Переворот 18 Брюмера (9-10 ноября 1799) был бескровным государственным переворотом во Франции, который сверг правительство Французской директории и заменил его французским консульством. Переворот привёл к власти
Наполеона Бонапарта и, по мнению многих историков, ознаменовал конец Французской революции (1789-1799).
Предпосылки: революционная усталость
В 1799 году Французской революции шёл десятый год, и в Париже различные группировки соперничали за власть. Французская Директория, правительства Франции после провозглашения Конституции III Года в ноябре 1795 года, в центре жестокой политической борьбы - войны между Нео-якобинцами слева и консервативными роялистами справа.
Обе стороны угрожали радикально изменить ход революции, если они придут к власти; якобинцы стремились внедрить радикальную конституцию 1793 года, написанную робеспьерцами, в то время как победа консерваторов, вероятно, привела бы к возвращению к монархии.
На границах Франция была втянута в войну Второй коалиции (1798-1802) против нового антифранцузского союза европейских держав. Закон Журдана от сентября 1798 года призывал к массовому призыву всех неженатых мужчин в возрасте 20-25 лет, хотя приток необученных рекрутов мало что сделал для предотвращения ранних поражений Франции в Германии и Италии. Эти факторы говорили о смертельно нестабильной республике, охваченной войной, коррупцией и политическими потрясениями.
После десятилетия революции большая часть французского населения устала от хаоса.
Прошли дни 1789 года, когда декреты революционного правительства встречались с почти истерической эйфорией. Прошли времена массового участия в революции, когда народные восстания определяли судьбу нации. Хотя люди не забыли тирании старого режима, эта тирания становилась далёким воспоминанием, в то время как раздоры, вызванные революцией, только нарастали. К 1799 году многие люди почувствовали революционную усталость и были готовы приветствовать первое правительство, предложившее стабильность и спокойствие, даже ценой некоторых из их недавно завоёванных свобод.
Но по мере того, как шли месяцы, становилось всё более очевидным, что Директория не может обеспечить стабильность. Безусловно, Директория была создана с учётом стабильности и была разработана для поддержания тщательного разделения властей. Директория была первым во Франции революционным правительством имеющим двухполатный парламент: нижняя палата-Совет пятисот, состояла из 500 депутатов, старше 30 лет, ответственных за разработку и написание законодательства, в то время как верхняя палата, Совета старейшин, состоявшего из 250 депутатов в возрасте старше 40 лет, ответственных за принятие или наложения вето на такие законы.
Исполнительная власть находилась в руках совета из пяти человек, Директоров, которые, как предполагалось, были политически опытными людьми, выбранными Советом старейшин из короткого списка, предоставленного Советом пятисот. Чтобы не допустить того, чтобы одни и те же пять человек удерживались у власти бесконечно, каждый год в отставку должен был уходить один директор, выбранный по жребию. Хотя некоторым удавалось хитрить и тут. Полю Баррасу удавалось удерживать власть на протяжении всего срока правления Директории, большинство директоров были невпечатляющими политиками, которые усугубляли репутацию Директории как неэффективной.
Несмотря на такое разделение властей, Директория быстро пала жертвой коррупции и политических интриг. На выборах в апреле 1797 года роялисты получили большинство в законодательном органе и немедленно предприняли шаги по ослаблению ограничений в отношении священников и эмигрантов. Это угрожало трём умеренным руководителям-республиканцам (Поль Баррас, Ла Ревельер и Рубелл), которые решили организовать переворот 18 Фруктидора (4 сентября 1797).
Заручившись помощью популярного генерала Наполеона Бонапарта, умеренные руководители ввели в Париже военное положение, аннулировали выборы в 49 французских департаментах и арестовали 214 депутатов-консерваторов, 64 из которых были депортированы во Французскую Гвиану.
Фото: worldhistory.org
В следующем году, когда казалось вероятным, что нео-якобинцы получат большинство, директора приняли закон, который снял с выборов 106 нежелательных кандидатов, снова сохранив умеренное большинство. На выборах в апреле 1799 года недовольство поведением Директории в войне привело к тому, что нео-якобинское большинство победило на выборах в обеих законодательных палатах.
С помощью солдат под командованием генерала Бартелеми Катрин Жубер нео-якобинцы нанесли упреждающий удар во время переворота 30 Прериаля, вынудив двух умеренных директоров уйти в отставку (Баррас удержался у власти, перейдя на другую сторону). Хотя все они были бескровными, три переворота за три года не сулили ничего хорошего будущему Республики, и было ясно, что приближается четвёртый и, возможно, окончательный переворот. Единственный вопрос заключался в том, кто нанесёт Директории смертельный удар.
