Симон бар-Гиора действительно подошёл к Иерусалиму, всё ещё раздираемому гражданской войной между идумеянами, зелотами и мирными жителями. Зелоты укрылись от восставших идумеян во дворце Иоанна Гискальского, посвятив себя разграблению его сокровищ. Те, кто остался в городе, решили лучше впустить Симона, чем терпеть бесчинства зелотов.
Когда Симон вошёл, народ приветствовал его как спасителя. В месяце Ксантико (марте) 69 года и третьего года
Первой еврейской войны Симон стал правителем Иерусалима, в то время как зелоты остались забаррикадированными во дворце Иоанна, а сам он - в Храме, всерьёз опасаясь за свою судьбу.
Император Веспасиан
Веспасиан всё ещё ждал новостей из Рима, меняющихся каждые несколько месяцев: сначала
смерть Гальбы, избрание императором
Отона, затем
Вителлия, который узнал, что Симон бар-Гиора занял Иерусалим со своей армией в 40000 воинов. Это побудило его отдать приказ действовать. Пятого числа месяца Дезио (мая)
Веспасиан покинул Кесарию, спеша занять оставшиеся не покоренными города Иудеи. Снова размещая везде свои гарнизоны, убивая, сжигая дома и захватывая пленных, он добрался до Иерусалима.
Солдаты римской армии, так долго оставаясь в бездействии, были возбуждены предстоящим сражением. Захват власти в Риме Вителлием после стольких кровопролитных битв за трон возмутила всю армию. Они хотели своего любимого полководца, который мог спасти империю, и они провозгласили Веспасиана императором. Тот сначала отказался, но не только солдаты, но и генералы пригрозили покончить с собой прямо у него на глазах, если он не согласится. И Веспасиан принял их предложение. Таким образом, Рим ещё не знал, что обзавёлся сразу двумя императорами, и ему надо было об этом как-то сообщить.
Веспасиан знал, что важнейшим регионом, поставляющим империи зерно, является Египет, поэтому сначала он обратил своё внимание на Александрию. Обеспечив контроль над ней и прекратив поставки зерна, он мог бы вынудить Вителлия сдаться, заставив население Рима страдать от голода.
Префектом Александрии всё ещё оставался
Тиберий Юлий Александр, назначенный покойным
Нероном, поэтому Веспасиан незамедлительно написал ему секретное письмо. Получив предложение сотрудничать, Александр приказал своим легионам принести клятву верности императору Веспасиану. Затем, по мере распространения этой новости, к присяге в верности присоединились многочисленные провинции Сирии и других стран, и скоро весь Восток радостно приветствовал нового императора.
Фото: dzen.ru
Тут Веспасиан вспомнил, что, когда ещё был жив Нерон, Иосиф Флавий предсказал ему этот великий день. Он вспомнил также, что тот всё ещё находится в тюрьме, и приказал привести его и снять с него цепи, сказав: «Мне кажется позорным, что тот, кто предсказал мне империю, находится в тюрьме». Таким образом, Иосиф Флавий не только получил свободу, но и обзавёлся славой пророка.
Новый император переехал в Антиохию в Сирии, где стал думать, как скорее достичь Рима. Вначале он отправил в Италию своих доверенных командующих, чтобы встретиться с Вителлием. После боёв в северной Италии войска вошли с победой в Рим, вывели Вителлия из императорского дворца и убили его на улице. На следующий день, 21 декабря 69 года, сенат провозгласил Веспасиана императором, а его сына
Тита - консулом.
Тем временем в Иерусалиме полным ходом шла война между группировками. Зелоты проникли в Храм, взяв с собой некоторых знатных людей, и овладели той его частью, где хранилось большое количество еды. Они стремились создать запасы на случай столкновений, так как были малочисленнее других фракции. Последовавшие за этим столкновения между двумя фракциями шли без передышки и были кровавыми, осквернившими Храм непрерывной резнёй враждующих сторон.
Симон бар-Гиора, которого избрал народ, надеясь на его защиту, управлял верхней частью города. Гражданская война шла между тремя фракциями: людьми Симона, Иоанна Гискальского и зелотами, занявшими Храм, предводителем которых был священник Елеазар. Город превратился в сплошное поле битвы, пожираемое огнём, в котором, в конце концов, сгорели запасы зерна на несколько лет. Священная древесина Храма, прибывшая из Ливана, использовалась для создания военных машин, безжалостно распиленная на части.
Подготовка к штурму
Тем временем Веспасиан, провозглашённый императором, отправил своего сына Тита завоевать Иерусалим с большой армией и положить конец войне в Иудее. Тит выступил из Кесарии с тремя легионами, в предыдущие годы сражавшимися в Иудее с его отцом, а по пути к нему присоединились ещё несколько легионов. Веспасиан же двинулся в Египет, послав Тиберия Юлия Александра, бывшего прокуратора Иудеи и опытного полководца, префекта Египта, к Титу с ролью советника и начальника штаба.
