Новый год

До нового года оставалась всего пара дней. Пестрая елка уже стояла в единственной комнате, освещая теплой гирляндой бежевые стены. Ангелок, на верхушке искусственного дерева, прижимал ладони к груди и слабо поблескивал крыльями. Я ждал пока закипит очередной чайник. Несмотря на ночь улица была освещена разноцветными огоньками из окон домов. Некоторые окна заливались тем самым странным розовым цветом.

За последнее время все навалилось огромным снежным комом, который начал таять, и холодные струйки прокатывались по коже. А ведь еще в начале осени все было хорошо. Каждые выходные мы с друзьями что-то придумывали: то шумный поход в хороший клуб, а то ламповая посиделка с настольными играми, когда была хорошая погода, мы устраивали долгие прогулки, разговаривая обо всем. Каждый вечер, после тяжелой, но любимой работы в кафе, меня встречала любимая девушка. Она ходила в своей мягкой пижаме, волосы были убраны в ленивый пучок, а на глазах была осыпавшаяся тушь, которую ей было так лень стирать. От нее пахло шампунем и каким-то кремом с ромашкой.

Свист чайника заставил вернуться в реальность. Я закинул очередной пакетик чая в кружку, по темным кольцам которой можно было понять сколько дней я пью только из нее. Горячая вода наполняла посуду, на стенках которой стало проявляться фото. Вот она — такая нежная бледная кожа, все лицо в веснушках, непослушные пряди светло-русых волос и зажмуренные от солнца глаза. А рядом я, с дурацкой искренней улыбкой.

В тот день мы поехали на озеро. Она была в своем ярком купальнике, который выделялся среди высокой травы, через которую мы шли. В ее руках было два полотенца, которые она то и дело перехватывала поудобнее. Девушка постоянно прыгала от радости, из-за этого детская панамка подлетала вверх, а красные солнцезащитные очки сползали с аккуратного носика. Я пытался успеть за ней, постоянно спотыкаясь о сумку с вещами и едой.

Я сделал глоток крепкого чая и тут же обжог язык. Выругавшись в мыслях, я залез в телефон, на обоях стояла чашка с кофе.

Около двух лет назад я впервые пришел на свою первую работу. Еще ничего не знал, но ребята там оказались очень милыми. Мне рассказали, что от меня требуется приготовление в основном кофе, а так же заваривание чая и продажа соков и воды. Со мной знакомились интересные люди, которые рассказывали о разных странах и обычные новости нашего городка. Там я подружился со своим близким другом. Паренек пришел где-то через месяц после меня. Ему очень нужны были деньги, и потому до и после учебы он приходил убираться в наше кафе. Это был удивительный парень, который учился на переводчика. Он мечтал путешествовать. Мы обсуждали планы на жизнь, рассматривали его рисунки и смеялись с глупых шуток. Это тот человек, который заставлял верить в себя, в мир, в людей. Когда я заходил в гости, меня встречал такой же жизнерадостный пес неопознанной породы. Парень подобрал его еще щенком на улице. Я даже начал вставать пораньше, чтобы погулять с другом и его собакой, и услышать очередной невероятный сон уборщика.

В телефоне, как всегда, не оказалось ничего интересного, поэтому я залпом выпил всю кружку и пошел спать.

Всю ночь меня мучали кошмары. Я постоянно слышал знакомый плач и голоса, что звали вернуться.

Проснулся я от чьих-то шагов и родных прикосновений. Но в квартире опять никого. Я один. Я пошел в душ, впервые за три дня появились силы, а может это было желание смыть тягучие воспоминания ночи. Комната наполнилась паром, в последнее время я мылся в очень горячей воде. Когда начал смывать шампунь, который пах чем-то до боли знакомым, мне показалось, что за шторкой кто-то стоит. Пересилив себя я открыл глаза и тут же пожалел об этом. Мыло стекло по лицу и попало в глаз. Естественно за шторкой никого не было, и , проклиная свою паранойю, я начал усерднее смывать пену. После душа даже появились силы сварить нормальный кофе.

