Каким он был. Роман о художнике

День за днем они что-то покупали, собирали, прикручивали. Ей было стыдно за сыновей, что за все платит инкогнито. Простая арифметика показывала, что он тратит больше, чем получает. Он не поменял колеса, не купил костюм, как собирался, и так далее. Начальный этап беззаботных отношений остался в старом доме.

Алиса ушла к соседке, пора было выйти на связь с Аркадием. Вернулась счастливая, собрала еще вечернюю клубнику. Кошки помогали полоть грядки, валялись в проросшем укропе. Вдруг подскочили вверх на метр и помчались за проскользнувшим в траву ужом, вернулись, волоча добычу с переломанным хребтом.

Сумасшедший бесконечный день, безумная ночь. Все устали, все выпили, все с машинами. Надо оставлять. Она прикинула, кому и где можно лечь, чем и тут же все воспользовались. Виолетта с Алисой ушли в ее спальню, Семен занял кабинет Антона, там был компьютер, музыка, наушники. Тимке кинули подушку на диван в гостиной, но он ушел в Антошкину комнату и сразу отключился. Аркадий плюхнулся на диван, вытянулся с удовольствием, даже не заметил, что собака пригрелась рядом.

Закончив разбор вещей, книг, техники, развоз по квартирам, Алиса сообщила Антону, что можно сдавать, приезжать - разводиться. Он попросил показать квартиру агенту, подписать договор, деньги просил кидать ему на карточку, а разводиться он не приедет. Лишнее. Оставалось только согласиться, ничего не выясняя.

Четверть века прошло, пора подумать о вечном. Прикрой наготу, добавь солнечных лучей в интерьере, тогда получишь благословение на выставку. Грех смотреть на смерть от невоздержания. Давай по-человечески, поедешь со мной на службу, исповедую тебя для начала, а то врачи тебя залечат.

Собственно, ничего не изменилось в образе жизни. Руки немножко в краске, голова немножко в своих мыслях, брюшко немножко впроголодь, немножко досадно, что сюжет исчерпан, немножко странно, что никого она не ждет завтра, ибо наигралась, немножко забавно, что бренные заботы однажды закончатся, если, конечно, не приснится новая тема.

Никто не знает, кто расписывал храм, документы не сохранились. Ребята реставрируют канонический сюжет. Но суть-то в ином, людей давно нет, а мы смотрим их глазами в вечность. Именно в вечность.

Листья за три дня пожелтели, опадают. Запоздалое, затянувшееся до октября лето. Неизбывная грусть не сходит с лица, как загар. Алька работала на высоте. Под куполом церкви. В стрельчатом окне открывался необозримейший простор. Вот она Рассея! Ей нравилась эта точка для акварелей, набросков. Тимей подошел неслышно, не скрипнув доской на лесах, обнял ее за талию, уткнулся подбородком в ее макушку, заглядевшись вдаль.

Поседевший Тимка был весьма импозантен, все находили в нем налет французского шарма. Алька чаще оставалась в номере, копаясь в ворохе своих рукописей, ничего не замечая. Немного тяготило, что постель одна на двоих, хоть и просторная. Стеклянная стена позволяла наблюдать людскую суету и видеть горные вершины.

Захотелось взять машину напрокат, догнать или ухнуться в пропасть, чтобы службе спасения дать невыполнимую задачу. Телефон Альки не отвечал. Вместо этого он посмотрел, где солнце, собрал мольберт и спустился на первый этаж.

Телефон надрывался с утра пораньше. Это был не Тимка, а редактор, требующая материал. Полгода прошло, через неделю кончается срок по договору. Фанфики, количество знаков, обязательства это и есть заработок писателя. А старосветские романы так и не будут напечатаны, вернее, проданы не будут. Кромсать их, как материал, упрощая предложения, нагнетая сцены катастроф и секса, Алиса не соглашалась.

Алиса спустилась вниз, соображая, как это делается. Умылась на автопилоте, поставила чайник, в мозгу сверлил сюжет вчерашней ночи, надо записать и отправить. Литературные рабы не спят, и она с ними в одной упряжке. Вот вляпалась! Она прошла в «свою комнату» в бытность Аркадия, включила компьютер, пусть разгоняется. На пороге в кухню оглянулась, примерещился Кеша, любящий взгляд с небес. Жизнь продолжается, непредсказуемая жизнь!

Тимей, разумеется, поступил по-своему. Прилетел на два часа раньше Антошки, якобы багаж задержали. Совершенно случайно столкнулся с Виолеттой, закружил ее в объятиях, затем, смеясь, кружил Алису, удивленно здоровался с Антоном, Евсеем, Семеном…

Расписались они буднично, без свидетелей, в районном ЗАГСе. Так решила Алиса. Шли пешком по бульвару. Тимей замер, словно призрак увидел.

Алиса решилась окончательно перебраться к Тимею, ребята обещали вмиг перевезти библиотеку. Любая вещь в квартире ей напоминала Кешу, все покупалось и обустраивалось в новой квартире его заботами. Ей уже не хотелось творческого уединения, веявшего пустотой, напоминавшей о смерти друга… - Мам? Маман, а ты когда-нибудь любила по-настоящему?