Джозеф Овертон говорил, что даже самые отвратительные для социума идеи можно достать из «помойки», затем отмыть, а потом уже ввести в обиход в законодательном порядке. Окно Овертона предполагает, что всякая идея имеет собственный спектр возможностей. В пределах этого спектра возможностей идею можно или же невозможно публично обсуждать, без зазрения совести поддерживать, включать в пропаганду или же установить в законодательстве. Постепенно двигая окно Овертона, можно менять отношение к идеи с «немыслимого» (чужое для людей в моральном плане) до положительного, когда идея рассматривается людьми не просто как позитивная, а как обязательная.
(фото: Wikipedia)
Промыванием мозгов метод Овертона назвать было бы некорректно – это, скорее, тонкая технология, в которой важна последовательная и постепенная стратегия, чтобы общество не заметило существенного перехода от одного к другому. Сначала отрицательную идею пробуют отстранённо обсуждать, потом начинают считать идею уместной в некоторых случаях, затем расширяют сферу действия идеи на всё большее количество социальных слоёв, а потом идею вообще легализуют в законодательном порядке.
А что, если в качестве негативной идеи выступает явление под названием «каннибализм»? Что, если у людей появится право кушать себе подобных? Жёстко, не так ли? Многим кажется, что в данное время пропагандировать каннибализм не получится – всё-таки люди уже цивилизованные. Но идею продвинуть всё-таки можно, просто на это предстоит потратить длительное время. Зачем вообще продвигать каннибализм в социуме? Только с деструктивной целью, если эту цель преследуют враждебные государства. Какие-нибудь позитивные цели тоже можно продвигать, но сейчас давайте всё же остановимся на каннибализме.
Первая стадия – отстранённое обсуждение каннибализма
Интересно, как вообще можно обсуждать каннибализм, если он никем не приемлем? Да и где его обсуждать вообще? В прессе? В кругу друзей? На телевидении? Ничего не выйдет – идея каннибализма везде табуирована. Как тогда поступить? Сделать ставку на свободу слова! Возьмём в качестве примера всяких учёных – им по профессии полагается обсуждать предмет своих исследований. Вот и пусть соберут симпозиум в области этнологии и побеседуют на тему, к примеру, необычных обрядов полинезийских племён. Ой, так в этих обрядах присутствует также и каннибализм? Ну, тогда придётся и о каннибализме упомянуть. Учёные поговорили о каннибализме, остались при своей наукообразной респектабельности, а идея продвинулась чуть выше по окну Овертона.
Вторая стадия – появления сообществ ценителей каннибализма
Группы любителей каннибализма должны появиться после возникновения научных трудов на эту тему. Они вначале должны показываться где-нибудь в свободолюбивом интернете, так как до телевизионного показа им ещё далеко. Можно также и задействовать средства массовой информации в обеспечении граждан сведениями о появлении радикальных группировок, связанных с каннибализмом. Позиционировать радикальные каннибалы себя должны с агрессивной позиции, чтобы был яркий повод для создания группировок каких-нибудь «каннибалофашистов», призывающих к беспощадному истреблению каннибалов. Результат таков: мерзкую идею ввели в оборот, табуированность отошла, однако отношение к каннибализму в обществе остаётся предельно суровым.
Третья стадия – перевод каннибализма из радикальности в сферу возможностей
Эта стадия продолжает использовать учёных для якобы непреднамеренного упоминания каннибализма – не отворачиваться же от научных трудов, верно? На этом этапе придётся внедрить в игру два типа людей: одни будут отказываться обсуждать каннибализм, а другие – клеймить первых как «неправильных и ненормальных», мол, «прогрессивные люди не будут отказываться разговаривать о каннибализме».
Четвёртая стадия – замена слова
Теперь надо осуществить создание элегантного слова, которое будет заменять каннибализм. Тогда каннибалофашисты не смогут вести агрессивную борьбу с… антропофагами! Да-да, этим словом теперь будут называть каннибалов. Применение эвфемизма является обязательным моментом в использовании технологии Овертона, ведь легализовать деструктивную идею получится лишь после замены плохого слова мягким словечком. Теперь каннибализма больше нет, только антропофагия. Правда, слово «антропофагия» в будущем тоже заменят на более мягкий аналог – таковы правила использования методики Овертона. Смысл придумывания других слов – оторвать у человека внимание к слову, к которому у него плохое отношение. Так антропофагия вскоре станет антропофилией.
Пятая стадия – опора на культурную ценность
Вы знакомы с таким понятием, как «жертвоприношение»? Конечно, знакомы. И такой, казалось бы, отвратительный вид следования своей религии всё ещё имеет место на планете Земля. Люди без анестезии лишают жизни животных, иногда даже в развлекательных целях – например, во время явления под названием «коррида»: человек выматывает быка, а когда он перестаёт двигаться, пронзает острым предметом насмерть. С каннибализмом можно поступить следующим образом: выявить мифологические или исторические факты, имеющие прямую связь с поеданием человеком плоти себе подобных. Но сначала надо действовать издалека, упомянув, к примеру, следующее:
«
Есть легенда про самоотверженную мать, которая своих от жажды умирающих людей напоила собственной кровью. Помните?»