Я уже минут девять стоял у плиты и смотрел в турку. Зазвонил телефон, и я бросился за ним в комнату. Это была мама. Отвечая на стандартные вопросы о том питаюсь ли я и как часто гуляю, вернулся на кухню. Кофе разлился уже по всей плите. Побежав к нему я задел ногой стул и упал на колени.

- У тебя все хорошо?

- Да, мам, - протараторил я, стараясь не выругаться. Отключил звонок, приподнявшись выключил конфорку и сполз обратно на пол. Я так устал. Обняв колени и поглаживая ушибленное место, я поднял голову наверх, сдерживая слезы.

Когда-то я увидел своего друга из кафе в такой же позе. Уже не помню под чем он был, но смеялся он жутко. По его пальцам, державшим запястье, бежала струйка темной крови. Он резко встал и начал кричать, что-то про разрушенные мечты и что он не оправдал чьи-то ожидания. Его безумные огромные зрачки метались по комнате, пока не увидели окно. За два прыжка он оказался на половину свисающим с десятого этажа. Я побежал к нему, обнял за пояс и потянул на себя. Мы упали на пол. Тут же нахлынула жуткая боль от спины и по всему телу, но я не разжимал руки. Он сидел в моих объятиях  и плакал, плакал как ребенок, когда нет возможности вдохнуть. Он так и не рассказал что случилось и когда он подсел, но дня через два парень уволился, везде меня заблокировал и стал появляться в сети раз в пару недель. Так и не знаю где он сейчас.

Надо вставать, а то потом плиту вообще не отмою. Через минут двадцать я решил сходить купить очередную гирлянду, то малое, что все еще радовало. Одевшись потеплее вышел на улицу. Холодный воздух ударил в лицо. Влажные ресницы тут же заледенели. Решил по пути зайти в недавно открывшуюся кофейню, кофе то мне так и не удалось попить. Заказал эспрессо, вместо любимого латте.

А ведь раньше я тоже ходил в таком фартучке шоколадного цвета, пока меня не уволили. До сих пор помню как стоял по среди кафе и слышал заученную фразу «мы вас очень ценим, но нам велено сократить штат».

Мне принесли кофе, и, как я и думал, вкус оказался так себе. Слишком крепкий. Крепче меня. Эта мысль заставила улыбнуться. Я допил свой напиток и продолжил путь.

В магазине все так ярко, люди бегают, пытаясь докупить вещи, создающие уют дома. Вот родители стоят и выбирают ленту для подарка ребенку, пока он с детским восторгом смотрит на шоколадного деда мороза. Я выбрал гирлянду и пару очередных игрушек на елку. Это были красивые резные стеклянные шарики. Новогодние песни дополняли атмосферу. Решил купить фрукты, вино и сок. Почему бы не сварить глинтвейн.

Уже дома я положил коробки в комнату, а сам пошел варить свое зелье. Запах стоял чудный. Кислые фрукты смешались со сладким запахом виноградного сока, манящей корицей и хорошим вином. В прошлом году мы готовили вместе с девушкой. С этой мыслью я задел ножом палец, и мандарин укатился в неизвестном направлении. Спустившись на колени, начал ползать по кухне. Рыжий гад укатился под стол. Я потянулся за ним, когда кто-то схватил меня за руку. Вскрикнул и ударился головой об стол. Я тут же отполз, а мандарин сам выкатился из -под стола. Заглянув в тот самый угол, я никого не увидел, но чувство безопасности покинула меня на ближайшие минут тридцать.

Глинтвейн готов. Он оказался крепче, чем я рассчитывал, но сейчас именно это мне и надо было. Я пил стакан за стаканом под песни, которые мы слушали в прошлый новый год вместе.

- Пахнет вкусно!

В дверном проеме стояла она. Эта мягкая пижама, все тот же пучок и веснушки по всему лицу. Она подошла, и меня накрыл аромат шампуня и ромашек. Я взял ее за хрупкие плечики и прижал к себе. На моем фоне девушка казалась совсем маленькой. Тонкая ручка взяла меня за запястье и начала танцевать, громко смеясь. Мои ноги заплетались, а она все кружилась, виляя бедрами и маня в комнату. Я так соскучился, нам так  не хватало друг друга. Притянув ее за талию я жадно впился в ее губы, казалось я даже почувствовал вкус крови. Подняв на руки смысл всей свей жизни, свою родную, такую маленькую, я пошел в комнату. Мне хотелось поцеловать ее колени, которые вечно были в царапинах, поцеловать ее мягкий животик, острые ключицы и ушки, с маленькими дырочками от сережек. Хотел прижаться своим носом к ее носику, который она так мило морщила, когда злилась. Алкоголь менял милые мысли на более грубые. Мне хотелось чтобы эти маленькие пальчики впились в мою спину, оставляя красные полосы, хотелось чтобы она изогнулась подо мной и попросила еще. Я нес ее, но все мысли уже зарывались в эти пряди.