Заговорщики
Эммануэлю-Жозефу Сийесу (его портрет ниже) никогда не нравилась Директория. В 1795 году ему предложили должность одного из первых пяти директоров, но он отказался, поскольку был принципиальным противником Конституции Третьего года. Когда ему снова предложили работу в мае 1799 года, он согласился, не из-за каких-либо изменений в сердце, а потому, что понял, что настало время уничтожить Директорию и что лучшее место для этого - изнутри.
Сийес не был новичком в политических переменах. Он был ведущим голосом в Третьем сословии в 1789 году, когда оно начало революцию, сформировав Национальное собрание. Враг Максимилиана Робеспьера, Сийес был вынужден залечь на дно в годы господства якобинцев; позже, когда его насмешливо спросили, что он делал во время правления террора, Сийес трезво ответил: "Я выжил". Теперь человек, который помог начать революцию, хотел покончить с ней. Всё, что ему сейчас было нужно, - это могущественные друзья.
Он обнаружил, что не было недостатка во влиятельных людях, надеющихся поживиться за счёт Директории. Одним из таких людей был Шарль-Морис де Талейран, опасно амбициозный человек, который потерял работу министра иностранных дел в июле после того, как его поймали на вымогательстве взятки у американских дипломатов. Другим был Жан-Жак де Камбасерес, влиятельный и яркий министр юстиции, который согласился финансировать заговор.
Участие Жозефа Фуше, министра полиции, было весьма полезным; у Фуше были шпионы по всему Парижу, скрытые среди мясников города, изготовителей париков, барменов и проституток, и, более того, он никогда не был на стороне проигравших в перевороте (хотя заговорщики, возможно, были встревожены, узнав, что Фуше разработал планы на случай непредвиденных обстоятельств для их арестов, если заговор пойдёт наперекосяк).
В заговор также должны были включиться Роже Дюко, другой директор, который фактически был закадычным другом Сийеса, и Люсьен Бонапарт, депутат Совета 500 и младший брат Наполеона. С таким внушительным составом заговорщики уже имели хорошие шансы на успех; всё, что им теперь было нужно, - это мускулы для поддержки, солдат, которых Сийес называл своим "мечом".
Фото: worldhistory.org
"Мечом", который имел в виду Сийес, был молодой, красивый и лихой генерал Жубер, который уже оказался полезным Сийесу во время переворота 30 Прериаля. В начале августа Сийес и Талейран обеспечили Жуберу командование армией Италии, чтобы он мог одержать ещё несколько побед до запланированного начала переворота. К сожалению, всего через несколько дней после вступления в командование Жубер был убит в битве при Нови (15 августа).
Сийес был вынужден искать новый "меч", который был бы достаточно популярен, чтобы заручиться поддержкой армии и французских граждан. Из возможных кандидатов лишь немногие могли способствовать достижению целей Сийеса. Жан Бернадотт был убеждённым якобинцем, а Жан-Батист Журден, герой битвы при Флерюсе, наотрез отказался помогать перевороту, хотя и обещал не препятствовать ему. Затем Сийес пытался втереться в доверие к генералу Жану-Виктору Моро, который не решался связываться с политикой. В начале октября Сийес был в гостях у Моро, когда пришло известие о том, что Наполеон Бонапарт только что высадился во Франции; услышав эту новость, Моро по легенде воскликнул: "Вот ваш человек".
Действительно, Наполеон был наиболее очевидным выбором. Знаменитый завоеватель Италии, он провёл предыдущий год в кампании на Ближнем Востоке; хотя кампания Наполеона в Египте и Сирии в конечном итоге потерпела неудачу, победы, которые он одержал в процессе, такие как битва при пирамидах, захватили воображение французской общественности. Когда он прибыл в Париж 16 октября, его приветствовали как героя-триумфатора.
Хотя Сийес лично не любил Наполеона и в частном порядке считал, что его следовало расстрелять за то, что он бросил свою армию в Египте, Талейран в конце концов убедил его предложить Наполеону место в заговоре. После недолгих раздумий Наполеон согласился, и мужчины встретились в доме Люсьена Бонапарта, чтобы разработать план.
