С утра идёт дождь, то слабеет, то снова усиливается. Вода просто хлещет из водосточной трубы и с бульканьем заливает разбитое окно.
|
|
У Кольки своё понимание жизни, пролетарское. Он найдёт виновных обязательно, что бы с ним не произошло.
|
|
Сегодня сорок дней, как умер Генрих. Втроём зашли в церковь. Колька с запиской деньги служащей за прилавок протянул, чтобы по Генриху сороковины заказать.
|
|
Пьёт вот только водку Серёжка сам, не советуясь с Богом.
|
|
пока есть в стакане бражка, светит солнышко и растёт зелёная травка – все остальные беды от Лукавого
|
|
У Серёжки, однако, что-то в голове перевернулось. Виноваты, говорит, мы перед Богом и за деда, и за Генриха, и сами по себе. В церковь надо идти.
|
|
- Никаких памятных табличек и досок! Пускай возвращают наши деньги обратно!
|
|
А вот приёмщик в ломбарде - ещё тот жлоб. За копейку удавится.
|
|
Колька особо с книгами не дружил, хотя изредка что-то отмечал для себя в Библии, в тетрадку выписывал.
|
|
Ты вот умный вроде как, записки пишешь, думаешь много, размышляешь, только вот вчера мне так и не возразил, а всё потому, что ответа не нашёл, потому что я оказался прав.
|
|
Президента нашего ты не трогай - единственная он защита людская.
|
|
В одном с ним соглашусь: пора бросать пить, так как вскоре мысли все в голове будут только об одном – где взять пару рублей на флакон бражки.
|
|
Серёжка, пропустив стакан, как обычно начал “философствовать”
|
|
Всё, решил съездить к ней. Нет это не свидание, хочу проверить самого себя. Только вот костюмчик надо одолжить у Серёжки, не ехать же в моём рваном трико
|
|
Имя у неё необычное – Снежана. Когда произносишь его, то чувствуешь запах свежего первого снега. Ух, ты!..
|
|
При Сталине сосед всегда знал и имел право знать, что у соседа за забором
|
|