Яркие огни от елки. Нога зацепилась за коробку с игрушками, и я падаю. Все тело пронзает боль от осколков стекла. Разбившиеся игрушки впились в ноги. Где она? Я начал шарить по полу, будто моя маленькая могла затеряться где-то или забиться в угол от страха. Но каждый раз все новые осколки впивались в мои ладони. Со стороны двери подползла какая-то тень, села рядом и обняла. Я один. Ее и не было. Моя кроха разбилась и я весь в ее осколках и ее крови. Ей было больно, а она даже не вскрикнула. Я положил голову на холодное плечо и тихо заплакал. Так и уснул в чьих-то объятиях.

 

Проснулся от жутко болящей головы. Все тело в царапинах, на полу капли крови. Я пошел на кухню за водой. Глинтвейна осталось совсем немного. Что же вчера произошло?

Привел в порядок квартиру и завалился посмотреть какой-нибудь фильм. Что же еще делать тридцать первого декабря? Постепенно я провалился в сон, в котором увидел тот самый день.

Осень. Все в желтых и красных тонах. В воздухе пахнет сыростью и первые холодные ветра. Я иду домой, улыбаясь последним лучам солнца. Надо зайти в магазин, куплю ее любимый горячий шоколад. Приду, и пересмотрим в седьмой раз кунг-фу панду . Как обычно придется концовку пересматривать два раза, ведь в первый мы отвлечемся на друг друга. Уже предвкушая я открываю дверь в квартиру. Но полностью она открыться не смогла, уперлась в чемодан, с которого тут же упала тяжелая сумка. На шум прибежала девушка. До этого она сидела на кухне уже в верхней одежде.

- Привет, - она опустила глаза и закусила губу.

- П-привет, - я снял рюкзак и поставил его на пол.

- Я приняла решение. Только не перебивай, - она быстро посмотрела на меня и тут же продолжила, - я не готова мириться с твоей любовью к алкоголю. Его ты любишь больше, чем меня, поэтому я ухожу.

- Но ведь..

- Хватит! Я с трудом на это решилась, но если ты правда любишь, то поймешь и дашь мне уйти.

Я провалился глубже в сон и увидел другие дни.

Вроде это был чей-то день рождения. Было очень весело. Мы пришли к моему другу домой. Накрытый стол, счастливые лица. Начали выпивать, все смеются, мы обнимаемся. Она сидит и плачет в углу. Рассказываем истории, шутим. Начинаем петь. Девушка сидит у меня на коленях и обнимает. Она вырывает очередной стакан из рук. Говорим забавные тосты и поздравляем именинника. Она оттаскивает меня от какого-то парня.

Я вскочил на кровати. Побежал попить воды, а воспоминания яркими вспышками продолжали рвать душу.

Вот мы танцуем на кухне в прошлый новый год. Она убирает с пола, меня стошнило. У нас отличная ночь после веселого вечера, она просит еще, улыбается. Нет, плачет задыхаясь.

Я хватаю кружку и наливаю в нее горячую воду из-под крана. Фото. Лето, поле, она в ярком купальнике… Я лежу где-то в траве, а она сидит рядом на коленях, плачет и умоляет очнуться.

Забегаю в комнату, не елка, а жалкая осыпавшаяся ветка в старой мишуре. В ванну — в зеркале опухшее лицо. В квартире жуткий беспорядок.

Я вновь иду на кухню, наливаю остатки глинтвейна в два стакана, последнее что-то чистое в этой квартире. Включаю телевизор, куранты. Напротив меня садится тень. С последним ударом мы чокаемся.

- Сегодня стань опять ею, - я выпиваю.