Классика русской литературы

Тяжёлое положение украинского народа, угнетаемого царизмом, украинскими помещиками и польскими панами, заставляло поэта искать выхода. Народ, переносивший на своих плечах неволю и рабство, мечтал о лучшей жизни.

В настоящее время становится уже излишним доказывать, что Щедрин принадлежит к числу крупнейших наших народных писателей, ибо этот факт стал теперь бесспорным. Произведения Щедрина не принадлежат к литературе, которая читается легко.

Много ярких, необычайных, надолго запоминающихся картин нарисовал Константин Эдуардович Циолковский в двух своих фантастических рассказах-очерках, вошедших в его книгу "Грёзы о Земле и небе". Книга была написана тогда, когда гениальная идея о возможности осуществления межпланетных путешествий на ракетном корабле ещё не пришла ему в голову.

Знаменитый и любимый нами С. Образцов ровно 80 лет назад рассказывал о работе театра кукол. Лучшие драматурги жили в театре целиком, писали свои пьесы не вообще, а для определённого театра, строили роли для определенного актера, для определенного коллектива. Гольдони, Гоцци, Мольер, Шекспир, Островский работали не только над пьесой, но и над спектаклем.

Люди, которые любят дичь в жареном виде, постоянно упрекают нас, охотников, в жестокости; любители красивых мехов обвиняют нас в культуре атавистического инстинкта... Жизнь индейца Вэша-Куоннезин (Серой Совы), даёт исчерпывающий ответ этим чувствительным гурманам и комнатным пацифистам.

В середине пятидесятых годов 19 века украинский поэт, историк и этнограф П. А. Кулиш, в то время работавший над составлением этнографического сборника "Записки о Южной Руси", получил в числе других материалов тетрадку рассказов неизвестного автора, назвавшегося Марко Вовчок. Недели две тетрадка поджидала своей очереди.

Пришвин редко впускает на страницы своих детских рассказов детей как участников действия. Чаще он сам, егерь Михал Михалыч, заглядывает в дупла деревьев, в питомники зверей, в болотные камыши и развертывает перед взором читателя чудесные лесные, болотные, воздушные происшествия. Но, устраняя ребят, он приближает их к себе, ибо он не поучает, не наставляет их, а только показывает.

Наступает новая пора расцвета армянской поэзии. Одно из первых мест в этой замечательной поэтической плеяде занимает Ованес Туманян. Как все большие поэты, Ованес Туманян вступил в литературу со своей собственной темой, со своеобразным, ему одному присущим поэтическим стилем.

"Отец русской педагогики" К. Д. Ушинский много работал над вопросами детской психологии, над выяснением воспитательного значения детского чтения и над отбором материала для этого чтения. Большинство проблем, поднятых им с такой принципиальностью, не теряет своей значимости и для нашего времени.

Книга называется "Гимназия". Но, прочитав книгу, невольно думаешь, что она могла быть названа и так: "Незаконнорожденный"; или еще так: "Кухаркины дети". Все три таких заглавия были бы, пожалуй, оправданы, ибо в книге сплетены эти три темы. Что ж тут плохого - спросит автор или читатель. Почти всякая книга могла бы быть различно озаглавлена, почти во всякой книге можно обнаружить не одну, а несколько тематических линий.

Барон Мюнхгаузен совершает невероятные поступки, он - враль, но все, о чем он рассказывает, по-своему мотивировано. Возьмем хотя бы известный эпизод с медведем. Хитрый барон вымазал оглоблю медом, медведь стал ее лизать и проткнулся ею насквозь. Так Мюнхгаузен поймал медведя. Это не больше, чем гипербола, основанная на вполне реальных, вполне возможных медвежьих склонностях.

Более ста лет назад одна молодая актриса Александрийского театра написала повесть о жизни Павловского института. Не последним стимулом начала ее литературной деятельности было стремление материально обеспечить своего маленького ребенка.

Жизнь Чернышевского - "могучего сына родины", - так называл его Некрасов, была беззаветно отдана служению русскому народу. Историческая роль Чернышевского - великого революционера, демократа, борца за перестройку общества, за установление новых общественных отношений - необычайно многогранна.

Мне бы хотелось воспользоваться возможностью, и в данном эссе, затронуть проблему, которая сегодня стоит намного острее: «История русской культуры – история или будущее».

«Флот извечно стоял одной ногой на воде, другой — на юморе», – писал Виктор Викторович Конецкий, моряк и один из самых любимых авторов XX столетия. Рассказы и связаны с морем и людьми, весьма автобиографичные.