Юмористические рассказы

Митрич, как все руководители, был коммунистом. Идейным до мозга костей советским человеком. Можно сказать: ум, честь и совесть нашей эпохи. Ему партия доверила ответственный пост на небольшом плацдарме культурного фронта.

Одно актовая пьеса про жизнь работающего пенсионера. Вернувшись из очередного, мягко говоря, не совсем удачного рейса, я был вызван на ковёр к генеральному. И вот, сижу в приёмной, грустно ожидая расправы.

Мы с Петровичем стояли в очереди в магазине, в надежде приобрести пару семейных трусов, которые один раз в год выбрасывали на прилавок для советских граждан. За нами занял очередь высокий гражданин.

Эту трагикомическую историю поведал мне мой коллега за кружкой пива. Почему трагикомическую? Потому, что, когда уже после я сам её рассказывал, слушатели делились на две половины. Первые падали от смеха. У других глаза лезли на лоб от ужаса.

Зачистка балластных танков – работа хоть и муторная, но несложная. Но вот вскрыть их! Это может быть покруче месячной выработки негра на плантации. Четырнадцать горловин с шестьюдесятью огромными гайками каждая, которые не отдавались с постройки теплохода.

Только составить радиограмму, это целое искусство. Тем более любимой девушке. Тут нужно, чтобы в одной фразе было всё. И, как ты её любишь! И, как соскучился! Обязательно о своих достоинствах упомянуть надо.

Крысу тут же замочили. Не успели сообразить, кто и зачем её прислал. Повар ведьмой задушил. Это морская швабра такая. Повар дохлую крысу полотенцем с палубы поднял и ей под нос: «Виктория Николаевна! Она больше не опасная!» Та совсем глаза закатила и в штопор… Хорошо, подхватить успели.

Меня сложило от смеха. Он смотрит, как на сумасшедшего, а я остановиться не могу. Понимаю, грешно смеяться над чужим несчастьем, а остановиться не могу. Чтобы не обиделся, пришлось тут же у разбитой машины рассказать свою историю.

Но, постоянные упрёки ему надоели, а жену он очень любил. Поэтому решил её удивить. Посоветовался с тёщей, хоть и скрепя сердце. Та сказала: сделай зятёк что-нибудь своими руками, приятное и неожиданное.

Привёл я как-то свой УПС в одну зачуханную страну на западном побережье Африки. Заход в порт был ужасен. Швартовка и того круче. Причальных стенок нет. О лоцманах и говорить не приходится. Вообщем, вымотался, не приведи господи! Думал, в порту отдохну. Но не тут-то было!

Однажды случайно услышал я разговор одного из моих матросов с филиппинским матросом. Говорили они вроде бы по-английски. Но я из их беседы и половины не понял. И тут до меня дошло. Говорили они на каком-то жутком сленге, замешанном. Меня это заинтересовало. Стал изучать этот вопрос.

Каждое утро, спускаясь на эскалаторе в метро, Головкин проживал целую жизнь, полную любовных драм и забавных приключений. Жизнь, похожую на бесконечный увлекательный фильм, от которого невозможно оторваться…

Мне повезло больше. Я жил в молодости в Мытищах. Дружил с Гундосым и с Кротом, пил пиво, чем-то торговал, любил Верку… Я ради Верки даже как-то витрину разбил, любовь свою показывал… А они потом написали, что «…находясь в состоянии алкогольного опьянения, разбил витрину продуктового магазина и похитил муляж колбасы «Краковской»…»

Прекрасный осенний вечер. Стоим на палубе, ведём неспешную беседу, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Открывается дверь надстройки и выходит наш повар Дима. В руках у него таз полный пищевых отходов, оставшихся после ужина.

С порнухой-то в стране напряжёнка была. А за границей хоть завались. На каждом углу покупай – не хочу. Вот у моториста и висела во всю стену обнажённая тётя в немыслимой позе, выставив на показ все свои сокровенные места. Через секунду распахнулась дверь и моей каюты, в которую с перекошенным от злости лицом влетел лысый толстяк.