«
История богов античного периода говорит о том, что там поедали всех подряд – в римской империи это было нормой»
«
Христиане вообще те ещё антропофилы – даже в настоящее время они в качестве ритуала употребляют плоть и кровь своего бога. Или вы посмеете выступить против христианства? Вы что, не в своём уме?»
Опираясь на культурные ценности, общество будет частично выведено на мысль о том, что каннибализм имеет законное оправдание, и что совершивший акт поедания человека не будет наказан. Кстати, именно поэтому придётся создать в прессе новость о совершённом кем-то каннибалистическом акте. Не обязательно идти на реальный каннибализм, можно создать фальшивую новость.
Шестая стадия: каннибализм – это рационально
На этой стадии обществу должна подаваться информация, в которой присутствуют фразы о каннибализме типа следующих:
«
В генетике человека заложено желание кушать себе подобных»
«
Иногда приходится есть себе подобных, чтобы выжить»
«
Некоторые люди хотят, чтобы их съели»
«
Антропофила спровоцировали на то, чтобы он его/её съел»
«
Не запрещайте антропофилию, если знакомы с фразой «сладок лишь запретный плод»
«
Свободная личность сама решает, чем ей питаться»
«
Не ограничивайте информацию – пусть люди узнают, кем являются: антропофобом или антропофилом»
«
Разве в антропофилии есть вред? Да ну что вы. Сейчас это приемлемо»
Общество должно думать, что происходит борьба антропофилии с антропофобией, поэтому должны продолжать существовать искусственные радикальные противники и сторонники каннибализма. Когда же кто-то из народа решается выступить против людоедства, то каждого осмелившегося на подобный шаг упаковывают в один ряд с искусственно созданными противниками каннибализма. Теперь борцов за отсутствие людоедства называют уже радикальными ненавистниками, а не нормальными гражданами. Что примечательно, благодаря вражде двух идей, психопатами считают и тех, и других – даже если на стороне противников людоедства выступают адекватные личности. Подобный расклад обеспечивает нейтральным антропофилам нахождение посередине двух враждующих категорий. То есть, те людоеды, которые ни с кем не воюют, остаются как бы ни при чём, заодно осуждая каннибалофашистов за их бесчеловечность и отсутствие толерантности. Также на этой стадии подставные учёные наряду с журналистами рассуждают насчёт того, что люди во все времена иногда питались себе подобными, и что это нормальное поведение. Так тема людоедства перешла в область рационального. Осталось перевести её в область популярного.
Седьмая стадия – внедрение каннибализма в популярный контент
Популяризация каннибализма должна проходить через медийных персон и обмусоливаться на всевозможных talk-show, широкопрокатных фильмах, популярных песнях и прочих видеоматериалах. Также должны появиться сообщения типа следующих:
«
Представляете, оказывается тот популярный композитор антропофил!»
«
Тот самый известный сценарист находился в преследованиях за свою любовь к поеданию людей»
«
Сколько же их сидело в психушках! Миллионов из-за антропофилии даже лишили гражданства!»
«
Леди Гага создала клип «Съешь меня, детка!»
Этот этап означает, что тему под названием «каннибализм» выводят на верхушку – то есть, она начинает воспроизводиться во многих сферах жизни, даже в политике. Теперь осталось очеловечить людоедов, создав им привлекательный образ через не связанные с каннибализмом характеристики.
«
Они творческие люди, поэтому антропофилия им простительна»
«
Они влюблены в тех, кого едят, потому что «ест, значит любит»
«
Антропофилы обладают повышенным коэффициентом интеллекта»
«
Антропофилы во многих частностях жизни следуют жёсткой морали»
«
Антропофилов воспитали особым образом»
«
Она хотела его съесть, а он пожелал быть съеденным. Ну и что, что у них такая любовь? Мы не вправе их судить!»
Все подобные фразочки должны распространяться на тех самых talk-show, в которых свобода слова возведена в абсолют – ведь даже сейчас на них обсуждают педофилов с насильниками, да и остальных нехороших людей, причём эти же самые педофилы и насильники прямо там (на шоу) и присутствуют.
Восьмая стадия – перевод каннибализма в законодательную сферу
На этом этапе будет готовиться законодательная база. Происходит консолидация лобби-группировок. Появляются социальные опросы, в которых будет якобы подтверждён высокий процент тех, кто хочет, чтобы каннибализм был легализован. Политики пробуют публично высказываться насчёт того, чтобы каннибализм стал законодательно закреплён. Обществу начинают прививать мысль о том, что противостояние антропофилии – это уже преступление. В либеральном обществе этот этап пройдёт на раз-два. Через несколько поколений детишки уже не поймут, что раньше к каннибализму относились как к чему-то запретному.