Сентиментализм в Англии возник раньше, чем на континенте, и был связан с социальными процессами в стране (здесь особенно были обнажены противоречия буржуазного развития). Движение сентиментализма знаменовало кризис просветительского мировоззрения: падение жизненного уровня тех, кто трудится, обнаруживало полную иллюзорность надежд на разрешение противоречий методами Просвещения. Защищая права личности, просветители уже не могут бороться за них, используя рациональные средства. В противовес дискредитированному разуму они начинают надеяться на чувство, считая, что воспитание чувствительности поможет воздействовать на испорченные нравы, будет способствовать уничтожению жестокости в отношениях между людьми. Философия рационализма, как теперь представляется, ведет к холодному расчету и равнодушию по отношению к тем, кто страдает.
Сентименталистов интересовал мир интимных переживаний человеческой души, ее субъективное состояние. Развивался сентиментализм в лирике и прозе (сентиментализм в лирике можно обнаружить уже с начала 30-х гг.). Лирике сентиментализма были свойственны две главные темы — природы и смерти.
Разрабатывая тему природы, сентименталисты доказывали, что существующая цивилизация — это неестественное и преходящее явление, и противопоставляли ей естественную жизнь на лоне природы (деревня — город). Тема смерти воплощала мысли о бренности земного бытия, об отказе от житейской суеты, о бессмертии души. Оба эти мотива в поэзии переплетаются.
Следуя морализаторским потребностям Просвещения, поэты-сентименталисты предпочитали жанр дидактической поэмы, в которой назидание и поучение было приятным и доходчивым. Лирика сентиментализма в своем развитии прошла три этапа.
Поэзия первого этапа (30-е гг.) была идиллической, в ней воспевалась деревня, счастливая жизнь патриархального поселянина; второго (40—50-е гг.) — пронизана элегическими настроениями, в ней господствует лирический субъективизм, ощущается душевное неблагополучие, одиночество, тоска, это — время создания «кладбищенской лирики». Лирика третьего этапа (60—80-е гг.) начинает уделять внимание социальным вопросам, углубляются мотивы социальной критики.
Первый этап наиболее полно представлен творчеством Джеймса Томсона (1700—1748), автора поэмы «Времена года» (1730). Она сложилась из ранее созданных поэм — «Весна», «Лето», «Осень», «Зима», написана торжественными белыми стихами в манере Мильтона. Вместо рационалистических поучений в поэме главное — эмоции и обращение к чувству. Архитектоника поэмы прихотлива и сложна. У Томсона различный подход к изображению времен года: говоря о весне, он рисует пробуждение природы; летом он описывает только один день — от восхода до заката; осень — это сбор и праздник урожая; зима — наступление холодов и зимний отдых крестьян. Содержатся в поэме вставные новеллы с любовным сюжетом, но господствующее место в ней занимает природа, которая является наставницей истины и добра.
Находясь под влиянием классицистического метода, Томсон прибегает к типизации и обобщению и создает объективную картину природы. Он относится к природе созерцательно, пантеистически: утверждая примат природы над человеком, Томсон показывает, что сила природы, управляющей миром, равнозначна богу; времена года знаменуют божественный порядок. В поэме изображаются сельский быт и жизнь крестьян. Патриархальность, консервативность деревни Томсон истолковывает как «естественное бытие».
В деревне жизнь человека гармонично связана с жизнью природы, она естественна, нравственна, покойна; крестьянин беден, но счастлив, ибо он умеет довольствоваться немногим. С сочувствием и восхищением описывает Томсон деревенский труд и отдых. Жизнь крестьян поэт рисует вне развития, она воспринимается им как некое состояние, а не действие: мир и покой деревни он противопоставляет суетности и беспокойству города. Сентиментальные мотивы проявились в поэзии Томсона не в критике общественных отношений, а в изображении идеала уединенной созерцательной жизни в спокойном убежище на лоне природы.
Ко второму этапу относится творчество Эдварда Юнга (1683-1765) и Томаса Грея (1716-1771).
Мировую славу Юнгу принесла его поэма «Жалоба, или Ночные думы о жизни, смерти и бессмертии» (1742—1745). Она состоит из девяти книг, в которых описываются девять мучительных, бессонных ночей поэта и его размышления, отчаяние, думы о смерти, о бренности земного бытия, о суетности человеческих стремлений, о бессмертии души, вера в которую оправдывает жизнь в этой юдоли скорби и придает ей смысл. Юнг — решительный противник светского вольнодумства и неверия, он берет на себя функции религиозного учителя. Вся его поэма напоминает эмоциональную поэтическую проповедь, его страстные жалобы обращены не к разуму, но к чувству.