План
План, который придумали мужчины, предусматривал двухдневный переворот. Первым шагом было изгнание Директории из Парижа; если бы она осталась в столице, заговорщики рисковали тем, что нео-якобинцы призовут жителей Парижа к оружию в защиту правительства.
Итак, в первый день Сийес должен был созвать экстренное заседание Совета старейшин, которому было сообщено, что раскрыт якобинский заговор и что законодательному собранию придётся собраться на следующий день во дворце Сен-Клу, в 11 км к западу от Парижа, для его собственной безопасности.
Тем временем Сийес и Дюко должны были уйти из Директории и убедить трёх других директоров также уйти в отставку с помощью принуждения и подкупа. На второй день Наполеон посетит обе законодательные палаты и сообщит им, что из-за якобинских заговоров Республика в опасности и может быть сохранена только путём отмены и замены Конституции Третьего года. Затем было создано временное правительство во главе с Сийесом, которое должно было разработать новую конституцию.
Это был опасный план; перевороты проводились стремительно, и растягивание их на два дня давало риск разоблачения.
Тем не менее, заговорщики решили осуществить план, начавшийся 7 ноября 1799 года (16 Брюмера по французскому республиканскому календарю). Однако у нескольких старейшин возникли подозрения по поводу экстренного совещания, и их пришлось успокоить, вынудив заговорщиков отложить заговор; новый "первый день" был назначен на 9 ноября (18 Брюмера).
Вечером 7-го Наполеон ужинал с генералами Бернадотом, Журданом и Моро, предприняв последнюю попытку заручиться их помощью. Моро убедили помочь арестовать директоров в Люксембургском дворце, но двое других отказались; "Вы будете гильотинированы", - сказал Бернадотт Наполеону, который просто ответил: "Посмотрим". На следующий день Наполеон заручился поддержкой полковника Горация Себастиани и 9-го драгунского полка. Всё было готово.
День первый: 18 Брюмера
В 6 часов утра 9 ноября (18 Брюмера) 60 офицеров 17-го округа и Национальной гвардии встретились в доме Наполеона на улице Победы. Одетый в гражданскую одежду, Наполеон объяснил ужасную ситуацию, в которой оказалась Республика, и попросил их о лояльности, тем самым выдавая себя за защитника правительства, которое он собирался уничтожить.
Тем временем Совет старейшин собрался во дворце Тюильри, где Люсьен Бонапарт рассказал им о "якобинском заговоре". Ради собственной безопасности старейшины были вынуждены подписать два указа: первый давал Наполеону командование всеми местными вооружёнными силами, а второй официально перенёс заседание на следующий день из Тюильри в Сен-Клу. Те старейшины, которых считали наиболее склонными выступать против указов, просто не были проинформированы о чрезвычайном заседании и не присутствовали.
В 10 часов утра Наполеон переоделся в генеральскую форму и поехал в Тюильри, чтобы лично успокоить старейшин. По пути он проходил мимо площади Революции, где во время террора было отправлено на гильотину так много предполагаемых врагов государства; Наполеон, по-видимому, сказал соучастнику заговора: "Завтра мы либо переночуем в Люксембурге, либо закончим здесь".
Фото: worldhistory.org
Позже тем же утром Сийес и Дюко подали в отставку из Директории и оказали давление на трёх других директоров, чтобы те сделали то же самое. Поль Баррас поначалу сопротивлялся, но уступил после того, как Талейран предложил ему взятку; Баррас быстро покинул Париж в сопровождении кавалерии, чтобы убедиться, что он не передумает. Два других директора, Луи-Жером Гойе и Жан-Франсуа Мулен, оказали большее сопротивление; ранним утром второго дня они были арестованы войсками Моро и вынуждены уйти в отставку. После того, как правительство было фактически обезглавлено, успех переворота зависел от способности Наполеона убедить обе палаты самораспуститься.
День второй: 19 Брюмера
Рано утром 10 ноября (19 Брюмера) Наполеон вошёл в палату Сен-Клу, где собрался Совет старейшин, в сопровождении верных гренадеров. К этому моменту большинство депутатов подозревали, что никакого якобинского заговора не было и что вершиться новый государственный переворот.
По прибытии Наполеон произнес речь: "Вы на вулкане. У Республики больше нет правительства; Директория распущена, фракции ведут агитацию; пришло время принимать решение. Вы призвали меня и моих товарищей по оружию, чтобы помочь вашей мудрости, но время дорого… Я всего лишь хочу безопасности Республики".
