Битва при Мегиддо

Весна в 1457 году до нашей эры  выдалась на редкость теплая. Пустыня цвела, насколько может, цвести  пустыня. Фараон всея Египта Тутмос III прохаживался по своему  рабочему кабинету, который находился на верхнем этаже пирамиды.

- Бюджет в Египте поиздержался, пора на войну съездить! Подайте мне колесницу! – Тутмос III  величественно  посмотрел на рабов.

– Не можем-с, она в сервисе, подвеску меняем.  Да и аэрографию подновить надо,  как вы на войну без аэрографии поедете? – рабы замерли в поклоне.

Фараон  удрученно почесал набедренную повязку, потом  ни слова не говоря вышел из кабинета и    направился  вглубь пирамиды, ждать когда эти раздолбаи из сервиса Икнатона  поменяют подвеску. Жулье у него  в сервисе работает, там ремонта на копейку, а счет  как будто коней новых поставил, давно бы казнил,  но другие мастера в Египте еще хуже.  

Уговорить  вельмож ехать на войну  было проблематично,   а  одному воевать было скучно.  Фараон выдвинул кирпич из стены в пирамиде и задумчиво посмотрел в образовавшееся отверстие  накрашенными глазами.   Он искал  вдохновение для написания приглашения на войну. Вдохновение  не приходило,  тогда Тутмос с досады плюнул в отверстие и задвинул кирпич обратно.  Гребаный Анубис! Придется сочинять на пустую голову! А и так сойдет!

- Пиши, Танини! – обратился он к  придворному хронисту -  «Не желают ли господа  развлечься на выходные? Будет рисовое вино, отвязные  рабыни и люля-кебаб, но все за пределами страны, тут не далеко. Встречаемся под Мегиддо.   Целую, фараон». Записал?  Что - то с «Целую» я погорячился, еще не так поймут, а хотя оставь, фараон шутить изволит.  Теперь размножь в 15 копиях, формата а4. Папирус не жалей, а то опять решат, что я на них экономлю. Смайликов побольше, для атмосферы. Потом мне занесешь, я завизирую. Разошлем главжрецу и вельможам.  

Вельможи, получив  папирусы с фараонским приглашением, удрученно вздохнули, но делать было все равно не чего, и они послали своих  колесничих собирать войска. Когда не было войны, что бы совсем не заскучать и для разнообразия  пехота  вкалывала в ЧОПе при  каменоломнях.   Постоянно повышая свою боевую и политическую подготовку.   

Над каменоломнями стояла пыль от камней, шум и древнеегипетские маты. Колесничий прокашлявшись от пыли срывающимся голосом прокричал: «Мужики, шабаш!  есть маза поднять бабла.  Дело верное, его сиятельство  фараон  на войну идти изволит! Луки и копья получите в  прокате по месту прописки.   Выступаем 31 марта 1457 года до нашей эры. В 9:00. Явка строго обязательна! Записки об освобождении от войны написанные  женами не принимаются!»

31 марта стояла чудная погода,  весенний ветерок поднимал  в небо легкие  облака пыли. Выступая в поход, фараон ехал впереди в голубой военной короне,  прозрачно намекая врагам кто они есть на самом деле.   За ним – отряды боевых колесниц, одна круче другой. Резьба по дереву на дисках от ведущих  мастеров  с Востока, с росписью по бортам, изображающим военные подвиги владельца колесницы.  В каждой из них слуга-возничий управлял двумя лошадьми, а воин из вельможной семьи готовился поражать врагов стрелами и копьями.   Далее  следовали  стройные колонны  пехоты.  В  первых  рядах бодро шли опытные воины. Они были прикрыты деревянными стрелонепробиваемыми  щитами, некоторые – композитными доспехами из кожи  и бронзовых пластин,   в  руках  снайперские  тугие  луки  или  крупнокалиберные копья,  бронебойные   мечи  или  топоры. Опытные пехотинцы травили  байки  молодым, как за подвиги в прошлом походе фараон пожаловал простому земледельцу пять полей орошаемой земли и пять пленников-рабов. Знатные колесничие мечтали  о «золотой похвале» – знаке милости фараона, о назначении командиром отряда. 

- Господа, мне было видение, - Тутмос покосился на вельмож, те удрученно молчали, фараон продолжил -  А не пойти ли нам…

- Домой? – с придыханием  спросил кто-то из толпы

Фараон поморщился – Ну как домой! Мы только начали, а вы уже домой. Нет! Есть более интересное предложение! А пойдемте – ка мы, господа,   через ущелье Кармель! Там дивные виды, да и короче в несколько раз.

- Но ведь там опасно, вдруг  что-нибудь на голову упадет? – робко спросил главжрец

- Вашим пустым головам камни не повредят – рыкнул Тутмос.

Несмотря на всю опасность такого решения, манёвр удался, и египетская армия оказалась у стен Мегиддо.

Под стенами  этого славного города  собралась душевная компания -   царь Кадеша и царь Мегиддо неспешно прогуливались  в расположении  своих войск и вели светские беседы на тему  как не платить налоги  Египту.  Поджидали к вечеру  Тутмоса III на саммит, для обсуждения  вопросов финансовой независимости и  объявления о своем  выходе из состава ДревнеБлижнеВосточного Союза (ДБВС). 