На все европейские языки переведена «Элегия, написанная на сельском кладбище» (1751) Грея. Главное действующее лицо элегии — поэт, место действия — сельское кладбище в Виндзоре. Грей рисует английский пейзаж, создавая местный колорит. Элегические настроения в поэме усугубляются описанием сумерек, душевной тоски поэта. Грей утверждает, что всех уравнивает смерть: «На всех ярится смерть — царя, любимца славы, // Всех ищет грозная, и некогда — найдет» (перевод В. А. Жуковского). Он противопоставляет добродетельную и счастливую жизнь поселянина пустой и лживой жизни богачей и знати в городах и уверен, что только в ослеплении можно презирать спящих на этом скромном кладбище. Поэт убежден, что и среди крестьян были природные гении, только они остались незамеченными. Судьба затворила крестьянам «просвещения храм», рок «обременил их убожества цепями», их гений умертвила нужда; бедность помешала крестьянам прославиться, но она поставила границы их порокам.
Говорит Грей и о назначении поэта: он должен быть «кротким сердцем и чувствительным душою». В элегии Грея окончательно оформились мотивы «кладбищенской лирики».
Третий этап связан с творчеством Оливера Голдсмита (1728—1774), известного драматурга, романиста. Его поэма «Покинутая деревня» (1770) — одновременно идиллия и элегия. Поэт придерживается идиллического тона, когда описывает прошлое деревни. Для него деревня — это родина, где селянин, трудясь, был счастлив; это — блаженные счастливые времена. Правдиво и достоверно описываются английская деревня, пейзаж, утехи крестьян в час досуга.
Поэма Голдсмита имеет социальную направленность — в процессе огораживания деревня исчезла, разорились крестьяне. «О нивы, о поля, добычи запустенья! // О виды скорбные развалин, разрушенья! // В пустыню обращен природы пышный сад!» (перевод В. А. Жуковского). Говорит поэт и о причинах того, что происходит в Англии. Это — всеобщая жажда обогащения, корысть, пагубная власть золота. Он предсказывает и горестные результаты этого процесса: «Погибель той стране конечная готова, // Где злато множится и вянет цвет людей».
Особое место в литературном процессе, связанном с сентиментализмом, следует отвести Роберту Бёрнсу (1759—1796), который разделял основные принципы сентиментализма как идеологии. Будучи сам сыном крестьянина и занимаясь крестьянским трудом, он выражал чаяния третьего сословия. Это определило его оптимистическое отношение к жизни, веру в простого человека, в возможность улучшения его жизни. Его творчество тесно связано с плодотворной предшествующей традицией и литературой своего времени.
Бёрнс на себе испытал все последствия промышленного и аграрного переворота, который в Шотландии, на его родине, имел особенно уродливые формы в связи с неравноправным положением страны. Бёрнс вдохновлялся шотландской народной песней, которую он хорошо знал и любил. Свой первый сборник он назвал «Стихотворения, написанные преимущественно на шотландском диалекте» (1786).
Всю свою недолгую жизнь Бёрнс постоянно собирал, обрабатывал, готовил к печати шотландский фольклор, народные предания, песни. Бёрнс горячо отстаивал национальное, самобытное, простое, близкое к жизни народное искусство.
Он был народным поэтом и патриотом, переосмысливал старинные традиции национального фольклора в духе просветительского гуманизма и реализма, особенно традиции А. Рамзея и Р, Фергюсона, страстных собирателей фольклора, почитаемых Бёрнсом. Признаваясь в одном из ранних стихотворений: «Лишь для шотландских бедняков // Я пользу приносить готов // Иль песни петь хотя бы» (перевод С. Я. Маршака), он постоянно ощущает необходимость национально-освободительной борьбы против английского владычества. Поэт вспоминает XIII в. и Роберта Брюса, Уоллеса, которые в патриотическом гимне «Брюс — шотландцам», получившем название «шотландской марсельезы», восставали против англичан.
В стихотворении «Шотландская слава» Бёрнс клеймит позором правящую верхушку, продавшую его родину англичанам: «Мы сталь английскую не раз //В сраженьях притупили. // Но золотом английским нас // На торжище купили. // Но десять раз в последний час// Скажу вам без утайки: // Проклятие поедавшей нас // Мошеннической шайке» (перевод С. Я. Маршака).
