Карта Фра Мауро - первая карта мира с текстовыми пояснениями

Средневековые карты мира называли энциклопедиями своей эпохи. Mappa mundi (с лат. – «карта мира») - общее название географических карт европейского Средневековья. Их особенность состояла в том, что они предназначались не для практического применения, скажем, при навигации (в отличие от позднейших портуланов), а для наглядной иллюстрации христианской картины мироздания.

Идея о том, что карта может быть книгой знаний, исходит не от рисунков суши и океанов, а от источника информации и географии на этих картах. Карта Фра Мауро является лучшим примером такой картографической энциклопедии не только из-за её ориентации и расширенного взгляда на мир, но и из-за того, что на неё так тщательно нанесены ссылки.

Карта кажется испещрённой каракулями, но эти каракули указывают на то, что Фра Мауро думал о том, где он разместил земли, города, реки и людей. В целом, трудно представить себе карту с более подробными текстовыми пояснениями, чем эта.

Он собрал огромное количество географической и культурной информации, а затем захотел перенести всё это на ограниченную поверхность, каким-то образом наложить все эти знания так, чтобы они были доступны зрителю. И вот он решил сделать это с помощью слов.

Предположительно, Фра Мауро понимал, что карты - это интерпретационные документы, подверженные прихотям картографа, и поэтому он хотел рассказать зрителю не только о том, на что он смотрит, но и о том, почему он выбрал то расположение и те представления, которые он сделал.

Надписи действуют как библиографические источники, придавая достоверность его замечаниям. Исходя из каждой надписи, становится понятно, что знал Фра Мауро, откуда он получил информацию, а иногда и почему он выбрал именно эту локацию, а не другую.

В целом, эти надписи действуют как ссылки, поскольку Фра Мауро ссылается на то, кто сообщил ему информацию или где он её прочитал. Таким образом, эти тексты делают карту скорее энциклопедией, чем географическим изображением. Они также делают эту карту первым конкретным шагом на пути к научному картографированию, процессу, который в большей степени опирается на непосредственное наблюдение, подкреплённое несколькими свидетельствами очевидцев, а не рассказами, передаваемыми из поколения в поколение.

Поскольку карта Фра Мауро подтолкнула картографию к научному процессу, она также стала культурным Розеттским камнем Средневековья и Ренессанса. В частности, Фра Мауро поставил под сомнение многие устоявшиеся традиции, сохранившиеся с классических времён. Например, на карте он текстуально задал вопрос, почему Птолемей не знал о Чёрном море, и указал, что классический греческий картограф ничего не знал о Северном Китае и Персии.

Но, как объясняет историк Пьеро Фальчетта, Мауро следовал мнению Птолемея о том, что географические знания меняются со временем, и поэтому необходимо ожидать изменения карт. Это также и современный научный подход - взгляды меняются по мере накопления знаний. Фра Мауро подверг каждый сантиметр этой карты критической и всесторонней оценке; надписи отражают, как работал его ум, и как важно было для него обосновывать свои решения. 

Даже сейчас карта представляет собой постоянный диалог между картографом и зрителем; он объясняет, как он пришёл к тому, чтобы записать то или иное имя, топографическую особенность или что-то ещё в том или ином месте карты.

Существует 2500 топонимов, обозначающих провинции, города, водотоки, горные хребты и тому подобное. Помимо этих названий, есть 300 легенд, то есть параграфов или коротких отрывков, представляющих собой учебные моменты, написанные от третьего лица, которые дают текстовую поддержку решениям Фра Мауро. Необычно, что 34 легенды написаны от первого лица, а 80 из них используют местоимение Io, что означает «я» на венецианском диалекте и итальянском языке.

При чтении этих легенд возникает ощущение, что Мауро разговаривает со зрителем. Эти замечания различны по длине: от нескольких длинных космологических заметок до двадцати восьми коротких заметок, начинающихся со слов «nota che», или «примите к сведению», в качестве предупреждения.

Есть также некоторые особые надписи, представляющие собой иллюстрации, похожие на свитки, которые выделяют эти легенды как важные, и многие из них также написаны от первого лица. Некоторые из этих примечаний были взяты из различных рукописей, часто классических, написанных другими людьми, и Мауро отдаёт должное автору оригинала.

По мнению историка картографии Анджело Каттанео, эти заметки «часто использовались в состязательном смысле по отношению к другим авторам, которых камальдольский монах критиковал, исправлял и опровергал».

Каттанео также предполагает, что эти конфронтационные заметки иногда направлены на текущего зрителя карты, как если бы картограф и зритель вели непрерывную дискуссию или спор. В этом смысле они являются своего рода интерактивными объяснениями. Таким образом, Фра Мауро возвышает дискурс и ставит себя в положение авторитета.

В то же время он просит зрителя оценить его тексты и принять решение самостоятельно, особенно когда он представляет противоречивую информацию по сравнению с другими авторитетами. Он использует эту карту в качестве обучающего опыта для своей аудитории. «В этом смысле», - пишет Каттанео, - «Mappa mundi - один из первых текстов, в которых читатели осознают критический выбор, сделанный автором во время создания произведения».