Сдвинув корону на затылок, бешено вращая  накрашенными глазами, с криком «Эй-гей-гей!»  на огромной скорости  Тутмос  врезался  в ряды неприятеля. За ним лихо матерясь и стараясь не отставать от  фараона, неслись  в  колесницах   солдаты в развевающихся кожаных  юбках с бронзовыми закрепками.   Северные и южные фланги войск коалиции при виде такого эпичного зрелища не выдержали   и побросав все, в том числе и сына  царя Кадеша,   поспешили укрыться  в крепости.  Горожане Мегиддо не рискнули открыть ворота и втягивали своих воинов на стены крепости с помощью связанных одежд и верёвок. На поле  оказались оставлены боевые колесницы, лошади, многочисленные плюшки и разнообразные ништяки, а так же не успевший убежать сын царя Кадеша. Египтяне же, вместо того, чтобы преследовать отступающего врага и попытаться взять город — занялись сбором трофеев и дележом награбленного, но вовремя подъехавший Тутмос пресёк на корню этот «праздник непослушания».

- Что - то я не понял кто тут из нас Божественный! Сына бога Ра ни во что не ставите? -  грозно спросил фараон.

Войны  перепугались  и упали в пыль с  воплями «Прости нас, ваше превосходительство! Сетх попутал!»

- Смотрите мне, еще одна такая выходка и вы у меня к Сетху и отправитесь!

– Ура, фараону Египта! – закричали войны, - Хвала Тутмосу III!

Богатая добыча, захваченная египтянами в брошенном вражеском лагере, не произвела на фараона впечатления. 

- Если бы вы вслед за этим взяли город, то я совершил бы сегодня богатое приношение Ра, потому что вожди каждой страны, которые восстали, заперты в этом городе и потому что пленение Мегиддо подобно взятию тысячи городов, так что идите и возьмите уже.

- Ваше величество, -  бросился под ноги фараону главжрец -  армия устала грабить и мародёрствовать, давайте уже отметим это дело и культурно посидим.

Празднование победы  как то не заметно  продолжалось полгода и переросло в осаду Мегиддо.  

Фараону было любопытно посмотреть, что же таилось за стенами города, но местные жители не хотели его пускать.  Тогда он велел    построить стену  рядом с городом,  что бы было более удобно  обозревать окрестности.  И вообще начал активно там обживаться.   Дабы солдаты не скучали, он отправлял их помогать местным крестьянам  на близлежащий полях. Крестьяне от помощи отказывались, но  армия  упорно навязывала свои услуги.   

За время осады к Тутмосу с дружественными визитами  прибывали  правители сирийских городов, конечно не с пустыми руками. Били челом и  слезно просили отпустить непутевых родственников, затеявших бучу против его величества.  

А в это время в стане  неприятеля шел совет. Лучшие умы ДревнеБлижнеВосточного Союза (ДБВС) в лице царя Кадеша, царя Мегиддо и прочих князей рангом пониже искали выход из сложившейся тупиковой ситуации.

- Почтенные, вам не кажется что у этой войны грабительский и не справедливый характер? – высказался  царь Кадеша, раздраженно прохаживаясь по  саду.

- А вас не смущает,  что это мы  пошли против Египта. Как не крути, а это сепаратизм. Восстав против него, мы спровоцировали эту войну и навлекли на себя гнев фараона! -  резонно возразил  царь Мегиддо.

– Ну что вы, какая мелочь, подумаешь восстание,  что же было так гневаться, ведь  мы цивилизованные люди  - могли договориться.  Как ни как в Древнем мире живем, а не в Первобытном обществе! Сели бы за стол переговоров, все обсудили, откушали явств-с…

- А дома сейчас обед, - мечтательно зажмурился князь Дамаска, - жареный павлин с крокодильими шкварками, а мы тут с  чечевицы на воду перебиваемся.

При упоминании о еде наиболее голодные  нервно сглотнули внезапно накатившуюся слюну.

- В общем,  вы как хотите, господа, а  я для себя уже решил.  Поймите меня правильно,  мне еще своего оболтуса малолетнего  выкупать из плена. Да и в царстве моем, наверное, уже разброд и шатания начались. Так что я  пошел с фараоном договариваться, а вы, если желаете, сидите здесь дальше, хоть до второго пришествия Ра  - и  царь Кадеша направился к воротам.

После такого демарша в рядах присутствующих  послышался ропот  и даже отдельные возгласы: «Платили дань и жили не плохо!», «Да и дальше платить будем, не переломимся!», «Верно, говорит!».

Выслушав все доводы, царь Мегиддо  согласился: «По крайней мере, мы пытались, но что -  то не задалось, наверно боги были к нам не благосклонны» 

«И вот владетели этой страны приползли на своих животах поклониться славе его величества и вымолить дыхание своим ноздрям (то есть подарить им жизнь), потому что велика сила его руки и велика его власть. И простил фараон чужеземных царей».

После осады, длившейся, по различным данным, от 4 до 7 месяцев, коалиция признала себя побеждённой. Участвовавшие в ней царьки и князья были вынуждены отныне платить Египту дань. Побеждённые также признали верховенство правителей Египта и принесли ему клятву верности. Тутмос III помиловал пленённых правителей, но отправил их по домам верхом на ослах с позором.

Плюшки и ништяки они же военные трофеи в Древнем Египте представляли из себя следующее: