Интересные находки обнаружили монгольские археологи, раскопав Джаргалантский древний курган в 18 км к юго-востоку от Эрдени-Дзу, а более точно, на левом берегу реки Хухши-Орхон, по дороге в Шанг-Сомон, не доезжая до него 2 км.
Погребение находилось на глубине 1,1 м под округлой песчаной насыпью, окружённой кольцевыми и радиальными каменными выкладками, и состояло из шести каменных плит, образующих ящик прямоугольной формы. Рядом с покойной женщиной в её ногах находились останки двух коней с сёдлами.
Весь скелет женщины был плотно обёрнут целым куском хорошо сохранившегося войлока. Около ушей покойной найдены две золотые серьги в виде овального массивного кольца со шпеньками на верхней части и жемчужными бусинами. На длинном стержне украшения нанизаны 10 сидящих друг на друге колечек, сделанных из шести спаянных между собой шариков. Подобный тип серёг хорошо известен среди древностей кочевнического мира VIII-IX вв. - от Южной Сибири до европейского Дуная.
Рядом с левой серьгой найдена альмандиновая печать с арабской надписью и именем князя Ашота I, правившего Арменией с 855 по 891 гг. Тут же находился в чёрной лаковой чашечке и шёлковом мешочке овальной формы костяной гребень и бронзовое зеркало диаметром 11 см.
Зеркало из белой бронзы прекрасно сохранилось, его отполированная поверхность и сейчас совершенно ясно отражает изображение. Оборотная сторона зеркала покрыта фигурами четырёх химер, сгруппированных вокруг центральной кнопки, сделанной в виде сидящей лягушки. Вокруг химер переплетены виноградные лозы с гроздями и листьями, среди которых порхают птицы, напоминающие воробьёв. Всё это выполнено высоким рельефом. Зеркало является произведением китайского искусства танского (ханьского) времени.
В кнопку зеркала была продета свёрнутая жгутом полоска очень тонкого китайского шёлка золотистого цвета, за которую прихватывали рукой при употреблении зеркала.
Зеркало было положено в могилу в специально для него сшитом футляре из шёлковых тканей. Его нижняя часть сшита из двух слоёв зеленоватого шёлка, проложенного внутри тонким слоем войлока. По краю имеется толстый рубец, в который вшиты четыре треугольных клапана с завязками на концах из тесьмы, сшитой из свёрнутого вдвое зеленоватого тонкого шёлка. Два противоположных клапана сделаны из тонкого золотистого шёлка, два другие клапана - из плотного шёлка с тканым узором, изображающим прямолинейные фигуры зелёного и красного цветов, окаймлённые жёлтым контуром. Фигуры имеют «ступенчатые» очертания, объясняющиеся техникой ткания.
Гладкий шёлк подкладки футляра - китайского происхождения. Но узорчатый, судя по технике ткания, - иранский. Этот шёлк для обладательницы зеркала, по-видимому, являлся большой ценностью, так как один из клапанов узоров сшит из двух разных кусочков, даже без подбора рисунка.
Зеркало в футляре было обёрнуто в кусок тонкого шёлка, причём в этом же свёртке были положены: короткий и широкий железный нож листовидной формы с деревянной ручкой и две плодовые косточки - одна от урюка, другая от сливы, причём на последней сохранилась даже кожица.
Под свёртком с зеркалом лежал костяной гребень 7,5 х 5 см с длинными тонкими зубцами и скруглённой спинкой. Он был вложен в четырёхугольный футляр, скроенный и сшитый в виде конверта. Верх футляра из плотного желтовато-золотистого шёлка, а подкладка - из тонкого (типа тафты) того же цвета. На внутреннем кармане футляра пришиты две завязки из зелёного узорчатого шёлка, сшитого в виде ленты, а откидной клапан имеет завязку из жёлтого шёлка. В этом же футляре вместе с гребнем был положен зуб человека.
Лаковая чашечка, в которой лежали все описанные выше предметы, оказалась очень плохой сохранности, от неё уцелели лишь отдельные куски дна и бортиков. Чашечка сделана из чёрного, очень тонкого лака. На внутренней стороне сохранились остатки нескольких китайских иероглифов крупной однострочной надписи, читающейся как «Хань-Дзи» (клеймо Хань), нанесённых широкой кисточкой ярко-красным лаком. На наружной стороне имеется иероглиф малого размера, читающийся как «Тай». Кроме того, на лаковой поверхности дна каким-то остриём нанесено несколько штрихов в виде прямых и поперечных линий, запятой и несомкнутого овала.
Остатки ткани, в которую были завёрнуты зеркало, гребень и лаковая чашечка, представляет для учёных большой интерес. Эта ткань шёлковая с вытканным узором в виде некрупной двойной клетки. Цвет фона - светло-песчаный на двойных контурах клетки, а самая середина клетки - тёмно-песочного цвета.