В застольных песнях Бёрнс прославлял доброе старое время. Герой шотландского фольклора Джон Ячменное Зерно становится и его главным героем в одноименной застольной песне. Джон воплощает мужество, непреклонность, стойкость народа, его жажду свободы. Хорошо всем в то время знакомый лейтмотив народных песен эпохи крестьянских восстаний призывал к борьбе против несправедливостей.
Бёрнс был подлинно народным поэтом и осознавал это. Он опередил многих своих предшественников и современников в понимании нужд и чаяний народа. Сочувствие и жалость к простому люду у многих просветителей были абстрактными и основывались на представлениях о неизменных сущностях человеческой природы и природном равенстве людей. Для Бёрнса подлинную человечность воплощал обездоленный простой народ, который он не только прославлял, но и призывал к борьбе за свои права. Своё творчество он противопоставлял учёной поэзии, которая лишь изредка касалась деревенских тем. Бёрнс же воспевал нравы и чувства простых людей, их труд и отдых, их искренние переживания. Личное достоинство человека поэт ставит выше всех титулов и состояний.
Главные герои кантаты «Веселые нищие» (1785) — бездомные бродяги, изувеченный солдат, маркитантка, воровка, поэт — проводят ненастный вечер в придорожном кабачке. Они веселы и беззаботны. Несмотря на тяжелые испытания и незаслуженные обиды, они не только продолжают жить, любить, веселиться, но презирают и проклинают тех, кто их угнетает.
В «Честной бедности» Бёрнс утверждает, что честность, порядочность, доброта свойственны только беднякам, никому не известным труженикам, с которыми не идут ни в какое сравнение богачи и знать: «Король лакея своего // Назначит генералом, // Но он не может никого // Назначить честным малым!» Широкий демократизм Бёрнса сочетается с твердой верой в будущую справедливость: «Настанет день, и час пробьет, // Когда уму и чести // На всей земле придет черед // Стоять на первом месте // ...Могу вам предсказать я, // Что будет день, когда кругом // Все люди станут братья» (перевод С. Я. Маршака). Будучи уверенным, что подлинное счастье неотделимо от бескорыстия, Бёрнс разрабатывает эту тему в духе воинственном, жизнеутверждающем, хотя есть в его творчестве и стихи, где счастье крестьянина рисуется идиллически («Субботний вечер поселянина»).
Вольнодумец Бёрнс писал и стихи сатирические. Он осмеивает лицемерие и корыстолюбие церковников («Молитва святоши Вилли»), антиклерикальным было его стихотворение «Святая ярмарка». В поэме «Том О'Шентер» (1790) осмеянию подвергаются не только суеверия народа, но и проповеди священника, которые пестуют эти суеверия.
Большую роль играют его эпиграммы на тех, кто угнетает народ. Бёрнс приветствовал Французскую революцию стихотворением «Дерево свободы», в котором одобряет казнь Людовика XVI, осуждает коалицию против молодой Французской республики и надеется, что и в Англии расцветет дерево свободы.
Лиризм и жизнеутверждающее начало пронизывают все его стихи, где говорится о благодатном труде, свободной мысли, творчестве, бескорыстии и самоотверженности в дружбе и любви. Используя фольклорное наследие, Бёрнс создал поэзию новую, актуальную, совершенно самобытную. Он писал на языке, который был «родным и для него и для его читателей», использовал лексику народной песни, ритмическую и музыкальную форму народного стиха. Многие его стихи, связанные с песенной или плясовой народной мелодией, положены на музыку.
Творчество великого шотландского поэта издавна привлекало внимание русских писателей и поэтов. В XIX в. к переводам его стихов обращались И. Козлов, М. Михайлов, В. Курочкин, в советское время — Э. Багрицкий, Т. Щепкина-Куперник и др. Однако подлинное открытие поэзии Бёрнса для русского читателя произошло благодаря замечательным переводам С. Я. Маршака, в которых Бёрнс как бы заговорил по-русски, оставаясь в то же время шотландцем.
Переводчику удалось передать дух поэзии Бёрнса и обаяние ее неповторимой формы (не случайно за этот поэтический подвиг Маршак был удостоен звания почетного гражданина Шотландии). Прекрасные переводы стихотворений Бёрнса на белорусский язык выполнены поэтами-переводчиками Я. Семежоном и Г. Дубенецкой.