Олдос Хаксли дебютировал в 1920 году сборником новелл "Лимб". За пятьдесят лет напряженной работы почти без выходных он оставил огромное наследие: стихи, прозу, литературно-критические статьи, философские трактаты и публицистику. Широко известны его романы "Шутовской хоровод" (1923), "Контрапункт" (1928), "Слепой в Газе" (1936), "Гений и богиня" (1955).
В прозе Хаксли продолжены его научные и философские поиски, открытия и сомнения, что и дает основания критикам определять ее жанровую специфику с помощью таких терминов, как "интеллектуальная проза", "роман идей". На стиле и форме его романов сказалась научная среда, в которой родился и жил писатель: внук знаменитого ученого Томаса Хаксли, брат выдающихся биологов Джулиана и Эндрю Хаксли, Олдос Хаксли с детства испытывал тягу к естественным наукам, заняться которыми ему помешала болезнь глаз. Однажды он даже поставил на себе опыт с веществом мескалином, близким по воздействию к наркотикам, и в итоге написал книгу "Двери восприятия", которая в шестидесятые годы получила широкую известность среди молодежи.
В раннем творчестве Хаксли исследуется мир, потерпевший кризис, психология изувеченного войной поколения. Писателя интересует позиция интеллектуалов, оставшихся без прочной основы, что и вызывает их шараханье от одного модного философского увлечения к другому; культ мистики, идеализм, религиозно-нравственные концепции - все то, что принес с собой кризис рационалистических форм познания мира.
Постепенно сатирический пафос прозы Хаксли сменяется философией нравственного самоусовершенствования, опору для которой писатель находит в восточной философии и раннехристианских учениях. Его размышления поучительны и способны вызвать доверие большее, чем жестокие догматические конструкции спасения мира, которые предлагались марксистами. Примером могут служить романы "О дивный новый мир" (1932) (в заглавии строка из восторженного монолога Миранды, героини "Бури" Шекспира) и "Обезьяна и сущность" (1948) - антиутопии, ставшие значительным достижением романного творчества Хаксли. Он утвердил в английской литературе, родоначальнице жанра утопии, уничтожающую сатиру на этот устремленный в идеальное будущее жанр, пародию на идеи, вдохновившие некогда Томаса Мора. Писатель считал, что социализм, сочетающий идеи Маркса и Форда, основан на голом техницизме и является "сверхорганизацией", направленной против личности.
В романе "О дивный новый мир" показано некое Мировое Государство, возникшее в итоге осуществления идеалов рационализма. Девиз государства - "общность, одинаковость, стабильность". Он достигается высочайшим технократическим оснащением жизни, супербытом, организованным настолько, что люди перестали быть живыми человеческими существами, рождаемыми в муках для любви и страданий. Людей выводят в инкубатории, воспитывают в младопитомниках, где им прививают нужные рефлексы в зависимости от касты ("дельта", "гамма", "Эпсилоны"). Полное удовлетворение и ощущение счастья обеспечивается постоянным и обязательным приемом легкого наркотика, усмиряющего природные инстинкты. Этот мир, отгороженный от нормальной жизни, породил рабов, не осознающих своего рабства. "Любовь к рабству,- писал Хаксли в предисловий к изданию романа в 1946 году, спустя четырнадцать лет после его написания, - может утвердиться только как результат глубинной, внутриличностной революции, в людских душах и телах". Чудовищный итог этой революции показан Хаксли на противопоставлении Мирового Государства с ого тоталитарно-технократическим раем нормальному человеку, выросшему в обыкновенном селении и рожденному женщиной, изгнанной из этого государства за то, что, принадлежа к привилегированной касте, она посмела ослушаться предписаний.
В сатирической утопии Хаксли проглядывалась знакомая модель троцкистско-сталинского диктаторского режима, хотя столицей изображенного в романе государства был Лондон. Понятно, почему русский перевод этой книги (не считая фрагментов, опубликованных в 1935 году) появился только в 1988 году, спустя более полувека.
В уже упомянутом предисловии Хаксли делает профессиональный критический разбор своего романа, в котором по истечении прошедших лет он сам видел и просчеты, и места, которые хотел бы изменить. Так, в романс Дикарю предложена альтернатива: безумная жить в утопии или первобытная жизнь в индейском селении, в некоторых отношениях более человеческая, а в других не менее странная и ненормальная. "Когда я писал эту книгу, мысль, что людям на то дана свобода воли, чтобы выбирать между двумя видами безумия, мысль эта казалась мне забавной и, вполне возможно, верной", так Хаксли спорит с собой, по его словам, с "усмешливым скептиком-эстетом, каким был тогда автор книги".
Эпиграф к роману автор взял из работы Н. Бердяева: "Но утопии оказались гораздо более осуществимыми, чем казалось раньше. И теперь стоит другой мучительный вопрос, как избежать окончательного их осуществления..." Парадоксальность этой истины и доказана писателем в антиутопии "О дивный новый мир", где в качестве главного порока осуществленной утопии выступает рабское закабаление человека, которое ничем не компенсировать. Задуманный как полемика с технократизмом Герберта Уэллса и "техническими" утопиями, роман Хаксли выражал опасения автора по поводу чрезмерно доверчивого отношения к социальным и научным доктринам, отвергающим личность.
Круг идей, художественно осмысленных Хаксли-беллетристом, видоизменялся на протяжении его творческой деятельности, однако определяющими оставались поиски истины с помощью научного эксперимента и рассуждений о моральных проявлениях. Так, в романе "Через много лет" (1939) типичный для Хаксли интеллектуал, выпускник Тринити-колледжа в Кембридже, специалист по эпохе от опубликования "Оссиана" до смерти Китса, оказывается в Калифорнии по приглашению американского богача, скупающего в Европе самые невероятные сокровища. Работа по расшифровке архивных документов старинного английского рода, проданных разорившимися потомками и оказавшихся за океаном, сопровождается знакомством с жизнью богача, окружившего себя учеными-медиками, отыскивающими секрет долголетия. Роман соткан из рассуждений о тонкостях геронтологии, биологии и опытов на обезьянах, параллели с которыми не очень-то украшают людей, о трех уровнях существования - животном, человеческом и уровне вечности - и о том, что добро проявляется только на первом и третьем уровнях, а "чисто человеческий уровень - это уровень зла". Роман насыщен цитатами из самых разных слоев гуманитарного знания: богословских трактатов и трудов восточных философов, научных монографий и поэзии, насыщен различными сведениями по искусству. Все это соответствует роману идей как излюбленной жанровой форме Хаксли, а также его в меру традиционному и современному типу творчества.
Писатель занимал срединную позицию между модернизмом, у которого не принимал формальное экспериментаторство, и классическим реализмом, казавшимся ему упрощенным из-за чрезмерной роли социально-политического анализа и доверия к возможностям человека. Скептический рационализм Хаксли в сочетании с сатирой и иронией оказался весьма продуктивным и перспективным.