помогает облегчить одиночество нашего вида, предоставляя людям существ, с которыми они могли бы разговаривать, думать о них и стремиться подражать им. Потребность человека в такой компании во Вселенной не исчезла, хотя сегодня люди предпочитают заполнять область «над собой» в пространстве возможных разумов продвинутыми инопланетянами и сверхмощными ИИ - существами, которые так же гипотетичны, как серафимы и херувимы, по крайней мере, пока.
Растущий интерес человека к разуму животных можно рассматривать как способ заполнить и области «под собой». Если осьминог похож на разумного инопланетянина, как пишет Годфри-Смит, то исследователям не нужно с такой тревогой сканировать небо в поисках настоящего инопланетянина.
Йонг приводит слова Элизабет Якоб, американского эксперта по паукам: «Нам не нужно искать пришельцев с других планет... У нас есть животные, которые совершенно по-другому интерпретируют мир рядом с нами». Возможно, простое осознание того, что эти другие разумы существуют, поможет людям примириться с ограниченностью собственного.