Сегодня состояние сна рассматривается как главный столп здоровья, но многие древние жизни были сформированы подозрением, что чрезмерный сон нежелателен для ума, если не категорически предательский.
Женщины в древнем мифе засыпают на свой страх и риск. Ариадна дремлет на берегу Наксоса, когда Тесей уплывает, бросая на ветер обещания, которые он ей дал, как выразился Катулл в поэме 64, хотя она спасла ему жизнь, когда он выбрался из лабиринта. Даная невинно лежит в постели, когда Зевс появляется в виде золотого дождя, чтобы вступить с ней в интимную связь. И Синтия мирно дремлет, когда Проперций вваливается пьяный и будит её среди ночи.
Элегия Проперция — одно из самых нежных воспоминаний о сне, пришедших из древнего мира.
Вид спящей Синтии, положившую голову на руки, пробуждает в нём близнецовые силы Амора и Бахуса. Только ожидание гнева возлюбленной мешает ему поцеловать её лицо. Вместо этого впечатлительный поэт застыл, глядя на неё, прежде чем рискнуть приблизиться, поиграть с её волосами, воображая, что он положит яблоки в её ладони. А потом она просыпается.
В то время как любовные намерения мужчин явно нарушали сон этих женщин, есть основания предполагать, что страх играл столь же влиятельную роль в побуждении некоторых будить своих близких ото сна в древности. По крайней мере, со времён Гомера сон был тесно связан со смертью — Сон и Смерть олицетворялись как братья, — что увековечивало чувство тайны и тревожной неопределенности относительно того, куда именно исчезал человек, засыпая.
Фото: facebook.com
Стоя и наблюдая за Синтией, Проперций задаётся вопросом, как и любой любящий молодой человек, что творится у неё в голове, пока она отдыхает. Она переместилась в плохое место или в хорошее? Что с ней происходит в этой альтернативной зоне? Римляне обычно придавали своим снам большее значение, чем современные люди.
Писатель конца II века
Артемидор, живший в Эфесе, изложил значения различных типов сновидений в длинном трактате «Онейрокритика» («Толкование сновидений»). Хотя не каждое ночное видение имело значение, объяснил он, многие из них были и могли предсказать или повлиять на то, что происходит в реальной жизни. Интерпретации Артемидором снов, касающихся отношений мужчин с их матерями, представляют собой особенно занимательное чтение в свете развития этой темы
Зигмундом Фрейдом. Книга Артемидоруса действительно была важным источником для психоаналитического «Толкования сновидений» 1899 года.
Артемидор со знанием дела описывал, что различение осмысленных и бессмысленных снов было одной из величайших проблем, с которыми сталкивались смертные в его время.
Как объясняет Пенелопа в «Одиссее», только те сны, которые выходят через ворота из рога, «приносят истину», в то время как те, что выходят через ворота из слоновой кости, пусты. Заявление Пенелопы позже бросило некоторую тень на «Энеиду» Вергилия, поскольку именно через ворота из слоновой кости ложных снов Эней покидает Аида с Сивиллой, ставя под сомнение само существование их катабасиса или происхождения. Путешествие произошло или Энею это приснилось?
Известно, что Зевс посылает Агамемнону ложный сон в начале «Илиады», говоря ему, что он и его люди могут захватить Трою в ближайшее время. Самый мудрый путь для тех, кто боится попасть в мир снов и переживаний, обманов и опасений за будущее, которые он порождает, — это избегать сна дольше, чем это необходимо. Неудивительно, что многие философы опасались лежать в постели слишком долго.
Фото: homeology.live
Сенека выразил своё нежелание слишком долго находиться в мире сновидений, когда у него была важная работа. Отношение Сенеки ко сну по типу «если я должен» было принято и многими другими, не в последнюю очередь Плинием Старшим, который, возможно, наслаждался меньшим количеством часов сна, чем кто-либо другой в Риме I века. Одним из великих девизов, которых он придерживался, было vita vigilia est, или «быть живым, значит бодрствовать».
Плиний действительно утверждал, что спящие тратят впустую более половины отведенного им времени, когда их часы сна добавляются к часам, потерянным в праздном младенчестве, недееспособной старости и немощи.
Сон, по мнению Плиния, был не более чем раздражением и отвлечением от мыслей и чувств. Это была слабость смертного состояния. Он спал всего несколько часов в сутки, прежде чем вставать, чтобы учиться и писать. К счастью, по словам его племянника, он был благословлен «потрясающей способностью бодрствовать».
Древние врачи, конечно, придерживались другого мнения. Медицинские сочинения Гиппократа – отсюда и Клятва Гиппократа – полны описаний пользы сна при различных недомоганиях и жалобах. Всё, от запоров до напряжённых сухожилий, по-видимому, может быть облегчено хорошим ночным отдыхом. Врачи регулярно контролировали ритм сна пациента, чтобы оценить серьёзность его состояния. Без термометров и основных диагностических инструментов медики поняли, что характер сна даёт хоть какое-то представление о том, в каком направлении движется больной — выздоровление или ухудшение состояния.
В эпоху, когда практически ежедневно публикуются советы и руководства по достижению священного семи-восьмичасового сна в сутки, странным образом обнадёживает мысль о том, сколько древних жизней было сформировано ощущением того, что сон необходим, но потенциально опасен и нежелателен для ума, а скорее всего и для тела в целом.