Оспа, одна из самых страшных болезней, в Россию перебралась из Европы. Вначале смертельная зараза свирепствовала в центре страны, но потом проникла на восток, угрожая существованию сибирским народностей. Только за 1610 год оспа опустошила несколько районов Нарымских земель, в 1630 году погибло несколько тысяч самоедов и остяков по реке Енисей, в 1649 году этой беде подверглись якуты на Лене. Были районы, где выживала только одна четверть населения, которое с паническим страхом едва успевало убежать в глухую тайгу. С 1691 по 1693 год оспа безжалостно уничтожила многие чукотские стойбища. В калмыцких степях болезнь кочевала от одного улуса к другому, а потом, неожиданно охватив разом, убивала всех.
Население Сибири с нашествием оспы резко сократилось, а некоторые небольшие народности вымерли целиком. Российское правительство стало понимать, что срочно нужны какие-то профилактические меры для борьбы с этой эпидемией.
Первое правительственное распоряжение 1640 года ввело строжайшие правила по обращению с павшими домашними и дикими животными. В Москве и Петербурге появилась, можно сказать, “медицинская полиция”, усилился санитарный надзор. С приходом к власти императрицы
Екатерины II последовал 19 декабря 1762 года указ “Об учреждении особых домов для одержимых прилипчивыми болезнями и об определении докторов и лекарей”. Больницы эти должны были находиться, как правило, за пределами городов. Так появились первые “оспенные дома” при Московском воспитательном заведении, в Казани, в сибирском Тобольске. Согласно последним указам было запрещено больным или имеющим больных в доме посещать церкви, приглашать знакомых на похороны, вносить покойника в кладбищенскую церковь, а кладбищенские священники вообще изолировались от остальных священнослужителей.
Однако этого было недостаточно для борьбы с эпидемиями оспы. Необходимы были более решительные меры по примеру Англии, где врачи успешно стали проводить населению так называемые “инокуляции”, то есть прививки от болезни. Но как убедить простой российский народ искусственно заразить себя, чтобы в дальнейшем выжить? Ходили невероятные слухи о прививках, многие считали их шарлатанством. Екатерина II понимала, что нужен убедительный, наглядный пример для всех. И тогда она решила показательно привить оспу себе и своему наследнику — сыну Павлу. Что и сделал 12 октября 1768 года английский лейб-гвардии лекарь Димсдель.
Такой наглядный пример с привитием оспы самой монаршей особе послужил резким толчком к дальнейшему внедрению оспопрививания в России. Тотчас же был учреждён петербургский оспенный дом под названием “Вульфового”. Императрица обнародовала торжественный манифест, в котором призывала народ не страшиться прививок, действие которых испытала на себе. Во все концы России начали посылаться врачи и “лекари-прививальщики”.
Петербургский монетный двор для более успешного развития этого дела отчеканил различные по величине золотые, серебряные и бронзовые медали с надписью “За прививание оспы”. Лицевая сторона всех медалей изображала Екатерину II в короне с надписью вокруг портрета “Б. М. Екатерина II Императрица и Самодер. Всероссийск.”. А оборотная сторона имела изображение богини здоровья Гигиеи, которая укрывает своей мантией семерых голых ребятишек, столпившихся возле неё. По кругу вверху медали надпись: “За прививание оспы”. Автором штемпелей являлся крепостно, талантливый русский мастер Тимофей Иванов. Награждать этими медалями особо отличившихся императрица поручила Российскому Вольному Экономическому обществу, которое возглавлял её фаворит граф Григорий Орлов.
Сегодня каждая из сохранившихся таких медалей имеет значительную историческую и культурную ценность.