Однако часто Фра Мауро также смиряет или оправдывает себя словами: «Хотя я с величайшим усердием старался нанести все береговые линии этого моря (Средиземного моря) в соответствии с самой точной картой, которой я обладаю, те, кто являются знатоками, не должны обижаться, если я не всегда последователен. Потому что невозможно нанести всё точно».

Здесь Фра Мауро обращается непосредственно к читателям карты, высказывая свои чувства о том, как трудно принимать картографические решения, особенно те, которые могут быть не приняты или не оценены знающими людьми, а затем оставляет их решать, принимают ли они его логику или нет.

Сама карта - это запись собранной им информации и того, как он обдумывал материал, принимая решение использовать, изменить или опустить тот или иной фрагмент приобретённых или традиционных знаний.

Эти надписи также многое говорят о Фра Мауро, Венеции, Европе и мире культуры, в котором он работал. Как и все карты, карта Фра Мауро является артефактом своего времени. Оригинальные тексты точно определяют для средневековых времён то, что географы и исследователи знали как факт, а что было гораздо более туманным или неизвестным.

Карта также отражает динамичную историю создания карт, которая способствует постоянному изменению знаний о географии, а также точек зрения, интерпретирующих эту географию.

Фра Мауро делал всё возможное как учёный в период, предшествовавший научной революции, чтобы проанализировать и сослаться на каждое решение, принятое им в отношении каждой отметки на пергаменте.

Надписи на этой конкретной Mappa mundi также выполнены в разговорном, домашнем стиле. Если бы все надписи, свитки с длинными текстами, заметки о городах и реках, комментарии о космосе могли говорить, эта карта была бы какофонией голосов, настоящим ураганом слов.

Всеобъемлющий выбор добавить все эти тексты, отметить каждый кусочек географии, был, возможно, самым значительным выбором Фра Мауро. Он мог бы записать эти слова в рукопись или книгу и поместить её рядом с картой для тех, кому было бы интересно узнать, как он пришёл к той или иной особенности.

Вместо этого он предпочёл загромоздить карту всеми этими словами. Этот выбор был революционным и эффективным, и это одна из главных причин, почему эта карта имеет такое большое значение в истории создания карт и в истории восприятия человеком своего мира. Следует также отметить, что в отличие от всех этих слов, нигде нет человеческих фигур, за исключением Эдемского сада, который находится за пределами карты.

Из трёх тысяч или около того фрагментов письма большинство относится к географическим названиям, но около двухсот, по словам Анджело Каттанео, являются «большим трактатом по космографии, включающим описания мест и людей, коммерческую географию, историю, навигацию и экспансию, и, наконец, вопросы, которые сегодня были бы определены как методологические».

Фра Мауро точно знал, что он делает, и что это будет трудно для восприятия зрителями. Одна из особых надписей гласит: «Если кому-то покажутся невероятными некоторые из ранее неслыханных вещей, которые я отметил выше, он должен не выносить их на суд собственного разума, а причислить их к тайнам природы». Другими словами, Фра Мауро знает, что некоторые из зрителей не будут интеллектуальными гигантами, и, конечно, большинство из них не так образованы в вопросах географии, как он, поэтому он также просит зрителей о доверии.

Прямо на карте он пишет, что зрители должны полагаться на экспертов, таких как он, когда они чего-то не понимают. По сути, читателя призывают стать свидетелем решений, изображений и объяснений Фра Мауро, и впервые на карте мира зрителя вовлекают в сам процесс, с помощью которого картограф приходит к географическим выводам.

Например, Фра Мауро объясняет подъём и спад вод Нила так же, как Плиний, то есть смешивает астрономию и астрологию с религиозными праздниками: «Нил начинает подниматься в первую луну после летнего солнцестояния, когда солнце входит в созвездие Рака; он переполняется в созвездии Льва; останавливается в созвездии Девы и опускается в созвездии Весов. То есть, между тем, когда он начинает подниматься, а затем останавливается и опускается, с середины июня до праздника Святого Креста в сентябре».

Каттанео назвал эту стратегию «своего рода театром», в котором зрители являются участниками. И всё же некоторые из этих текстов носят откровенно оборонительный характер. Фра Мауро писал о своём размещении истока реки Нил: «Я думаю, что многие будут поражены тем, что здесь я разместил исток Нила. Но, конечно, если они подойдут к вопросу рационально и проведут те же исследования, что и я - и с усердием, которое я не могу здесь описать, - они увидят, что здесь я берусь утверждать это благодаря очень чётким доказательствам, которые у меня были».

На сегодняшний день известно, что Фра Мауро был болтливым человеком, но в любом случае, людям повезло, что он принял такое текстуальное решение. Без этих надписей карта не была бы столь впечатляющей или столь авторитетной. Прямо на карте картограф ставит под сомнение предыдущих географов и философов, ставит под сомнение часть средневековой мысли о чудовищах и мифах, одновременно соблазняя читателей словами о необходимости пересмотреть прежние подходы и идеи.