Речь Наполеона приветствовалась его гренадерами, но она не произвела впечатления на старейшин, которые хранили молчание. Вскоре один из депутатов встал и громко попросил Наполеона присягнуть на верность Конституции III года как единственному, что могло защитить Республику. Наполеон напомнил своей аудитории о переворотах последних трёх лет, утверждая, что конституция уже была нарушена и больше не пользуется ничьим уважением и поэтому нуждается в замене. Затем Наполеон и его гренадеры направились к дворцовой оранжерее, где собрался Совет 500.
Совет 500, в котором доминировали депутаты-нео-якобинцы, оказал Наполеону более враждебный приём. Едва Наполеон вошёл в зал, как депутаты выразили своё возмущение, увидев людей в форме на заседании правительства. Несмотря на волну криков, Наполеон пробился к трибуне, выкрикивая: "Я больше не хочу этой фракционности; это должно закончиться".
В сцене, напоминающей падение Максимилиана Робеспьера, депутаты встали с криками "Долой тирана!", "Долой диктатора!" и "Объявите его вне закона!". Люсьен, которого недавно назначили президентом Совета, попытался навести порядок, но несколько депутатов уже поднялись со своих мест. Они окружили Наполеона, толкая его и даже нанося ему пощёчины, прежде чем гренадерам удалось вытащить генерала из зала. После ухода Наполеона было выдвинуто предложение объявить его вне закона, и несколько депутатов силой удерживали Люсьена в президентском кресле, чтобы сохранить законность продолжения сессии во время голосования.
Фото: worldhistory.org
Согласно некоторым источникам, когда ему сообщили, по какому вопросу голосовал Совет 500, Наполеон, который никогда не проявлял признаков страха в сражениях, побледнел и начал дрожать. Было это правдой или нет, было ясно, что он провалил вторую фазу переворота. Положение спас Люсьен, который выскользнул из оранжереи и подошел к 400 солдатам, которые были размещены для охраны советов.
Люсьен сказал солдатам, что меньшинство депутатов-якобинцев, подкупленных английским золотом, терроризировали остальных членов Совета 500 и угрожали жизни Наполеона, размахивая кинжалами. Он призвал их разогнать собрание; когда солдаты заколебались, Люсьен вытащил свой собственный кинжал и приставил его к сердцу Наполеона, крича: "Клянусь, я пронжу сердце моего собственного брата, если он когда-либо попытается что-либо предпринять против свободы французов". Этот спектакль сделал своё дело. Солдаты ворвались в оранжерею и выгнали депутатов; многие из них выпрыгивали из окон, чтобы избежать ареста.
Позже той ночью Люсьен собрал столько депутатов, сколько смог найти, которые поддерживали переворот. При отсутствии оппозиции депутаты проголосовали за приостановку работы обеих палат законодательного органа на четыре месяца и исключение 61 нео-якобинца из совета. После голосования за создание временного совета для написания новой конституции Люсьен завершил заседание, и вот так просто Французская директория была распущена.
Последствия
11 ноября Сийес, Дюко и Наполеон были назначены тремя консулами временного правительства, которым было поручено написать конституцию.
Сийес, полагая, что победил, намеревался сам написать конституцию, но он недооценил политические способности Наполеона, который спровоцировал настоящий переворот внутри переворота.
Используя свою популярность и явную силу своей личности, Наполеон перехитрил Сийеса; Конституция VIII года, принятая 24 декабря 1799 года, была в значительной степени делом рук Наполеона и его союзников.
Сийес был фактически отправлен в отставку, а Наполеон был назначен первым консулом нового правительства Республики, французского консульства. Большинство других заговорщиков, таких как Талейран, Камбасерес и Фуше, продолжили занимать должности в правительстве Наполеона. Люсьен поначалу поступил так же, но в конце концов разочаровался в правлении своего брата и в 1804 году отправился в добровольное изгнание в Рим.
Фото: worldhistory.org
Теперь, прочно укрепившись у власти, Наполеон провозгласил нации, что Французская революция закончилась; хотя это заявление делалось каждым предыдущим революционным режимом, на этот раз это было правдой. Казалось, что Наполеон предложил французскому народу стабильность и постоянство, которых он желал, заставив многих принять его даже не смотря на постепенный переход к авторитаризму и, в конечном итоге, к императорству. Революционный период закончился; началась эпоха Наполеона.