Тит разместил свой лагерь примерно в 5 км от Иерусалима. Он отобрал 600 воинов для разведки в сторону города, чтобы они осмотрели укрепления и оценили намерения евреев. Тит знал, что люди хотят мира, и надеялся, что они сдадутся без боя. На следующий день Тит с войском ещё приблизился к городу, находясь от него на расстоянии чуть более километра. Они уже видели городские стены и сияющий на солнце Храм, и Тит отдал приказ потихоньку окружать Иерусалим, размещая свои легионы на холмах неподалёку.
Именно прибытие римской армии заставило прекратить борьбу между группировками, евреи заключили перемирие, наблюдая за римлянами, строящими лагеря вокруг городских стен.
Пока римляне были заняты укреплениями, внутри города люди Иоанна Гискальского обманом под видом паломников проникли в Храм и перебили зелотов, забаррикадировавшихся там, и их лидера, Елеазара бен Симона. Таким образом, в Иерусалиме остались только сторонники Симона бар-Гиора и Иоанна.
Как был защищён Иерусалим
Вокруг Иерусалима была построена тройная стена, не закрывавшая лишь ту часть, где располагался глубокий труднопреодолимый овраг. Вначале город стоял на двух холмах, один из которых был значительно выше, названный «крепостью» ещё
царём Давидом, и на нём находился «верхний город». На более низком холме, называемом Акра, располагался «нижний город», а за ним - широкая долина Качари, богатая источниками пресной воды. Начиная с Давида,
Соломона и всех их преемников, цари и правители Иерусалима постоянно укрепляли его стены.
За долиной простирались другие холмы, на одном из которых позже построили ещё часть города, а когда население выросло, заняло и четвёртый холм, Безета, что означало «Новый город», за которым располагалась крепость Антония. Чтобы сделать крепость неприступной, между ней и Новым городом был вырыт глубокий ров.
Фото: dzen.ru
Над стенами возвышались четырёхугольные башни, в которых располагались как жилые помещения, так и резервуары для сбора дождевой воды с большими винтовыми лестницами. В самой древней стене было 60 башен, в средней - 14, а в третьем круге стен было 90 башен. Тит разместил свой лагерь под восьмиугольной башней, Псефино, высотой 31 метр, с высоты которой при хорошем освещении была видна Аравия и море.
К югу от линии башен находилось здание дивного великолепия - королевский дворец, тоже окружённый стенами с башнями со всех сторон. Во дворце были огромные спальни, рассчитанные на сотни гостей, отделанные мрамором, с потолками, расписанными орнаментом, комнаты, богато обставленные золотыми и серебряными предметами. Вокруг дворца располагались сады, утопающие в зелени деревьев, длинные аллеи, окружённые озёрами и каналами, фонтаны с бронзовыми статуями, из которых лилась вода.
Вокруг фонтанов стояло много домиков для голубей. Огромное пространство этого чуда было разрушено не римлянами, а в результате войны между группировками, когда в крепости Антония вспыхнул пожар, распространившийся на крыши башен и дворец.
Иерусалимский храм стоял на неприступном холме, окружённый глубокими оврагами. Жители города в последующие столетия расширяли поляну наверху, привозили туда землю, а позже построили бастионы, окружив ими святилище. Бастионы поднимались на 133 метра, а в некоторых местах и более. Для этих работ использовались блоки размером более 17 метров.
Крепость Антония была покрыта от самого основания гладкими каменными плитами, чтобы на неё было невозможно подняться, и возвышалась над всей храмовой площадью.
Внутри крепость немногим отличалась по красоте и убранству от царского дворца, разделенная на апартаменты с ванными комнатами и казармы с лестницами по которым поднимались стражники.
Битва за Иерусалим
Тит внимательно осмотрел стены города и приказал своим воинам собрать со всей территории вокруг древесину и всё, что может пригодиться для строительства насыпей. Когда они были готовы, он разместил лучников и метателей копий между насыпями, а также тяжёлую артиллерию с катапультами, чтобы любые вылазки евреев свести к минимуму. Катапульты были настолько мощные, что швыряли камни весом 33 кг на расстояние до 370 метров. Мирные жители Иерусалима, измученные борьбой трёх группировок, были почти рады видеть приготовления римлян, надеясь на перемирие.
Так как камни, вылетающие из катапульт, были белые, иудеи видели их издалека и легко уклонялись от выстрелов. Тогда римляне покрасили их в чёрный цвет и одним ударом сбивали сразу несколько человек. Кроме того, камни в полёте издавали громкий звук, и когда заработали все катапульты, над городом с трёх сторон поднялся ужасающий рёв. Великий ужас потряс повстанцев, забывших о вражде и объединивших силы для общей обороны.
Симон и Иоанн, всё ещё не очень доверяя друг другу, встали плечом к плечу для защиты стен, бросая зажигательные снаряды на головы римлян. Евреи сражались храбро, совершая вылазки, нападая на одиночных солдат и поджигая римские осадные сооружения.
В этой битве был взят в плен один еврей, и к ужасу остальных Тит приказал распять его на виду у всех перед стенами. Евреи стали отступать, Иоанн получил стрелу в грудь и мгновенно умер. Стены выдерживали удары камней, но римляне стали использовать тараны, и одна из стен рухнула. Измученные бессонными ночами защитники скрылись за второй стеной, видя бессмысленность продолжения битвы.
После пятнадцати дней боёв, проникнув в Иерусалим, Тит разместил там своё командование и начал строить новую стену вокруг города длиной 7300 метров и высотой 3 м. Евреи стали защищать вторую стену, но из-за лучшей подготовки римлян и их военного искусства несли большие потери.
Фото: dzen.ru
Через пять дней после того, как рухнула первая стена, Тит покорил и вторую. Он вошёл с тысячей легионеров в ту часть города, где среди узких улочек ютились кузнечные мастерские и вещевой рынок. Он не поджигал дома, никого больше не казнил, а предложил повстанцам выйти и вступить с ним в бой, не вовлекая в него мирных людей. Тит хотел сохранить Иерусалим и Храм. Но повстанцы пригрозили людям, что убьют их, если те сдадутся, и в последующие три дня доблестно сражались, но на четвёртый день, разбитые, вынуждены были отступить внутрь третьей и последней стены.
Тит решил предпринять психологическую атаку. Он приостановил осаду с целью дать повстанцам учесть угрозу голодной смерти. Затем он разместил армию так, чтобы её могли видеть жители осаждённого Иерусалима, и распорядился начать раздавать жалованье солдатам. Легионеры надели свои парадные доспехи, рыцари вывели своих лошадей в полном убранстве. Военное шествие сияло
золотом и серебром, наводя ужас на евреев, выглядывающих из остатков древних стен своего разрушенного города.
Окончив спектакль, Тит начал сооружать земляные насыпи перед крепостью Антония, чтобы попытаться проникнуть через Антонию в Храм. Сын императора постоянно убеждал евреев сдаться и спасти город, наконец, решил послать к повстанцам Иосифа Флавия в надежде, что хотя бы он их уговорит. Еврейский историк так описывал в своих книгах слова, обращённые к жителям Иерусалима: "Пощадите Храм и свою родину! Римляне гарантируют, что будут уважать ваши святыни, если вы прекратите войну. Я тоже помню трудности, которые преодолели наши отцы на протяжении всей истории Иудеи и Израиля!"
Повстанцы оставили без внимания его мольбы, швыряя в него камни, а простые люди, напротив, бежали к римлянам. Страшась гнева Иоанна и Симона, они проглатывали свои немногие сокровища и золотые монеты и дезертировали тайком. В городе, тем временем, царил сильнейший голод: любую найденную еду люди ели в сыром виде, выхватывая куски друг у друга.
По свидетельству Иосифа Флавия, «
ни один другой город не претерпевал никогда такого мученичества». Голод гнал людей наружу, за стенами беглецов ожидали римляне: дезертировавших повстанцев они распинали на виду у всех, а мирных жителей брали в плен. Многим Тит отрубал руки и отправлял их к Иоанну и Симону, чтобы убедить их сдаться и избежать разрушения
Иерусалима.
В это время прибыли македонские союзники римлян с большим количеством пехоты настолько молодых солдат, что они казались только что вышедшими из подросткового возраста. Многие из них были убиты, и они тоже вынуждены были отступить и предпочесть помогать легионерам с возведением насыпей. Римляне, начавшие работы двенадцатого числа месяца Артемисия (в середине апреля) 70 года, потратили семнадцать дней непрекращающегося труда.
Римляне уже собрались выводить свои метательные машины, когда обнаружили, что люди Иоанна вырыли туннель изнутри крепости Антония под насыпью, укрепив его деревянными шестами. Затем повстанцы пропитали древесину смолой и подожгли. Когда столбы охватило пламя, туннель рухнул с оглушительным грохотом, обрушив насыпь Македонского легиона. Затем пламя перекинулось на другие укрепления, и хотя пожар удалось потушить, все насыпи одна за другой обрушились, что сильно деморализовало римских воинов.