Оригинален приём тканья: в ткани различаются две основы и два утка. Таким образом получилась ткань, сотканная в два слоя. Эти слои по внутренним контурам клетки сотканы друг с другом. Изнанка несколько иного цвета, чем лицевая сторона. Переплетение нитей простейшее. На двух фрагментах имеется шов «в запашивку», сделанный тонкой шёлковой нитью. Это говорит о том, что ткань, по-видимому, была частью одежды. Судя по искусному и оригинальному приёму выделки двухслойного шёлка, можно предполагать, что он сделан китайскими мастерами.
Погребение женщины из Джаргалантов сопровождали стоявшие у головы покойницы три сосуда.
Первый сделан из серой глины, леплен от руки, баночной формы. Венчик слегка отогнут и покрыт вертикальными нарезками, образующими своего рода крупный грубый «жемчужник». На плечиках слабым штрихом нанесён зигзагообразный поясок, причём некоторые верхние углы «прикрыты» скобой. Сосуды такой формы хорошо известны из погребального инвентаря кыргызских могил Хакассии VII-VIII вв., тюркских могил Алтая и курыканских могил Прибайкалья.
Второй сосуд - кувшин из красновато-жёлтой глины высотой 26 см. Его горло кверху уплощено и оттянуто вперёд в виде сливного носика. Вокруг края идёт довольно широкий накладной бортик. На боках кувшина хорошо заметны тёмные потёки какой-то жидкости, стекавшей по плечикам сверху вниз.
Прямые аналогии в древностях Южной Сибири и Монголии для этого кувшина исторической науке неизвестны. Кувшинов с ручками нет ни в памятниках алтайских тюрок, ни у енисейских кыргызов, наиболее близкие аналогии следует искать в памятниках Семиречья VIII-X вв. Своей формой этот кувшин напоминает отчасти сосуды из салтовских могил (Волчанский район Харьковской области), катакомб Балты и Чми (Дарьяльское ущелье у Военно-Грузинской дороги).
Третий, плоский, круглый сосуд, стоявший у левой ноги покойницы, сделан из красноватой глины. Внутри него найден кусочек жёлтой охры, такая форма сосудов известна в древнем танском Китае, правда, там они изготавливались из фарфора.
Рядом с этим сосудом лежал небольшой мешочек из тонкого зеленоватого шёлка, перевязанный тесёмкой из такого же шёлка. В нём оказались семь китайских монет танского времени достоинством в 1 чох (цянь) из белой бронзы прекрасной сохранности. Все эти монеты совершенно одинаковы и датируются 899 годом н. э. (т. е. за восемь лет до падения династии Тан). На мешочке следы иероглифов.
Найденные монеты уникальны. До сих пор известна была лишь одна такая монета, выпущенная в последние годы жизни могущественной царской династии, которая сейчас хранится в Национальном музее Китая, что на площади Тяньаньмэнь в Пекине.
Следует отметить, что найденные монеты имеют очень хорошую сохранность. Они были положены при погребении почти новыми, с минимальными следами изношенности. Вполне вероятно, что этот факт свидетельствует о характере погребального ритуала, который требовал, чтобы покойника в загробной жизни сопровождали новые деньги. Количество монет - семь, не случайно. В одном из склепов танского времени в Астане (Казахстан) была найдена круглая плетёная коробочка, в которой лежали костяной гребень джаргалантинского (монгольского) типа и семь танских (китайских) монет.
Кстати, после гибели династии Тан в начале Х века огромный Китай более чем на полстолетия раздробился на пять северных династий и десять южных царств. Повсеместный и острый недостаток бронзы и меди вынуждал монетные дворы выпускать денежные знаки из железа, свинца, олова. Издавались императорские эдикты, которые запрещали населению под страхом жестокого наказания хранить и использовать в бытовых целях медную и бронзовую домашнюю утварь и посуду. В пользу государства изымались даже бронзовые колокольчики и колоколы церковных храмов и монастырей.
Собственно, первые китайские чохи (цяни) появились в начале VII века. Так, в 621 году танский император Гаоцзу своим указом утвердил дизайн денежного знака. Он просуществовал с небольшими изменениями почти 13 столетий. Вес монеты равнялся одной десятой части ляна (3.6-3.7 г), а диаметр 24-25 мм.
Спустя 10 лет император Гао-Дзун выпустил монеты номиналом в 10 и 50 чох (цяней), но у населения они не получили популярности. Постепенно название «цянь» закрепилось за любой китайской мелкой монетой, как счётная единица стало использоваться понятие «вэнь».
Подводя итоги описания вышеназванного погребения монгольских кочевников в урочище Джаргаланты историки приходят к выводу, что найденный инвентарь имеет явные аналогии как в древностях енисейских кыргызов, так и алтайских тюрок, принесшие с собой в восточные степи свой погребальный обряд.